Сцена первая. Амалия в саду играет На лютне

Амалия в саду играет на лютне. Амалия. Добр, как ангел, молод и прекрасен, Он всех юношей прекрасней и милей; Взгляд его так кроток был и ясен, Как сиянье солнца средь зыбей. От его объятий кровь кипела, Сильно, жарко билась грудь о грудь, Губы губ искали... все темнело, И душе хотелось к небу льнуть. В поцелуях - счастие и мука! Будто пламя с пламенем шло в бой, Как два с арфы сорванные звука В звук один сливаются порой - Так текли, текли они и рвались; Губы, щеки рдели, как заря... Небеса с землею расплавлялись, Мимо нас неслися, как моря. Нет его! Напрасно, ах, напрасно Звать его слезами и тоской! Нет его! И все, что здесь прекрасно, Вторит мне и вздохом и слезой. Входит Франц. Франц. Опять ты здесь, строптивая мечтательница? Ты украдкой покинулавеселый пир и омрачила радость гостей. Амалия. Сожалею об утрате этих невинных радостей! В твоих ушах ещедолжен был бы звучать погребальный напев, раздававшийся над могилой отца. Франц. Неужели ты вечно будешь сетовать? Предоставь мертвых мирному снуи осчастливь живущих! Я пришел... Амалия. А скоро ты уйдешь? Франц. О боже! Не напускай на себя столько холода и мрака. Ты огорчаешьменя, Амалия! Я пришел сказать тебе... Амалия. Верно, мне придется услышать, что Франц фон Моор сталвладетельным графом? Франц. Да, ты права. Об этом я и пришел сообщить тебе. Максимилианпокоится в склепе своих предков. Я - господин. Но я хотел бы стать им вполной мере, Амалия. Ты знаешь, кем ты была в нашем доме? Ты воспитываласькак дочь Моора, его любовь к тебе пережила даже смерть. Ты ведь никогда непозабудешь об этом? Амалия. Никогда, никогда! Да и кто мог бы позабыть об этом средивеселых пиршеств? Франц. За любовь отца ты должна воздать сыновьям. Но Карл мертв... Тыпоражена? Смущена? Да, конечно, в этой мысли столько лестного, что онадолжна ошеломить даже женскую гордость. Франц попирает надежды знатнейшихдевиц. Франц приходит и предлагает бедной, беспомощной сироте свое сердце,свою.руку и вместе с нею все свое золото, все свои дворцы и лесные угодья.Франц, кому все завидуют, кого все боятся, добровольно объявляет себя рабомАмалии. Амалия. Как молния не расщепит нечестивый язык, посмевший выговоритьзлодейские слова! Ты убил моего возлюбленного, и тебя Амалия назоветсупругом? Ты... Франц. Не гневайтесь так, всемилостивейшая принцесса! Да, Франц неизгибается перед тобой, как воркующий селадон*. Франц не умеет, подобнотомному аркадскому пастушку*, заставлять эхо гротов и скал вторить еголюбовным сетованиям. Франц говорит, а если ему не отвечают, то будет...повелевать! Амалия. Ты, червь, повелевать? Повелевать мне? А если ответом на твоиповеления будет только презрительный смех? Франц. На это ты не осмелишься. Я знаю средство, которое живо сломитгордость строптивой упрямицы, - монастырские стены! Амалия. Браво! Чудесно! Монастырские стены навеки укроют меня от этоговзгляда василиска*. Там будет у меня довольно досуга думать, мечтать оКарле. Привет тебе, монастырь! Скорее, скорее прими меня! Франц. Так вот как! Ха-ха! Ну, берегись! Ты научила меня искусствумучить. Нет, моя близость, подобно огневолосой фурии, изгонит из твоейголовы вечную скорбь о Карле. Страшный образ Франца притаится за образомвозлюбленного, будет караулить его, как пес из волшебной сказки, стерегущийподземные сокровища. За волосы поволоку я тебя к венцу! С мечом в рукеисторгну у тебя брачный обет! Приступом возьму твое девственное ложе! Твоюгорделивую стыдливость сломлю своею, большей гордостью. Амалия (дает ему пощечину). Сперва получи вот это в приданое! Франц (яростно). О, теперь я воздам тебе сторицей. Не супругой - нет,много чести! - моей наложницей будешь ты! Честные крестьянки станутпоказывать на тебя пальцами, когда ты отважишься выйти на улицу. Что ж!Скрежещи зубами! Испепеляй меня огнем и злобой твоих глаз! Меня веселит гневженщины. Он делает тебя еще прекраснее, еще желаннее! Идем, твоястроптивость украсит мое торжество, придаст остроту насильственным объятиям.Идем ко мне в спальню, я горю желанием! Теперь, сейчас же ты пойдешь сомной. (Хочет силой увести ее.) Амалия (бросается ему на шею). Прости меня, Франц! (Он пытается обнятьее, она выхватывает у него из ножен шпагу и быстро отходит.) Смотри,негодяй, теперь я расправлюсь с тобой. Да, я женщина, но разъяреннаяженщина! Осмелься только нечестивым прикосновением осквернить мое тело - этасталь пронзит твое похотливое сердце! Дух дяди направит мою руку. Спасайсяскорее! (Прогоняет его.) Ах, как мне хорошо! Наконец я могу вздохнутьсвободно: я почувствовала себя сильной, как огнедышащий конь, злобной, кактигрица, преследующая того, кто похитил ее детенышей. "В монастырь", сказалон? Спасибо за счастливую мысль! Обманутая любовь нашла себе пристанище!Монастырь, святое распятье - вот оплот обманутой любви. (Хочет уйти.) Герман входит нерешительным шагом. Герман. Фрейлейн Амалия! Фрейлейн Амалия! Амалия. Несчастный! Зачем ты меня беспокоишь? Герман. Эту тяжесть я должен снять с сердца, прежде чем она увлечетменя в ад. (Бросается перед ней на колени.) Простите! Простите! Я жестокообидел вас, фрейлейн Амалия! Амалия. Встань! Уходи! Я ничего не хочу слушать. (Хочет уйти.) Герман (удерживая ее). Нет! Останьтесь! Ради бога! Ради предвечногобога! Вы должны все узнать! Амалия. Ни слова больше. Я прощаю тебя. Иди с миром! Герман. Выслушайте хоть одно слово! Оно вернет вам покой. Амалия (возвращается и удивленно смотрит на него). Как, друг мой? Ктона земле или на небе может вернуть мне покой? Герман. Одно-единственное слово из уст моих. Выслушайте меня! Амалия (сострадательно берет его руку). Добрый человек, как может словоиз твоих уст сорвать засовы вечности? Герман (поднимается). Карл жив! Амалия (кричит). Несчастный! Герман. Да, это так. И еще одно... Ваш дядя... Амалия (бросаясь к нему). Ты лжешь! Герман. Ваш дядя... Амалия. Карл жив еще? Герман. И ваш дядя тоже. Не выдавайте меня! (Поспешно уходит.) Амалия (долго стоит в оцепенении, потом бросается вслед за ним). Карлжив!

Дата добавления: 2015-08-21