Глава 1. Андрей Ильин

Андрей Ильин

Тень Конторы

(Обет молчания — 9)

Предисловие

Начальник Охраны стремительно вошел, почти вбежал в головной офис. Его никто не останавливал…

Начальник Охраны был большой шишкой — по военным меркам, пожалуй, что генералом. В его подчинении находилось полторы сотни хорошо обученных людей, гора оружия — от легкого стрелкового до противотанковых гранатометов и переносных зенитно-ракетных комплексов, автопарк машин, без счету раций, сотовых телефонов, ноутбуков и две молодые, симпатичные референтки. Командиров над ним не было, кроме, конечно, Шефа.

Игнорируя лифт — долго ждать — Начальник Охраны взбежал по запасной лестнице на второй этаж и вошел в приемную.

Вскочившая было навстречу секретарша упала обратно в кресло. Начальник Охраны мог входить к Шефу в любое время дня и ночи без дополнительного согласования. Он был его главным телохранителем и к тому же старинным приятелем.

Начальник Охраны сделал несколько быстрых шагов и рванул тяжелую, обитую натуральной кожей дверь на себя.

— Дело дрянь… — сказал он с порога. — Тебя заказали!..

О том, что Шефа «заказали», Начальник Охраны узнал вчера вечером от сексота, с которым встречался лично, несмотря на то, что у него в подчинении было полтораста человек. Свидания с любовницами и осведомителями он предпочитал никому не передоверять.

Сексот подсел к нему в машину на пустом загородном шоссе. Плюхнулся на заднее сиденье, торопливо захлопнув дверцу. Как и все сексоты, был он трусоват и жаден. Страх расплаты за стукачество боролся в нем с желанием зашибить легкую «монету», Пока жадность побеждала.

— Ну, что хорошего скажешь? — спросил Начальник Охраны, даже не оборачиваясь.

Заискивающе улыбаясь и часто кивая головой, сексот понес какую-то многозначительную чушь, намекая, что узнал такое, такое!..

Начальник Охраны бросил на сиденье пачку долларов.

Сексот громко сглотнул слюну, уставившись на деньги.

— Давай выкладывай, что у тебя.

— Вашего Шефа заказали! — выпалил сексот. Начальник Охраны, разочарованно вздохнув, сграбастал деньги и сунул их обратно в карман. Эка невидаль — Шефа чуть не каждый день грозятся отправить на тот свет.

— Нет, вы не так поняли!.. — горячо затараторил сексот. — На этот раз все очень серьезно!

— С чего ты взял?

— Они запросили полмиллиона долларов! Запросить можно и миллиард…

— И получили задаток в двести тысяч! Это было уже серьезней — двести штук баксов на ветер просто так не выбрасывают. Значит, покупатели уверены в конечном результате.

— Что еще?

— Все.

Начальник Охраны выдернул из пачки половину банкнот и небрежно бросил через плечо остаток. Сексотов сильно баловать нельзя — сексот, чтобы работать, должен испытывать нужду в деньгах.

— Узнаешь подробности — получишь остальное, — пообещал он.

Он никогда особо не доверял осведомителям, но тут все сошлось — он хорошо знал заказчиков, знал, что они давно искали способ свести с Шефом счеты, и не далее как вчера получил информацию, что они обналичили крупную сумму денег.

Двести тысяч долларов!

Неужели?..

Секунду поразмыслив, Начальник Охраны раскрыл сотовый телефон и объявил всеобщую мобилизацию. Когда он прибыл в офис, его люди были уже на месте — кого-то выдернули из-за стола, кого-то в самый разгар вечера из постели любовницы, кого-то сняли с самолета.

— Мне срочно нужна информация по следующим позициям… — поставил Начальник Охраны боевую задачу.

И отправился слоняться по ночным клубам. «Немного развеяться»…

Ночь напролет он шлялся по кабакам, ведрами вливая в себя спиртное вперемежку с противоалкогольными таблетками и рвотным. И чем больше он пил в разных хороших и не очень компаниях и чем дольше стоял в одиночестве, склонившись над унитазом, освобождая желудок для следующей порции пития и закуски, тем отчетливее понимал, что сексот не соврал!

Нет, его никто ни о чем не предупредил, но было общее ощущение каких-то надвигающихся на город событий. С ним говорили, но немного иначе, чем раньше, его похлопывали по спине и плечам, но чуть менее дружелюбно, чем обычно…

Складывалось впечатление, что окружающие знали больше, чем знал он. Или догадывались о том, о чем не догадывался он.

Новых фактов он не добыл, но это ничего не значило — иногда общее ощущение приближающейся беды бывает важнее прямого на нее указания. Это как затишье перед бурей — вроде бы все тихо, но так тихо, что впору бежать куда глаза глядят!

Утренние доклады его людей подтвердили худшие опасения — враги все как один потянулись на Таити и Мальдивы, возможно, заботясь об обеспечении своих алиби; партнеры под благовидными предлогами затормозили подписания договоров и проводку денег, не исключено, что выжидая дальнейшего развития событий. Все это говорило, что они, события, себя ждать не заставят. И еще о том, что заказчики настолько уверены в результате, что особо своих намерений не скрывают, демонстрируя, кто в доме должен стать хозяином, а кто покойником.

Возможно, он ошибается, но лучше ошибаться в сторону перестраховки, чем недооценки опасности.

И Начальник Охраны вышел на Шефа.

— …Тебя заказали!

Раньше слово «заказ» имело другое значение, раньше под ним подразумевалась палка копченой колбасы, банка прибалтийских шпрот и мороженая курица со сложенными на животе крест-накрест ножками. Теперь, услышав про «заказ», никто не представляет свежемороженую курицу, а представляет лежащего в морозильной полке себя, со скрещенными на груди руками и желтой биркой на большом пальце ноги.

— Что ты предлагаешь сделать?.. — поинтересовался Шеф.

А что тут можно сделать?..

При крайней необходимости Начальник Охраны имел право поставить под ружье еще сотню-другую работников из неподчиненных ему вспомогательных структур — водителей, курьеров, менеджеров, сантехников, вооружить их и, сведя в почти полноценный батальон, отразить атаку превосходящих сил противника на головной офис. А затем, перейдя в контрнаступление, разбить наголову, используя приданную бронетехнику — бронированные, с пуленепробиваемыми стеклами и стрелковыми амбразурами инкассаторские джипы, которые, считай, те же бэтээры!..

И такие сценарии в том числе прорабатывались его «генштабом». Потому что прорабатывались — все!

На самом деле возглавляемая им Служба Безопасности была даже более боеспособна, чем моторизованный полк, которым он командовал пятнадцать лет назад в Забайкальском военном округе. В полку служили срочники — вчерашние школьники, из которых, чтобы превратить их в более или менее приличных солдат, приходится год выбивать гражданскую пыль. А как выбьешь — они начинают дырявить календари, рисовать дембельские альбомы и тайком примерять купленную в гарнизонном универмаге гражданку.

Вот и получается — год они ЕЩЕ не солдаты, полгода УЖЕ не солдаты.

Теперь под его началом не было никаких «срочников», а были только профессионалы, каждый из которых в драке стоил отделения. С такими молодцами он был готов хоть сейчас в бой… Но все дело в том, что вряд ли их офис будут атаковать в лоб. Их враг скорее всего будет действовать исподтишка, используя вместо полевой артиллерии одну-единственную снайперскую винтовку.

Но где будет?..

Когда будет?..

При каких обстоятельствах?..

На эти вопросы он ответить не мог. И, значит, не мог упредить удар. Оставалось уповать на бога и на пассивные меры безопасности.

— Вам, — перешел он на официальный тон, — на некоторое время нужно спрятаться.

— Куда спрятаться?

— Лучше куда-нибудь за кордон — к эскимосам или папуасам. Туда, куда не долетают самолеты Аэрофлота, где нет наших туристов и, по возможности, белых людей.

Это была не шутка, это было вполне разумное предложение: белому убийце среди черных аборигенов затеряться затруднительно — он там будет как моль на крышке рояля, а быстро найти исполнителя негра или эскимоса они вряд ли смогут.

Так что лучше — туда, чем куда-нибудь поближе.

— Да ты что… У меня бизнес! — возмутился Шеф.

— Но я отвечаю за вашу безопасность!

— Я никуда не поеду! — категорически заявил Шеф. — Может, никакого покушения не будет, может, они специально слухи распускают, чтобы выбить меня из сделки!

А что, не исключено…

— Делай что хочешь, но я должен быть здесь!.. Начальник Охраны хотел много — хотел, чтобы Шеф резко ограничил свое общение с внешним миром, отказавшись от многолюдных сборищ — тусовок, презентаций, ресторанов, ночных клубов, кортов, загородных пикников, охот, саун и пр. Чтобы он на некоторое время стал добропорядочным семьянином, оставаясь вечерами дома в окружении жены, детей и трех-четырех проверенных временем и охраной любовниц. При этом ночной клуб по площади и алкогольному ассортименту мог вполне заменить домашний бар, а стриптиз изображать многочисленные, с внешностью фотомоделей, референтки и домработницы.

Но Шеф на столь суровые ограничения личных свобод и удовольствий не согласился.

— Может, мне лучше сразу в монастырь уйти? — съязвил он.

Идея Начальнику Охраны очень понравилась — монастырь — учреждение режимное, лишние люди по территории не слоняются, а стены такие, что из стопятидесятимиллиметровой гаубицы не прошибешь.

— А что?..

— Ты точно — того! — покачал головой Шеф. — Свихнулся на почве безопасности!

Торговались долго, буквально за каждую любовницу, сойдясь на том, что нигде, кроме офиса и дома, Шеф бывать не будет, а свежих дам и бригады стриптизерш ему будут предоставлять с доставкой на дом.

На стриптизерш Начальник Охраны согласился довольно легко — стриптизерши опасности не представляли, потому что им оружие было прятать практически негде…

В вверенных ему подразделениях Начальник Охраны объявил казарменное положение. Охране выдали боевое оружие, бронежилеты, матрасы и подушки. Во дворе, по периметру дома, расставили цветные зонтики-грибки и купальные шезлонги, в которые сели автоматчики. На крышу посадили наблюдателей и снайперов. По окрестным улицам стали слоняться странного вида прохожие — крепкие как на подбор молодые ребята в добротных, слегка асимметричных костюмах. Они «гуляли» пятьдесят шагов направо, разворачивались на каблуках и «гуляли» обратно.

Начальник Охраны действовал как умел, как его учили в общевойсковом училище — он рассылал разведгруппы, выдвигал отделения в «танкоопасных» направлениях, создавал мобильные подвижные подразделения, которые должны были поддерживать передовые части огнем, маневром, и посадил в доме боевой, предназначенный для развития наступления и ударов во фланги, резерв.

С отмобилизованными под его командование силами он, наверное, мог захватить и удерживать небольшой городок, отбивая атаки регулярных частей до дивизии включительно.

Дом он тоже укрепил по всем правилам фортификационного искусства. На заборы была установлена дополнительная сигнализация и видеокамеры, во дворе установлены сигнальные мины, окна дома забраны пуленепробиваемыми стеклами и внешними жалюзи. В дверных коробках вмонтированы металлоискатели, которые проверяли каждого входящего на предмет оружия.

Но это было лишь внешнее кольцо обороны. В самом доме, вокруг «охраняемого объекта» он расставил наиболее верных, не раз и не два проверенных телохранителей. Которым было отдан приказ открывать огонь на поражение в любого, кто осмелится приблизиться к двери спальни или кабинета «объекта» ближе чем на десять метров. В том числе друг в друга!

Все эти дополнительные меры безопасности потребовали прорву денег, но что такое деньги, когда речь идет о жизни и смерти? Лучше немного потратиться и остаться живым, чем сохранить свои капиталы в неприкосновенности, но стать покойником.

По нескольку раз в день Начальник Охраны обходил посты, проверяя боеспособность личного состава. Но никто из его людей не спал, не курил и не бегал в ближайшие кусты по надобности, терпя до смены караула. Его войска были вышколены и служили не за страх, а за совесть!

Начальник Охраны завершал обход и отправлялся к Шефу. Который тут же начинал предъявлять претензии.

— Скажи своим держимордам, чтобы они перестали лапать моих дам! — возмущенно орал тот. — Их могу лапать только я!

— Они не лапают, они обыскивают, — возражал Начальник Охраны.

— И для этого раздевают?! — кипел Шеф.

— Именно для этого. Под одеждой легко можно спрятать оружие.

— У тебя же есть металлоискатели! — напоминал Шеф.

— Оружие не обязательно должно быть металлическим — есть пластиковая взрывчатка, боевые отравляющие вещества, луки и арбалеты, изготовленные из пластмассы пистолеты, деревянные, из твердых пород дерева, кинжалы… Способов убийства существует великое множество, и я должен исключить по возможности все. Кроме того, я приказал, чтобы интимный осмотр ваших дам производили телохранители-женщины.

— В каком смысле интимный? — насторожился Шеф.

— В смысле на гинекологическом кресле, — пояснил Начальник Охраны.

— Ты что, с ума спятил?!

— Никак нет. Любые полости в организме людей, вступающих с вами в близкий контакт, должны тщательно исследоваться на предмет обнаружения спрятанного оружия.

Шеф покачал головой и покрутил пальцем возле виска.

Но Начальник Охраны ничуть не смутился.

— Мне известно несколько случаев, когда женщины проносили на охраняемые объекты мелкокалиберные пистолеты, гранаты «Ф-1» или от двухсот граммов до полутора килограммов пластиковой взрывчатки, — доверительно сообщил он.

— Полутора килограммов?! — заинтересовался Шеф. — Это сколько?.. Вот это да! Вот это дамы!..

И умолк, до глубины души пораженный боевыми возможностями с виду мирных женщин. И в работу охраны больше не вмешивался.

Кто бы мог подумать, что в деле обеспечения безопасности, кроме автоматов и металлоискателей, нужны еще и гинекологические кресла!..

Смена караула.

— Пост сдал…

— Пост принял…

«Пусть теперь сунутся, — не без злорадства думал про себя Начальник Охраны. — Пусть только попробуют!..»

Иногда он даже желал, чтобы они сунулись, чтобы разделать их как бог черепаху! Он был уверен, что дом неприступен, хоть из танковых орудий по нему пали. Он не оставил ни одной лазейки врагу, заткнув техникой и своими людьми все возможные бреши в обороне. Он даже о нападении с воздуха подумал, послав на крышу двух бойцов с зенитно-ракетными комплексами «Игла»!

Ну как, как убийце подобраться к жертве, если ни с воздуха, ни с земли, ни даже из-под земли ему в дом не проникнуть? Если на каждом шагу его стережет охранная сигнализация, ждут вооруженные до зубов охранники и другие неприятные сюрпризы.

Нет, ничего у них не выйдет! Придется возвращать выплаченный заказчиком аванс!..

Так думал Начальник Охраны. Так думали все.

И ошиблись… И Начальник Охраны. И все!..

Танковой атаки не было. И вертолетной тоже. И вообще никакой атаки не было…

Но аванс был выплачен не зря!..

Начальник Охраны стремительно вошел, почти вбежал в калитку ворот. Он был взволнован, кажется, даже взбешен. Охрана подтянулась, ожидая нагоняя, но он прошел мимо. Сегодня ему, кажется, было не до них.

Он пересек двор и встал на крыльце против видеокамеры, недовольно уставившись прямо в объектив. Наверное, он надеялся, что видеонаблюдение спит, и он сможет вкатать им по паре нарядов. Но никто не спал.

— Чего это с ним? — ахнул один из охранников, кивая на экран монитора. — Не иначе ему жена рога наставила…

Все, кто случайно оказался в этот момент в дежурке, бросились врассыпную. У всех был немалый опыт обращения с начальством — когда он такой, ему лучше на глаза не попадаться.

Но сбежали не все, все сбежать не могли, так как не имели права покинуть свой пост, даже сославшись на внезапное расстройство желудка. Если прижало — «расстраивайся» в штаны, но с места не сходи!

И не сходили!

Охранники открыли дверь.

Начальник быстро, на ходу оглядел их, прошел мимо.

Нет, видно, случилось что-то из ряда вон выходящее, если он на расстегнутые пуговицы на воротниках внимания не обращает.

Охранники невольно напряглись и передвинули на животы оружие. Начальник Охраны, конечно, был страшен, но возможный противник еще страшнее… Этот — строго накажет. Те — просто убьют…

Начальник Охраны пробежал первый этаж, не забывая на ходу отмечать, на месте ли караулы.

Но все были там, где им надлежало быть. Служба неслась исправно…

По обыкновению игнорируя лифты, он пошел к лестнице и спустился вниз, в подвал, где находился Шеф.

Тяга к пешеходным прогулкам по лестницам объяснялась просто — если ехать на лифте, то тебя заранее услышат, а если спускаться пехом, то есть шанс застать подчиненных врасплох.

Но врасплох никого застать не удалось — все были на месте, демонстрируя начальству преданность и готовность «не щадить живота своего».

Начальник Охраны миновал две обыкновенных с виду двери, каждая из которых отозвалась на его проход оглушительным писком. Значит, все в порядке, значит, металлодетекторы работают, сторожа врагов.

Возле последней, ведущей в апартаменты Шефа двери Начальник Охраны остановился.

Ему навстречу, по привычке одергивая и поправляя пиджак, поднялся командир телохранителей.

— У нас все в порядке… — начал докладывать он.

Но Начальник Охраны отмахнулся от него рукой — не до тебя сейчас…

«Что-то случилось», — сразу сообразил бригадир телохранителей, потому что обычно его доклад внимательно выслушивали, прикалывались к какой-нибудь мелочи и тут же, профилактики ради, вставляли семиведерную клизму. А сейчас не вставили…

Точно — случилось! Надо на всякий случай проверить своих бойцов…

Начальник Охраны открыл дверь и вошел в святая святых — на половину, в которой квартировал охраняемый им объект.

Несмотря на солидную глубину и метр бетона над головой, в подвале было прохладно — где-то там, на поверхности, работали кондиционеры, нагнетая внутрь свежий воздух. Возле кондиционеров был пост охраны, на случай, если неизвестные злоумышленники надумают отравить «объект», распылив вблизи воздухозаборников чумные палочки или боевое 0В.

Здесь был последний и самый ближний рубеж обороны. Здесь несли дежурство самые испытанные бойцы — личные телохранители Шефа, которые прикрывали его своими стволами и телами. Телохранители сидели на приставленном к стене диванчике, лениво пялясь в телевизор. Круглые сутки. Их расслабленность была обманчива. Как только на стене зажглась лампочка, сигнализируя, что кто-то вошел в тамбур перед дверью, они подобрались и сунули руки под лежащие на столике развернутые журналы. Под журналами были взведенные пистолеты-пулеметы, направленные стволами в сторону двери. Все зоны обстрела были определены и просчитаны заранее — они могли открыть огонь прямо из-под журналов, не тратя время на то, чтобы вскинуть оружие.

Им было приказано стрелять без предупреждений и окриков в любого, кто сунется в дверь. В том числе в других телохранителей.

Это и было главной задачей последнего круга охраны — охранять «объект» от других охранников.

Личные телохранители Шефа получали втрое больше остальных и, кроме того, были связаны с ним и его женой дальним родством. Это была идея Начальника Охраны — вербовать ближних телохранителей только из числа родственников — в деньги он верил меньше, чем в родственные отношения. Здесь он был солидарен с мафией, которая допускает к телам Отцов только своих. Свои — продают реже. И не только потому, что им некуда бежать, но и потому, что за предательство отвечают головами сестер, братьев и матерей, которые живут на виду, потому что в окружении других родственников.

Шедший по ТВ американский боевик оборвался на полуслове, и на экране телевизора и мониторе слежения появился человек, который остановился перед объективом камеры, давая возможность себя как следует рассмотреть. Это был Начальник Охраны. И больше не было никого.

Телохранители вытянули руки из-под журналов.

Дверь открылась.

Начальник Охраны прошел мимо столика, что было для него нехарактерно, потому что обычно он здоровался с родственниками Шефа за руку.

Но теперь ему было не до рукопожатий, теперь он спешил.

Телохранители тревожно переглянулись. Таким они его еще не видели — на их Начальнике лица не было!

Начальник Охраны прошел в гостиную. Слева, в детской, звенели голоса многочисленных отпрысков Шефа. Сам он должен был быть в кабинете.

Начальник Охраны, ступая по коврам, прошел к кабинету и потянул дверь на себя. Она открылась. Что было нарушением. Потому что все внутренние двери всегда должны быть закрыты. Но здесь, в бункере своего дома, Шеф чувствовал себя в полной безопасности, сплошь и рядом нарушая навязываемые ему глупые инструкции.

Шефа в кабинете не было, но был один из телохранителей — двоюродный племянник, с которым он любил, поболтать, вспоминая малую, откуда все они вышли, родину. Начальнику Охраны их общение с глазу на глаз нравилось не очень, но запретить его он не мог. В конце концов это даже неплохо, что возле «объекта» находится его человек. Единственное, что он сделал, — это приказал оставлять тому при входе в жилую зону оружие. На всякий случай — на случай стреляющих раз в год вил.

Где он? — вопросительно взглянул на развалившегося в кресле телохранителя Начальник Охраны.

Там, — так же молча, кивком головы, показал племянник на дверь туалета.

Начальник Охраны пошел к туалету. Что было не очень прилично.

— Он сейчас выйдет, — тихо сказал племянник.

Но, видно, дело не терпело отлагательств. Начальник Охраны подошел к двери, за которой грохотала и булькала вода. И осторожно постучал.

— Что?.. Кто?.. Кому там делать нечего? — прокричал из туалета недовольный голос.

— Это я! — ответил Начальник Охраны.

Голос его звучал напряженно и более неестественно, чем обычно. Телохранитель его в первое мгновение даже не узнал.

Неужели что-то случилось?!

Дверь распахнулась.

На пороге стоял Шеф.

Перед ним — Начальник его Охраны.

— Совсем с ума спятил, уже и на горшке спокойно посидеть не даешь, — проворчал Шеф.

Но увидел лицо… На котором лица не было…

— Что с тобой? — спросил он. — Что случилось?

— Все в порядке, — тихо ответил Начальник Охраны.

И голос его тоже был какой-то не такой, какой-то напряженный.

— Вам нужно срочно посмотреть…

Как будто подождать было нельзя, как будто горит…

Начальник Охраны сунул руку во внутренний карман. И вытащил…

Нет, не бумагу, вытащил… пистолет. С неестественно длинным стволом. С глушителем…

— Ты что? — удивился Шеф. Это было последнее и самое сильное удивление в его жизни.

— Все в порядке… — чужим, непохожим на свой голосом ответил Начальник Охраны и, развернув пистолет и ткнув глушитель в лоб Шефа, нажал на спусковой крючок.

Пистолет дернулся назад. И голова Шефа тоже дернулась назад. По двери туалета брызнуло чем-то алым и серым. Пуля, пробив навылет череп, ткнулась в дерево.

Шеф мешком рухнул вниз.

Телохранитель открыл рот. Он ничего не понял… Вошел Начальник Охраны, вытащил пистолет…

Он ничего не понял, но рефлексы сработали! Племянник ткнул правую руку под мышку. Но там ничего не было, там была пустая кобура! Свое оружие он оставил на входе!..

Начальник Охраны, услышав за спиной шуршание, мгновенно обернулся и, улыбнувшись, укоризненно покачал головой.

Неестественно толстое, из-за накрученного на него черного цилиндра глушителя, дуло пистолета описало короткий полукруг и замерло против груди телохранителя.

Указательный палец вжал в скобу спусковой крючок.

Пистолет кашлянул раз, второй…

Огонь полыхнул из дула, выброшенные затвором и отбитые отражателем гильзы бесшумно упали в глубокий ворс персидского ковра.

Успевший привстать телохранитель упал, отброшенный ударами пуль назад, на спинку кресла. Сполз и безжизненно съежился на сиденье. На кожаной спинке кресла остались две небольшие, с крапинками крови вокруг дырки.

Теперь удара из-за спины можно было не опасаться…

Начальник Охраны сделал шаг назад и пнул лежащее поперек двери туалета тело. Пнул носком ботинка в лицо, в рану. Голова безжизненно дернулась.

Человек не вскрикнул, не дернулся, не попытался защититься от удара. Он был мертв.

Что и требовалось…

Начальник Охраны спокойно воткнул пистолет в подмышечную кобуру и пошел к двери. Но не доходя до двери, он остановился возле висящего на стене зеркала. Взглянул на себя, состроил гримасу, поправил выбившуюся прядку… И остался собой доволен.

Выйдя из кабинета, он прикрыл дверь и пересек гостиную. Так же быстро, как и до того. Он прошел, не задержавшись, мимо телохранителей с разложенными по столу журналами, не обращая внимания на их тревожно-вопросительные взгляды.

Только в последний момент оглянулся, словно что-то сказать хотел, но передумал и, развернувшись, пошел дальше.

Но его поняли без слов — поняли, что у него, а может быть, и у них всех, имеют место быть какие-то неприятности…

Начальник Охраны проходил посты и двери. Спрятанные в косяках металлоискатели тревожно звенели, сообщая о наличии у него оружия. И замолкали, когда он их миновал. Его никто не задерживал. Охранники лишь облегченно вздыхали и мысленно крестились, когда видели спину своего Начальника.

Слава богу — пронесло! А то он сегодня какой-то весь не в себе — уж слишком сердитый!..

Начальник Охраны вышел во двор и, не глядя по сторонам, прошел к воротам.

Ему открыли.

Похоже, пошел проверять посты на улице, — подумала про себя внутридворовая охрана. И хорошо, что на улице, что не их…

Начальник Охраны ушел, но через четверть часа, завершив обход постов, вернулся назад. Его вновь беспрепятственно пропустили внутрь, не могли не пустить, ведь он тут был самый главный. Но на этот раз Начальник Охраны повел себя иначе, на этот раз он задерживался подле каждого охранника, проверяя, застегнуты ли у них пуговицы и почищено ли оружие. Он прикалывался к каждой мелочи, требуя неукоснительного исполнения введенных им правил внутреннего распорядка, объясняя, что в их деле не бывает мелочей — сегодня ты допустишь пустячное разгильдяйство, например, забыв застегнуть пуговицу, а завтра прохлопаешь врага!

«Надо же! — поражались про себя охранники. — Только что, буквально десять минут назад, все ему было по фигу — и пуговицы, и чистота оружия, а теперь словно с цепи сорвался. Просто как подменили человека!..»

Начальник Охраны дошел до двери, ведущей в покои шефа, зашел туда и через мгновение выскочил обратно, подняв тревогу и приказав перекрыть все входы и выходы.

Но было уж поздно…

Прибывшие на место преступления сотрудники уголовного розыска допросили всех охранников и взяли Начальника Охраны под стражу. Долго ломать голову над тем, кто является преступником, они не стали — убийцу видели и опознали многочисленные свидетели. Кроме него, никто в кабинет потерпевшего не входил, а посторонние в дом проникнуть не могли. Но самое главное, на него показал получивший два тяжелых огнестрельных ранения телохранитель, который в момент нападения находился в кабинете и видел, как Начальник Охраны стрелял в своего, вышедшего из туалетной комнаты, Шефа.

— Но зачем, зачем мне было тогда возвращаться обратно? — возмущался арестованный. — Зачем было вызывать милицию? Самому вызывать!

Честно говоря, возвращение преступника на место происшествия, после того как он, миновав все посты, вышел из дома и мог легко скрыться в неизвестном направлении, выглядело действительно нелогичным. Но у милиционеров была на это своя точка зрения.

— Ты же понимал, что все равно от нас не уйдешь, — по-своему объяснили странное поведение убийцы сыскари. — От нас никто еще не уходил! Вот ты и решил обеспечить себе алиби, вернувшись к трупу и подняв тревогу. Ты все верно рассчитал, но ты не учел одного, сработавшего против тебя обстоятельства — того, что телохранитель, в которого ты стрелял, останется жив!

Отпираться было бесполезно, хотя преступник пытался это делать, ссылаясь на то, что у него не было мотивов для совершения преступления, что пули, извлеченные из трупа, выпущены не из его оружия и что только сумасшедший может решиться пойти на убийство, засветившись перед двумя дюжинами свидетелей… Но бравые следователи хорошенько надавили на упорствующего преступника, и он, расколовшись, дал на себя признательные показания… И хотя через несколько дней и позже, на суде, от них отказался, заявив, что к нему были применены недозволенные методы дознания, суд приговорил его к пятнадцати годам лишения свободы.

И поделом!..

Раскрытое в рекордно короткие сроки дело было закрыто и сдано в архив…

Глава 1

Джеймс Бонд широко улыбнулся, продемонстрировав визитную карточку американской цивилизации — безукоризненно белые и крепкие зубы. На шею ему тут же повесилась длинноногая красотка. А из-за угла подкрался внушающий отвращение злодей… Красавицу Бонд обвил левой рукой вокруг талии и страстно поцеловал в губы, злодея, не отрываясь от дамы, уложил на месте ловким приемом. Но тут из кустов полезли новые враги, которые стали бить Бонда ногами по лицу и животу. Агент 007 отчаянно отбивался, не переставая тискать красавицу и улыбаться. С минуты на минуту его должны были окончательно убить…

«Мне бы его заботы!.. — вздохнул Резидент. — Или лучше ему — его. Поменяться бы с ним на пару недель местами — попить виски, потискать голливудских красавиц… А Бонд пускай бы послужил во внутренней разведке, в Конторе, чтобы ему жизнь медом не казалась. Пусть бы попробовал обойтись без сценаристов, каскадеров, пиротехников и прочей многочисленной голливудской обслуги. Сам, один, как перст! С врагами — один на один, с проблемами и с бухгалтерскими отчетами тоже. Один! Против всех…»

Показ очередной серии бондиады прервала реклама. Телевизор, рекламирующий пиво и прокладки, орал на полную громкость, давая понять жильцам дома, что их сосед за стеной отдыхает после завершения трудового дня. Хотя он не отдыхал, хотя он работал — читал газеты, сидя в глубоком, удобном кресле. Но читал не как все, по диагонали, а читал профессионально — от корки до корки.

Отсмотр периодики был для него каждодневным и таким же обязательным занятием, как для его телевизионного, под номером два ноля семь, коллеги соблазнение красавиц и спасение человечества. В местных газетах, если их правильно читать, много чего интересного можно узнать. И даже не по тому, что пишут, а КАК пишут и КТО пишет…

Это раньше СМИ были органами ЦК, ОК и ГК, строго придерживающимися линии партии. А теперь они черт знает чьи органы! И если эти органы нападают на другие органы, которые принадлежат вполне конкретному человеку, то можно сделать вывод, что имеет место быть начало очередной дележки — территорий, собственности, денег или портфелей. Что как раз по части внутренней разведки.

Ну-ка, что там новенького?

Ага, украли бюджетные деньги… Тоже мне новость! Сообщения о воровстве столь же интересны, как раньше сводки с полей страны об уборке и молотьбе озимых. И сколько они на этот раз «намолотили»? Ах, полтора миллиарда?.. Да, это почти рекордный урожай. Но их тоже можно понять — им нужно семьи кормить, которые не маленькие, в которых от полусотни до тысячи «детишек»…

А теперь посмотрим, кто это написал…

«Русская газета». Которую, как известно, учредила общественная организация «Патриоты России», которая, в свою очередь, принадлежит владельцу центрального овощного рынка Гиви Павалишвили. А чего это он так осмелел, что разгавкался на высокие инстанции?

А вот и ответ, в другой газете — органе одного из местных хлебобулочных баронов. Здесь на последней странице дана сводная таблица розничных цен на рынках города, и, что удивительно, самые низкие цены, оказывается, как раз на Центральном рынке. Получается, что хозяин овощных рядов «лег» под хлебобулочного барона, который мечтает о губернаторском кресле и ищет союзников в лице местных бизнесменов и бандитов.

Но тогда бандиты на это событие должны были как-то отозваться. Ну-ка, что пишет их «Демократический вестник»?

Резидент переворошил газеты, разыскивая местный «МК» — орган «Местного Криминалитета».

«Демократический вестник» в объемной передовице призывал разрозненные оппозиционные силы консолидироваться перед лицом надвигающихся выборов…

Короче, братва, не стреляйте друг в друга…

Похоже, капитал договорился с криминалитетом, подмял под себя цветную диаспору и стройными рядами двинулся во власть. То есть расстановка фигур на политической доске со дня на день должна перемениться.

Очень интересно…

Так, а что у нас по линии криминала?

По линии криминала все было в полном порядке — соотечественники резали, стреляли и травили друг друга с завидным постоянством. Криминальная статистика напоминала сводки с фронтов — за последнюю неделю область понесла потери в живой силе до батальона убитыми и до трех ранеными и покалеченными. Это не считая ДТП. Возле ресторана «Терем» имело место полномасштабное боевое столкновение, в котором участвовало до взвода личного состава с обеих сторон, вооруженных автоматическим стрелковым оружием. Причем в начале противники бились друг с другом, а потом, по-быстрому побратавшись, — с прибывшим на место происшествия ОМОНом. Бой был настолько интенсивным, что дворники впоследствии сметали гильзы с асфальта ведрами. Тем не менее захваченные на поле боя пленники были отпущены под подписку о невыезде, так как заявили, что изъятые у них ножи, пистолеты, автоматы, гранатометы и толовые шашки нашли здесь же, неподалеку, в сточной канаве, а стрельбу открыли случайно, по незнанию нажав на какие-то крючки, которые были в скобках. Им, конечно, сразу же поверили и посочувствовали. А двух подстреленных во время боя омоновцев списали на четыре обнаруженных на месте происшествия трупа.

В общем, скукота…

Что еще?..

Еще — рубрика «Из зала суда».

Самое освещаемое событие — процесс над Начальником Охраны одного теперь уже бывшего местного олигарха. На суде обвиняемый отказался от ранее данных показаний, заявив, что оговорил себя и что никак не мог убить потерпевшего, так как находился в этот момент на улице и вообще был с покойным в дружеских отношениях.

Как будто друзей не убивают…

Об этой истории Резидент слышал, но она его не заинтересовала. Покойник был не самой значимой фигурой в местной региональной табели о рангах и к тому же был…

Поехали дальше…

Дальше были доклады сексотов. Секретные сотрудники дополняли информационную картину дня, рассказывая о том, о чем не писали газеты. За передаваемые ими сплетни они получали хорошие деньги, считая, что работают на милицию. Покупателя информации они никогда не видели, так как имели дело исключительно с «оперативниками», которые так же не знали, кому посылают доклады и от кого получают деньги. Но, в отличие от сексотов, в сказки про милицию не верили, считая, что работают на мафию, потому что менты таких бабок платить никогда не станут — лучше удавятся.

Добытую сексотами информацию «оперативники» архивировали — вернее, думали, что архивируют, на самом деле шифруя — и рассылали по данным им электронным адресам, местонахождение которых отследить было труднее, чем почтовые. И почти бесполезно, так как адресаты находились вне пределов досягаемости местного МВД, так как находились за пределами области и даже страны — адресаты жили за тридевять земель в Израиле и Америке. До них местным пинкертонам, даже если бы они как-нибудь невзначай умудрились перехватить и расшифровать сообщение, добраться было затруднительно.

Такая вот схема…

Почтовых посредников вербовали люди Резидента среди пээмжистов, густо обступивших пороги посольств. Они вставали в очередь, высматривали подходящего кандидата, заговаривали с ним и предлагали непыльную, но хорошо оплачиваемую работу на новой родине — прием и рассылку электронной корреспонденции, обещая перспективы и авансы. Новая родина эмигранту ничего, кроме малооплачиваемых подсобных работ, предложить не могла, и пээмжист охотно принимал выгодное предложение, тут же подмахивая предложенный ему контракт. После чего попавшемуся на крючок простофиле объясняли, что только что он нарушил сразу две дюжины параграфов иммиграционных законов и что если посольские работники об этом узнают, то о Ближнем Востоке можно забыть, вспомнив о дальнем Биробиджане. Впрочем, если он не будет дураком и будет молчать, то никто ни о чем не узнает.

В Биробиджан возвращаться не хотелось, и растерявшийся эмигрант, чтобы аннулировать прежний, подписывал другой, куда более серьезный «контракт». За который ему грозило уже не выдворение из страны, а пожизненное заключение. О чем он своевременно узнавал.

Впрочем, это была очередная уловка, потому что вряд ли местные спецслужбы могли всерьез заинтересоваться человеком, который получает и отсылает по указанным ему адресам околокриминальные сплетни на кириллице из далекой российской глубинки в ту же самую глубинку. Тем более что он знать не знает, от кого что получает и кому и для чего переправляет…

Наверное, Резидент с этой донельзя запутанной схемой перемудрил, но тут лучше «пере…», чем «недо…». Береженого, как говорится, бог бережет…

Ну и что там сообщают ему из Израиля живущие в двух шагах от него сексоты?

Гражданин Петров по кличке Боров, решивший расширить бизнес, наехал на гражданина Иванова по кличке Штырь.

Гражданин Штырь возмутился на несправедливый «наезд» и забил «стрелку».

Где сделал «предъяву», подкрепив ее двумя десятками весомых аргументов в виде двух уголовных авторитетов и бригады гориллоподобных «быков», вооруженных автоматическими «вольтами». Гражданин Боров «аргументы» имел на одного авторитета и пять «стволов» пожиже и вынужден был ретироваться.

Но от своих планов не отказался и стал искать, кому бы гражданина Штыря «заказать». При этом он просил вывести его на «мочил», которые «завалили» олигарха…

Погоди, погоди… Какие «мочилы», если его убил Начальник его же охраны? — удивился Резидент. — Неувязочка получается…

Удивился и тут же об этом забыл.

Но вспомнил через несколько дней, когда, читая очередную почту, узнал, что тех «мочил» под «заказ» ищет не один только Боров.

То есть выходит, не он один считает, что олигарха «зажмурил» не его охранник, а кто-то другой. Интересно, откуда такая уверенность?..

Ответить на этот вопрос мог заказчик. Найти которого милиция так и не смогла, хотя найти его, если знаешь общий расклад сил, пара пустяков. Любому дураку ясно, что заказчик тот, кому смерть потерпевшего сулит наибольшие дивиденды.

Резидент быстро очертил круг лиц, которым было выгодно устранение олигарха. И запросил по ним дополнительную информацию. Которую незамедлительно получил.

Два информатора, дублируя друг друга, сообщали: некто Икс грозит своим конкурентам. Мол, если они не сообразят, что к чему, то с ними может случиться то же самое, что с их покойным приятелем. Причем в самое ближайшее время.

Значит, заказчик он?..

А кто же тогда исполнитель? Вряд ли осужденный охранник, потому что, пребывая в данный момент в следственном изоляторе, он новые заказы принимать не может. Да и с какой стати он стал бы мочить своего шефа-приятеля за деньги? У него их и так было в достатке. По каким-то другим, своим соображениям — может быть, но чтобы за деньги?..

Выходит, это не он, выходит, кто-то другой…

Что-то Резидента во всей этой истории зацепило. Не заказчик, нет. Таких заказчиков в любом среднестатистическом российском городе пруд пруди. Сейчас все друг друга заказывают: банкиры — других банкиров и аудиторов, торгаши — конкурентов, жены — мужей, мужья — любовников их жен, любовники чужих жен — своих жен, соседи — надоевших им ночным лаем соседских собак… Страна нашла универсальный способ решения проблем. Любых проблем. Вернее, всех проблем! Не понравился кто-нибудь, деньги не отдает или, наоборот, требует, или физиономия противная, невыносимая — чик, и все в порядке. Отсюда спрос в подобного рода услугах намного превышает предложение.

И поэтому заказчик Конторе неинтересен.

Тогда, может быть, жертва?

Тоже вряд ли. Если по каждому покойнику плакать, никаких слез не хватит. Жертва могла представлять интерес при жизни, а не теперь, когда ничего противозаконного совершить уже не может.

Остаются преступники. Что-то в них есть…

Но что — пока не понять. И, значит, можно сдавать дело в архив. Контора всякой мелюзгой вроде убийц не занимается. Не те масштабы…

Архив у Резидента был, и был недалеко — в голове. Именно туда он сваливал все, хоть сколько-нибудь заинтересовавшие его факты, там хранил и оттуда, при необходимости, вытаскивал. Никакими другими носителями информации он не пользовался — другие носители можно украсть, потерять, взломать, скопировать. Потерять голову или украсть ее незаметно для владельца затруднительно.

Информация легла «на полку». До востребования.

И кто бы мог подумать, что лежать ей там не год, не два и даже не месяц… Никто не мог. И менее других сам Резидент…

Добыча информации — это тебе не рыбалка, где какую наживку на крючок насадишь, то и поймаешь. Забрасывая удочку в поток информации, следует быть готовым к чему угодно. Там порой такие поклевки случаются, что тянешь вроде бы полудохлого карася, а вытягиваешь тигровую акулу. И это еще надо смотреть, кто кого поймал…

Дата добавления: 2015-08-21