Глава V 11 страница

— Брось все это и иди за мной! — приказал он, мотнув головой. — Надо поговорить.

Он почувствовал растерянность брата, однако Львиносвет покорно бросил дичь в кучу и пошел следом за Воробьем к выходу.

— Где Остролистая? — спросил Воробей. Пред­чувствие близкой беды охватило его при мысли о том, как сестра перенесет этот новый удар судьбы.

«Ей будет гораздо тяжелее, чем нам. Для нее нет ничего важнее Воинского закона...»

— Понятия не имею, — ответил Львиносвет. — В лагере ее нет, но я не видел ее с самого рассвета.

— Нужно ее найти, — воскликнул Воробей, ког­да они выбежали из лагеря в лес. — Она... она узна­ла кое-что и ужасно расстроилась.

— Что она узнала?

— Расскажу, когда найдем Остролистую, — от­махнулся Воробей. Подняв голову, он принюхал­ся, ища запах сестры.

— Скажи сейчас, — не отставал Львиносвет. — Знаешь, может, хватит секретов? Неужели хоть мы втроем не можем быть откровенны друг с дру­гом?

Воробей обратил невидящий взгляд на брата.

— Наша мать — Листвичка.

Он почувствовал, как изумление ослепительной молнией пронзило Львиносвета.

— Не верю! — ахнул брат. — Она же целительница! Это невозможно!

— Постарайся поверить, — равнодушно ответил Воробей. — Она сама мне призналась. И нам нуж­но решить, что теперь делать.

Они прочесали весь лес, гоняясь за едва улови­мыми запахами сестры, и наконец, нашли ее на нершине поросшего мхом склона, круто обрывав­шегося в озеро. Подбегая к ней, Воробей сразу по­чувствовал, как она напряжена.

— Остролистая, нам надо поговорить, — выпалил он.

— Не о чем тут говорить, — глухо отозвалась ()стролистая, и Воробей понял, что она даже голо­ву не повернула в их сторону. Она смотрела на озе­ро, словно искала в серых волнах ответы на свои вопросы. — Мы должны узнать, кто был наш отец. И тогда не будет больше никаких секретов.

— О чем это ты? — спросил Львиносвет, при­соединяясь к ним. — Как это — никаких секретов? Никто до сих пор не знает, кто убил Уголька! Наше племя никогда не смирится с этой тайной и будет искать ответ.

— Очень жаль, — с непонятной тоской отозва­лась Остролистая, и Воробей почувствовал, как она еще сильнее напряглась. — У племени есть дела поважнее! Что касается нас, то мы должны узнать, кто был наш отец!

— Ты права, — согласился Воробей. Его самого сжигало любопытство, даже шерсть начала слегка потрескивать от желания поскорее доискаться до истины. — Но это будет непросто. Ты спрашивала Листвичку?

— Нет, и не думаю, что она ответит.

Воробей кивнул. Он тоже сомневался, что Ли­ствичка, так долго хранившая свою тайну, захочет открыть им свой последний секрет. Как только ее тайна станет известна всему Грозовому племени — а Воробей не сомневался, что это случится очень скоро — жизнь Листвички будет разрушена. По­нимая это, целительница вряд ли захочет опозо­рить и погубить еще одного кота.

— Постойте-ка, — вмешался Львиносвет. — А зачем нам это знать?

— Как ты можешь так говорить, мышеголо- вый? — с бешенством прошипела Остролистая. — Неужели ты хочешь прожить жизнь, не зная имени своего настоящего отца? — Воробей услышал, как она в ярости принялась рвать когтями мох. — Лич­но я не хочу!

— Ты успокойся и подумай хорошенько, — ска­зал Львиносвет, усаживаясь на землю рядом с Во­робьем. — Мы никогда не хотели, чтобы эта тайна стала известна всему племени. Смерть Уголька ре­шила этот вопрос. Листвичка и Белка будут мол­чать, а значит, никто ничего не узнает!

— Но я сама хочу знать! — заорала Остролистая и взмахнула хвостом, разметав палую листву во­круг себя.

— Зачем? — не отставал Львиносвет. — Если мы будем молчать, все снова будет, как раньше!

«И ты в это веришь?»

Воробей недоверчиво покачал головой, но ни­чего не сказал.

— Неужели ты не понимаешь, что это значит? — с растущим волнением продолжал Львиносвет. — Листвичка — наша мать, а Огнезвезд — ее отец. Значит, пророчество все равно остается в силе!

Глава XXIII

Через ход, ведущий к поганому месту, Львиносвет незаметно выскользнул из лагеря и, обогнув овраг, выбрался на скалу, где они с Воробьем и Остролистой едва не сгорели заживо во время лесного пожара. По­черневшая трава и груды обугленных веток до сих пор напоминали о страшных событиях той дале­кой ночи. Львиносвет поежился, вспомнив пля­шущие языки пламени и безумную ненависть, горевшую в глазах Уголька.

Почти полная луна висела в темно-синем мо­розном небе, в окружении холодно посверкивав­ших звезд. Этой ночью ни одно облачко не затме­вало звездного сияния. «Значит, вы одобряете мой план, звездные предки?»

План родился в голове Львиносвета в тот са­мый миг, когда он понял, что пророчество до сих пор остается в силе, однако ему потребовался целый день, чтобы как следует обдумать все детали.

«Впрочем, я все равно сделаю так, как заду­мал».

Поглядев вниз, Львиносвет увидел свой лагерь и куст боярышника, в котором Грозовые коты со­держали Сола. Березовик сидел неподалеку и при­стально смотрел на нижние ветки куста. Густые колючие ветки мешали Львиносвету разглядеть Сола, однако запах одиночки чувствовался даже наверху.

— Отлично, — шепнул сам себе Львиносвет. — Вперед!

Медленно и осторожно он начал спускаться по склону оврага, тщательно проверяя лапой каж­дый выступ. Он боялся не столько упасть, сколь­ко неосторожно сбросить камень или оступиться, гак что придется отчаянно цепляться когтями, и выдать свое присутствие. Один раз Львиносвет испуганно замер, задев спиной растущий на кам­нях куст, а еще через какое-то время целый дождь песка посыпался у него из-под лапы на поляну. К счастью, оба раза Березовик даже головы не по­вернул.

«Неужели уснул на посту?»

Ему казалось, что прошел целый месяц, прежде чем спуск закончился, и он бесшумно приземлился на землю возле самого куста. Лапы у Львиносвета дрожали. Бросив быстрый взгляд на Березовика, он юркнул под склонившиеся до земли ветки.

В тусклом свете, просачивавшемся сквозь густо переплетающиеся колючие ветки, он увидел Сола, мирно спавшего на моховой подстилке, укрыв хвостом нос.

Львиносвет подполз к нему поближе и осто­рожно ткнул лапой. Глаза Сола открылись, и в их янтарной глубине мелькнула тень изумления. Сол открыл было пасть, но Львиносвет поспешно за­жал ему рот хвостом.

— Тихо!

Сол кивнул, и Львиносвет убрал хвост.

— Прости, Львиносвет. Мне показалось, будто ты принял меня за змею, — еле слышно прошеп­тал одиночка. — Чем я могу тебе помочь?

— Я... Мне нужно с тобой поговорить. — Те­перь, когда он очутился нос к носу с пленни­ком Грозового племени, все оказалось намного сложнее. План, конечно, замечательный, но не так-то просто вслух произнести то, что задумал сказать! — Я узнал, что наша настоящая мать не так кошка, которая выдавала себя за нее, и мне нужно знать, как это может отразиться на про­рочестве.

— Хорошо, — все так же тихо ответил Сол. Усев­шись, он принялся вылизываться. — Но для нача­ла тебе придется помочь мне выбраться отсюда.

— Я... я не могу! — Он был так потрясен, что чуть не забыл говорить тихо.

— Еще как можешь. Смог же ты незамеченным спуститься со стены оврага? Покажешь мне этот путь, вот и все. Я не убивал Уголька, Львиносвет, и ты это знаешь.

— Но Грозовое племя уверено, что никто, кро­ме тебя, не мог этого сделать, — возразил Львино­свет.

Сам он не знал, во что верить. Он не забыл, что Сол обещал помочь им понять и исполнить проро­чество, и знал, что сейчас не сможет обойтись без помощи этого кота, однако, выпустив одиночку, он предал бы свое племя.

— Почему я должен помогать тому, кто не хо­чет помочь мне? — Сол пристально посмотрел на Львиносвета своими глубокими янтарными глаза­ми и, подняв лапу, принялся умываться.

Львиносвет в отчаянии уставился на него.

«Я не могу заставить его рассказать мне правду, но и выпустить его я тоже не могу!»

— Хорошо, — вздохнул он. — Я ухожу. Я не могу помочь тебе бежать, потому что это принесет слишком много неприятностей.

— Тебе? — уточнил Сол.

— Моему племени, — прошипел Львиносвет. Он отлично понимал, чем грозит исчезновение Сола!

Соседские племени решат, будто запугали Гро- ювых котов своими угрозами и будут презирать их! Львиносвет распластался по земле, пригото­вившись незаметно выскользнуть из-под веток.

— Постой! Неужели ты не хочешь узнать, кто ваш отец?

Львиносвет замер и обернулся через плечо.

— Ты знаешь кто?

— Конечно, — кивнул Сол, пригладив лапой ухо.

— И кто же? — еле слышно спросил Львино­свет.

В глазах Сола сверкнула откровенная насмешка.

— Ничего не бывает даром, Львиносвет. Я скажу тебе правду только тогда, когда ты выведешь меня отсюда.

— Как я могу тебе верить? — выпалил Львино­свет гораздо громче, чем следовало. В следующий миг он испуганно замер, услышав шорох сна­ружи.

— Эй, Сол! — раздался голос Березовика. — Ты в порядке?

Сол помолчал, шевеля усами. Жгучие мурашки страха пробежали по шкуре Львиносвета, и он за­таил дыхание, ожидая разоблачения.

«Огнезвезд спустит с меня шкуру и бросит ее воронам!»

— Сол? — снова раздался не на шутку взволно­ванный голос Березовика.

— Все в порядке, Березовик, — неспешно ото­звался одиночка. — Просто разговариваю сам с со­бой.

— А... Ну ладно, тогда. Спокойной ночи.

Львиносвет услышал, как Березовик снова улег­ся на свое место и перевел дух. Шерсть его все еще потрескивала от недавно пережитого страха.

— Ты спрашивал, как можешь мне верить? — неторопливо сказал Сол. Он явно насмехался над Львиносветом и наслаждался этим. — Никак. Но знание — это могущество, друг мой. Так получи­лось, что сейчас я знаю намного больше, чем лю­бой из котов-воителей.

— Хорошо, — медленно произнес Львино­свет. — Я покажу тебе, как выбраться отсюда. Но за это ты пообещаешь открыть мне имя моего отца и посоветуешь, как быть с пророчеством.

Сол кивнул.

— Даю слово.

«Знать бы еще, чего оно стоит — твое слово!»

— Иди за мной, — прошептал Львиносвет. — Ставь лапы туда, куда я ставлю, след в след. Подъ­ем тяжелый, но если нас заметят, будет намного тяжелее.

Он выбрался из-под куста и начал карабкаться наверх. Сол ни на шаг не отставал от него. Подъ­ем казался бесконечным, и Львиносвет просто не мог поверить, как никто не заметил двух котов, ползущих по отвесной стене, залитой серебри­стым светом почти полной луны. Однако он так и не услышал за спиной грозных криков воителей, и благополучно вспрыгнул на вершину утеса.

Запыхавшийся Сол с трудом подтянулся над ь раем скалы, выбрался на ровную поверхность и взмахнул хвостом, отзывая Львиносвета в сторон­ку В нескольких хвостах от края он остановился.

— Ну? — рявкнул Львиносвет. — Ты свободен. Теперь твоя очередь выполнить свою часть сделки.

— Не здесь, — покачал головой Сол. — Тут слиш­ком опасно. Кроме того, я боюсь, как бы внизу не зaметили твоего отсутствия. Ты должен вернуться в свою палатку.

— Но ты обещал!

— И сдержу свое обещание, — Сол наклонил кон­чики ушей в сторону территории племени Теней. — Я буду ждать тебя в Заброшенном гнезде Двуногих, возле границы с племенем Теней. Как только смо­жешь, приходи туда вместе с сестрой и братом.

— Хорошо, — кивнул Львиносвет, хотя в живо- ie у него все бурлило от разочарования. — Но не вздумай меня обмануть!

Сол беспечно взмахнул хвостом.

— Я буду ждать.

С этими словами он развернулся и пошел в сто­рону границы с племенем Теней.

Львиносвет смотрел ему вслед, пока фигура оди- | ючки не скрылась в папоротниках. Тогда он вернул­ся к туннелю, ведущему из поганого места, и вернул­ся в лагерь тем же путем, каким вышел из него.

«Я поступил правильно! Остролистая сказала, но мы должны узнать имя своего отца. Но еще важнее то, что только Сол может помочь нам разо­браться с пророчеством!»

— Огнезвезд! Огнезвезд! — разбудил Львиносвета дикий визг Березовика. Разбуженные воители беспокойно вскакивали со своих мест и устрем­ились к выходу.

— Что такое? Нападение? — ощетинилась Яро­лика. — Березовик чем-то напуган! — Она первая выскочила из палатки, а Белохвост выбрался сле­дом за ней.

— Огнезвезд! — раздался совсем рядом новый вопль Березовика.

— Да что он, с ума сошел? — проворчал Дым, отряхивая приставший к шерсти мох. — Никакого покоя нет в этом лагере, поспать не дают!

Воины, один за другим, выбирались наружу, громко спрашивая, в чем дело. В отличие от них, Львиносвет отлично знал, что так взбудоражи­ло Березовика, но решил притвориться таким же растерянным, как остальные. Ежась от холода, он вышел из теплой палатки в серые предрассветные сумерки. Густые тени лежали под стенами оврага, а поляна блестела от инея.

Огнезвезд уже бежал вниз по каменной осыпи. Березовик бросился к нему.

— Огнезвезд! — выпалил молодой воин. — Сол сбежал!

Огнезвезд насторожил уши. Обогнув запыхав­шегося Березовика, он бросился к кусту боярыш­ника и сунул голову под ветки. Грозовые коты обступили предводителя, и даже Львиносвет за­тесался в толпу, воспользовавшись всеобщей су­матохой, чтобы оставить свежий след у подножия стены, откуда они с Солом начали подъем на­верх.

— Сбежал? — крикнул Ежевика, когда Огне­звезд вытащил голову из-под куста.

Огнезвезд кивнул.

— Да вот же следы на скале! — воскликнула Орешница и, вытянув лапы, указала на несколько осыпавшихся сверху камешков. — Он сбежал этим путем!

— Ну и к лучшему, — проворчал Белохвост, хлестнув себя хвостом. — Мы все равно не могли бы вечно держать его у себя в лагере!

Коты одобрительно загудели, во многих взглядax мелькнуло откровенное облегчение.

— Ты ведь не собираешься преследовать его? — опросила у Огнезвезда Песчаная Буря. — Он и без того причинил нам достаточно неприятностей, а наказать его мы все равно не могли.

— Он убийца! — выкрикнул Долголап. — Жаль, что он не сломал себе шею, карабкаясь на эту скалу!

— Вот-вот, — закивал Терновник, покосившись па погруженного в задумчивость Огнезвезда. — Наверное, испугался, что мы все равно дознаемся до правды, вот и сбежал! Выходит, мы все-таки на­гнали на него страху!

Огнезвезд отошел от палатки Сола и обвел глазами собравшихся вокруг него котов.

— Вы правы, — сказал он. — Будем надеяться, что Сол получил хороший урок и больше никогда не посмеет прийти на территорию котов-воителей. Ежевика, удвой патрули, по крайней мере до тех пор, пока мы не убедимся, что Сол унес лапы с на­шей территории.

— Будет сделано, — кивнул глашатай.

— Что мы скажем соседям? — встревожено опросил Крутобок. — Если они узнают, что Сол обежал, то решат, будто мы не умеем стеречь своих пленников. Кроме того, они могут подумать, буд­то мы испугались их угроз и поспешили избавиться от Сола!

Огнезвезд задумчиво пошевелил ушами.

— Я скажу им, что мы изгнали Сола с нашей юрритории, взяв с него слово больше никогда не переступать нашу границу.

— Но это неправда! — растерянно воскликнула Песчаная Буря. — Неужели мы будем лгать другим племенам, да еще на Совете?

— Можно подумать, они всегда говорят нам правду! — оскалился Белохвост.

— По-моему, Песчаная Буря права, — осторож­но заметила Яролика, недовольно покосившись на своего друга. — Что если Сол никуда не ушел и до сих пор бродит по нашей территории? Хорошо же мы будем выглядеть в глазах соседей, если правда откроется!

На несколько мгновений Огнезвезд задумал­ся, сосредоточенно глядя в землю, а потом снова вскинул голову.

— Мы поступим так, как я сказал! — решил он. — Так будет лучше для Грозового племени. Мы должны показать, что сильны и следуем воинско­му закону. Пусть соседи знают, что мы никому не позволим вмешиваться в наши дела. А для этого мы должны убедиться в том, что Сол небродит по нашей территории!

Когда коты разошлись, и Ежевика начал соби­рать патрульных, Львиносвет заметил Остроли­стую, стоявшую на самом краю поляны. Зеленые глаза ее метали молнии, но выражение их остава­лось непроницаемым.

Проскользнув между Песчаной Бурей и Ореш­ницей, Львиносвет подошел к сестре и шепнул:

— Я должен сказать тебе кое-что.

Но Остролистая, казалось, его не слышала.

— Он сбежал! — прорычала она, втягивая и сно­ва выпуская когти.

Львиносвет не понял, радуется она этому или злится, но не спрашивать же об этом здесь, посре­ди лагеря!

— Где Воробей? — спросил он.

— Откуда я знаю? — дернула ушами Остроли­стая.

— Я разыщу его, — кивнул Львиносвет. — Вы­берись потихоньку в лес, встретимся на поляне для тренировок. Не спорь, ладно? — попросил он, увидев, что Остролистая открыла пасть. — Поверь, это очень важно.

Остролистая закатила глаза, но послушно по­шла к выходу, стараясь держаться в тени. Убедив­шись, что она отошла, Львиносвет поспешил в па­латку целителей, но на полпути увидел бегущего ему навстречу Воробья.

— Что за шум? — спросил брат.

— Сол сбежал.

— Правда? — Незрячие глаза Воробья вытара­щились от изумления, он пошевелил усами, при­нюхиваясь. — Как вовремя!

— Нам нужно поговорить, — прошипел Льви­носвет, опасливо оглянувшись на поляну, где коты уже начали расходиться по патрулям. — Бежим в лес. Остролистая будет ждать нас на поляне для тренировок.

К счастью, Воробей не стал спорить.

— Я скажу Листвичке, что пойду за тысячелист­ником. У нас как раз запасы кончаются, а лапы у Пурди до сих пор не зажили, — пробормотал он, убегая.

Сообразив, что двое котов намного заметнее, чем один, Львиносвет не стал дожидаться братa, а пристроился в хвост уходившему патрулю под руководством Песчаной Бури. Выйдя в лес, он незаметно отстал, сделав вид, будто занозил лапу. Как только патрульные скрылись из виду, Львиносвет во весь дух бросился в сторону по­ляны.

Остролистая сидела в ложбинке под корнями дерева.

— Ну? — рявкнула она, увидев Львиносвета.

— Подождем Воробья.

Вскоре послышался шорох травы, и Львиносвет почувствовал запах брата. Папоротники расступи­лись, и на поляне появился Воробей.

— Ну, теперь ты нам расскажешь, в чем дело? — прошипела Остролистая.

Львиносвет коротко рассказал им все, что слу­чилось этой ночью.

— Он сказал, что спрячется в Заброшенном гнезде Двуногих, где жил раньше, — закончил он. — Идем, он расскажет нам, кто наш отец, и как...

— У тебя пчелы в голове завелись? — прорычала Остролистая, угрожающе покачивая хвостом. — Ты помог сбежать пленнику Грозового племени? Но это противоречит воинскому закону! Ты поду­мал, что сделает с тобой Огнезвезд, если узнает?

— Он не узнает, — твердо ответил Львиносвет. — Я думал, вы не меньше меня хотите узнать правду о нашем отце. Теперь у нас есть такая возможность. Вы идете со мной или нет?

Воробей неуверенно переступил с лапы на лапу, но все-таки кивнул.

— Идем. — Он подтолкнул носом Остроли­стую. — Ладно, тут уж ничего не исправишь. Ты сама понимаешь, что у нас нет выбора. Мы не мо­жем всю жизнь питаться полуправдой, а это наш единственный шанс все выяснить.

Солнце показалось над верхушками деревьев, когда трое молодых котов дошли до края террито­рии племени Теней и ступили в незнакомый лес. В последний раз они были здесь так давно, что

Львиносвет уже забыл дорогу, но запах Сола вел их вперед.

«Похоже, он прямиком отправился в гнездо Двуногих. Возможно, он все-таки решил сдержать слово».

Вскоре впереди показались полуразрушен­ные каменные стены, утопающие в зарослях по­черневшего от мороза иван-чая, папоротников и чертополоха. Здесь запах Сола стал еще сильнее. Львиносвет первым подошел к входу и посмотрел внутрь. Трава густо росла в трещинах каменного пола, углы гнезда были затянуты густой паутиной.

— Сол? Ты здесь?

— Доброе утро, — раздался голос над самой го­ловой Львиносвета. Посмотрев вверх, он увидел Сола, который сидел на полуобвалившейся стене, почти полностью скрытый зарослями растущего снаружи остролиста.

Одиночка поднялся на лапы и легко спрыгнул вниз.

— Доброе утро, — повторил он. — Вижу, вы пришли...

— Мы пришли узнать правду! — выкрикнула Остролистая, выступая из-за спины Львиносве­та. — Расскажи нам, что ты знаешь.

Сол задумчиво опустил веки.

— Видите ли, это вам не поможет. Если вы и есть те трое из пророчества, то какое имеет значе­ние, кто ваш отец?

— Для нас есть значение, — процедила Остро­листая.

— Постой-ка, — перебил ее Львиносвет. — А по-моему, Сол прав. Я, конечно, хочу знать правду о своем отце, но пророчество гораздо важнее!

— Мы должны знать, — возразил Воробей. — Имя отца важнее!

Холодная насмешка промелькнула в янтарных глазах Сола, и Львиносвет понял, что одиночка от­кровенно наслаждается своей властью над ними. Возможно, он просто издевается над ними, отлич­но понимая, что они все равно не смогут отвести его обратно в племя. Но ведь Сол с самого начала знал, кто они такие, и он предложил им помощь...

— Вы хотите потерять шанс исполнить проро­чество? — в отчаянии спросил он, поворачиваясь к сестре и брату. — Но ведь Сол так много знает... Вспомните, он знал даже то, что солнце исчезнет!

Но Остролистая и Воробей ничего не ответили. Воробей упрямо стиснул зубы, а Остролистая на­пружинила мышцы, словно была готова кинуться на Сола и когтями вырвать у него правду.

«Нет! Так он нам вообще ничего не расскажет!»

Янтарный взгляд Сола остановился на Остро­листой, однако ни единый волосок на его шкуре не поднялся дыбом при виде изготовившейся к прыжку кошки.

— Подумайте над тем, что я могу вам дать, — вкрадчиво сказал он. — Это гораздо больше, чем знание своих родителей! Настоящее могущество требует совсем других знаний. Доверьтесь мне и я научу вас, что такое настоящая сила звезд в лапах!

Остролистая свирепо зашипела и припала к полу.

— Нет! — взвыл Львиносвет. Он прыгнул на се­стру, схватил ее зубами за шкирку и выволок на­ружу, не обращая внимания на ее возмущенные вопли и царапанье. — Ты что, совсем мышеголовая? — зарычал он, когда они очутились возле ку­ста папоротника. — Если ты разозлишь Сола, он никогда ничего нам не расскажет!

— Но зачем он нам нужен? — спросил Воро­бей, присоединяясь к ним. Голос его был спокоен и рассудителен. — Кто сказал, что для осущест­вления пророчества нам нужен помощник? Зачем нам подчиняться чужаку, которому мы не можем юверять? Разве Сол может быть сильнее, чем мы?

— Но мы еще не получили силу звезд, как ты не поймешь! — в отчаянии закричал Львиносвет. — Пусть он научит нас тому, что знает! Какой в этом вред? А потом, он обещал сказать, кто наш отец!

Только теперь он окончательно понял, что они напрасно притащились сюда. Остролистая и Воро­бей оказались не готовы благоразумно отнестись к Солу. Наверное, они, как и все остальные, счита­ют его убийцей Уголька! Что ж, теперь им остается только вернуться обратно с пустой пастью...

Обернувшись, он посмотрел на гнездо и увидел стоявшего у входа Сола.

— Вы еще не готовы выслушать меня, — проро­котал одиночка. — Приходите, когда придет вре­мя. Я буду ждать вас здесь.

Глава XXIV

Шерсть у Остролистой потрескивала от досады, когда она плелась за братьями — через лес обратно на свою территорию. Они едва не узнали, кто был их отцом! Но Сол пред­почел оставить разгадку этой тайны при себе, слов­но кусочек сочной дичи, зарытый на черный день.

«Если бы не Львиносвет, я бы заставила его раз­говориться!»

Она была так зла, что не смотрела под лапы, и пришла в себя только когда Воробей с силой пих­нул ее в бок.

— Что...? — взвыла Остролистая.

Львиносвет хлестнул ее хвостом по губам.

— Племя Теней! — прошипел он. — Прячемся!

Они нырнули в густые заросли ежевики. Остро­листая с размаху наступила на колючку и, зашипев от боли, принялась зализывать рану, не обращая внимания на запах племени Теней.

— Плющевик, Дымка и Совушка, — прошептал Львиносвет, выглядывая из-за веток. — Патрули­руют границу. Надеюсь, они нас не учуют.

В самом деле, патрульные не подняли тревогу, а вскоре и вовсе ушли, оставив после себя лишь све­жий запах пограничных меток.

— Думаю, можно вылезать, — прошипел Льви­носвет, выждав еще несколько мгновений. — Да­вайте поскорее вернемся на нашу территорию!

С этими словами он первым бросился бежать по мерзлой траве, огибая заросли орешника и кусты папоротников, пока не добежал до пограничных меток Грозового племени и не остановился в трех хвостах от границы.

— Давайте поохотимся по дороге, — сказал он. — Скажем, что хотели пополнить запасы дичи.

— А я поищу тысячелистник, — кивнул Воро­бей. — Если я приду с пустыми лапами, Листвичка не даст мне покоя своими расспросами.

Насторожив уши и разинув пасти, они медлен­но пошли по своей территории, выискивая каж­дый свою добычу

У Остролистой шерсть искрила от злости и раз­дражения.

«С какой стати мы должны лгать и изворачи­ваться? Почему мы не можем гордиться собой и своими поступками?»

Выслеживая белку, она злобно представляла себе, как заставила бы Сола открыть им имя их отца.

«Я бы сделала все — ВСЕ! — Ее просто трясло от бешенства, и она невольно вспоминала, с какой легкостью ее зубы вонзились в мягкое горло Уголь­ка...— Нет, не буду об этом думать! Уголек должен был умереть, потому что он хотел разрушить все, что у нас есть. Его больше нет, и нужно забыть о нем! Главное — это мы трое!»

Она невольно рванула когтями мягкий мох, и вспугнутая белка, отпрыгнув в сторону, бросилась на ближайшее дерево.

— Мышиный помет! — выругалась Остролистая.

— Что с тобой творится? — спросил Львино­свет, подходя к ней с зажатым в пасти дроздом. — Ждешь, что дичь сама прыгнет тебе в когти?

Остролистая дернула плечом и отвернулась.

«Когда наш настоящий отец узнает, кто мы такие, он будет нами гордиться! Наверное, он даже не до­гадывается о нашем существовании... Может быть, он всегда мечтал о котятах, то-то он обрадуется, узнав, что у него есть целых трое детей-воителей, да еще могучих, как само Звездное племя!»

Возле самого лагеря ей все-таки удалось пой­мать мышку, хотя Остролистая вынуждена была признать, что ее дичь была настолько стара, что просто не сумела спастись бегством.

Дичи в лесу было мало, и даже Львиносвет не сумел больше ничего поймать, зато Воробью по­везло нарвать полную пасть тысячелистника.

Когда Остролистая с братьями вбежала на поля­ну, то сразу же заметила сгрудившихся возле кучи дичи Долголапа, Орешницу и Березовика.

— Не думаю я, что Сол сбежал, — донесся до нее испуганный голос Березовика. — Наверняка он прячется где-то поблизости.

— Надеюсь, ты ошибаешься, — поежилась Орешница. — Я с самого начала чувствовала, что не нужно нам было приводить его сюда. От него одни неприятности.

— Бросьте вы каркать! — пожал плечами Долголап. — Какой от него теперь вред? Сбежал — и сла­ва Звездному племени. Пусть катится, куда хочет.

— И снова убивает наших котов? — распуши­лась Орешница. — Ты совсем мышеголовый?

— Если Сол все еще на нашей территории, пат­рульные его найдут, — попытался успокоить ее Бе­резовик. — И Огнезвезд...

Его перебил громкий крик Дыма, который сто­ял, перегнувшись через ограду, окружавшую змеи­ную нору:

— Слушайте все! Мышь, набитая смерть-ягодами, осталась нетронутой! Значит, змея все еще здесь, так что будьте осторожны!

Увидев входящих в лагерь Ежевику и патруль­ных, Дым бросился к ним, чтобы доложить обста­новку глашатаю.

Волна могучей силы прокатилась по телу Остро­листой. Грозовое племя уже давно не было таким здо­ровым и бодрым! Все дружно сплотились перед лицом угрожавшей им опасности. Грозовые коты были сильны, для них не было ничего невозможного!

«И для меня тоже не было бы ничего невозмож­ного, если бы я могла возглавить их! Я готова на все ради своего племени, и из меня получилась бы прекрасная предводительница!»

— Остролистая! — раздавшийся сзади голос Листвички заставил Остролистую вздрогнуть. Бросив дичь в кучу, она обернулась и увидела стоявших возле нее Белку и Листвичку.

— Нам нужно поговорить, — негромко сказала Белка.

Остролистая посмотрела на Листвичку, и серд­це тяжело забилось у нее в груди.

«Неужели она хочет рассказать всем о том, что я сделала?»

Но Листвичка едва заметно качнула головой, давая понять, что продолжает хранить молчание.

— Что вы хотите нам сказать? — рявкнул Льви­носвет, тоже подошедший к куче, чтобы положить свою дичь.

— Вот именно, о чем нам с вами говорить? — поддержал его Воробей, не выпуская из пасти стебли тысячелистника.

— Не здесь, — шепнула Листвичка, покосивших на столпившихся кругом котов. — Давайте выйдем в лес.

Заколебавшись, Остролистая покосилась на Львиносвета, но тот, похоже, ждал ее решения. Тогда она нехотя кивнула и буркнула:

— Ладно. Так и быть.

Воробей отнес стебли в пещеру, а затем Белка вывела всех из лагеря в лес и остановилась под большим дубом, с поросшими мхом корнями.

— Ну? — грубо рявкнул Львиносвет. — В чем дело?

Белка и Листвичка долго в молчании смотрели на всех троих. Остролистая впервые заметила, что несмотря на внешнее несходство сестер, взгляды у них были совершенно одинаковые. Однако она не желала видеть чувства, заключенного в этих взглядах, и еще меньше хотела признавать в нем любовь.

Наконец, Белка глубоко вздохнула и сказала:

— Листвичка — ваша мать, но поверьте, что даже если бы вы были моими родными детьми, я не смогла бы любить вас больше, чем любила, лю­блю и буду любить всегда. Мы воспитывали вас вместе, и это самое главное.

Дата добавления: 2015-09-03