This time I feel true love

Я почувствовал лишь, как он осторожно придвинулся ближе. А я просто лежал на кровати в такой нелицеприятной позе и ждал у моря погоды. И где-то в глубине души я хотел только одного. Я просто хотел быть любимым. А если уж такова моя судьба и ничего не изменить, то не повод ли это смириться? Я тоже живой. И я хочу быть счастлив. Не счастье ли, когда тебя любят? Наверное, меня слишком сильно ударили по голове.

Когда он забрался на кровать, я даже не вздрогнул. И почти не дернулся, когда он, наклонившись, фактически лег на меня, расстегивая мои джинсы. Хотелось просто закусить губу и разрыдаться. Такова судьба, да? Это все равно бы случилось. Наверное, это было неизбежно.

Я не сопротивлялся, когда он стал стягивать с меня джинсы. Только лишь иногда вздрагивал. Все же у него реально холодные руки. И меньше всего мне сейчас хотелось думать о том, что я лишь объект чужой похоти. А что, разве не так? Я почти видел, как он ухмыляется, жадно разглядывая свою добычу.

Когда джинсы были сняты, все же стянуты к чертям, я даже тихо радовался тому, что он действует достаточно осторожно, вместо того, чтобы просто накинуться и трахнуть в свое удовольствие. Эта осторожность все же заслуживала некоторой благодарности. Если я вообще могу быть благодарным ему.

Когда я остался и без трусов, стало несколько прохладно. А я просто смирился, положив голову на бок. На сердце скреблась когтями кошачья сущность. Почему человек, который впервые за всю мою жизнь сделал для меня такой поступок, пусть и ужасный, это именно он? Почему Он? Почему не кто-то другой?

И все же я ждал, что он накинется на меня, как голодающий на десерт. Но он лишь гладил меня по спине. И когда он обнял меня, целуя в поясницу, я несколько не ожидал подобного. И еще больше не ожидал от него услышать такие слова.
- Я знаю, ты единственный, кто исцелит меня. Единственный, кто проведет меня сквозь тьму, которая ослепляет меня. - Он обнимал осторожно, явно боясь навредить. А я слушал и не мог уложить это в своей голове. - Я знаю, ты единственный, кто спасет меня. Единственный, кто убережет меня от жизни, которая убивает меня.

Он продолжал гладить и целовать, стараясь не давить своим весом, а я слушал и не мог просто так это принять. Просто не мог так легко уложить это в своей голове. Это ведь звучало как бред. Это звучало как обычное сумасшествие. Но мне все больше казалось, что я тоже схожу с ума.
- Я знаю - ты единственный, кто возродит меня, потому что, клянусь, в этот раз я влюблен.

Внутри что-то жалобно сжалось. Почему именно он говорит мне такие слова? И почему именно сейчас? Зачем? Дыхание сбилось, я просто не мог понять, не хотел понимать и принимать это на веру. Мысли спутались. Внутри застыл комок, который невозможно было бы проглотить.

- Я знаю, ты единственный, кто сможет раскрыть меня, потому что в этот раз я знаю - это настоящая любовь.

Почему он? За что мне это? Почему именно так все получается? Так хотелось просто разрыдаться. Почему? Потому что я... я так мечтал найти того, кто бы говорил мне подобное. Кто стал бы мне защитником, кто хотел бы уберечь меня от всего мира. И что я получил? А не этого ли я и хотел? Но нет. Оберегать - это ведь не запирать черти где, это не рабство, это не то. Как можно любить вообще, делая такие ужасные вещи?!

К горлу подкатывала тошнота. Мне было и больно, и противно одновременно от пришедших мыслей. И все же вот они - слова, которых я не ждал.
"Просто любить можно по-разному."
Снова всплывали в голове слова Санька. И я готов был возненавидеть его за сказанное, потому что просто не знал и не хотел знать всего этого. Или хотел, но...

Я не сопротивлялся, но и не собирался отвечать на его ласки. А он, тем временем, вынудил меня лечь нормально, мягко укладывая обратно на живот. Я повиновался и уже смирился с тем, что могло быть дальше. Но он поднялся с кровати. Я было подумал, что он захочет уйти, но я услышал шорох одежды. Он раздевался. Наверное, я еще хотел верить в то, что ничего не будет. Но некоторым мечтам не суждено сбываться.

Когда он снова забрался на кровать, то вопреки ожиданиям просто лег рядом, обняв меня. И все же лег таким образом, чтобы я не смог увидеть его лица. Вяло промелькнула внутри мысль "А что же у него с лицом?". И ведь правда, почему он так не хочет, чтобы я видел его? Эти вопросы вяло текли в голове. Я и сам не понял, как начал постепенно успокаиваться. Он прижался поближе и вот тут-то я растерял все былое успокоение.

А все лишь потому, что его стояк достаточно красноречиво прижимался к моей ноге. И я бы не сказал, что это мне особенно нравилось. Но он почему-то медлил. Он обнимал осторожно, гладил по спине, целовал мое плечо. И я не понимал чего он хочет добиться.

- Чего ты ждешь? Ты ведь все равно собирался это сделать. - Я спросил тихо, нисколько не скрывая горечи. А что, разве можно скрыть банальное отчаяние? И безысходность. И я почти привык к его холодным рукам.

=Saving Us=

В этот день не было цветов. В этот день не было звонков в дверь. Обыденность, которая поначалу пугала, стала родной. Странные подарки стали нормой и постепенно влились в жизнь не как опасность, а как томное ожидание чуда. Ожидание простого чуда, которое могло привнести за собой ту самую частицу тепла, которой так не хватало.

Люмине лежал, обвившись вокруг шеи. Он грелся в объятьях хозяина, когда за открытыми окнами бушевал ветер и начинался дождь. Начиналась гроза. Но окна были распахнуты настежь. Даже тяжелые шторы трепыхались, пытаясь сбить своим весом вещи со стола. А мрачный владелец квартиры сидел и пил. В одиночестве. Если не считать Люмине, который белой лентой обвивал шею, спрятав голову в черных волосах хозяина.

Из ноутбука, почти захлебываясь, играли по кругу всего две песни. А в стакане мрачного парня мерно покачивался кусок льда. Тонкая ладонь с заостренными когтями едва покачивала напиток, чей горький привкус еще оставался на губах. Травяной запах казался лекарством, когда замутненный разум съедала печаль.

Не по обыкновению мрачный и уставший, он уже даже не смотрел на экран телефона. Он уже не ждал, что кто-то захочет прийти. Он не ждал, что все это когда-нибудь закончится.

"Why do we sit around and break each other's hearts tonight?*" Песня звучала, хрипло искажая басы слабых динамиков. А ветер почти заглушал своим воем слова. Но все так же мерно покачивалась кисть, держащая бокал, в такт музыке.
"Why do we dance around the issues 'till the morning light?" Мрачный, уставший взгляд был направлен в распахнутое окно. Кресло специально повернуто в ту сторону. Он смотрел перед собой, смотрел на то, как ветер неистово раскачивает кроны деревьев. Смотрел на то, как он треплет ветви, попеременно орошая их прохладной водой.
"When we sit and talk and tear each other's lives apart.
You were the one to tell me go..."

Подняв бокал, он отпил, поморщившись. Травяная горечь, в которой уже плохо чувствовался яблочный сок, казалась тем лекарством, что должно было избавить от боли и пустоты. Но с каждым глотком становилось только хуже.

"You're tearing us,
You're breaking us,
You're breaking us,
You're killing us,
killing us,"

На глаза сами собой наворачивались слезы.
- Пьяные люди особенно одиноки, Люмине. - Он говорил тихо, даже не думая о том, что змеи, по сути своей, глухи. Сейчас это было ему нужно. И змея была единственной, кто сейчас был рядом. Живое создание, которому он дарил свою любовь и от которого не получил отказа в этом.

Когда в самый разгар его погружения в себя вдруг прозвенел звонок, он не сразу осознал это. Внутри всколыхнулась слабая надежда. И даже не надежда, а слабая вера в то, что все может быть хорошо. Но поднялся он медленно и не торопливо, уже зная, что на пороге его будет ждать очередная роза. Он не стал накидывать рубашку, так и оставаясь в одних только черных джинсах. Он не ждал гостей.

Но к двери он уже шел с легкой теплой улыбкой.
- А я думал, что розы кончились. - Он бормотал по привычке. Ему просто нужно было говорить, к тому же его не смущал факт того, что говорил он сам с собой. - Хотя бы кто-то...
Он распахнул дверь, уже по привычке глядя вниз, на порог. Но вместо розы его взгляд наткнулся на ноги. И он даже пару раз поморгал, полагая, что это просто наваждение. Но, подняв голову, он с растерянностью понял, что странный гость действительно к нему. И, покачнувшись, чуть не ткнулся носом в протянутый букет.
- Ты? - Он выдохнул это с удивлением, в шоке. И просто никак не мог сказать это без удивления, глядя на белобрысую макушку пришедшего. Слишком это было...

(Песня System Of A Down – Saving Us)

Дата добавления: 2015-08-21