Часть 2. Разговор.

Когда разговариваю с Лаймой, я обращаю внимание на каждую деталь, постепенно заполняя данные о ней в своей голове, но она ведёт себя слишком сдержанно, не позволяя копнуть дальше, чем ей нужно. Что самое интересное, говорит она правду, чувствую это так же, как ее взор, следующий за мной повсюду. А так, мы исправно пили чай в моей квартире.

– Теперь моя очередь задавать вопросы, – с тоном попробуй только возрази, оторвалась от кружки Лама. Я снова встретила серьёзный взгляд. Что она такого спрашивать собралась?

– Задавай, – зачем-то даю ей своё соглашение, где наша не бывала.

– Ты в Москве с рождения живёшь? – чую подвох, можно подумать, по мне не видно.

– Да, но иногда уезжаю за город, – отхлёбываю барбарисовый чай.

– Любишь чай? – задаёт она очередной дежурный вопрос.

– Очень, – довольно зажмуриваюсь, но как будто Лайма не видела моих запасов.

– Ты одна живёшь? – перемены на фронте, ожидаем тяжёлой артилерии.

– Да. Родители редко бывают дома из-за работы, а братьев или сестёр у меня нет – я пожала плечами.

– Как же ты живёшь?

– Ну, деньги мне присылают. До семи лет меня по очереди возили с собой папа и мама, дальше я здесь жила одна.

– Грустно? – и пристально в глаза смотрит.

– Немного, – отвожу взгляд, чувство снова, как при слежке.

– Какой у тебя любимый цвет? – Лайма мило склонила голову набок, отчего пара прядей выпала из-за уха.

– Салатовый, – осушаю чашку в два глотка, чтоб успокоится.

– Погода?

– Дождь.

– Чем увлекаешься? – откуда у неё столько вопросов берётся?

– Рисую, читаю, – я неопределённо махнула рукой.

– Как с самооценкой?

– В порядке, – собравшись с силами, смотрю ей в глаза. Кажется, голубые крапинки плавают в серой радужке.

– Отношение к животным?

– Пушистики, – и этим всё сказано, главное, чтоб под ногами не путались.

– Почему у тебя такая квартира? – это она про расположение вещей?

– Так получилось.

– Что ты обо мне думаешь?

– Ты себя ведёшь сдержано.

– Почему? – моргнула.

– Сама подумай, – я уже устала.

– А ты собственница?

– Да, – вот только не знаю в какой степени.

– То есть, если я попрошу у тебя, пустить переночевать, ты откажешь?

– Нет, – улыбнулась, её я впущу.

– Надо же, – неуловимо усмехнулась.

– Ты просто станешь частью моей собственности, – уточнила.

– Но я не хочу становиться чей-то собственностью! – Лайма тут же подскочила.

– Тогда не просись у меня на ночлег.

– Логично... Можешь показать мне свои рисунки? – быстро она справилась с собой.

– Идём. Только не наступи на что-нибудь.

– Как ты умудрилась такое с комнатой сделать? – осторожно идёт ко мне, роющейся в ящиках. Да, чёрт ногу сломит.

– Вроде все, – выкладываю на стол и приглашаю Лайму сесть на офисный стул. За несколько лет работы листиков разных форматов порядком накопилось.

– Во сколько лет ты рисовать начала?

– По жизни. Но мало что изменилось с тех пор, как я впервые взяла в руки карандаш.

– Почему не бросишь? – садится и заинтересованно осматривает рисунки.

– Не хочу.

– В Бога веришь? – я подавилась воздухом.

– Атеистка – шла к этому всю свою жизнь.

– В магию?

– Возможно, – стою рядом и переминаюсь с ноги на ногу.

– Это что? – соседка взяла в руки лист с разноцветными пятнами.

– Лес, – я-то умею распознавать свои рисунки в каком бы состоянии они бы не были.

Прошло порядком часов за чаем, за допросами, за рассматриванием моих художеств. Устав стоять над Лаймой, просматривающей мои работы, я отправилась на кухню налить ещё парочку чашек. Выглянув на улицу, вспомнила о времени. Оу… без пятнадцати час ночи. Налив таки чай, возвращаюсь к однокласснице.

– Тебя до дома проводить или сама дойдёшь? – спросила я.

– А сколько времени?

– Почти час ночи, – наручные часы не только для красоты нужны.

– Можно, я всё же останусь? – думает, я тогда пошутила?

– Можно, – пожимаю плечами и отпиваю чай.

– Как же твоё собственничество?

– Я рассматриваю тебя, как часть моей собственности с того момента, когда взяла тебя за руку на улице. Так, что нормально, – Лайма, мягко говоря, в шоке.

– А я об этом только сейчас узнала, – видимо эгоизм и собственничество её больные темы, – ладно, пойду.

– Стой, – преграждаю выход. Не хочу, чтоб она уходила при таких обстоятельствах. Как-то нехорошо получается

– Зачем? – опять, пронзительный взгляд.

– Если останешься, я, так и быть, стану твоим гидом, – с трудом выдерживаю проверку на рентген.

– Договорились.

– Пей чай, остынет же, – перевожу дух. Лайма возвращается к столу.

Вновь ухожу на кухню. Спать не хочется. Надо налить покрепче. Какая в моей квартире напряженная атмосфера держится. В комнате соседка выглядит подавленной.

– Ты чего? – в такие моменты лучше оставить человека одного, но если я её оставлю, она накрутит себя до такой степени, что не подпустит меня больше. Хотя не особо интересовалась я ей раньше.

– Не важно. Отойди, пожалуйста, – поворачивается ко мне, смотрит устало. Надо спасать положение. Потом подумаю, зачем.

– Можешь ударить меня, – идея супер! Ничего не скажешь! Удивленна. Не верит. Думает, что я это сказала, потому что она маленькая и со стороны явно не умеет драться. Ошибается, знаю, что ударит. Стою перед ней раскинув руки, внутри всё сжимается, а она не верит. Сильно же её обидели.

В следующую секунду воздух выбило из лёгких, в глазах потемнело. Я и движения заметить не успела. Попала точно в солнечное сплетение. Дышать трудно. Чувство потихоньку возвращаются, вместе с возрастающей болью. Я так не скоро оклемаюсь. Сижу облокотившись на диван. Все-таки не до конца упала. Наверно, со стороны смешно выгляжу.

– Зачем? – звуки больно впиваются в голову.

– Ммм… – моя попытка что-то сказать не увенчалась успехом.

– Думала, не смогу? – зрение потихоньку возвращается.

– Наоборот, – еле прошептала.

– Сильно больно? – сказала она после некоторого молчания.

– Терпимо, – непроизвольно сжимаю зубы. Зрение вернулось.

– Встать сможешь? – Лайма слишком искренняя и прямолинейная.

– Не сейчас, – если попросит прощения, всё насмарку.

– Пр… – начала одноклассница, но прервалась под моим взглядом.

– Лучше помоги мне сесть на диван, – моментально оказалась рядом.

– Осторожно… – общими усилиями посадили меня, – дай я посмотрю.

– Ага, – она осторожно проводит пальцами по коже. Странно боль слегка утихла. На этом осмотр завершился.

– Всё в порядке, легко отделалась.

– Я, пожалуй, пойду спать, – ну, ноги шевелитесь!

– Облокотись на меня, – сначала хотела отказать, но посмотрев в эти глаза, передумала. Мы с трудом дошли. Я плюхнулась на кровать.

– Можешь устраиваться где угодно, – пробормотала я, прежде чем отрубиться.

Спала, как убитая.

Дата добавления: 2015-09-03