Мои комментарии и замечания

Некоторые заключительные комментарии Эрика — сильные утверждения, и к ним стоит осторожно вернуться еще раз. Этот весьма уни­кальный брак прошел через различные напряжен­ные этапы, и похоже, что благодаря этому партне­ры приобрели мудрость и опыт, которые могут оказаться интересными и полезными для каждого из нас. Я хотел бы обратить внимание на некото­рые моменты их брака, которые показались мне определяющими, хотя ваши реакции могли быть совсем другими и вы могли составить себе другое представление об этом. Для каждого из моих утверждений я даю заголовок раздела, так что, ес­ли захотите, вы сможете вернуться к тексту, чтобы составить свое мнение о моих мыслях.

Совершенно необычным является то, что Эрик и Дениза выстроили свой собственный мир вокруг их брака, а не спрашивали социальное окружение, какими они должны быть или как им вести себя. Они не строили свой брак в соответствии с обще­ственными ожиданиями и даже в соответствии с ожиданиями давних друзей. Они прислушива­лись к своему внутреннему ритму, чтобы опреде­лить, каким будет их поведение и их взаимоотно­шения. Это смелый способ жизни (что они сами полностью признают), и многие просто испуга­лись бы попробовать этот путь. Тем не менее Эрик и Дениза понимают, что общество и друзья могут служить своеобразным убежищем от брачной жиз­ни, но они не собираются пользоваться этим (см. «Движение первопроходцев» и «Жизнь по внут­ренним ритмам»).

Они на своем собственном опыте убедились, какими могут быть катастрофические последствия попытки жить в соответствии с родительскими или культурными ожиданиями. И хотя Дениза в тече­ние пяти лет была вполне «удовлетворена» своей жизнью, семьей и детьми, это не спасло ее от «пси­хического расстройства» (см. «Период социальных ожиданий»).

Этот брак очень хорошо иллюстрирует то, что, как правило, почти все молодые пары вступают в брак, переоценивая свою психологическую зре­лость и недооценивая свои детские, ребячьи каче­ства. Это вполне естественно. Здесь важен лишь один вопрос, как они будут преодолевать свою естественную неготовность к серьезным и продол­жительным отношениям.

В жизни Денизы, несомненно, проявился глубокий конфликт, к которому могут привести различия во взглядах, особенно в религиозных взглядах. В добавление к этому полная невозмож­ность реального и свободного общения при таких жестких религиозных представлениях, как это было с ее родителями.

Для меня было особенно важным осознание Эриком и Денизой, что часто именно кризис сохранял их брак. Важно отметить, что их брак спасал не сам по себе кризис, а то, что они исполь­зовали каждый кризис как возможность для роста. Неважно, осознанно или неосознанно, но в тече­ние этого критического периода они становились более открытыми друг с другом и вместе с тем про­являли себя как более независимые личности и благодаря этому способные для отношений на более высоком уровне. Два способа борьбы между ними демонстрируют различие между ссорой- борьбой, в которой присутствует только лишь оже­сточение, и ссорой-борьбой, дающей возможность продвижения вперед (см. «Брак, сохраненный бла­годаря кризисам»).

Так же как и во многих других браках, рассмат­ривавшихся выше, у Эрика и Денизы присутствует почти отчаянная потребность стать личностями и найти внутреннюю точку отсчета, когда «пра­вильность» и «неправильность» взятого курса определяются соотнесением со своим собствен­ным жизненным опытом, а не с оценками окружа­ющих. Это означает, как хорошо заметила Дениза, начать доверять своему внутреннему «Я», которое благодаря любви и вниманию должно расцвести. Довольно поразительно, что она достигла такого уровня общения со своим собственным «Я», что могла уже осознавать, в каких случаях она позво­ляла исчезать своему «Я», а в каких случаях выби­рала поощрять или не поощрять проявления своей «психической болезни» (см. «Как ты стала лич­ностью?», «Я могу выбрать болезнь»).

Уверен, что один вопрос вызовет у читателей жаркие споры. А именно: откуда у Эрика и Денизы возникло желание преодолевать каждый кризис, работать над этим, а не бежать или упускать все из- под контроля? Религиозное воспитание? Культур­ные установки? Жизненная стойкость? Или?

Их собственные объяснения причин глубокой привязанности кажутся мне часто слабыми и до­вольно противоречивыми. Дениза объясняет их связь друг с другом мистической кармой, идущей, возможно, из прежних инкарнаций. Для Эрика это результат глубоко укоренившегося (с детства) убеждения, что брак должен быть последним и единственным. Но он также считает, что их взаи­мопонимание основано на фантастически хоро­ших сексуальных взаимоотношениях. В другом месте он приписывает это глубокой биологиче­ской связи, образовавшейся благодаря рождению общих детей и общей ответственности за них. Еще он приводит другое объяснение: Дениза — это единственная женщина, с которой ему никогда не бывает скучно, хотя временами она приводит его в ярость. Взятые порознь или вместе, эти доводы не кажутся мне достаточно удовлетворительными объяснениями того очевидного факта, что оба су­пруга хотят работать для совершенствования своих отношений и готовы пройти через конфлик­ты, боль и разлад, чтобы достичь желаемого (см. «Связующая нить — различные взгляды»). По­трясающе интересен процесс перемен в их сексу­альных и любовных взаимоотношениях. Дениза впервые открыла для себя, что возможно любить двух мужчин одновременно. Но ее смиренное от­ношение к частым интрижкам Эрика необычно, особенно учитывая ее готовность делить своего мужчину с другой женщиной, к которой она испы­тывает теплые и дружелюбные отношения. Но затем, по мере роста ее независимости, она обна­ружила, что не может позволить Эрику вести две разные жизни и любить Маргарет так же, как и ее саму. Тогда, по словам Эрика, она превратилась в «рассвирепевшую львицу», и он вдруг увидел в этом силу, в ее способности сказать «Нет!» и в ее готовности оставить его, если надо. Увидел ту сво­бодную и независимую личность, которую он все­гда хотел в ней видеть, не «болезненную», как прежде, а способную стать равноправным партне­ром в жизни и любви. И он предпочел это двойной любви, которая прежде была для него так романти­чески привлекательна (см. «Эпизод с Маргарет» и «Любовники на стороне»).

Интересно, что оба супруга обнаружили со вре­менем, что попытки жить сексуально свободной жизнью с другой парой отнимают слишком много психической энергии. Они по-прежнему считают, что достижение таких взаимоотношений, похожих на групповой брак в некоторых коммунах, хотя и заманчиво, но уж слишком затруднительно (см. «Любовники на стороне»).

Хотя каждый из них был «полон желаний», чтобы у супруга был «другой», постепенно выясни­лось, что все эти желания носят исключительно теоретический характер. Эрик испытал в полной мере самую примитивную ревность, когда узнал, что у Денизы есть любовник. А Дениза, хотя и сты­дилась своих чувств, ощущала боль по поводу его отношений с другой женщиной, притом что у нее тоже в это время были такие же связи с другими мужчинами. Она чувствовала, что это не только от­бирает у нее нечто, принадлежащее ей, но и проти­воречит, тут она употребляла очень странное для современной женщины выражение «святости тех любовных отношений, которые у них были». Эрик соглашается с этим с почти лирическим описани­ем их глубокой сексуальной гармонии. Однако он видит в этом парадокс, поскольку знает, что может чувствовать то же самое с другими женщинами (см. «Ревность Эрика», «Страдания Денизы и ее чувство собственности», «Парадокс»),

В результате они пришли к довольно ориги­нальной установке. Если кто-то из них почувству­ет такое сильное влечение к партнеру на стороне, что захочет довести его до завершения в сексуаль­ных отношениях, пусть так и будет. Но они пред­почитают хранить такие отношения в тайне друг от друга, просто боясь принести слишком много боли и обид. Кроме того, такое коварство дается им нелегко, потому что они удивительно привержены полной откровенности друг с другом. В конце концов это делает их еще более моногамными.

Они достигли в настоящий момент, после обстоятельных размышлений и с учетом своего бо­гатого опыта, такого состояния, когда решили, что будут контролировать друг друга только в одном случае: «Мы не хотим любовников на стороне». По их утверждениям, это очень поверхностный контроль, но они сами этого хотят. Я отмечу, что в данном случае решение существует для них са­мих. Они не пытаются говорить другим людям, что тем нужно делать. Во всех других аспектах они пре­доставляют друг другу полную свободу быть неза­висимой личностью, вести себя так, как считают нужным, без попыток хоть в чем-то ограничивать друг друга. Совершенно ясно, что это брак без нытья; ссоры, конфликты — да, но нытье — нет. Возможно, что в их браке и присутствует доля собственничества, но они стараются от этого изба­виться, а не культивировать его (см. «Что такое собственнические чувства?»).

Несомненно, что Эрик отзывается с некото­рым пренебрежением о псевдофилософах, кото­рые видят в сексе просто способ избавиться от не­которых «комплексов», отчасти потому, что сами они с Денизой стремятся сделать свои сексуальные отношения по-настоящему значительными. Он считает такое понимание инфантильным и приво­дящим к деградации того опыта, который, по его мнению, может быть гораздо более серьезным.

Позвольте мне перейти к другой важной теме, которая была затронута в этой беседе. Эрик очень наглядно описывает ловушку, в которую попадает человек, когда он стремится нести непосредствен­ную ответственность за психологическое состоя­ние своего партнера, того, кто рядом. Эрик не может управлять или предотвратить «психическое расстройство» Денизы, но он чувствует себя ответ­ственным за это и сам попадает в зависимость. Это «обезьяна на спине». Он уже не может свободно действовать, потому что это может ухудшить со­стояние Денизы. Может быть, она бессознательно управляет им, используя свое поведение? В данном случае мы, конечно, не можем этого знать. Многие родители проходят через подобного рода мучи­тельные ситуации со своими детьми-подростками. Чувствовать свою полную ответственность, но, не имея достаточной власти и возможности кон­тролировать, что является естественными состав­ляющими ответственности,— вот действительно мучительная ситуация (см. «Эрик и «болезнь» Де­низы»).

Можно судить о том, насколько Эрик был напряжен в этой ситуации, по его реакции на про­явления новой, независимой силы Денизы. У него действительно слегка «поехала крыша», когда он предоставил Денизе ответственность за него. Пол­ная реализация Денизы как личности не только в том, что она может быть теперь равноправным партнером Эрика, но также стать ему «матерью», когда он чувствует себя по-детски безответственно или «психует», а также относиться к нему как ко взрослому, когда он этого хочет. Это все так далеко от прежней Денизы (см. «Последствия»),

Возможно, я сделаю шаг в сторону от нашей те­мы, но я чувствую, что здесь очень важно отметить тот факт, что «нервные срывы», «психические расстройства», «шизофрения» («раздвоение лич­ности») и тому подобное часто не имеют отно­шения, за исключением редких случаев, к психи­ческим заболеваниям.

Обстоятельства могут быть настолько тяже­лыми, или конфликт настолько сильным, или «Я» настолько неизвестным или слабым, что причуд­ливое поведение может быть единственным спосо­бом справиться с ситуацией и как-то владеть собой в этом мире. Но это отличается от физической бо­лезни. Попытка Денизы жить по модели ее родите­лей и конфликт между этой ее личностью и той, что приемлема для Эрика, ее «психическое расстройство», затем постепенное раскрытие и взращи­вание своего собственного «Я» и превращение ее в сильную, энергичную, привлекательную женщи­ну — классический пример этого (см. «Я могу вы­брать болезнь»).

Позвольте мне обратиться теперь к другой те­ме, в которой я, правда, далек от понимания экс­перта. Совершенно ясно, что курение «травки» по­могло Эрику стать более цельным человеком и оценить богатство эмоциональных аспектов в жизни Денизы, и это улучшило их брак во многих отношениях. Я слышал похожие рассказы и от дру­гих. Похоже, что употребление Эриком ЛСД было сильным переживанием, но это не оказало сильно­го влияния на их брак. Холодный, рациональный, очень рассудочный Эрик, которого я когда-то знал, превратился в теплого, эмоционального и целостного человека. Если марихуана в какой-то степени здесь причастна, тогда она, несомненно, помогла и их браку, и Эрику как личности (см. «Роль наркотиков»).

Один из признаков огромного изменения и развития их брака — это то, что, по мнению каждого, если бы теперь они встретили друг друга такими, какими они были в девятнадцать и в двадцать один год, то они оказались бы совершен­но непривлекательны один другому. Я думаю, так и должно быть в любом развивающемся браке (см. «Юность и «за тридцать»).

Когда уже в конце беседы Эрик описывает брак как процесс, а не как раз и навсегда установленную структуру, я не могу определить это лучшим обра­зом. Я могу лишь от всего сердца согласиться с этим утверждением, сказать «Аминь!» и посове­товать прочитать его еще раз. Так же я отношусь и к его последним высказываниям. Брак, который непрерывно преображается благодаря участию каждого супруга, несомненно, один из лучших ис­точников уверенности, которые только человек может найти. Имея такую опору, он может смело затевать что-то новое, проявлять творчество в самых разных сферах жизни, может свободно работать над изменением своего мира, может рис­ковать, поскольку он знает, что всегда вернется в свой дом, к безопасным отношениям. Причем и эти отношения должны всегда находиться в из­менении, быть динамичными, а не статичными. Сердцевина этого непрерывно цветущего спокой­ствия, на мой взгляд,— это лучшее в браке (см. «Брак как процесс» и «Выводы Эрика»).

Дата добавления: 2015-08-13