Часть 2. Реальностные сказки (начало). 5 страница

Спой мне утренних улиц ветер!

День новый будет светел.

Спой мне об этом, спой мне.

О хорошем напомни.

Спой мне,

Ветер реальностных улиц!

Спой так, чтоб все проснулись

И улыбнулись лисы.

Ветер ты спой мне!..

Фрагмент 50

190. Из окон моей кельи открывается вид на небольшую такую (всего четыре контейнера) и почти всегда ухоженную помоечку. Рано утром туда приезжает машина за мусором.

Я проснулся от шума опрокидываемого контейнера и рева двигателя.

Песня рассветного ветра применительно к моей реальности оказалась весьма своеобразной…

Глянул в рукопись – там были даже пятна от коньяка, оставленные нетвердой рукой Хуана.

191. Позвонила Мама Лиса (с большой буквы, потому что ее сказка стала более доминантной ко мне). Просила приехать к ней на работу с рукописью первой части «Лисьей йоги». Тон родной мамочки был весьма категоричен.

Поехал. Прогулявшись по различным реальностям-снам, я попал в ресторан, где Мама Лиса притворяется, что работает буфетчицей.

Мамулечка стояла за стойкой буфета и выглядела очень бледной.

– Лисяра! – простим ей эту фамильярность – мать все-таки. – Всю эту ночь я говорила по телефону с твоим братцем-лисом, – (с маленькой буквы, так как его сказка реальностна по отношению ко мне) сказала Мама Лиса в оправдание своего неспелого внешнего вида.

– Прекрасно, мама, но не мешало бы чем-нибудь меня угостить за счет заведения, – молвил я в ответ.

– Сначала рукопись давай, халявщик несчастный, – проворчала мамочка.

Я благоговейно достал рукопись из сумки, когда-то навсегда позаимствованной у братца-лиса и передал ей.

192. Спрятав тетради, мама налила мне кофе со сливками.

– А что это за сок такой? Из гуаявы который, – поинтересовался я, разглядывая батарею пакетов с соком, стоящую на стойке.

– Я не знаю, сынок, но по людским слухам, вкусом напоминает грушевый, а запахом – кошачью мочу, – последовал ответ. Видимо она хорошо разбиралась в кошачьей моче. Несмотря на бессонную ночь, настроение у нее было хорошим.

Мы сели за столик. Лиса, притворившаяся моей курткой, замурлыкала песню «Миража»:

Я снова вижу тебя.

Я снова вижу во сне.

Я все же верю, что ты

Вернешься вновь ко мне.

Фрагмент 51

Мама, сделав вид, что ничего не слышала, стала говорить о братце-лисе. Для нас с ней не было секретом, что он не просто ненормальный, а помешанный на Кришне маньяк. Вероятно для того, чтобы разбавить нашу грустную беседу о таком несуразном существе, Лиса опять встряла с миражовской нетленкой. Самое интересное оказалось то, что, превратившись в куртку, синтезатор она, можно так выразится, «взяла с собой».

Где ты мой новый герой?

Ты рядом здесь, я верю.

Тебе обычных дел сюжет

Мешает быть со мной.

Тебя устала я ждать -

Сломай замки и двери!

Сорви букет колючих роз

За каменной стеной!

(«Мираж»)

Ну, насчет роз она, по-моему переборщила…

193. Писать о разговоре с Мамой Лисой особенно нечего. Допив кофе и погладив мамочку по коленке, я покинул гостеприимный буфет. Потом начались какие-то странные вещи… Но по порядку. Я сел в реальностную подземку и поехал по пространству окружающего меня сна в некий магазин.

Он был реальностен до отвращения. Мне стало грустно оттого, что я не могу купить себе видеокассету с понравившимся диснеевским мультфильмом, так как а) нету денег б) не на чем смотреть.

Выйдя из гнусного супермаркета, я направился к своей норе.

Внезапно, как выстрел из гранатомета во время церковной службы, над ухом раздалось: «Hasta la vista, senor!»

Этот возглас на испанском в моем сознании как-то транскрибировался на русский. Поэтому я услышал фразу «Остановись, де синьор!» Ну и, разумеется, остановился. Это была не Лиса, но кто же?

194. – Я твоя сестра – Аралия, – сказал голос, приобретая женский оттенок.

– Ты, наверное, любишь испанский язык, но ни фига в нем не разбираешься. “Hasta la vista” значит «до свидания», – мрачно сказал я. – И почему я тебя не вижу? Что это еще за провокации?

– Черный Лис! Ты находишься слишком далеко от моей доминанты. Забрался в какой-то вонючий сон – я с трудом нашла тебя. А насчет испанского… Сказала просто так – красиво звучит. Видеть ты меня не можешь, я уже сказала почему. Но сама я наблюдаю тебя на экране телевизора. Тут у нас кинцо показывают про тебя.

Фрагмент 52

– Но, Аралия! Как ты можешь вмешиваться в фильм?

– Ты или наивен, или глуп, или и то, и другое вместе. Но скорее всего ты, Командир, серьезно болен, – сестра гадливо захихикала. – Разве для лиса есть что-то невозможное? Вспомни, о чем сам писал в первой части.

– Хватит тебе глумиться. Я не болен. Точнее сказать – притворяюсь больным, чтобы вкусить наслаждений этой р-сказки, – хренировал я невидимую собеседницу. – А почему ты назвала меня «Командир»?

– Ты же внештатный командир снов. Впрочем, ты и сам это прекрасно знаешь.

– А зачем ты мне «позвонила» сюда, в фильм?

– Хочу немного поучаствовать в этой сказке – попасть на страницы твоей книги, – ответила Аралия.

195. Ну куда ни плюнь – все хотят залезть в мой трактат и стать героями!

– Хорошо, родная. Только для приличия, как героиня нашего сериала под названием «Лисья йога», ты обязана дать мне какой-нибудь мудрый совет. Я, конечно, наизусть знаю весь этот бред, который ты можешь вякнуть, но все-равно нужно. Книга есть книга.

– Братец мой милый! Командир снов недоделанный. Слушай внимательно. Хорошенько запоминай все свои обиды и недовольства, все неприятности и неудачи. Ты только говори исконную фразу Терминатора: «I'll be back!». Потому что ты всегда сможешь воссоздать те сны, вернуться назад во времени, имея Всемогущество. Когда-нибудь ты на машине въедешь в этот супермаркет и возьмешь оттуда все, что захочешь.

Не утруждая себя процедурой прощания, моя сестра (правильнее сказать – ее голос) растворилась в воздухе. И только последняя фраза медленно-медленно затухала как эхо: «Все, что захочешь… Все, что захочешь…»

196. Немного скучным и вялым стало мое повествование… Совсем не развлекает. Не знаю как тебе, о набравшийся мудрости читатель, но мне последние страницы кажутся пресными. Пора новую цифру ставить. Может веселей станет…

Фрагмент 53

197. Устал автор от встреч с реальностными существами. Нужен перерыв. Чтобы just we two: я и Лиса. Чтобы можно было спокойно предаться философским размышлениям о сущности лисьей реальности, прерываемыми лишь куплетами на английском.

Лиса добавляет, что она может и на русском сбацать что-нибудь философское. В подтверждение своего тезиса она начала стучать лапами по клавишам, вызывая не звуки, а мелодию и петь с легкой хрипотцой в голосе:

Возьми же карты те,

Что шулера раздали.

Сейчас твоя игра -

Забудь свои печали.

Не пропускай удачи зов -

Шестерки тоже бьют тузов

Назло судьбе.

Теперь куплеты «Крематория». Полностью согласен. Эти строчки хорошо отражают лисью природу: поставить себя в самое невыгодное положение и победить.

Лиса продолжала петь, не обращая внимания на мои мысленные пометки:

И рассмеявшись

Сядь на гроб.

Пусть пустит себе

Пулю в лоб

Кто сдал тебе!

– Дружище! – сказала Лиса, допев куплет, но все еще потренькивая по клавишам. – Девиз всех лисов: свой труп на битву побуждай и, погибая, побеждай себя в войне! При этом еще не забывай наслаждаться процессом.

– Ничего нового ты мне тут не сообщила – опять передрала из «Крематория», – я был весьма критичен.

198. Сочинение непонятно какого жанра. Начиналось как философский трактат, продолжается как роман фэнтэзи пополам с мюзиклом. Название из двух слов. Первое начинается на «л», второе на «й»… Правильно, догадливый читатель, – «Лисья йога».

Фрагмент 54

199. Сидя в позе медитирующего телевизора, автор усиленно размышлял. Точнее – пытался.

Бесплодные попытки были прерваны ворвавшейся Лисой. Она прыгала до потолка, кувыркалась через голову, потом приземлялась на нее, крайне нецензурно выражаясь при этом. В зубах рыжая держала конверт с письмом. Интересуясь, что же вызвало столь бурную реакцию четвероногого, я взял его в руки.

Писали не из-за границы, а откуда-то очень близко. Адресом отправителя значился городишко под названием «Москва». Я взял карту и долго пытался его там найти. Безуспешно. Ни у одной столицы в мире не было столь идиотского названия. Плюнув на это, и решив, что имеет место какой-то дурацкий розыгрыш (кто только над бедным писателем не подшутит…), я разорвал грязный конверт и извлек на свет божий стопку листков в клеточку, исписанных крупным женским почерком.

Девушка со странным именем Ристана и утерянной фамилией на первых двадцати страницах своего письма пространно изъяснялась мне в любви, а также утверждала, что знает меня по прошлой жизни.

200. По ее словам в той жизни я был совращенным ею монахом, который не выдержав столь тяжелого духовного испытания, бросился в глубокую пропасть. Несмотря на предпринятые поиски, тело несчастного так и не было найдено. Ристана тогда решила, что Бог телесно взял меня на небо. Остаток своих дней, который оказался весьма длинным, она провела в тех самых горах, где он исчез.

201. Дни ее жалкой жизни стремительно летели… Ристана, прерываясь лишь на еду, сон и любовные утехи с каждым прохожим(ей), постоянно просила прощения у Господа. Последний, по своему обыкновению, был необычайно добр и милостив. После пятидесяти четырех с половиной лет отшельничества Ристана получила возможнлсть начать все сначала.

Она внезапно оказалась в затерянном во Вселенной городке Москва. Ристана вновь была молода – по возрасту где-то между девятнадцатью и двадцатью годами и не очень опытна в общении с мужчинами (их число в ее новой жизни едва перевалило за третью сотню). Но, что важнее всего, девушка горела желанием отыскать того монаха. Она чувствовала, что он где-то рядом. И искала, искала, искала…

202. Как-то на глаза ей попалась книжка с улыбающейся мордой чернобурой лисы на обложке. Решив, что «Лисья йога»-это что-то из сексуальной жизни животных, а значит должно быть изучено, Ристана купила книжку. «Понимаешь, Черный Лис, – писала она, – лисья морда на обложке улыбалась ну очень распутно. Я и подумала…»

Фрагмент 55

Читая «Лисью йогу», она поняла, что ее написал именно тот монах, с помощью чуда избежавший смерти (ну прямо дон Хуан какой-то!). Великая радость проснулась в грязной душонке Ристаны, – она села писать письмо с просьбой о личной встрече.

На следующих шестидесяти девяти страницах ее послания находились действительно умные мысли о природе и сущности лисьей реальности. Тут уж Ристана меня удивила, – я не ожидал ничего подобного от существа столь погрязшего в пороке.

203. Судя по этим мыслям, автор может сказать: оная Ристана – мастер хренира. Сначала создать р сказку, вызывающую реакцию пренебрежения и несерьезного отношения, а потом ошарашить удивительными откровениями. Полностью в лисьем стиле.

«Так вот, Лис, хочу поделиться с тобой своими соображениями о лисьей реальности. Я считаю, и глубоко убеждена в этом, что лисы – существа, которых можно назвать «танцорами на краю времени».

Вообще, этот термин придумал Майкл Муркок. Так называется один из его романов. Но думаю, что он не обидится на меня за использование своего выражения. Просто оно очень красивое и наиболее точно подходит к лисам.»

204. Здесь я несколько отвлекся – сходил на кухню, где выпил сочка с бутербродами и халвой. Скромненьнько утолив голод, вернулся к разбросанным по столу листам бумаги и нашел место, на котором остановился:

«Лисы – существа в высшей степени беспечные. Их не заботит ничего, кроме развлечений. Можно сказать, что их жизнь – это жизнь в преддверии конца света. То есть жизнь на краю времени.

А кстати, если б ты сказал «Ристаночка, девочка моя», я была бы очень рада. Что-то я отвлекаюсь и отвлекаюсь… Совсем любовь довела.

205. Для лисов жизнь на краю является нормой. Они не просто уныло дожидаются Конца Всего. Нет! Они беспечно развлекаются, веселятся. Другими словами – танцуют. Таким образом проявляется принцип высшего наплевательства на опасности. Если кто-то бежит в церковь, а кто-то строит бетонный бункер, то лис живет себе как жил и все. А поползновения мира к своему концу ничуточки его не трогают.»

По мере дальнейшего углубления в письмо, меня все больше и больше интересовала личность Ристаны. Лиса же сидела в кресле и смотрела на меня странным взглядом. Наверняка замышляла какие-то интриги.

206. «Итак, все лисы – танцоры на краю времени. Никого из них не волнует завтра. Разумеется, они могут притворяться, что завтра их волнует, но это будет всего лишь одним из лисьих извращений.

Согласись, что весело танцевать на краю пропасти могут только лисы. Что же случается, когда край времен сильно приблизился, и до обрыва остаются считанные метры? Совершенно ничего особенного. Лисы хренируют реальность, и текущая сказка меняется в нужную им сторону.

Фрагмент 56

Да, Лис, мне хочется осветить один вопрос касаемо хренира реальности. Я считаю, что лисы хренируют реальность уже одним своим существованием. Безусловно они могут создавать целенаправленные хрениры, но эти хрениры касаются глобальных р сказок. Вся же повседневность – текущая сказка. Она, конечно, подчинена глобальному хрениру, но в деталях лису неизвестна.

207. Между прочим, Чернистый,»-ты бы меня еще черникой назвала.

– «в твоем сочинении присутствует некоторая неразбериха с понятиями лисьей реальности. И я боюсь, что помимо съехавшей крыши, у читателя еще мозги превратились в запеканку, политую сгущенкой. Поэтому с истинно женской дотошностью я бы хотела провести некоторую систематизацию терминов в твоем труде.

Если позволишь. Позволяешь? Ну, разумеется! Как можно отказать такой лапульке как я?»

Самоуверенности у тебя как у подлинной лисы. Я ведь только моргнул, а она уже приняла это за согласие. Эх-х…

208. «Итак: реальностная сказка – это

1. мир в целом (текущая сказка)

Дата добавления: 2015-09-03