Глава 3. Милифа из Дома Милифы ворвался в кабинет Дурлы, не в силах сдержать возбуждения:

Милифа из Дома Милифы ворвался в кабинет Дурлы, не в силах сдержать возбуждения:

— Это правда? — спросил он, прежде чем Дурла успел открыть рот. — То, что я услышал, правда?

Дурла откинулся назад и улыбнулся. Милифа всем своим видом излучал силу.

Необыкновенно привлекательный, крепко сложенный, он стоял во главе одного из самых влиятельных Домов во всем Центаруме. Хотя он старательно скрывал свое возбуждение, его темные глаза вспыхнули, когда он снова произнес:

— Это правда?

— Может, вы дадите мне возможность вставить хотя бы слово, друг мой? Или вы так и будете спрашивать?

Милифа отступил назад и глубоко вздохнул.

— Не советую вам играть со мной, Дурла.

Любой, кто осмелился бы сказать Дурле подобные слова, подвергся бы суровому наказанию. Но Милифа мог себе это позволить.

— Да. Это правда, — ответил Дурла.

Милифа заметно расслабился. Дурла никогда еще не видел этого крепкого аристократа настолько взволнованным. Даже в тот день, когда был убит его сын.

Трок, Милифа умудрялся держать свои эмоции в узде.

— Четыре… года, — недоверчиво произнес он. — Прошло четыре года с тех пор, как был взорван дом Первых Кандидатов. Четыре года с тех пор, как мой сын и его друзья погибли от рук этих… этих… — он задрожал от еле сдерживаемой ярости.

— Мне нет прощения, дружище, — сказал Дурла, — за то, что нам пришлось потратить столько времени, чтобы схватить одного из виновников взрыва. Это действительно было нелегко. Я не знаю иного способа борьбы с ними.

— Нелегко, да, — угрюмо сказал Милифа. — Возможно, заняв место премьер-министра, вы утратили ту сноровку, которой обладали, будучи министром.

Внутренней Безопасности.

— Как бы там ни было, мы схватили его, — сказал ему Дурла. Он поднялся из-за стола и, обогнув его, хлопнул Милифу по плечу. — Сейчас его как раз допрашивают. Не желаете ли взглянуть?

— Конечно, — ответил Милифа. — Я четыре года мечтал встретиться лицом к лицу с одним из этих ублюдков, и не намерен ждать еще дольше.

Дурла с удовлетворением увидел, что допрос уже был в самом разгаре. Но он был недоволен тем, что результатов почти не было.

Пленник был привязан к большому креслу, его ноги болтались в нескольких дюймах над полом. Худой, узкогрудый, со спутанными волосами, он не был похож на большую часть центавриан из окружения Дурлы. Его голова болталась из стороны в сторону, как будто держалась на плечах лишь на тончайших жилах.

Здесь также находились несколько Первых Кандидатов. У них был весьма мрачный вид. Дурла узнал в одном из них Касо, ближайшего друга Трока. Касо был одним из тех, кому тогда удалось уцелеть, и он до сих пор винил себя за это.

Из-за простуды он тогда остался дома, прикованный к постели и, если бы не это обстоятельство, он бы погиб от взрыва вместе с остальными Первыми Кандидатами.

— Как зовут этого подонка? — спросил Милифа, стоя позади Дурлы.

— Ланас. Рем Ланас, — мрачно ответил ему Дурла. — Его обнаружили, когда он пытался проникнуть на один из наших… — тут он запнулся, а потом произнес: — …медицинских заводов на Тумборе 2. У него было поддельное удостоверение. Очень ловко состряпанное, должен заметить. Ему почти удалось замкнуть электросхемы…. если бы это осталось незамеченным, то все предприятие могло бы взорваться. К счастью, сработала сигнализация. За последние годы наши системы безопасности стали необычайно хитрыми.

— Приятно это слышать, — сказал Милифа, — учитывая тот факт, что в противном случае вы стали бы беззащитными жертвами таких слизняков… как этот, — его голос стал тише на последних словах. Он шагнул вперед и практически коснулся лица Ланаса: — Ведь ты один из них, слизняк? Ты один из тех, кто в ответе за убийство моего сына?

Ланас поднял на него невидящие глаза.

— Что с ним? — требовательно спросил Милифа.

— Просто наркотик правды. Иногда требуется некоторое время для того, чтобы он подействовал, — Дурла посмотрел на Касо, ища подтверждения. За последние годы Касо довелось работать у лучших следователей из Центарума, и он весьма поднаторел в этом деле. Он напросился лично допрашивать этого пленника, дабы отомстить за своего погибшего друга. — Сколько еще осталось ждать, Касо?

Касо посмотрел на него в некотором замешательстве.

— На самом деле, премьер-министр, он уже должен подействовать. Точнее, он должен был подействовать еще раньше. Но он по-прежнему отказывается отвечать на все наши вопросы.

— Отказывается? — Дурла был поражен. — Вы уверены, что правильно применили препарат?

— Уверен, премьер-министр, — натянуто ответил Касо.

— И он по-прежнему сопротивляется? Увеличьте дозу.

— Вряд ли стоит это делать…

Дурла, чувствуя молчаливую поддержку от стоявшего позади Милифы, жестко произнес:

— Это приказ. Выполняйте.

Касо низко поклонился, а потом ввел еще одну дозу. Спустя мгновение, в крови Ланаса оказалось столько наркотика, что можно было заставить откровенничать дюжину центавриан.

Глаза Рема Ланаса по-прежнему были распахнуты. Казалось, он совершенно погрузился в себя.

— Я проверил данные о нем, — сказал Касо. — Он раньше работал на К0643.

— Надо же, — сказал Дурла. Раскопки на К0643 были одним из не афишируемых провалов Дурлы. Он был убежден, что там находились огромные запасы оружия, но все раскопки были уничтожены. Ходили слухи о том, что в этом были замешаны техномаги…. которых мельком там видели, но их число варьировалось от трех до тридцати. Никто ничего толком не знал. Он задумался, не был ли Ланас среди тех рабочих, которых уже допрашивали. Наклонившись вперед, он спросил: — Как тебя зовут?

— Ланас. Рем Ланас, — голос был слабым и тонким.

— Ты являешься членом организации?

Ланас утвердительно кивнул.

— И что же это за организация? — спросил Дурла с явным нетерпением. — Расскажи мне о ней. Кто ее возглавляет?

— Министр… Дурла.

Центавриане в помещении обменялись смущенными взглядами. Дурла почувствовал, что Милифа пристально смотрит на него, и это внушило ему тревогу.

— Да, я премьер-министр Дурла, — сказал он, пытаясь показать, что запутавшийся Ланас мог просто назвать его по имени. — Так кто же возглавляет вашу организацию?

— Министр Дурла, — ответил Рем Ланас, на сей раз, более уверенно.

Лицо Дурлы побагровело.

Но Касо, насторожившись, спросил:

— Чем же занимается ваша организация?

— Нанимает… рабочих… для работы на раскопках…

Дурла закрыл лицо руками, отчасти, от волнения, а частично — чтобы скрыть облегчение. Такое нелепое недопонимание могло вызвать лишние проблемы.

— Комитет Развития Центавра, — сказал он.

— Да… организация, — сказал им Ланас. Он криво улыбнулся, но по отсутствующему взгляду было ясно, что он думал о чем-то совершенно другом.

Дурла бросил взгляд на Милифу, который был далек от веселья.

— Я создал эту организацию для того, чтобы собрать центаврианских рабочих для…

— Меня это не интересует, — жестко сказал Милифа. — Я хочу знать, что за ублюдки убили моего сына. Если он один из них, то мне нужны все имена.

Дурла кивнул и снова повернулся к Ланасу.

— Я имею в виду террористическую организацию. Организацию, которая устраивает саботажи. Ты ведь состоишь в такой организации, не так ли?

Ланас кивнул.

— Наконец-то мы хоть что-то узнали, — ухмыльнулся Дурла. Касо утвердительно кивнул. — И сколько людей в ней состоят?

— Все, — ответил ему Ланас.

— Не шути со мной, Ланас, — предупредил его Дурла, начиная злиться. Он посмотрел на Касо. — Как он умудряется это делать?

— Не знаю, — произнес несколько обеспокоенный Касо. — Он не должен так сопротивляться. Он должен отвечать на все вопросы, которые ему задают.

— Ланас… кто стоит во главе вашей организации? — спросил Дурла.

— В главе?

— Да.

— Во главе стоит… наш лидер.

— Да. Его имя. Как зовут вашего лидера?

Ответ был совершенно бессмысленным.

— Нет. Как зовут парня со второй базы. [6]

— Кого? — спросил крайне озадаченный Дурла.

— Нет. Кто на первой.

— Что?

— Кто на второй.

Дурла почувствовал, что сходит с ума. Он шепотом спросил у Касо:

— Тарабарщина какая-то. О чем он говорит?

— Я не знаю! — громко ответил Касо.

— Третья база, — произнес Ланас, как будто выучил эти слова наизусть.

Дурла с такой силой вскочил с кресла, что опрокинул его. Касо не успел ничего сказать, как взбешенный премьер-министр ухватил его за рубашку и прижал к стене.

— Идиотизм! — рыкнул он. — Это еще что за игры?

— Это н-не игра, — выдавил Касо, его показная невозмутимость исчезла под натиском впавшего в ярость самого могущественного лидера Примы Центавра. — Это… должно быть… предохранитель…ложная память…

— Ложная память? Что еще за…

— В его разум что-то внедрили. Что-то вроде внушения. На случай допроса или сканирования. Вместо того чтобы выдать нам нужную информацию, он автоматически начинает повторять эту чушь. Мы не можем разорвать эту петлю.

— Это невозможно!

— Нет, возможно. Я слышал… — и он нервно провел языком по губам, — я слышал, что техномаги могли творить такие штуки…

— Теперь еще и техномаги! — заревел Милифа. — Наркотики! Детские сказки о техномагах! Кого вы назначаете на правительственные должности, Дурла?

Дурла развернулся к нему, совершенно не беспокоясь о том, насколько могущественным был Дом Милифы. Ткнув в Милифу дрожащим пальцем, он сказал:

— Того, кто способен лишить тебя титула, звания и уважения по одному лишь щелчку моих пальцев! Так что следи за собой, Милифа, и постарайся выказывать ко мне хоть какое-то уважение, иначе тебе не поздоровится!

Милифа благоразумно промолчал, но по выражению его лица было ясно, что он далеко не в восторге от этих слов.

Дурла же внезапно смутился. Мысль о том, что это костлявое ничтожество способно дурачить его, опозорив перед всеми присутствующими здесь союзниками, вывела его из себя.

— Забудь про наркотики, — сказал он Касо. — Теперь… теперь мы побеседуем с ним по иному.

Мгновением позже Рема Ланаса подняли и подвесили таким образом, что он оказался растянут между стенами камеры, привязанный за руки. Дурла отошел на несколько шагов, и в его руках заискрился бич.

— Премьер-министр, — нервно, но почтительно произнес Касо. — Наркотики в его организме могут затруднить восприятие и, при появлении другого элемента, например, сильнейшей боли, может возникнуть…

— Тогда нам нужно помочь его организму избавиться от наркотиков, — он заметил, что Милифа одобрительно кивнул, отошел еще на шаг и размахнулся. Бич хлестнул Рема Ланаса по спине, порвав ему рубашку. Ланас закричал, широко распахнув глаза, его тело содрогнулось.

— Ты ведь чувствуешь это, не так ли, — тихо сказал Дурла. — Ты ведь это чувствуешь, Ланас?

— Д-да, — выдавил тот.

— Никому еще не назначали больше сорока ударов, — продолжал Дурла, — ты же не хочешь быть первым?

— Я… не хочу умирать…

— Наконец-то сказал правду, — удовлетворенно заметил Дурла. — Нам нет до тебя дела, Ланас. Нам нужны они.

— Нужен… кто?

Дурла не стал медлить. Он снова и снова наносил удары бичом. На спине.

Ланаса появилось десять полос, и он стонал при каждом ударе до тех пор, пока его крики не слились в голове у Дурлы в единый вопль.

— Это, — сказал он, — одиннадцатый.

Но Ланас уже не слышал его, потеряв сознание.

— Разверни его, — велел Дурла Касо.

Касо быстро выполнил его распоряжение. Когда Ланас пришел в себя, Дурла заглянул в его глаза и понял, что тот не понимает, где находится. Возможно, он думал, что ему снится какой-то кошмарный сон. Но, оглядевшись вокруг, он понял, что все это происходит на самом деле.

— Спроси его, кто убил моего сына, — потребовал Милифа. — Это сделал он?

Или кто-то другой?

— Достаточно ли прояснился твой рассудок для того, чтобы ответить на этот вопрос? — поинтересовался Дурла. Ланас уставился на него. — Понимаешь, когда ты потерял контроль над собой, мы выяснили, что у тебя есть в своем роде…. как ты это назвал, Касо? Ложная память. Эта ложная память мешает тебе выдать свои секреты. Насколько я понял, в нормальном состоянии ты должен избавиться от этой досадной помехи. Кажется, это сработало. Советую поберечь себя.

— Скажи мне, кто убил моего сына, — допытывался Милифа.

Ланас, казалось, только сейчас заметил его.

— Как звали твоего сына?

— Трок из Дома Милифы.

— Ах, он.

— Да, он.

— Он был первым.

— Как понять, первым? — спросил Дурла. — Первой жертвой вашей организации?

Рем Ланас медленно и глубоко вздохнул.

— Вы знаете, кто я такой? — спросил он.

— Ты — Рем Ланас.

— Я имею в виду нечто иное, — в его голосе явно чувствовалась боль. А потом, прежде чем Дурла смог ему ответить, Ланас продолжил: — Я ничего собой не представляю. Я ничто. И никто. Меня носило… от одного события к другому.

Меня использовал то один, то другой. Я был жертвой с тех пор, как себя помню.

Никакой гордости, ни у меня, ни у моих наследников, ни у моего народа. Но я стал частью кое-чего…. что сделало меня гордым… впервые за все мое жалкое существование.

— Так ты признаешь, что входишь в состав организации! — торжествующе сказал Дурла.

— Несомненно, — сказал Ланас. Он был таким ничтожным. Таким слабым. Но в его голосе прозвучала ирония. — Но если вы думаете, что я собираюсь предать всех тех, кто впервые в моей жизни помог мне стать достойным уважения существом… то вам следует еще раз как следует задуматься. Вы, Дурла… считаете… считаете, что владеете ситуацией. Вы думаете, что вам все известно. Но вы ничего не знаете. Но, когда вы это поймете… будет уже слишком поздно. Уже слишком поздно.

Дурла внезапно почувствовал тревогу. Но он отбросил в сторону свои страхи и сказал:

— Если тебе так много известно обо мне, то почему же ты не поведаешь мне об этом?

— Потому что вы не поверите в это. Вы не готовы. И, скорей всего, никогда не будете готовы.

— Довольно! — вскипев от ярости, сказал Милифа. — Скажи мне, кто убил моего сына!

— Вашего сына…

— Да, Трока из Дома… — …из Дома Милифы, да. Ваш сын… — и Ланас широко улыбнулся. — Ваш сын вошел в свое маленькое убежище с бомбой в волосах. Насколько мне известно, он узнал об этом в последний момент и, умирая, кричал: «Уберите ее, уберите ее!».

Прямо как баба, насколько я слышал…

Милифа испустил яростный вопль и выхватил бич из рук Дурлы. Дурла протестующе вскрикнул и попытался отобрать бич, но Милифа был гораздо выше его и в данный момент совершенно не обращал внимания на его ранг. Он грубо оттолкнул премьер-министра. Касо успел подхватить Дурлу прежде, чем тот грохнулся на пол.

Милифа замахнулся и ударил Рема Ланаса бичом. Ланас не смог сдержать крика боли.

— Милорд! — закричал Касо, пытаясь вырвать у него из рук бич, но Милифа, ослепленный яростью, увернулся и отшвырнул его назад. Любая попытка отобрать бич у Милифы встречала неистовый отпор.

— Скажи мне — кто это сделал! — и снова свистнул бич.

— Кто на первой! — вскрикнул Ланас, и слова хлынули из него бессвязным потоком: — Кто на второй, я не знаю, третья база…

— Скажи мне! Скажи мне!

— Зови гвардейцев! — приказал Дурла Касо, и юный Первый Кандидат выполнил его распоряжение. Милифа не обратил на это внимания. Ярость и гнев, накопившиеся в нем за эти четыре года, теперь вырвались наружу, обрушившись на беспомощного пленника. Он наносил удар за ударом, каждый раз требуя назвать имя того, кто убил его сына, и каждый раз Ланас выкрикивал нелепые фразы о третьей базе. Только с каждым разом его крики становились все слабее и тише.

Дверь распахнулась, и в камеру ворвалось около полудюжины гвардейцев во главе с Касо. Они набросились на Милифу, тот взмахнул бичом, пытаясь отогнать их. Но они были вооружены, и через некоторое время им удалось его скрутить.

Мгновение спустя они прижали Милифу к полу, вырвав из его руки бич. Он тяжело дышал, его лицо побагровело, глаза выпучились.

— Скажи мне! — все еще кричал он, как будто потерял всякую связь с реальностью и до сих пор истязал свою жертву.

Голова Ланаса свесилась на грудь. Дурла подошел к нему и приподнял голову.

Ланаса за подбородок. Голова откинулась назад. И Дурла сразу понял то, что мгновением позже подтвердил Касо: Ланас был мертв.

— Идиот! — пробормотал он с возрастающим раздражением в голосе. — Идиот! — И он развернулся к лежащему на полу Милифе, которого удерживала охрана, и изо всех сил пнул его в бок. Милифа издал негодующий вопль, но Дурла закричал на него: — Идиот! Он был нашей первой и лучшей зацепкой за все эти годы! За все эти годы! И теперь по твоей вине он мертв!

— Но еще не было… сорока ударов… — начал было Милифа.

— Неважно! У каждого свой болевой порог! Сорок ударов — это максимум! Да ты посмотри на него! Он не очень-то крепок! О чем ты думал, когда лупил его, а?! Нет, ты вообще ни о чем не думал! — и он снова пнул Милифу. — Ты думал лишь о своем ненаглядном сыночке!

— Да как вы смеете! — попытался возмутиться Милифа.

— Как ты смеешь вмешиваться в официальное расследование! Как ты смеешь мне возражать! Уберите его отсюда…. нет! Нет, лучше посадите его вон туда! — и он указал в угол камеры. Гвардейцы послушно оттащили аристократа в указанный угол и отошли назад. — Ты можешь оставаться здесь и гнить… вместе с трупом твоего нового лучшего друга, — и он указал на тело Рема Ланаса. — Надеюсь, что вам будет очень весело вместе!

И он вылетел из камеры, оставив гвардейцев ее закрывать. Последнее, что услышал разгневанный премьер-министр, это яростные вопли Милифы, которые тут же стихли, стоило двери в камеру захлопнуться.

Дата добавления: 2015-08-21