Цвет волшебства 5 страница

– Ближайшие ворота – Противовращательные! – проорал Ринсвинд, заглушая грохот рушащихся балок. – Бежим!

Он схватил упирающегося Двацветка за руку и потащил по улице.

– Мой Сундук…

– Плевать на Сундук! Задержись здесь еще на несколько минут – и попадешь в такое место, где Сундуки тебе больше не понадобятся! Да бежим же! – завопил Ринсвинд.

Они проталкивались сквозь толпу перепуганных людей, удирающих от пожара. Волшебник огромными глотками втягивал в себя холодный предрассветный воздух. Одна мысль не давала ему покоя.

– Я был уверен, что все свечи потухли, – сказал он. – Как же тогда загорелся «Барабан»?

– Не знаю, – простонал Двацветок. – Это ужасно, Ринсвинд. Только мы поладили…

Ринсвинд потрясенно остановился – какой‑то беженец врезался в него и с проклятиями отлетел прочь.

– Поладили?

– Да. По‑моему, они потрясающие парни… у нас возникли небольшие языковые проблемы, но они так хотели, чтобы я к ним присоединился, не принимали никаких отказов… Я еще подумал: вот оно, настоящее радушие…

Ринсвинд хотел было вывести его из заблуждения, но потом сообразил, что не знает, с чего начать.

– Какой удар для старины Пузана! – продолжал Двацветок. – Однако он поступил мудро. Я сохранил тот райну, который он заплатил в качестве первого взноса.

Ринсвинд не знал, что означает слово «взнос», но его мозг сработал очень быстро.

– Ты «за‑страх‑овал» «Барабан»? Ты поспорил с Пузаном, что таверна не загорится?

– Да. Стандартная оценка. Двести райну. А почему ты спрашиваешь?

Ринсвинд обернулся и, уставившись на пламя, которое подбиралось все ближе и ближе, попробовал прикинуть, сколько кварталов Анк‑Морпорка можно купить за двести райну. Довольно много, решил он. Но судя по тому, с какой скоростью продвигается огонь, вскоре покупать будет нечего…

Ринсвинд взглянул на туриста.

– Ты… – сказал он и поискал в памяти самое нехорошее слово на тробском языке.

К сожалению, счастливые маленькие тробцы совершенно не умели ругаться как следует.

– Ты… – повторил он.

Еще одна торопящаяся фигура врезалась в него, едва не задев торчащей из‑за плеча косой. Тут измученный Ринсвинд взорвался.

– Ты, ничтожный (тот, кто, надев медное носовое кольцо, стоит в ножной ванне на вершине горы Раруаруаха во время страшной грозы и кричит, что черты лица Алохуры, Богини Молний, напоминают пораженный дурной болезнью корень улоруахи)!

– Я ПРОСТО ВЫПОЛНЯЮ СВОЮ РАБОТУ, – пробормотала фигура, быстро удаляясь.

Каждое слово падало тяжело, как мраморная глыба; более того, Ринсвинд был уверен, что никто, кроме него, этих слов не услышал.

Он снова сгреб Двацветка в охапку и предложил:

– Давай‑ка сматываться отсюда!

Один интересный побочный эффект пожара в Анк‑Морпорке касается полиса на «страх‑и‑в‑ванне» «Барабана». Этот полис покинул город через изуродованную крышу трактира, вознесся на крыльях теплового урагана высоко в небо Плоского мира и приземлился спустя несколько дней и за пару тысяч миль в кусте улоруахи на Тробских островах. Наивные жизнерадостные островитяне в дальнейшем почитали этот полис как бога, к вящей потехе своих более просвещенных соседей. Как ни странно, дожди и урожаи в последующие несколько лет были сверхъестественно щедрыми, в результате чего на острова была направлена исследовательская экспедиция с факультета малых религий Незримого Университета. Их вердикт гласил, что все происходящее не более чем видимость.

Раздуваемое ветром пламя распространялось с невиданной скоростью, с легкостью обгоняя беженцев. Когда Ринсвинд с обожженным, покрасневшим от огня лицом добрался до Противовращательных ворот, бревна створок уже пылали. По пути Ринсвинд и Двацветок успели обзавестись лошадьми – купить тяговую силу оказалось не так уж и трудно. Хитрый барышник запросил в пятьдесят раз больше настоящей цены и остался стоять с разинутым ртом, когда ему в руки сунули сумму, составляющую тысячекратную стоимость покупки.

Ринсвинд и Двацветок проехали ворота за какую‑то долю секунды до того, как первое из огромных бревен, подняв тучу искр, обрушилось вниз. Морпорк уже превратился в огненный котел.

Пока они галопом неслись по залитой красноватым светом дороге, Ринсвинд искоса поглядывал на своего попутчика, который в данный момент изо всех сил пытался научиться ездить верхом.

«Гром и молния! – думал волшебник. – Он еще жив! И я тоже. Кто бы мог подумать? Может быть, в этом „отраженном шуме подземного духа“ все же что‑то есть?»

Словосочетание было очень неуклюжим. Ринсвинд попытался, ломая язык, выговорить грубые слоги, из которых состояло слово на родном языке Двацветка.

– Эколирика? – попробовал он. – Экро‑гнотика? Эхо‑гномика?

Вот так сойдет. Звучит очень похоже.

Ниже по течению реки, в нескольких сотнях ярдов от последнего дымящегося пригорода Анк‑Морпорка, необычно прямоугольный и, очевидно, сильно нахлебавшийся воды предмет коснулся скопившегося у берега ила и тут же выпустил из себя множество ножек, которые принялись скрести дно в поисках опоры.

Выбравшись на берег, Сундук – весь заляпанный сажей, в пятнах от воды и очень, очень злой – встряхнулся, осмотрелся по сторонам и бодрой рысью двинулся прочь. Маленький, невероятно уродливый демон, устроившийся на его крышке, с интересом разглядывал окрестности.

Бравд посмотрел на Хорька и приподнял брови.

– Ну вот и все, – подытожил Ринсвинд. – Сундук в итоге догнал нас. Только не спрашивайте меня, как. Еще вино есть?

Хорек поднял с земли пустой бурдюк.

– По‑моему, на сегодняшнее утро тебе хватит, – сказал он.

Бравд наморщил лоб.

– Золото есть золото, – изрек он наконец. – Как может человек, у которого имеется куча золота, считать себя бедняком? Ты либо беден, либо богат. Это же логично.

Ринсвинд икнул. Он успел убедиться, что логика – вещь очень непостоянная.

– Ну, значит так, – сказал он, – я вот подумал, дело в следующем: в общем, вам известно, что такое октирон?

Оба джентльмена удачи кивнули. В землях, лежащих вокруг Круглого моря, этот необычный, отливающий всеми цветами радуги металл ценился не меньше, чем древесина груши разумной, да и встречался не чаще. Человек, у которого имеется иголка из октирона, никогда не заблудится, поскольку, будучи очень чувствительной к магическому полю Диска, она всегда указывает на Пуп Плоского мира. Кроме того, эта иголка чудесным образом штопает своему хозяину носки.

– Понимаете, я считаю, что у золота тоже есть свое магическое поле. Нечто вроде финансового волшебства. Эхо‑гномика, – хихикнул Ринсвинд.

Хорек поднялся на ноги и потянулся. Солнце стояло уже довольно высоко, город внизу был окутан туманом и наполнен зловонными испарениями. И золотом, решил он. Даже житель Морпорка побросает свои сокровища, когда речь зайдет о целостности его шкуры. Пора в путь.

Маленький человечек, которого звали Двацветком, похоже, спал. Хорек посмотрел на него и покачал головой.

– Город ждет, каким бы он там ни был, – сказал Хорек. – Спасибо за занимательный рассказ, волшебник. Что собираешься делать дальше?

Он внимательно посмотрел на Сундук, который попятился и лязгнул на него крышкой.

– Корабли нынче из города не уходят, – снова хихикнул Ринсвинд. – Полагаю, мы поедем берегом до Щеботана. Я же обязан за ним приглядывать. Я, конечно, не очень‑то этого и хочу, но…

– Мы понимаем, понимаем, – успокоил его Хорек и, повернувшись, вскочил в седло лошади, которую держал Бравд.

Спустя несколько минут оба героя превратились в крошечные точки, покрытые облаком пыли и спешащие вниз, к угольно‑черному городу.

Ринсвинд тупо уставился на распластавшегося туриста. На двух распластавшихся туристов. Некая беспризорная мысль, болтающаяся по разным измерениям в поисках свободного сознания, воспользовалась беспомощным состоянием волшебника и проскользнула в его мозг.

– Еще одна паршивая история, в которую я вляпался по вашей милости, – простонал Ринсвинд и тяжело повалился навзничь.

– Чокнутый, – подвел итог Хорек.

Бравд, скачущий в нескольких шагах от него, кивнул.

– Все волшебники рано или поздно сходят с ума, – заметил он. – Это все пары ртути. Разъедают им мозги. И еще грибы.

– Тем не менее… – сказал его одетый в коричневое приятель и, запустив руку за пазуху туники, вытащил золотой диск на короткой цепочке.

Бравд вопросительно поднял брови.

– Волшебник сказал, что у коротышки имеется какой‑то золотой диск, который говорит ему, сколько сейчас времени, – объяснил Хорек.

– И это возбудило твою алчность, дружище? Ты всегда был искусным вором, Хорек.

– Это так, – скромно согласился его спутник.

Он дотронулся до кнопки на ободке диска, и крышка со щелчком отскочила.

Заключенный внутри маленький демон оторвался от крошечных счетов и сердито нахмурился.

– До восьми осталось всего десять минут, – рявкнул он.

Крышка захлопнулась, едва не прищемив Хорьку пальцы.

Хорек выругался и зашвырнул определитель времени далеко в кусты, где прибор скорее всего ударился о камень. Во всяком случае, почему‑то определитель раскололся; мелькнула резкая вспышка октаринового света, повеяло запахом серы, и временное существо исчезло в каком‑то своем демоническом измерении.

– Зачем ты так? – поинтересовался Бравд, который не расслышал слов демона.

– Как? – переспросил Хорек. – Что я сделал? Ничего ведь не случилось. Поехали, не то упустим уйму возможностей!

Бравд кивнул. Оба приятеля повернули лошадей и галопом помчались к древнему Анку и честному волшебству.

Дата добавления: 2015-08-21