II Всел. соб. 3. Константинопольский епископ да имеет преимущество чести по Римском епископе, потому что город оный есть новый Рим. 1 страница

Зонара. После того как в предшествующем правиле даны предписания о других патриарших престолах, это правило упомянуло и о престоле Константинополя и постановило, чтобы он имел преимущества чести, то есть, первенство, или превосходство, как новый Рим и царь городов, по римском епископе. Некоторые думали, что предлог «по» означает не умаление чести, а сравнительно позднейшее появление сего установления. Ибо хотя Византия была городом древним, и имела самостоятельное управление; но при Севере, римском императоре, она была осаждена римлянами и в продолжение трех лет выдерживала войну, и, наконец, была взята вследствие недостатка в необходимом для заключенных в ней. Стены ея были разрушены, гражданские права отняты, и она подчинена пиринфиянам. Пиринф есть Ираклия: почему епископу ираклийскому предоставлено и рукоположение патриарха, так как он рукополагал епископа Византии. Впоследствии Константином Великим построен сей великий город, назван по его имени и наименован новым Римом. Поэтому-то некоторые и говорили, что предлог «по» означает время, а не умаление чести пред древним Римом. Для подтверждения своего мнения они пользуются двадцать осьмым правилом халкидонского собора, в котором упоминается о настоящем правиле и присовокупляется: «тожде самое и мы постановляем о преимуществах святейшия церкви Константинополя, нового Рима. Ибо престолу ветхого Рима Отцы прилично дали преимущества: поелику то был царствующий град. Следуя тому же побуждению и сто пятьдесят боголюбезнейшие епископы предоставили равные преимущества святейшему престолу нового Рима, праведно рассудив, да град, получивший честь быти градом царя и синклита и имеющий равные преимущества с ветхим царственным Римом, и в церковных делах возвеличен будет подобно тому, и будет вторый по нем». Итак, говорят, если удостаивают его равных почестей, то каким образом можно думать, что предлог «по» означает подчиненность? Но 131-я новелла Юстиниана, находящаяся в пятой книге Василик, титула третьем, дает основание иначе понимать эти правила, как они и были понимаемы этим императором. В ней говорится: «постановляем, согласно с определениями святых соборов, чтобы святейший папа древнего Рима, был первым из всех иереев, а блаженнейший епископ Константинополя, нового Рима, занимал второй чин после Апостольского престола древнего Рима, и имел преимущество чести пред всеми прочими. Итак, отсюда ясно видно, что предлог «по» означает умаление и уменьшение. Да иначе и невозможно было бы сохранять торжество чести по отношению к обоим престолам. Ибо необходимо, чтобы, при возношении имен предстоятелей их, один занимал первое, а другой – второе место, и в кафедрах, когда они сойдутся вместе, и в подписаниях, когда в них будет нужда. Итак, то объяснение предлога «по», по которому этот предлог указывает только на время, а не на умаление, насильственно и выходит не из правой и доброй мысли. И тридцать шестое правило трулльского собора ясно показывает, что предлог «по» обозначает умаление, когда говорит, что престол константинопольский считается вторым после престола древнего Рима, и потом прибавляет: «после же оного да числится престол Александрии, потом антиохийский, а за сим престол иерусалимский».

Аристен. Епископ константинопольский удостоен чести после римского епископа.
Одинаковые преимущества и одинаковую честь с римским епископом должен иметь и епископ константинопольский, как и в двадцать осьмом правиле халкидонского собора понято это правило, потому что этот город есть новый Рим и получил честь быть градом царя и синклита. Ибо предлог «по» здесь обозначает не честь, но время, подобно тому, как если бы кто сказал: по многом времени и епископ константинопольский получил равную честь с епископом римским.

Вальсамон. Город Византа не имел чести архиепископской, но епископ его в древности был рукополагаем от митрополита ираклийского. История передает, что город Византия, хотя и имел самостоятельное управление, но не был завоеван римским императором Севером и подчинен пиринфянам; а Пиринф есть Ираклия. Когда же Константин Великий перенес в этот город скипетры римского царства, он переименован был в Константинополь и новый Рим и царицу всех городов. Поэтому-то и Святые Отцы Второго собора определили, чтобы епископ его имел преимущества чести по епископе древнего Рима, потому что это новый Рим. Когда это определено таким образом, некоторые понимали предлог «по» не в смысле умаления чести, а принимали его только в значении позднейшего времени, пользуясь, для подтверждения своего мнения, и 28-м правилом Четвертого собора, в котором говорится: равные преимущества со святейшим престолом древнего Рима иметь престолу Константинополя, который есть вторый по нем. Но ты читай 131-ю Юстинианову новеллу, которая находится в 5-й книге Василик, в 3-м титуле, и помещена в схолии 5-й главы, 1-го титула настоящего собрания, и 36-е правило трулльского собора, в котором говорится, что константинопольский престол вторый. Ищи также первую главу 8-го титула настоящего собрания: там помещены нами различные законы о преимуществах древнего и нового Рима и письменное постановление святаго великого Константина, данное святому Сильвестру, тогдашнему папе римскому, о преимуществах, предоставленных церкви древнего Рима. А что ныне святейший патриарх константинопольский рукополагается митрополитом ираклийским, - это ведет начало не от другого чего, а от того, что город Византа, как выше сказано, был подчинен пиринфянам, то есть ираклийцам. Заметь и еще, чем доказывается то, что епископ ираклийский имеет право рукополагать патриарха константинопольского. В хронике Скилицы говорится, что патриарх Стефан Синкелл, брат императора Льва Мудрого, был рукоположен от епископа кесарийского, потому что пред тем временем скончался епископ ираклийский. Мы знаем, что и в царствование Исаака Ангела некто Леонтий монах с горы святаго Авксентия, по той же причине, был рукоположен в патриарха константинопольского Димитрием, епископом кесарийским. Заметь, что престол константинопольский удостоен чести от Второго собора, - и прочти первого титула настоящего собрания главу седьмую и что в ней написано.

Славянская кормчая. Константина града епископ, по римстем почтен есть.

Толкование. Тогоже старейшинства, и тояже чести юже имать римский епископ, и Константина града епископ, причащается, и такожде почитаем есть, якоже, 28-е правило, иже в Халкидоне собора, сему правилу равно повелевает. Понеже есть Константин град новый Рим, и почтен бысть царства ради и болярства, царь бо, и боляре, от Рима ту преселишася, а еже рече правило, по римском почтен есть, не о том глаголет, якоже римскому честию большу быти, и по нем Константину граду почтену быти, но о сказании времене се речено есть. Якоже се рекл бы некто, якоже по многих летех равныя чести римскому епископу, и Константина града епископ сподобится.

Св. Никодим ((Милош)) Сократ подтверждает нам подлинность этого правила, говоря: "Отцы собора постановили правило, по которому константинопольский епископ должен пользоваться первенством чести после римского, потому что Константинополь — новый Рим"^[81]. Тоже говорит и Созомен: "Они (отцы собора) постановили, что после епископа Рима первенство чести должен иметь константинопольский епископ, потому что он управляет епископией нового Рима^[82]. На западе, несмотря на эти, и другие подобные им свидетельства, подлинность этого правила подвергается сомнению, причина которого вполне понятна. Впрочем, это сомнение возникло уже в позднейшее время. В Prisca canonum versio мы находим это правило наряду с другими подлинными правилами^[83]. В Codex canonum universae ecclesiae находим то же^[84]; равно как и в Codex canonum ecclesiasticorum Dionysii^[85] и в Decretum Gratiani^[86]. Кардиналу Баронию хотелось поколебать авторитет этого правила, по всей вероятности для того, чтобы оправдать сделанное к нему римскими цензорами примечание в Грациановом декрете^[87].Попытка Барония осталась безуспешной, и подлинность 3-го правила II Вселенского Собора признана самыми лучшими западными учеными^[88].

Что послужило поводом к изданию этого правила, видно из его же заключительных слов. "Город Византия, — говорит Вальсамон в толковании этого правила, — не имел архиепископской чести, но епископ его в прежнее время рукополагался митрополитом ираклийским. Из истории нам известно, что Византия, хотя имела прежде самостоятельное управление, но впоследствии была завоевана римским императором Севером и подчинена пиринфянам, а Пиринф и есть Ираклия. Когда Константин Великий перенес в этот город скипетр римской империи, то он назван был Константинополем (Цареградом), новым Римом и царицей всех городов"^[89]. В истории Созомена читаем: "Константинополь, подобно древнему Риму, имел не только сенат, граждан и магистрат, но и отношения константинопольских граждан управлялись римскими законами, действующими в Италии; одним словом, Константинополь пользовался всеми правами и привилегиями в той же мере, как древний Рим"^[90]. Принимая во внимание это возвышение Константинополя над остальными городами, отцы собора нашли уместным почтить перед другими епископами и епископа константинопольского, и потому признают за епископом константинопольским первенство чести в ряду всех епископов, после епископа Древнего Рима, — такое первенство чести (πρεσβεία τής τιμής, prioris honoris partes) приблизительно, какое отцы Никейского Собора признали за епископом иерусалимским. Смысл данного правила лучше всего виден из сопоставления его со 2-м правилом того же собора. В этом правиле отцы собора выражаются вполне точно и признают за епископом константинопольским τά πρεσβεία τής τιμής (primatum honoris), но не признают еще за ним τά πρεσβεία τής εξουσίας или πρεσβεία вообще, т.е. признают, что он может занимать перед другими первое место на общих собраниях, но при этом не дают ему над остальными никакой власти. Так как все права митрополита сводятся или к первенству τής έξουσίας, или к первенству τής τιμής, то отцы собора и признают за константинопольским епископом это последнее первенство; большего они не могли признать за ним после издания предыдущего правила. Основываясь на словах Сократа^[91], считающего Нектария Константинопольского главным поборником веры во Фракии, и ссылаясь на подобное же место у Феодорита^[92], нужно предполагать, что не один лишь почет, без всякой власти, признавался правилом за константинопольским епископом. Он не мог иметь первенства власти над другими епископами, без признания этой власти собором, но он имел эту власть в своей области, которой, несомненно, считалась Фракия. Кроме Сократа и Феодорита, нам свидетельствует еще о власти в определенных границах константинопольского епископа и его право поставлять епископов, как напр. Евномия — епископом кизикским, Евфрония — епископом вифинским и т.д^[93]. "Очень ошибаются, — говорит относительно этого Valesius в своих примечаниях на историю Сократа, — те, которые полагают, что во время II Вселенского Собора константинопольский епископ не имел своего диецеза"^[94]. Следовательно, константинопольский епископ имел в границах своей области власть равную со всеми митрополитами, первенство же чести принадлежало ему над всеми епископами, после римского. Этим правилом было положено до некоторой степени основание той патриаршеской власти, которую только впоследствии на Халкидонском Соборе получил константинопольский епископ. В этом смысле понимали это правило все последующие константинопольские епископы и — что особенно важно — Иоанн Златоуст, преемник Нектария. Основываясь на том же правиле и по тем же причинам, отцы Халкидонского Собора признали впоследствии за константинопольским епископом ту власть, которая должна была принадлежать ему по его положению. Достойно внимания то, что отцы II Вселенского Собора, издавая это правило, не говорят о каких-либо священных или церковных привилегиях константинопольской кафедры, напр., об апостольском преемства, или о чем-либо подобном, но исключительно о внешней государственной важности места, занимаемого константинопольским епископом, "потому что град оный новый Рим" и ничего больше, вследствие чего отцы собора и ставят его кафедру выше других старейших и апостольских, каковыми были, напр., кафедры антиохийская и александрийская. Поэтому и в самой чести, признаваемой за константинопольским епископом, они имеют в виду исключительно иерархический порядок и внешнее значение иерарха. То же самое очевидно имеют в виду отцы собора, говоря о первенстве римского епископа и признавая за ним это первенство перед другими епископами не по какой-либо особой причине, а только потому, что кафедра его находится в древней столице. В этом отцы собора руководствовались тем же принципом, которым руководились и отцы Никейского Собора при установлении внешнего церковного устройства, по которому они к церковному делению применили политическое деление римской империи. По этому вопросу нам еще придется подробно говорить в толковании 28-го правила Халкидонского Собора и 36-го правила Трулльского Собора.

III Всел. Соб. 1. Понеже надлежало и не присутствовавшим на святом Соборе, и остававшимся в своем месте, или граде, по некоей вине, или церковной, или телесной, не остаться вне ведения о том, что на оном постановлено: то извещаем вашу святыню и любовь, что, Если который областный митрополит, отступив от святаго и вселенскаго Собора, приложился к отступническому сонмищу, или по сем приложится, или Целестиево мудрование приял, или приимет, таковый против епископов своея области что-либо делать отнюдь не может, яко отныне Собором от всякаго Церковнаго общения уже отверженный и недействительный. Но еще и разсмотрению тех самых епископов области, и окрестных митрополитов, православно мудрствующих, подлежать будет, для совершеннаго извержения его из сана епископскаго.

Зонара. Когда священные отцы собрались в Ефесе, то, по произведенным о вводимых Несторием зловерных учениях исследовании, под председательством на соборе православных отцев святого Кирилла, папы александрийского, который занимал и место Целестина, папы древнего Рима, при содействии святому Кириллу и Мемнона, епископа ефесского, осужден был Несторий, патриарх Нового Рима и царствующего града, и извержен по определению священных отцев. Но спустя три дня антиохийский патриарх Иоанн и многие прибывшие с ним епископы, вождем которых был Феодорит, епископ города Кира, и Ива епископ Эдессы, огорченные тем, что отцы собора не дождались их прибытия, выразили порицание касательно извержения Нестория, и подвергли извержению святого Кирилла и Мемнона ефесского. В тоже время Феодорит – и против двенадцати глав, которые великий Кирилл изложил для обличения зловерия Несториева и для утверждения православной веры, выдал другие двенадцать глав для разрушения и опровержения оных. Подобным образом и Ива составил послание. Вследствие сего произошла в среде их великая распря, так что отцы собора подвергли извержению сих архиереев, как соглашавшихся с мнениями подобными Несториевым. Итак, по этим обстоятельствам и изложено нестоящее правило, которым не присутствовавшие на соборе епископы епархий извещаются о соборном осуждении патриарха Антиохийского и других, и о том, что те имеющие архиерейские права, которые мыслили, или будут мыслить согласно с Несторием, не должны делать ничего против епископов, или мирян.

Аристен. Если не присутствовавший на соборе митрополит держится, ил будет держаться учения Целестинова, извергается.

Вальсамон. По извержении Нестория, прибыл в Ефес антиохийский патриарх Иоанн с Феодоритом, епископом города Кира, и Ивою епископом Эдессы и другими. И как извержение совершилось в их отсутствие, то они выразили порицание происшедшему, и без оснований извергли председательствовавшего на соборе святаго Кирилла, папу александрийского, который занимал и место Целестина, папы римского, а вместе с ними и Мемнона епископа ефесского. Между тем Феодорит – и против двенадцати глав, которые великий Кирилл изложил для обличения зловерия Несториева, сочинил другие двенадцать глав для разрушения и опровержения оных. Подобным образом и Ива составил послание. Но все это Четвертый собор отверг, как нечестивое. И сами отцы Третьего собора, узнавши о том, что сделано было антиохийским патриархом Иоанном и прочими против святаго Кирилла и единомысленных с ним, - сих последних, как безвинно изверженных, восстановили; а Иоанна и единомысленных с ним тридцать епископов объявили лишенными всякого церковного общения, как принявших нечестивое учение Нестория и Целестия. Итак, правило определяет, что, поелику некоторым из епископов, отсутствующим по уважительным причинам, не ложно было оставаться в неведении о совершившимся, все должны знать, что если какой епископ пристал, или пристанет к отступническому сонмищу, то есть к стороне Иоанна Антиохийского и Целестия, таковый будет извержен, и нигде не должен совершать ничего священнического; но все окрестные митрополиты и епископы будут считать его отверженным, как уже лишенного епископской степени. Таково содержание этого правила. А ты, если встретишь в некоторых списках ошибку писца относительно Целестия (ибо вместо Целестия упомянуто о Целестине), не принимай написанное таким образом за верное; ибо Целестин папа римский был православный, как выше сказано, а Целестий – единомышленник Нестория, то есть еретик.

Славянская кормчая. Аще который митрополит, или епископ, остав, и не пришед на собор, келестинова мудрствовати хощет, или мудрует, отвержен да будет, и от церкве изриновен.

Св. Никодим ((Милош)). …Этот собор был назначен на день Св. Троицы 431 года, именно на 7 июня, когда приходился в этот год названный праздник. К назначенному сроку прибыли в Ефес главные деятели того времени, как Кирилл александрийский и все те православные епископы, которые имели возможность явиться и которые, как мы можем видеть, подписались после на соборных актах. Иоанн антиохийский, вследствие своей приверженности к Несторию и желания воспрепятствовать его осуждению, медлил своим прибытием. После долгого ожидания собор православных открыл, наконец, свои заседания без Иоанна и издал свое известное определение против Нестория^[95]. Несколько времени спустя является со своими епископами Иоанн. Оскорбленный якобы тем, что собор начал без него свою работу и осудил Нестория, не выслушав его и его епископов, Иоанн собирает отдельный собор из своих епископов, провозглашая незаконность собора, созванного под председательством Кирилла, и недействительность его определений, а самого Кирилла и другого поборника православия — митрополита ефесского Мемнона изверженными^[96]. Это должна было произвести новые смуты в церкви и, действительно, произвело их, усилив сторону еретиков, так как многие из несториан присоединились к Иоанну. Испробовав безуспешно все средства к примирению, собор православный, для предупреждения дурных последствий, провозгласил собор Иоанна антиохийского и его приверженцев собором отступников (τής αποστασίας συνέδριον, apostasiae seu defectionis consessus ac conventiculum), а Иоанна антиохийского, которого подразумевает в правиле под словами μητροπολίτης τής επαρχίας и которого как ανενέργητον подвергает общему суду всех православных пастырей, изверженным, так же, как и всех епископов, принимавших в нем участие, как согласившихся, по словам Зонары, с мнениями подобными Несториевым^[97].

Издавая данное предписание, ефесский собор имеет в виду ту общую церковно-юридическую норму, по которой церковно-иерархическая власть имеет полную законную силу только тогда, когда она действует в установленных законом границах и когда исполнители этой власти строго подчиняются законам и учению православной церкви; и напротив, как только они отступят от этих законов и перейдут строго установленные законные границы, то власть эта теряет все принадлежащие ей права. Разбирая далее правила собора, созванного в Константинополе в 861 году, мы увидим, какую силу имела всегда эта норма в церкви. Кроме этой общей нормы, ефесский собор следует еще и другой, по которой суд над митрополитом принадлежит собору, состоящему не только из епископов, подчиненных обвиняемому митрополиту, но из этих подчиненных епископов вместе со всеми ближайшими митрополитами. Слова данного правила: "разсмотрению тех самых епископов области, и окрестных митрополитов, православно мудрствующих, подлежати будет, для совершенного извержения его из сана епископского", — показывают, что отцы ефесского собора подразумевают тот собор, который в истории церкви известен под именем ή σύνοδος τής διοικήσεως, диэцезального собора.

Диэцезальный собор есть собрание митрополитов и епископов какой-либо автокефальной церкви, собравшихся по приглашению главы этой автокефальной церкви и под его председательством, для разбора и решения церковных вопросов, находящихся вне компетентности епархиальных (т. е. митрополитанских) соборов и имеющих важность для всего диэцеза^[98]. Источники истории и устройства этих соборов не идут дальше времени Никейского собора, хотя подобные соборы мы можем встретить и в более ранние века^[99]. Сходство этого рода соборов, созванных после Никейского собора, с теми, которые мы встречали прежде, показывают, что этот обычай был теснейшим образом связан с самою жизнью церкви. Формальное же выражение он получил во 2 правиле II вселенского собора, служащем дополнением к 6 правилу I вселенского собора, в том смысле, что как епархии (митрополичьи области) должны быть управляемы епархиальным собором (под председательством подлежащего митрополита), так точно и диэцезы (области автокефальных епископов или патриаршие области) должны быть управляемы диэцезальным собором (под председательством автокефального епископа или патриарха)^[100]. К делам, подлежащим ведению таких соборов, относится также и суд над митрополитами, по той или другой причине обвиняемыми перед церковью. Отцы ефесского собора имеют в виду эту компетентность диэцезального собора и, хотя своей высшей властью, властью вселенского собора, и провозглашают изверженным отступника — митрополита и, следовательно, лишенным власти по отношению к подчиненным ему епископам, однако не оставляют за собой окончательного исполнения своего приговора, но, сообразно установленной церковной норме, основанной на правилах и церковной практике, предоставляют это надлежащему диэцезальному собору окружных митрополитов и епископов, которые обвиняемого совершенно извергают из сана епископского (είς τό πάντη καί τού βαθμού τής έπισκοπής έκβληθήναι). Таким диэцезальным собором, которому принадлежало окончательное исполнение приговора ефесского собора относительно Иоанна, должен был быть антиохийский собор, так как Антиохия в церковно-административном делении по 6 правилу I вселенского собора была автокефальной церковной областью со своим автокефальным епископом. Если антиохийскому диэцезальному собору надлежало выполнить такую задачу, собравшись под председательством антиохийского епископа, а между тем обвиняемым и осужденным именно и был этот самый антиохийский епископ, т.е. тот, кому надлежало быть председателем собора и кому принадлежало право созыва, решения, закрытия собора, провозглашения его постановлений и т.д., — то возникает вопрос, какой диэцезальный собор — антиохийский или какой-либо другой имели в виду отцы ефесского собора, провозглашая свое решение, зная, что сам председатель антиохийского собора является обвиняемым? В круг деятельности диэцезальных соборов входит, между прочим, по правилам и по церковной практике и то, что они могут непосредственно призывать к ответу за всякий противоканонический поступок и самих представителей автокефальные церквей, след. своих председателей для ведения против них канонического следствия и для извержения их, в целях охранения установленных правил, из их епископского сана^[101]. Имея это в виду, отцы ефесского собора подтверждают правило, по которому вообще обвиняемый митрополит, будь то автокефальный или нет, должен быть судим на диэцезальном соборе всеми остальными митрополитами и епископами известной автокефальной церкви; и в данном случае, имея перед собою обвиняемого в лице Иоанна антиохийского и издав о нем свое решение, они передают окончательное исполнение этого решения именно антиохийскому собору, состоящему из "православно мудрствующих" епископов и митрополитов, как собору автокефальной церкви, т.е. единственно компетентному в решении, касающемся преступлений своего председателя.

Изрекши свой приговор против Иоанна антиохийского и других, бывших с ним, как поддерживавших сторону Нестория и, следовательно, одобрявших его учение, осудивши также всех последователей несторианского учения, — собор осуждает затем и подвергает извержению и всех тех епископов, которые следуют учению Целестия.

В то время, когда на востоке стали волновать церковь предтечи несторианства, на западе появилась в первых годах V века новая ересь, которая, хотя и имела главным образом своим предметом вопрос антропологический, однако, как с внешней, так и внутренней стороны, находилась в тесной связи с вопросом христологическим. Эта ересь известна под именем пелагианства или целестианства. Монах Пелагий появился в Риме в первых годах V века и за свою строго нравственную жизнь приобрел всеобщее уважение^[102]. К Пелагию примкнул Целестий, бывший хотя и моложе, но гораздо даровитее своего друга и своим сочинением Contra traducem peccati выступивший против учения церкви о первородном грехе^[103]. Учение Пелагия и Целестия в главном было одно и то же. Разница между ними, по словам Августина, состояла только в том, что первый был откровеннее, второй скрытнее, первый правдивее, второй лживее, или — по крайней мере — первый более вольномыслящий, а второй лукавый^[104].

По имени своих основателей последователи новой ереси называются в истории то пелагианами, то целестианами^[105]. Точные данные относительно этой ереси нам предлагают самые же сочинения Пелагия и Целестия и затем сочинения против них блаженного Августина^[106]. Система пелагианства носит на себе главным образом рационалистический характер, поставляя разум единственным началом религиозного сознания. Главная ошибка пелагианского учения состоит в отрицании Божественной благодати, как средства, необходимого для спасения человека.

Споры, возникшие по поводу пелагианства, вызвали множество соборов, из которых первый, по мнению Гефеле, был в 411 году^[107]. В этом году Целестий прибыл из Рима в Карфаген для получения там пресвитерского рукоположения. Некоторые ревностные православные Карфагенцы предупредили Аврелия, чтобы он не доверял Целестию, так как последний заражен ложным учением. Аврелий тотчас же повелел созвать собор, на который должен был предстать Целестий^[108]. Самым решительным противником Целестия был диакон Павлин, представивший собору против него жалобу, причем учение Целестия было формулировано в следующих шести пунктах: а) Адам умер бы, если бы и не согрешил; б) грех Адама причинил зло ему одному, а вовсе не всему человечеству; в) новорожденное дитя находится в том же состоянии, в каком находился Адам до своего грехопадения; г) не верно, что все человечество подлежит смерти потому, что согрешил и умер Адам, так же, как не верно и то, что все человечество воскреснет потому, что воскрес Христос; д) закон может привести к небу каждого так же, как и Евангелие; е) до пришествия Христова также были люди совершенно безгрешные^[109]. После признания Целестия, что таково действительно его исповедание, собор отлучил его, а он, обратившись тотчас же с жалобой на такое решение собора к папе Иннокентию, отправился в Ефес, где успел обмануть православных и получить пресвитерское рукоположение^[110]. В то же время Пелагий отправился в Палестину и там затеял распрю с блаженным Иеронимом. Один испанский пресвитер Орозий, проведший много времени с Августином, подал на Пелагия жалобу Иоанну иерусалимскому, но Пелагий на созванном нарочно ради этого соборе 415 года успел скрыть свое ложное учение и оправдаться перед собором^[111]. В том же году на соборе в Диосполе на него подали жалобу за его ложное учение два галльских епископа — Херос и Лазарь, представившие против него двенадцать еретических пунктов^[112]. С помощью хитрости он сумел и на этом соборе совершенно оправдаться и отклонить жалобу^[113]. Тотчас же упомянутые епископы сообщили об этом епископам проконсульской Африки, собравшимся в это время (416 г.) на собор в Карфагене под председательством Аврелия. Последние подтвердили приговор, вынесенный Целестию пять лет тому назад, и отправили соборное послание папе Иннокентию, извещая его о своих действиях^[114]. Примеру Карфагенского собора последовали и епископы, собравшиеся в тот год в Милеве под председательством Сильвана, среди которых был и Авгуатин^[115]. Иннокентий тремя своими посланиями подтвердил решение собора относительно Пелагия и Целестия^[116].

Дата добавления: 2015-08-13