Ибо помни, странник, достигая вершин, приходят туда свободные и освобождённые от всякой ноши, имея помыслы в Вечном. Мир всему сущему.

— Закрой книжечку, — сказал Учитель. — Ты поняла всё, дитя моё?

— Я полагаю, что поняла. Но я была бы счастлива, Учитель, услышать Твои пояснения.

— Не утяжеляй пути своего ношей… Это значит не только не иметь желаний каких-либо материальных благ и радостей мира, но и привязанностей ко всем близким и заботу о них, которая отнимает у человека столько времени. Но это не значит, что человек, прочитав эту главу, сейчас же бросит все заботы о близких и делается к ним жестоким и равнодушным. Это «освобождение от ноши» приходит не от внешнего, а от внутреннего человека. Когда человек действительно и на самом деле готов подняться к высотам, от него всё отпадает само, как шелуха, и ничто не сможет его удержать в его устремлённости. Но горе тем, которые воспримут только букву! Они повлекут за собой ещё худшую ношу: себялюбие, чёрствость, сухость сердца и эгоизм. Ибо не обладает ещё их сердце тем светом, который уже никого ни ранить, ни заставить страдать не может. Идти к высотам духа — значит быть совершенно лёгким, совершенно светлым. И в отрешённости своей человек полон любви и сострадания и милосердия, хотя ему самому ничего не надо, но он готов отдать всё, вплоть до жизни. Научиться быть слугою всех — трудный урок, и не каждому он доступен. Но благо тем, которые проходят его, не испытывая тяготы, а переполненные светом любви, которая даёт, не считая, и не соревнуется ни с кем. И ещё скажу тебе, дитя, что бывают в жизни сердца мгновения, когда оно ещё должно быть счастливо земным счастьем. Пусть не остановит это тебя, и не впадай в сомнения, а прими это счастье, памятуя: там, где счастье коснётся сердца твоего, там сердце ещё шире раскроется и изольётся в мир. Ибо путь твой не через рассудочные измышления, а через горящее огненно сердце. Иди, дитя, и будь в мире!

И Учитель отпустил меня.

5 часов.

Я взошла в Сад Учителя. В воздухе стояла особая тишина приближающегося вечера… Под ногой шуршали опавшие листья. Воздух был свеж и лёгок. Около площадки роз я встретила Учителя.

— Я гуляю по Саду, — сказал Он. — Я люблю этот час перед закатом. И мы с тобой походим вместе.

Учитель слегка охватил рукой мои плечи и повёл рядом.

— О, Учитель, дозволь мне спросить Тебя!

— Спрашивай…

— Как сделать, чтобы всегда быть солнечной, радостной, быть, как этот жёлтый лист, насквозь пронизанный солнцем! Чтобы не наплывали на тебя откуда-то мгновения раздражения, уныния, сомнения и всякие мелкие и пошлые мысли и чувства, которые оставляют после себя такой отпечаток грусти и горечи, словно уронил в грязь что-то очень чистое. Научи, Учитель, как сделать, чтобы не было этих моментов!

— Ах, дитя, а между тем это так просто! Для этого только не надо забывать, что твоя сущность «головой касается звёзд», и все маленькие неприятности её земной сестры это такие незначительные вещи, что им не стоит отдавать ни сил, ни значения. Живи и помни, что твой Дух гораздо выше, чем все эти пустяки. Тучи закрывают солнце, но оно светит и за тучами… И ещё Я бы не хотел, чтобы ты забывала обо Мне…

— О Тебе, Учитель?! — воскликнула я в изумлении.

— Да. Потому что Я живу в твоём сердце. И всякий раз, когда ты хочешь освободиться от навязчивых и неприятных мыслей, вспомни обо Мне, и ты увидишь, как появится правильное отношение ко всякому событию, к каждой вещи.

Мы в молчании шли по дорожке.

— А теперь Я хочу спросить тебя, — тихо сказал Учитель.

— О, спрашивай меня обо всём!

— Я хочу спросить, помнишь ли ты данный тобой обет, начертанный в книге? — очень тихо спросил Учитель и, остановившись, отвёл меня в сторону рукой и пристально глядя мне в глаза.

— Да. Помню, Учитель.

— Так знай, скоро Учителя потребуют от тебя выполнения некоторых их заветов, и ты должна будешь следовать им беспрекословно. Готова ли ты?

— Да, Учитель!

— Да будет так! Иди с миром! Я пойду дальше один.

И Учитель отпустил меня.

8 ноября.

Я вошла в дом Учителя. Учитель уже был в круглой комнате. Он писал и сделал мне знак сесть и ждать. Скоро Учитель кончил, и, засыпав рукопись каким-то огненного цвета порошком, отодвинул её, и спросил меня, готова ли я принять передачу. И Учитель продиктовал мне в слухе.

Дата добавления: 2015-09-03