Глава 33. Надежда — это умение бороться в безнадежном положении.

Надежда — это умение бороться в безнадежном положении.

Г. К. Честертон

Из ноздрей коней белыми клоками выплескивался пар. В свете факелов черные влажные булыжники под ногами казались спинами огромных слизняков. Холодные, скользкие, мокрые. Присутствовало ощущение какой-то нереальности происходящего — тонущая в тумане темная громада замка за спиной, дальний глухой шум прибоя и завывание ветра в кронах деревьев, перезвон упряжи и оружия, перестук копыт и всхрап застоявшихся лошадей, черные силуэты готовых тронуться в путь всадников…

Готическая сказка. Страшная. У таких не бывает хороших концов.

Почему я не сообразила раньше? Почему?!

Если опоздаю — не прощу себе…

— Люди готовы, можно трогаться, — хрипловатый голос капитана Дэртиса вырвал меня из раздумий.

Я обернулась к стоящим рука об руку свекру со свекровью, попробовала улыбнуться:

— Сделаю все, что смогу.

— Ну, до сих пор этого более чем хватало, — улыбнулся Нэрс. — Береги нашего внука. И предупреждение по телеграфу я уже отправил, не волнуйся.

Лиэра всхлипнула, сделала шаг ко мне — я к ней… Хорошо, когда есть кто-то, кто понимает и разделяет твои чувства, когда есть, кого обнять…

Ну откуда же это ощущение, что еду не вслед за мужем, а всхожу на эшафот?

Оторвавшись от Лиэры, повернулась к карете.

Пора.

Удачно, что Дэртис сел со мной — одна от круговерти черных мыслей я бы сошла с ума. А сейчас этот немолодой, надежный как скала мужчина сидел рядом и спокойным голосом излагал, что и как нам предстоит сделать.

Добраться до ставки у Коровьего седла меньше, чем за одни сутки, как я хотела, было невозможно. Только если заранее расставить на дороге подставы и каждый перегон менять лошадей. Сейчас уже почти полночь. Сражение начнется завтра после обеда или же послезавтра утром. И только во втором случае мы могли поспеть к началу.

Хотя тут тоже был вопрос — к началу чего? Ведь волна беспокойства была связана не со сражением — мне казалось, что что-то угрожает лично Арвису, а он в рукопашную лезть не собирался. Нэрс сказал «удар в спину». Но чей? Кого мы не разглядели, не проверили? Еще один Лириад в ближайшем окружении? Кто-то, кто всю дорогу прикидывался другом, а сам выжидал время и искал случая, чтобы предать? Ох-х…

— Маэллита Мариэ, вы меня слушаете? Итак, сейчас, скорее всего, маэллт Арвис еще не добрался до ставки и отдыхает где-то по дороге. Мы будем ехать рысью всю ночь, чтобы к утру достигнуть Иальде. Там сможем сменить лошадей, но, сами понимаете, конному полку придется дать хотя бы пару часов отдыха. Если продолжим в таком темпе, к ночи будем у цели.

— Спасибо, капитан, — отозвалась я.

— Маэллт Денэрис лично поручил мне присматривать за вами, — улыбнулся черноволосый мужчина. — Давайте, устраивайтесь поудобнее, укрывайтесь плащом и попробуйте уснуть — я посижу рядом.

Наверное, стоит послушаться. Можно накручивать себя всю ночь… но лучше от этого точно никому не станет. Только лежать придется на боку — свой капкан для слонопотама я все же нацепила. Кстати, у новой конструкции кроме зубастых прорезей в стратегических местах имелся секрет — спрятанный под петлями замка тайник на пружинке. Если не знать, где нажать — нипочем не найдешь! Вот в нем хранился ключ. Так что если мне придется играть в Чапая, форсируя водные преграды вплавь, смогу быстро избавиться от лишнего груза. Чтобы плыть, а не по дну пешком ходить. Но вообще ключ — это позавчерашний день! Представила себе пояс верности продвинутой конструкции — титановый, со стразами от Сваровски и кодовым замком. С проверкой сетчатки снимающего и электрошоком, ага!

Вздохнув — все-таки ничем из моей головы разную ерунду не вышибить! — попросила Денэриса пересесть на противоположное сиденье. Свернула плащ, чтобы положить под голову, легла — руки под щекой, колени согнуты… и на первом же крутом повороте чуть не свалилась на пол. Спасибо, Денэрис поймал в полете. М-да. Делаем вывод: карета — это не плацкартный вагон. Может, надо было внутри гамак повесить?

— Разбудите меня, пожалуйста, как светать начнет, — попросила я, снова устраиваясь и нашаривая на спинке сидения матерчатую лямку, за которую можно уцепиться.

— Будет исполнено, маэллита.

Вздохнула. Первое время, поняв, что меня зачислили в местные принцессы, пыталась протестовать. Потом смирилась. Потому как, по логике, они были правы: замужем за принцем, ношу его наследника… сколько ни доказывай, что случайно мимо проходила, то есть в мусоропровод упала, никто уже не поверит.

А проснуться на рассвете я хотела, чтобы попробовать связаться с Арвисом. Он, наверное, сейчас спит. Но с рассветом снова тронется в путь. А мы будем ехать всю ночь. То есть как раз на заре расстояние между нами будет минимальным. И телеграф телеграфом, но я сама хотела услышать, что он жив, и предупредить о предчувствии — возможен удар в спину.

Перестук колес, приглушенный стук копыт по дороге, равномерная качка… Карета притормозила. Впереди послышались неразборчивые голоса. Похоже, выезжаем из города. Да, так и есть. Лошади снова тронулись, и темп изменился — рысь стала шире. Хорошо. Чем быстрее, тем лучше. Подняла голову, успев заметить, как за окном промелькнул серый столб — еще одно из последних новшеств. Из Риоллеи постепенно, как нити из центра паутины, разбегались по стране ряды столбов с протянутыми по ним проводами телеграфа, расширялись дороги, шел выкуп земли и выравнивание пейзажа под первый кусок железной дороги, который мы собирались начать строить этим летом.

Вздохнула. Расстояние между столбами должно быть не больше семидесяти локтей, то есть тридцати пяти метров, а провода нельзя натягивать сильно, иначе могут лопнуть в мороз. Вот научиться бы делать еще вменяемую изоляцию. Ничего, справимся, Марис обещал… Вот, кстати, и за него волнуюсь — что сейчас творится на прибрежной полосе? Остановились ли враги там, где мы планировали? Если сейчас немного заполночь, значит, газовая атака начнется через пару часов. А что из этого вышло, мы узнаем только утром, когда остановимся в Иальде, где есть телеграф.

Нет, надо поспать, крутить это все в голове — с ума спятишь!

* * *

— Маэллита Мариэ, сиган риэт! Проснитесь!

Ох-х. Нога затекла. Руки тоже. Спина и шея также были недовольны ночлегом. А еще сразу же возникла мысль о туалете — все же постоянное давление на мочевой пузырь давало себя знать. Ага, размечталась — в движущейся карете, в оригинальной металлоконструкции и плюс в присутствии незнакомого мужчины. Упс!

— Капитан Дэртис, сиган риэт! Далеко еще до Иальде?

— Нет, уже почти приехали. Дороги в отличном состоянии, так что путь занял на пару часов меньше, чем я ожидал.

Почти девяносто километров от Риоллеи. Хорошо… но мало.

— Капитан, не тревожьте меня сейчас, — серьезно посмотрела в суровое сероглазое лицо.

Кивнул, не сказав ни слова. Вот что значит — военный.

Прочно устроившись на сиденье, откинулась на спинку и стала думать об Арвисе. Представила лицо, внимательные глаза, тень улыбки и позвала: «Арвис?!»

«Эриналэ? Ты где?» — отклик был вполне отчетлив.

«Арвис, слушай внимательно! Есть предчувствие удара в спину. Как — не знаю. Но твой отец велел верить. Будь начеку, не трать силу. Я еду к тебе, скоро буду у Иальде. Если что — прыгай ко мне, такое расстояние ты сможешь…»

Он перебил. И очень сердито:

«Я же сказал — сиди в замке! Немедленно поворачивай!»

«Со мной конный полк и половина „серых альбатросов“. И мне нужен эриналэ, а нашему сыну — отец! И не рычи! Да, на море мы их разгромили — знаешь уже?»

«Пока нет… как?»

«Утопили больше двадцати транспортов и пятнадцать парусников — весь флот Талисии. Все, я заканчиваю разговор. Будь начеку и жди меня! Я люблю тебя!»

«Я люблю тебя…» — отдалось эхом.

Хлюпнула носом. Жаль, ждать на месте он не станет… Ему надо быть у Коровьего седла не позже обеда — тогда он гарантированно успеет до того, как начнется наступление талисийцев.

На въезде в Иальде мы застряли, наткнувшись на караван выезжающих из города подвод, груженных зерном. И объехать это скопище не выходило никак — потому что тракт пересекал один из притоков Соэлары, а мост был единственным.

Дэртис выругался под нос и начал распоряжаться. Конный полк отправил на отдых на соседнее поле — пусть расседлают, выводят, накормят, напоят лошадей, разомнутся сами — что зря на дороге толочься и тратить битый час. Жаль, что вытопчем посевы, но приоритеты ясны — если придут талисийцы, пшеница или овес будут уже неактуальны.

«Серые альбатросы» притормозили часть обоза за мостом, перенаправив подводы в боковые улицы, и поторопили тех, кто уже въехал на длинный мост. Я изнывала — бесила задержка. И нестерпимо хотелось в туалет. Чтоб этих торговцев киски съели! Вот у нас война, а их куда-то понесло!

Правда, к чести крестьян, ни один не выказал недовольства. А когда Дэртис громогласно объявил о разгроме Талисии на море, и вовсе чуть не начались овации. Лошадей бы лучше погоняли, патриоты!

Кроме аномального обоза, на пути к постоялому двору на другом конце города, где нас ждали подменные лошади, мы не встретили ничего странного. Жизнь в городе текла по привычному руслу — были открыты витрины лавок и магазинчиков, из мастерских доносился стук молотков, по улице носилась кругами радостная ребятня с растрепанными головами, куда-то спешили с корзинками горожанки. Я с удовлетворением загибала пальцы, считая попадавшихся на пути персон в шляпках-беннэт. Ага, пальцев не хватает — хорошо!

Ну, скоро этот двор? Ведь ерзаю, как на иголках! Вон, Дэртис уже странно косится… Знал бы он о моих проблемах. Язык так и чесался спросить: «Капитан! Вы никогда не были беременны?»

Когда доехали — я потребовала, чтобы меня НЕМЕДЛЕННО проводили в отведенную для отдыха комнату. Сначала актуально-насущное, потом новости о ночных баталиях на прибрежной полосе, потом завтрак. И снова в путь!

Новости порадовали. В телеграмме завуалированным языком сообщалось, что мы верно рассчитали движение талисийского корпуса. И что, по самым скромным прикидкам, по меньшей мере половину удалось накрыть ядовитым облаком.

Вздохнула. Да, газ — это грязное оружие. Чудовищное, ужасное. Даже во время Второй мировой войны, когда в ход шло все, стороны договорились о неиспользовании боевых отравляющих веществ на полях сражений. Хотя это не мешало немцам травить каким-нибудь «циклоном-Б» тысячи людей в концентрационных лагерях… Но мы решили применить фосген. Потому что талисийцы напали. Потому что у нас рождаемость меньше и ни к чему, чтобы гибли наши люди, если можно обойтись без потерь. Потому что кроме двух десятков доверенных людей об этой операции не знает никто. И не узнает. Мы промолчим, а у них рассказать будет некому… Но все равно жутко было представлять, как сегодня на марше те, кто не отравился ночью, начнут сначала кашлять, потом булькать и, наконец, захлебываться в собственных жидкостях, задыхаться и падать один за другим… Может быть, расстрелять или сжечь было бы красивее, как-то благороднее, что ли… Но газ через некоторое время распадется, не оставив следа. А если залить прибрежную полосу горящей нефтью — экологии и рыбачьему промыслу конец. Так что мы выбрали меньшее зло. На наш взгляд.

Выпив стакан молока и закусив булочкой, я начала изводиться — когда дальше-то едем? Опять появилось ощущение, что нужно торопиться.

Дэртис покачал головой, глядя на мандражирующую меня, а потом отдал-таки ж приказ седлать и запрягать. Меня он убедил, что, пока дорога хорошая, выгоднее ехать в карете. Ведь быстрота передвижения лимитируется не скоростью, которую способны развить лошади, а их выносливостью. Вестовой помчался предупредить наш полк, что отдых закончен, пора выступать.

Черепичные крыши Иальде давно скрылись за холмами. Лошади, мотая головами, шли размашистой рысью. Галоп резвее… но зато так они могут бежать часами. Я задумалась — интересно, где сейчас Арвис? Как хочется позвать… но нельзя. Вдруг отвлеку от чего-то важного? Или потом сил не хватит?

Снова откинулась на покачивающуюся спинку сиденья и прикрыла глаза… Скорее бы, скорее… Стук копыт, поскрипывание рессор, мягкая качка… я чувствовала, как погружаюсь в дремоту. Подтянула к себе мешок с тем, что считала самым необходимым. Жаль, жесткий, под голову не положишь. Из «беретты» с боезапасом и «узи» с десятком запасных рожков подушка получается ниже всякой критики. А болтавшиеся на дне десяток скатанных бинтов, фляги с водой и спиртом и пузырьки с лекарствами погоды не делали. Этим мешком можно было убить вернее, чем любой сковородкой. Стукни по темечку — и кулдык!

Как же там Арвис? Добрался уже до ставки? Хорошо бы… Я участвовала в планировании операции и знала, что командный пункт сооружен на холме близ выезда из Коровьего седла в лучших традициях линии Маннергейма — в средневековом мире, где нет гранат, такое не взять. Да и вокруг будет стоять небольшая армия — если кто-то из талисийцев выживет после теплой встречи в долине, их встретит пятитысячное войско. И небольшой спецотряд с оружием, которого в этом мире нет больше ни у кого.

Тревога не отступала… Закрыла глаза, пытаясь уснуть, — и тут же перед глазами возникло лицо Арвиса. Искаженное в крике, с перекошенным ртом. На фоне какой-то серой каменной стены. Что это? Это мое беспокойство вылилось в странное видение? Или же это — правда? Что там происходит? И это место — точно не командный пункт! Снова зажмурилась. И не просто так — теперь я пыталась использовать умение, которое пришло ко мне недавно — смотреть его глазами.

Лучше бы не видела… В поле зрения наших было лишь двое — сам Арвис и раненый Тиабр, державшие оборону в каком-то то ли амбаре, то ли сарае… По ноге Тиабра темной широкой лентой стекала кровь, мой эриналэ тоже был ранен. Но хуже всего была расслышанная фраза:

— Сейчас снова полезут… У меня всего три патрона.

Распахнула глаза. Не выдохнула — закричала:

— Капитан! На них напали! Не в ставке, какой-то амбар… там дорога через холмы и вроде бы сосновый лес! Торопитесь! — и снова нырнула в видение. Вцепилась пальцами в мешок:

«Арвис, кто напал?» — Звать его сюда бесполезно, друга он не бросит.

«Талисийцы в крестьянской одежде, не меньше полутора сотен, наш отряд перебит…»

Вот оно что! Пятая колонна! Они просачивались в страну месяц за месяцем, жалуясь на ужасную жизнь на родине и прося работу, устраиваясь подручными к ремесленникам и батраками на крестьянских подворьях. Когда пришлось — дали клятву в верности Аризенте, чтобы их не депортировали назад, в Талисию. А сейчас получили команду собраться и ударить в спину… Наверняка они знали, что со стороны Риоллеи к перевалу в случае начала военных действий поедет кто-то из маэллтов…

И ждали.

И дождались — в засаду попал мой эриналэ.

— Дэртис, слушайте! Иммигранты из Талисии — это и есть та пятая колонна! Под видом крестьян и ремесленников к нам заслали военных и убийц. Арвис говорит, на них напало не меньше полутора сотен, сколько их всего, не знаю…

— Отряд! Боевое построение! Противник — войска Талисии, замаскированные под крестьян! И галопом — вперед — марш! За маэллтов! — рык высунувшего в окно кареты голову капитана разнесся по дороге. Заиграла труба, щелкнул кнут — карета рывком прибавила темп…

Не успеем. Все равно — не успеем… И он не придет ко мне, будет биться до конца. Три патрона… потом меч. Я знаю, как он умрет — его просто расстреляют из арбалетов, и кевларовый жилет не спасет, слишком мало он закрывает!

Но у меня-то есть боезапас! И я — не ранена! И Арвиса никому вот так просто не отдам! Закрыла глаза, представила его лицо.

«Арвис!»

«Эриналэ… хоть попрощаюсь…»

«Дурак! Клянусь: умрешь — умру за тобой, вместе с нашим сыном. Ты знаешь, я могу!»

«Не смей!»

«Зови меня к себе! Быстро! Подмога будет следом, а у меня есть боезапас!»

«Мариэ, нет!»

«Убью себя, сказала! А так у нас отличный шанс! Давай же, ЗОВИ!!!»

Мгновенная дезориентация сменилась чувством тошноты — ой, сейчас враги побегут, потому что я их облюю!

Чуть не села на пол. Но то, что мое появление из ниоткуда спасло мужа от арбалетного болта, поняла — стоящий у окна мужик захлопал глазами, уставившись на меня. Арбалет, который он держал в руке, качнулся и клюнул в пол. Мне этого хватило — в кочан капусты с двух метров я попадаю уверенно!

Впрочем, и тут умудрилась промазать. Метила в лоб, попала в грудь. А от отдачи все же села на пол. Швырнула мешок белому как снег Арвису: «Там автомат и десять рожков — бери!» А сама поползла на четвереньках к Тиабру, валявшемуся в луже крови.

Дура! Надо было хоть бинт из мешка достать… Вынула пояс из брюк, перетянула полуобморочному блондину ногу выше раны. Вот, теперь не течет. А Арвис как? Пристроился у окна. Ага, умный, тянет время. Не пугает очередями, а бьет в упор. Насмерть.

— Мариэ! Тяни Тиабра в дальний угол и прячься там сама. Когда будет подкрепление?

А я знаю? Я ж понятия не имею, где находится этот амбар. Только благодарна всем богам всех пантеонов, что он каменный с черепичной крышей — фиг подожжешь, и дверь такая, что носорог не вышибет. Держать надо одно окно.

— Час, два максимум… — решила на всякий случай подбодрить мужа я.

Тот хмыкнул.

— Ясно, не знаешь… Что у тебя есть?

— Десять рожков к автомату, «беретта» с пятью десятками патронов, две гранаты… Да, там две фляги — вода и спирт, и бинты. Тебя надо перевязать?

Тиабр застонал и открыл глаза:

— Пи-иить…

Следующие два часа слились в непрерывный кошмар. Муж одного за другим аккуратно, одиночными выстрелами, укладывал под окном атаковавших. В нас пробовали стрелять из арбалетов с разных углов — не вышло. Потом попытались поджечь — не загорелось. Тяжелее всего мне дались полчаса затишья, когда они решали, что делать дальше. А потом кинулись в атаку всем скопом… Ага! Вот только скорострельность «узи» — шестьсот выстрелов в минуту. А перезаряжается он на раз…

Когда все стихло, Арвис еле стоял на ногах. Понятно… Один из главных недостатков «узи» — сильная отдача. В одной руке его не удержишь — ствол задерется так, что сам себе нос отстрелишь. А у Арвиса правая сейчас была ранена — весь рукав пропитался кровью, причем меня — перевязать — он не подпускал. Я и не высовывалась. Что могла — сделала. Припасы принесла, Тиабру ногу перетянула, водой напоила. Оставалось ждать.

Когда издали послышался конский топот и отдаленные крики «За маэллта!», я просто осела на пол. Похоже, мы выжили… Вот только Арвис смотрит не сердито, а просто-таки зло. И я знаю почему. И знаю, что он спросит, когда все пройдет и мы останемся вдвоем.

«Ты действительно убила бы моего ребенка?»

И что я смогу на это ответить?

Хотя знаю. Скажу просто: «Я в тебя верила». И пусть делает со мной, что хочет.

* * *

У Арвиса еще хватило сил залатать сосуд в Тиабровой ноге. Рану я щедро полила спиртом — от заразы — и перебинтовала, как могла. Тиабр потянулся было к фляге — глотнуть, но потом встряхнул светлыми кудрями: «Нет, не буду! Останусь трезвым, чтобы лично пристрелить эту сволочь Биарсия!» Я согласно кивнула.

Беда была одна — нужно было спешить, и это понимали все. До перевала еще часа три езды, а армия Биарсия могла уже маршировать по Коровьему седлу. А наши лошади едва дышат после скачки…

Пока ловили разбежавшихся лошадей перебитого отряда Арвиса, пока стаскивали в одну кучу трупы наших погибших, прошел еще час.

Каким-то отстраненным взглядом отметила, что раненых у нас не было — талисийцы всем для верности перерезали горло. И то, как закаменело лицо мужа с гневно раздутыми крыльями носа, когда он переходил от одного тела к другому — он-то каждого из убитых знал лично!

Пока перепрягали лошадей, Дэртис разослал по разным направлениям нескольких вестовых — предупредить о пятой колонне. Мы погрузились в карету. Арвис по-прежнему буравил меня глазами. Я поймала его взгляд, пожала плечами и чуть улыбнулась. Он тоже улыбнулся. Клыками.

Почувствовала, что начинаю сердиться: «А ты что хотел? Чтобы я тебя бросила?»

Уставился на меня: «Ты не имела права рисковать ребенком!»

Вот блин! Сам ради верности дружбе готов был оставить этого ребенка сиротой. А меня — вдовой. А теперь нотации читает!

Прищурилась: «У нас, когда женятся, дают клятву: быть вместе в радости и скорби, жизни и смерти. Ты сам сказал, что я тебе — больше чем жена. Или это — неправда?»

«Эриналэ…»

Ага, эриналэ. Гррр!

«А сам солгал мне! Ты думал, каково мне будет, когда я пойму, что ты не сможешь перепрыгнуть ко мне, потому что слишком далеко? Хуже того, ты с самого начала не собирался этого делать! Как ты мог!»

«Эриналэ…»

Хлюпнула носом. Нахохлилась и отвернулась.

Арвис одним движеньем переместился на мое сиденье, обнял за плечи.

«Ну, что ты, ну не плачь…»

«Руку дай!» — отозвалась я. И положила его длань в бурых пятнах себе на живот. Малыш, будто понял мою задумку, дал хорошего пинка. Как он вовремя! У меня растет Бэкхем с мозгами Эйнштейна!

«Это?!»

«Да!»

Ну вот, разобрались… больше, похоже, сердиться на меня не будут. А если б не Тиабр, с интересом разглядывающий нас с сиденья напротив, может быть, меня бы даже поцеловали.

— Тиабр, отвернись! — скомандовал мой эриналэ.

Блондин горестно вздохнул и зажмурился.

Дата добавления: 2015-08-21