Глава 13. Утром, спускаясь вниз, Алекс чувствовала себя полностью разбитой

Утром, спускаясь вниз, Алекс чувствовала себя полностью разбитой. Она плохо спала ночью, обдумывая свои дальнейшие действия. И чем больше она думала об этом, тем отчетливее понимала, что ей уже пора уходить отсюда. Одновременно она пыталась уговорить своё сердце быть сильным и помочь ей справиться с этим тяжёлым испытанием. Так будет лучше, утешала она себя. Так будет лучше для всех. Было уже неразумно откладывать неизбежное.

Её ведь здесь больше ничего не удерживало. Кроме Тони, который почти поправился. Его здоровью ничего больше не угрожало, а быстродействующие припарки мог приготовить обученный всем этим премудростям Марк. Она сделала всё, что от неё требовалось. Выполнила то, зачем её привезли сюда. Настало пора уходить. И чем скорее она это сделает, тем проще ей будет покинуть это место. Оттягивая роковые минуты, она делала хуже только себе, потому что чем дольше она здесь оставалась, тем сильнее привязывалась к этому месту. И тем труднее ей будет расстаться.

Особенно с ним.

Что бы ни произошло в этом коттедже, это ничего не меняло. У Тони была своя собственная жизнь, как и у неё. Пусть даже на время они оба забыли об этом. Пусть даже он обнимал её так, что она забывала, где её место. Пусть даже он целовал её так, что переворачивалась душа. Настала пора каждому из них идти своей дорогой.

Вот только Алекс не представляла, как ей это сделать.

Бессонная ночь вкупе с мучительными мыслями принесла ей только ужасную головную боль. Прижав руку ко лбу, Алекс на секунду прикрыла глаза, умоляя боли отступить. Сейчас она хотела только одного: выпить чашечку свежего чая и хоть немного согреться от страшного внутреннего холода. Она должна хоть немного успокоиться, чтобы прийти к какому-то разумному заключению.

Марк как обычно ушёл рано утром, и впервые Алекс обрадовалась этому факту даже, несмотря на присутствие Тони, который вероятно отдыхал в своей комнате. Она не видела его со вчерашнего дня, и теперь даже боялась снова встретиться с ним. Ей казалось, что если она снова заглянет в его сверкающие золотистые глаза, она никогда не наберётся храбрости покинуть его дом. Особенно после того, что произошло между ними.

У Алекс болезненно сжалось сердце. Ей было просто жизненно необходимо побыть одной.

Поправив очки, она медленно переступила порог кухни, намереваясь подойти к плите, но едва вскинув голову, Алекс застыла, увидев Тони, сидящего за столом. Сердце её подпрыгнуло в груди, а затем замерло, когда его пронзительные медовые глаза захватили её взгляд. И мгновенно самые яркие воспоминания тут же и совершенно некстати нахлынули на неё, заставив вспомнить прижавшегося к ней Тони, который целовал ей грудь. Алекс почувствовала, как у неё перехватывает дыхание, и начинают гореть щёки.

На нём была белая свободная рубашка, ладно сидящая на его широких плечах. Рукава были закатаны до локтей, обнажая золотистую кожу, покрытую светлыми волосками. Он держал в руке чашку чая, сжимая её длинными пальцами. Почти так же, невольно подумала Алекс, как вчера, когда эти самые пальцы сжимали ей грудь. На этот раз Алекс почувствовала, как у неё горят уши. Надо же, но ей удалось согреться, не выпив ни капельки горячего чая.

Грудь сжалась от мучительной боли. Боже, она не могла реагировать на него иначе! Стоило только взглянуть на него, как её сердце тут же таяло и рвалось к нему, позабыв обо всех тех доводах, которые должны были удержать её на расстоянии от него.

Тони мог бы улыбнуться ей, если бы не скверное настроение. Видя сейчас перед собой Алекс, такую невероятно притягательную и порозовевшую, он снова испытал те чувства, которые ему не следовало испытывать. Ему не следовало вообще ничего чувствовать к ней. Но это было невозможно. Почти так же как, если бы он запретил себе дышать. Она манила его, влекла сильнее любого наркотика. Тони не мог понять, почему так происходит. Он давно запретил себе чувствовать влечение к женщинам. Особенно эмоциональное.

Год назад, встретив Алекс, он решил, что просто поддался минутному порыву и что это больше никогда не повторится. Но он так сильно заблуждался. Это повторилось. И чем дальше, тем сильнее и глубже становились его чувства. И если Алекс ещё хоть немного побудет рядом с ним, он не сможет устоять перед ней, потому что больше не мог совладать с собой. Чувства, охватившие его, были сильнее его. И сильнее её, он знал это наверняка. Как и прекрасно понимал причины её густого румянца. Сердце его забухало в груди, когда Тони вспомнил, как крепко обнимал её вчера, как настойчиво притягивал к себе, как откровенно ласкал её, прижав к двери. Он действительно не мог соображать, когда она оказывалась рядом с ним. Знакомое напряжение тут же завладело им, когда горячие воспоминания встали перед глазами.

Сделав быстрый глоток, он незаметно скрестил ноги под столом и насупился ещё больше, пытаясь взять себя в руки. Тони посмотрел ей в глаза. Хоть румянец и выдавал все её чувства, но при этом она выглядела такой грустной, что он снова ощутил давящую боль в груди. И снова ему захотелось обнять её, прижать к себе и никогда больше не отпускать.

Боже, неужели случай с Ливи его ничему не научил? Беда заключалась в том, что Алекс как раз и не была такой, как Ливи. Совершенно. И это ещё больше усиливало его беспокойство.

- Доброе утро, – наконец, заговорил он, когда молчание затянулось.

Выражение его лица было таким серьезным и сосредоточенным, что Алекс запнулась, позабыв, как следует говорить. Она шагнула в кухню и, проглотив ком в горле, попыталась ответить ему.

- Д-доброе утро.

Алекс хотела подойти к плите, чтобы налить себе чаю, но Тони вдруг резко вскочил на ноги.

- Позволь мне, – сказал он, быстро взяв чашку. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, он налил горячей воды, а потом добавил немного заварки. – Ты пьёшь сладкий чай?

Не зная, что делать, Алекс присела на стуле. Напротив его места.

- Да… два кусочка сахара… пожалуйста.

Он бросил в чашку два кусочка сахара и, повернувшись к ней, поставил чашку перед ней.

- Прошу, – проговорил он, внимательно наблюдая за Алекс.

Она явно не ожидала ничего подобного и действительно была поражена его поступком. Но Тони было приятно удивить её. Он впервые наливал кому-то чай. Особенно женщине. Это было прерогативой женщин, но внезапно он понял, что ради Алекс сделал бы всё, что угодно.

- Спасибо.

Он обогнул стол и присел на своё место. Перед ним стояла тарелка с двумя пончиками с шоколадной начинкой, которые каждый день покупал Марк. Тони был в восторге от них и, нагнувшись вперёд, подвинул тарелку к Алекс.

- Угощайся.

Алекс как-то странно посмотрела на него. Затем перевела задумчивый взгляд на тарелку и покачала головой.

- Я не люблю пончики, – тихо сказала она.

Тони нахмурился, отметив, как она при этом быстро отвела от него свой взгляд. Как будто стремилась что-то скрыть от него.

- Как странно, – медленно проговорил он, взяв свою чашку. – Я думал, что все любят пончики. Они как маленькая радость в жизни. А тебе нужны небольшие радости.

В его голосе было столько нежности, что у Алекс перехватило горло. Боже, ещё немного и она позабудет о том, что собиралась сделать! Ей не нужны были радости, ей вообще ничего не было нужно. Она даже не знала, что в чём-то нуждается.

Пока не встретила его.

Она потянулась к чашке, и они стали пить чай в полном молчании. И хоть в этом не было ничего странного, они вели себя так, будто совсем не знали друг друга. А возможно реальность, которая нынче напомнила о себе, окончательно развеяла волшебное облако, окутавшее их, и теперь они смотрели друг на друга с прояснённым сознанием, пытаясь понять, кто они такие на самом деле и что значат друг для друга.

Алекс мельком посмотрела на Тони и вдруг поразилась тому, как ей хорошо и спокойно рядом с ним. Его присутствие успокаивало. Как странно, думала она, рядом с ним ей казалось, что она справится с любыми трудностями. Рядом с ним она ничего не боялась. И не боялась боли, которую жизнь непременно причинит ей.

- Что тебя беспокоит? – спросил неожиданно Тони, внимательно следя за Алекс.

Её молчаливость и грустное выражение глаз не давали ему покоя. Он не мог найти себе места, беспокоясь о ней. Её что-то мучило. И он чувствовал это. Когда Алекс вскинула голову и посмотрела на него, Тони застыл, заметив в её глазах затаённую боль. Ту самую, глубокую и невыразимую, которую он увидел два дня назад. Когда она рассказывала о фикусах. И предательстве.

- Я… – Алекс нервно поставила чашку и убрала руки со стола. – Я думала, какое удобрение задать фикусу.

Вот опять. Она солгала ему, с изумлением отметил Тони. Она снова пыталась спрятаться за своими растениями и цветами, чтобы никого не подпустить близко к себе. Чтобы никто не увидел её боль. Но Тони не мог сдаться так быстро, ощущая непреодолимое желание узнать её тайну. Узнать причину её боли. Он должен был узнать, кто осмелился причинить этой очаровательной девушке такую боль, от которой темнели её восхитительные синие глаза.

Он выпрямился на стуле и положил руку на стол, желая дотронуться до неё, почувствовать её тепло. Тони не знал как, но собирался добраться до её сердечка и прогнать оттуда боль, которая так сильно мучила её.

Но совершенно не вовремя в кухню вошёл Марк. Тони убрал руку со стола и быстро встал, понимая, что если бы он коснулся Алекс, назад пути уже никогда бы не было. Чёрт побери, он не мог сохранить её, но и не мог отпустить!

- Марк, – резко сказал он, отходя от стола. – Мне нужно поговорить с тобой

Он так стремительно покинул кухню, что даже не оглянулся. И не подумал попрощаться с ней.

***

За окном царила глубокая ночь. В комнате стояла глухая тишина. Алекс вытирала влажные волосы, сидя перед горящим камином. Совсем недавно, благодаря помощи Марка, ей удалось принять ванну и помыть голову. Это было так чудесно! Она бы непременно обрадовалась этому, если бы сердце не ныло так жестоко. Алекс было очень плохо. Ей было плохо вот уже два дня, вернее три, если быть точной. Ведь уже перевалило за полночь. Алекс посмотрела на часы, что стояли на каминной полке, и ощутила режущую боль в груди. Они отсчитывали последние минуты её пребывания в этом доме.

Последние, потому что утром она решила вернуться домой. Но даже не собрала свои скудные пожитки.

Да, она решилась, потому что другого выхода у неё просто не было. Горечь и боль сводили её с ума. Она не видела Тони с тех пор, как он с обескураживающей поспешностью вышел из кухни, словно не мог больше находиться в её обществе.

У неё действительно болело сердце. Алекс пыталась прогнать мысли о том, что совсем скоро ей предстоит открыть дверь. И уйти. Навсегда. И никогда больше она не увидит его. Человека, рядом с которым ожило её сердце. Человека, который стал значить для неё гораздо больше, чем фикусы, тюльпаны, спатифиллумы и все заботливо посаженные ею растения и цветы. Она уйдет, но самое ужасное заключалось в том, что он даже не подумает попрощаться с ней.

Два дня он безвылазно сидел в своей комнате и ни разу не вышел оттуда. Он будто бы заперся от неё, жестоко игнорируя и не желая её видеть. Алекс не могла больше мириться с этим. Потому что ей стало казаться, что она начинает значить для него почти то же, что он значил для неё. Что её поцелуи были ему нужны так же отчаянно, как его были нужны ей. Но его поступок перечеркнул абсолютно всё, доказав обратное. Алекс прикусила губу, чтобы не расплакаться. Ей было тяжело дышать. Ей было тяжело думать о том, что сон обернулся настоящим кошмаром. Она позволила себе верить в то, чего на самом деле не существовало. Что она наделала? Что она будет делать потом, когда уйдёт? Как она будет жить дальше, не имея возможности видеть Тони? Что станется с ним?..

Неожиданно раздался громкий стук. Алекс выпрямилась в кресле и прислушалась. Стук донёсся откуда-то снизу, словно упало что-то тяжелое. В комнате на первом этаже. В комнате Тони. Алекс вскочила на ноги. Боже, может ему стало плохо, и он упал? Она не видела его целых два дня, и за эти дни могло произойти всё, что угодно.

Бросив на кресло полотенце, Алекс стремительно побежала вниз, позабыв, что на ней только ночная рубашка. Распахнув дверь его комнаты его, она буквально влетела туда, страшась увидеть Тони, неподвижно лежащего на полу. Но через секунду она обнаружила его спокойно сидящего на кровати. На нём не было рубашки, а белая простыня едва прикрывала нижнюю часть его тела. Откинувшись на подушки, он пристально смотрел на неё, словно не ожидал увидеть её здесь.

- Тони, что произошло? – обеспокоенно спросила Алекс, подходя ближе. Она не взяла очки, поэтому недостаточно хорошо видела, невредим ли он или нет. – С тобой всё хорошо?

При всём своём желании Тони не смог бы ответить. У него перехватило дыхание при виде чарующей красавицы, которая влетела в его комнату. Впервые в жизни он потерял дар речи и позабыл, как следует говорить.

Он не мог заснуть, ворочаясь в постели. Он услышал плеск воды, доносившийся из верхней комнаты, и с ужасом осознал, что Алекс принимает ванну. Он слышал тяжелые шаги Марка, который таскал в её комнату воду. Он слышал, как потом его заботливый друг притащил туда небольшую чугунную ванну. И отчётливо понял, что ему предстоит стать невидимым свидетелем всей этой процедуры до самого конца. И, закрыв глаза, он с лёгкостью представлял, как Алекс скидывает рубашку, как с распущенными волосами перешагивает бортик ванны. Как теплая струйка воды касается её нежной кожи. Как она проводит пальцами по своим влажным плечам…

Два дня он пытался взять себя в руки и подумать. Он должен был принять какое-то решение, потому что чувствовал, что находится на перепутье. Ему следовало решиться, в какую сторону шагнуть. Сейчас в его жизни была Алекс. Его сердце жило и радовалось рядом с ней. Тони не предполагал, что способен на такие глубокие чувства, но она вызывала в нём то, что казалось давно позабытым и похороненным. Он начинал не просто нуждаться в ней. Он просто не представлял, что будет делать без Алекс. Ему было невыносимо думать о том, что настанет время и ему придётся отпустить её.

С другой стороны у него была жизнь, вернее некое подобие существования, которую он тратил только на то, чтобы отыскать Ливи. Эта цель превратила его душу в пепел. Ливи уничтожила в нём всё то хорошее, во что он раньше верил. Продолжая искать её, он получит только боль и ещё большие страдания. И пусть он должен был, обязан был отыскать её, во что бы то ни стало, но что станется с ним, когда цель будет достигнута? Поиски Ливи уже опустошили его, но это и помогало ему жить. Но когда он перестанет этим заниматься, когда он свернёт, наконец, ей шею… Что он будет делать потом? Ради чего ему жить тогда?

Впереди его ждала беспросветная и глухая пустота, от которой не будет никакого спасения. Он и не заслуживал спасения. Он давно жил в аду и привык к его адскому пламени.

Но теперь, когда в его жизни появилась Алекс… Он не мог просто так отпустить её. Впервые в жизни он хотел заботиться о женщине. Об Алекс. Оберегать её от шипов её цветов, от дуновения ветерка, от засухи, от любой боли, которую могли причинить ей. Боже, он так отчаянно хотел прижать её к своей груди, поцеловать и увидеть, как засияют её бесподобные синие глаза! И он умирал от желания распустить её шелковистые волосы. Он хотел освободить из плена настоящую Алекс, разрушить кокон, в котором она жила все эти годы. Он хотел подарить ей все те радости, которых она лишала себя. Он хотел научить её любить пончики с шоколадной начинкой. И хотел увидеть каждую её улыбку. То робкую, еле заметную, то лучистую и такую тёплую, что при виде её грудь наполнялась щемящей нежностью.

И вот, придя к более или менее разумному заключению, Тони решил с самого утра поговорить с ней, но эта колдунья стала мучить его, надумав принять ванну в такой опасной близости от него. Его тело напряглось так сильно, что он мог взорваться от любого движения. Господи, он ведь был простым человеком! И не был сделан из железа.

Тони сходил с ума, пытаясь думать о чём угодно, но только не об обнажённой Алекс. Но эта чертовка, словно догадываясь о его терзаниях, нарочно растягивала этот невинный акт, дабы окончательно добить его. И в какой-то момент Тони действительно мог сорваться, готовый подняться к ней. Но именно тогда она и закончила. А затем Марк вынес ванную, и ушёл.

И в доме воцарилась тишина. Такая, от которой стало не по себе.

Тони затаился, внимательно прислушиваясь к тому, что происходило на втором этаже. У него пересохло во рту, ему хотелось пить. Тони потянулся к стакану с водой, но у него так сильно дрожала рука, что он уронил стакан. А потом к нему прибежала запыхавшаяся Алекс.

С распущенными чуть влажными и вьющимися сверкающими волосами, падающими на плечи и спину.

В белой почти прозрачной рубашке, которая не скрывала от его жадного взора очертания округлой девичьей груди.

Она выглядела такой соблазнительной, такой красивой, такой беспредельно желанной, что у него чуть не остановилось сердце.

И только тогда Тони понял, что самое сложное испытание ждёт его впереди.

- Ты хорошо себя чувствуешь? – раздался голос Алекс, которая старалась разглядеть выражение его лица без очков. Она сделала шаг вперёд. – Ты что-то уронил? – Снова молчание. – Скажи мне, что ты уронил, укажи на место, и я подниму его. Ты же знаешь, что без очков я не смогу найти…

Обогнув кровать с левой стороны, она подошла ещё ближе, а потом внезапно перекинула через правое плечо всю густую массу своих каштановых волос, которые в свете свечей переливались рыжиной, и обнажила белоснежный изгиб шеи и плеча. Тони затаил дыхание, чувствуя, как бешено колотиться его сердце. Боже, он мог сорваться в любую минуту, и все его старания держаться от неё подальше за все эти два дня запросто превратятся в пыль!

- Тони, ты меня слышишь? – Алекс нахмурилась и внимательно посмотрела на него. – Что ты уронил? Я могу…

Он больше не мог выносить это. Ему уже больше ничего не было нужно. Проглотив ком в горле, Тони встретил её взгляд и глухо молвил, приподняв левую руку:

- Иди сюда.

Алекс почувствовала дрожь во всем теле от его хриплого шёпота. Внезапно два дня пустоты и одиночества разом отступили, позволив ей, наконец, ощутить ту безмерную тоску по нему, которую она так отчаянно пыталась подавить. Опустив взгляд на его руку, Алекс поняла, что всем сердцем хочет подойти к нему. Боже, она собиралась уйти отсюда с рассветом, она собиралась уйти, не ощутив его теплого прикосновения! Безумная! Как она могла решиться на такое?

Алекс прекрасно сознавала то, что произойдёт, если она выполнит его просьбу, но сейчас она не смогла бы отказаться от него, даже если бы здесь находились все её родственники. Тяжело дыша, она подошла к кровати и медленно опустилась на матрас. Медленно выпрямившись, он поднял руку и осторожно коснулся её оголённого плеча. Сердце Алекс забилось сильнее. Она всё смотрела в его завораживающие золотистые глаза и вдруг поняла одну истину, которую упрямо не желала замечать всё это время.

Он смотрел на неё с такой пугающе-безграничной нежностью, словно и не было этих двух дней отчуждённости. Словно он тосковал по ней так же сильно, как она по нему.

- Я так скучал по тебе… – прошептал Тони, затем вдруг опустил голову и прижался губами к её шее.

Алекс закрыла глаза, едва дыша, когда почувствовала его горячие губы на своей коже. Сладкий трепет тут же охватил её, а сердце болезненно сжалось от его неожиданного признания. Целых два дня она мучила себя, решив, что он не хочет её видеть, но ему удалось разрушить все горькие сомнения всего парой слов, вернув ей надежду, в которую она так отчаянно нуждалась. Внезапно все страхи и неуверенность разом отошли в сторону, являя собой совершенно незначительные помехи. Всё в один миг стало неважным и таким простым.

Она вдруг вспомнила слова тёти, сказанные в день её похищения:

Дата добавления: 2015-08-13