Связь с предыдущим, краткая история догмата и смысл церковного о нем учения.

Догмат о равенстве и единосущии Божеских Лиц сам собой вытекает из догмата, только что нами рассмотренного. Если в Боге, действительно, три отдельные и самостоятельные Лица, Отец, Сын и Святой Дух, и если сии три суть едино и совершенно нераздельны по существу, то значит все Они и совершенно равны между Собой, все единосущны; значит и Отец есть Бог, и Сын есть Бог, и Святой Дух есть Бог, но так, что не три бога, а один Бог. Потому очень естественно, если Церковь Христова, постоянно и неизменно содержа догмат о троичности Лиц в Боге, при единстве существа, столько же неизменно всегда содержала и догмат о равенстве и единосущии Божеских Лиц.

Но между частными членами Церкви нередко появлялись такие, которые извращали и этот догмат, хотя не одинаковым образом. Одни отвергали равенство и единосущие всех трех Лиц, Отца и Сына и Святого Духа; другие вооружались собственно против равенства и единосущия Сына с Отцом, третьи — против равенства и единосущия Святого Духа со Отцом и Сыном.

Первые выражали свое мнение также не одинаково. Некоторые приписывали Отцу и Сыну и Святому Духу хотя и Божественную природу, но не одну и Ту же, а различную, и говорили, что Отец есть высший между Ними, Сын менее Отца, Дух Святой менее и Сына. Другие приписывали Божескую природу только Отцу и Сыну, но также различную, называя Сына низшим Отца; Духа же Святого признавали сотворенным. Еще некоторые, хотя приписывали всем трем Лицам одну и Ту же Божественную сущность (субстанцию), но так, что одну часть этой сущности исключительно усвояли Отцу, другую — исключительно Сыну, третью — исключительно Святому Духу, и следовательно, совершенно разобщали Их между Собой. В опровержение этих еретических мнений, которые впрочем никогда не усиливались, находим замечания у святых Григория богослова, Василия Великого, Илария и Августина.

Еретики, отвергавшие божество второго Лица Святой Троицы, т.е. равенство и единосущие Сына с Отцом. были гораздо многочисленнее, и по временам производили сильнейшие движения в Церкви. Таковы были:

а) еще в век Апостольский — Керинф и Евион: их-то, по свидетельству древних, и имел в виду святой Апостол Иоанн, когда писал свое Евангелие, с такой очевидностью показывающее божество Сына;

б) во втором столетии — Карпократ, Феодот и Артемон с последователями, которые, желая основать свое лжеучение на Слове Божьем, отвергали Евангелие Иоанново, повреждали другие священные книги и извращали смысл Писаний произвольными толкованиями, но находили себе ревностных обличителей в Иринее, Тертуллиане и других учителях Церкви; в) в третьем веке — Павел Самосатский, отвергавший личность Слова или Сына Божия и божество Иисуса Христа, и обличенный двумя Антиохийскими соборами (в 264 и 270 г.). Но самым опасным из всех еретиков этого рода явился было —

г) в четвертом веке — Арий, пресвитер александрийский. Он учил, что Слово, или Сын Божий получил начало бытия во времени, хотя и прежде всего; что Он сотворен из ничего, хотя потом через Него Бог сотворил все; что Он называется Сыном Божьим, только как совершеннейший из сотворенных духов, а имеет естество не божеское, и следовательно, совсем иное, нежели Отец. Против такого богохульного лжеучения, взволновавшего весь Христианский мир и увлекшего весьма многих, созван был (в 325 г.) первый вселенский Собор, на котором 318 первосвятителей Церкви единодушно выразили древнее учение православия, и изрекли осуждение против еретиков следующим образом: "веруем... во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, единородного, рожденного от Отца, то есть из сущности Отца, Бога от Бога, света от света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, несотворенна, единосущна (όμοούσιον) Отцу... Глаголющих же о Сыне Божьем, яко бысть время, егда не бе, или яко прежде, нежели родитися, не бе, или яко от не сущих бысть, или из иные Ипостаси или сущности глаголющих быти, или превратима или изменяема Сына Божия, сих анаефматствует кафолическая и Апостольская Церковь."

Вскоре в недрах арианства образовались три секты: собственно ариане, утверждавшие, что Сын, как существо сотворенное, ни в чем не подобен Отцу (κατά πάντα ανόμοιος τώΙΙατρί), и потому называвшиеся еще аномеями, а по главным своим вождям, Аэцию и Евномию, аэцианами и евномианами; полуариане (в числе их известнейшие — Василий анкирский, Евсевий кесарийский и Евсевий никомидийский), которые учили, что Сын не есть тварь, а есть истинный Сын Божий, рожденный от Отца и прежде век, но только признавали Его не единосущным (όμοούσιον), а подобосущным (όμοιούσιον) Отцу; наконец третьи, занимавшие средину между арианами и полуарианами, и называвшиеся акацианами, по имени главы своего Акация: они проповедывали, что Сын подобен (όμοιος) Отцу, но подобен не по существу и божеству, а только как образ, отражающий в себе первообраз. Все эти еретические толки в мельчайших своих подробностях были опровергнуты на нескольких поместных соборах, и особенно в сочинениях знаменитейших учителей Церкви, Афанасия и Василия Великих, Григория Богослова, Иоанна Златоустого, Григория Нисского, Епифания, Илария, Амвросия, Кирилла Александрийского и других (553). С тех пор арианство, мало-помалу, начало ослабевать, но не исчезло совершенно. В средние века мыслей Ария держались многие из кафаров или албанцев; с 16 столетия — значительнейшая часть анабаптистов и социниане, которые видят во Христе только простого человека; в новейшие времена это же лжеучение проповедуют натуралисты и рационалисты.

Из числа еретиков, отвергавших божество Святого Духа, и следовательно, Его равенство и единосущие со Отцом и Сыном, известны: Валентин (2 в.), который учил, что Святой Дух не отличается, по природе своей, от ангелов; ариане, видевшие в Духе Святом творение Божье; и даже полуариане, разделявшие те же самые мысли. Но главой духоборцев справедливо признается константинопольский патриах Македоний. Он открыто и с особенной дерзостью восставал против учения о божестве Святого Духа, называл Его творением Сына, служебным Отцу и Сыну, и вскоре приобрел себе многочисленных последователей между арианами и полуарианами. В тоже время, однако, нашлись и ревностные обличители этой ереси. Православные учители Церкви — Василий Великий, Григорий Богослов, Афанасий Александрийский, Григорий Нисский, Амфилохий, Амвросий, Диодор Тарсийский и другие написали в опровержение ее особые сочинения. Еще торжественнее ее осудили Соборы — александрийский (362 г.), иллирийский (374), иконийский (377) и наконец константинопольский, второй вселенский (381). Отцы последнего Собора, в охранение православия, пояснили член символа веры о Святом Духе следующими словами: "веруем... и в Духа Святого, Господа животворящего, иже от Отца исходящего, иже со Отцом и Сыном спокланяема и сславима, глаголавшего пророки...."

Таким образом защищая и объясняя, по случаю разных ересей, догмат о равенстве и единосущии Божеских Лиц, Святая Церковь постоянно имела одну и Ту же мысль, которую содержит и доселе, что "Бог Отец, Бог Сын, Бог и Дух Святой, обаче не три бози, но един Бог." Называет Богом каждого из Них порознь, Отца, и Сына, и Святого Духа, потому что каждый из Них есть Лицо самостоятельное и обладающее всеми Божескими совершенствами. Но говорит, что все Они, Отец и Сын и Святой Дух суть не три бога, а один Бог: потому что они обладают Божескими совершенствами нераздельно; потому что Они имеют единое существо, единое божество, единое хотение, единую силу, власть, величие, славу; потому что разность Их, как трех Лиц, основывается не на различии Божеских свойств, которые у всех Трех нераздельны, но только на различии свойств личных, в силу которых Отец есть именно Отец, Сын — Сын, и Дух — Дух, а то, что составляет собственно божество, у всех Их одно и тоже. Объясняя это, святой Григорий Богослов говорит: "Божество есть Трех бесконечных бесконечная соестественность, где и каждый, умосозерцаемый сам по Себе, есть Бог, как Отец и Сын, Сын и Дух Святой, с сохранением в каждом личного свойства, и Три, умопредставляемые вместе, также Бог; первое по причине единосущия, последнее по причине единоначалия." И в другом месте: "у нас один Бог, потому что Божество одно, и к единому возводятся Сущие от Бога, хотя и веруется в Трех; потому что как один не больше, так и другой не меньше есть Бог; и один не прежде, и другой не после — Они и хотением не отделяются, и по силе не делятся; и все то не имеет места, что только бывает в вещах делимых. Напротив того, если выразиться короче, Божество в Разделенных неделимо, как в трех солнцах, которые заключены одно в другом, одно растворение света. Поэтому когда имеем в мысли Божество, первую причину и единоначалие; тогда представляемое нами одно. А когда имеем в мысли Тех, в которых Божество, Сущих от первой Причины, и Сущих от Неt довременно и равночестно; тогда Покланяемых — три." Также в третьем месте: "в Божестве единица, но тричисленны Те, которым принадлежит Божество. Каждый есть единый Бог, если именуешь одного. И опять, един Бог безначальный, из которого богатство Божества, когда слово упоминает о Трех... Тремя богами можно было бы назвать тех, которых разделяли бы между собой время, или мысль, или держава, или хотение, так что каждый никогда бы не был тождествен с прочими, но всегда находился с ними в борьбе. Но у моей Троицы одна сила, одна мысль, одна слава, одна держава; а поэтому не нарушается и единичность, которой великая слава в единой гармонии Божества."

Дата добавления: 2015-08-21