Глава 14. В детстве, когда я была расстроена чем-то, мама давала мне клубничное варенье

Адель

В детстве, когда я была расстроена чем-то, мама давала мне клубничное варенье. И как бы сильно меня что-то не печалило, вкусное лакомство помогало справиться со всем. Так я перестала думать о соседской собаке, которая попала под машину, о мёртвых голубях на улице, о президенте страны, который, как оказалось, никогда не станет моим мужем…Это девочка из соседнего дома, Люси, сказала.

Так вот, чтобы не произошло у нас с мамой, я так хочу сильно попасть в её объятия сейчас. Чтобы она узнала, что происходит с дочерью в этот момент. И, возможно, клубничное варенье, которое она делает сама, помогло бы забыть этот ужасный день.

Говард не упускает возможность, каждый раз, проходя возле меня, пинать кровать, на которой я сижу. Ему не нравится то, что я плачу. А я не могу этого не делать. Он отобрал мой телефон, не ответил ни на один звонок. А теперь и вовсе его отключил. Сколько кошмарных вещей он сказал про Алекса. И про то, как бы он хотел разделаться с ним…

Мужчина, в конечном итоге, останавливается и, придвинув к себе стул, седлает его.

- А мы могли бы быть счастливы, Адель.

Стараюсь не всхлипывать. Говард и так уже несколько раз ударил меня за это.

- Ты хоть представляешь, насколько мы могли бы быть счастливы, - продолжает,- если бы твоего ублюдка на свете не было.- Клянусь, я думаю, речь об Алексе.- Если бы он не родился…К примеру, можно было сделать аборт…

- Не смей говорить о моём сыне!- кричу в метре от Говарда.

На моё удивление он не встаёт, чтобы снова заткнуть мне рот. А просто смеётся, взмахивая руками.

- А то что? Что ты сделаешь? Думаю, когда мы поженимся, отдадим его бабуле, да? Или отдадим Алексу, пусть с ним и возвращается в Калифорнию.- Его улыбка походит на улыбку психа.

- С ума сошёл?- фыркаю я, вытирая слёзы.- Мы не поженимся.

Теперь Говард поднимается. Он отходит к дальнему шкафу, рыскает там недолго. Через полминуты на кровать падают фотографии. Их меньше десятка. На них Говард и какой-то парень, которого раньше я никогда не видела.

- Это - Томас,- говорит мужчина сипло, и я перевожу на него взгляд.- Томас – мой лучший друг. Он служил в Ираке, прежде два раза сидел в тюрьме. Во второй раз по мелочи…а в первый,- его голос понижается до шёпота,- за убийство своей пятилетней дочери.

Говард смеётся, как будто, он только что удачно пошутил. Я же съёживаюсь и бросаю все фотографии на пол. Он, кажется, не обращает на это внимания. Его голова откидывается назад. Он мычит, словно, что-то вспоминая, а потом, подняв указательный палец вверх радостно, подходит ко мне. Склоняется так низко, насколько это возможно. Я слышу шёпот:

- В парке Камелсбек Сара сейчас гуляет с Аароном.- От того, как Говард произносит имя моего сына, у меня всё внутри холодеет.- Я следил за ней долго. Ты знала, что я следил за нашей няней? Узнавал её привычки, где она обычно гуляет с этим гадёнышом, например.-

Сжимаю кулаки. Сильно.- Так вот. Томас был снайпером в Ираке. Он может выстрелить в кого-то и сбежать так быстро, что и следов не останется. Убийцу никогда не найдут. Сейчас мой друг как раз случайно ошивается в парке Камелсбек.

Слёзы вновь принимаются течь из глаз. Я, резко вдохнув, подношу руки ко рту, когда понимаю, к чему Говард ведёт. Нет, нет, нет. Нет! Он этого не сделает.

- Мой телефон.- Берёт со стола мобильный, показывая его мне, пока весь мой мир рушится.- Один звонок, и Сара с Аароном умрут. Ты же этого не хочешь, правда?

- Боже мой,- принимаюсь я реветь.- Какой же ты конченный ублюдок! Ты просто сволочь!

Встаю с кровати, чтобы наброситься на него, но у Говарда сил больше. Он швыряет меня обратно. Ненавижу его!

- Как полагаю,- спокойно говорит он дальше, как ни в чём не бывало,- ты больше переживаешь за сына? – Уголки его губ понимающе опускаются вниз, и он пожимает плечами.- Конечно, ведь, какую бы симпатию и благодарность ты не испытывала к Саре, ребёнок остаётся ребёнком.

Прижимая ноги к себе, не могу перестать плакать. Говард же не собирается шантажировать меня смертью сына?

- Итак,- торжественно объявляет.- Если ты собираешься уйти отсюда, дверь открыта, но знай, Томас ждёт моего звонка. Я могу, либо сказать ему, что операция отменяется, либо просто написать сообщение с текстом: Фас!

Хохочет, словно обезумевший, заново седлая стул.

- Твой друг готов убить людей просто, потому что ты его об этом попросил? – начинаю сомневаться я.

- Может, я ему заплатил?!- рявкает Говард.- Какая разница? С надрывом в голосе я говорю ему:

- Я искренне верила, что тебе нужна моя помощь с комиссией. Я попросила Алекса дать мне время, чтобы пообщаться с тобой сегодня. Ты не представляешь, как сильно он не хотел отпускать меня к тебе! – Плач вырывается из моего горла.- Он хотел пойти со мной!

- Алекс такой глупый,- качает неодобрительно Говард головой.- И ты тоже. Не было никакой комиссии из Льюистона. И не будет. Я всё выдумал!- Мужчина с кудрявыми волосами и ангельскими голубыми глазами засовывает палец в рот и выдаёт булькающий звук, вбивая палец во внутреннюю сторону щеки.

Так, словно, он – победитель.

- Я верила тебе,- повторяю.

- Я знаю,- произносит он одними губами.- Я уже получил повышение.- После прибавляет тон: - Да оно и не было важным. Была важно только ты.- Указывает рукой на нас обоих.- Мы с тобой, Адель. Счастливые. Представляешь, ты родишь мне двоих детей…

Его речь обрывается, когда мы слышим громкие стуки в дверь. Хотя, это больше похоже на то, что дверь пытаются сломать. Потом я слышу голос, который заставляет моё сердце биться чаще. Это голос Алекса. Он кричит:

- Адель! Адель!! Ты там?? Открой дверь, Говард, иначе я её вынесу, я клянусь!!

- Отлично,- недовольно бормочет мужчина.- Он здесь. Переводит взгляд на меня.- Прекрати плакать! Мы сейчас выйдем к нему, и ты скажешь, что ты моя, ясно? Прекрати реветь.- Он достаёт из шкафа носовой платок и бросает его мне.- Вытрись сейчас же!

Я вытираю лицо, но от кричащего Алекса становится не легче. Он так близко, а я буду

обязана лгать ему. Я не смогу.

- Быстрее,- орёт Говард.- Чего возишься?

- Он может услышать тебя,- с презрением отвечаю я на его громкие слова.

- Не может. Если бы мы были в гостиной, возможно, а из спальни плохая слышимость.

- Алекс надерёт тебе зад,- с опаской произношу я.

Говард немедленно хватает меня больно за волосы. Я кричу от боли. Встаю с кровати, следую за ним в ванную. Роясь в моей сумочке, он находит тональный крем и пудру. Я дёргаюсь, не давая ему прикоснуться к себе, но он даёт мне пощёчину, поле чего поворачивает резко моё лицо к себе.

- Ты ударилась о что-то,- тихо говорит.- У тебя кровь на лбу.

Вытирает рану намокшим полотенцем, бросает его в корзину для грязного белья и принимается наносить мне тональный крем. Влажными салфетками вытирает лицо, по которому не перестают течь слёзы.

- Прекрати реветь, я сказал!

- Я не могу!

Говард встряхивает меня.

- Мы сейчас выйдем к Алексу, и ты скажешь, что ты моя, поняла? Ты поняла меня?

- Я не актриса,- выпаливаю я.- Я не сумею солгать достоверно!

- ТАК БУДЬ ЕЮ, ТВОЮ МАТЬ!!!

Больно схватив мою руку, он выводит меня из ванной. Снимает с себя носки и рубашку, оставаясь в одних брюках. Срывает одеяло с кровати, а потом ещё одно. Мнёт подушки. Подойдя ко мне, начинает меня раздевать, но я отталкиваю его.

- Что ты делаешь?!

- Закрой рот!

Срывает с меня всю одежду. Я чувствую себя такой униженной!! Говард даёт мне простыню, велев обернуть её вокруг своего тела. Обернувшись, он случайно задевает тумбу и та с грохотом падает. Чертыхается и бьёт её ногой. В этот момент к голосу Алекса присоединяется голос Елены.

***

Алекс

У меня уже руки болят, стучать в эту чёртову зелёную дверь, но я буду это делать до тех пор, пока мне не откроют. В какой-то момент мне кажется, что в квартире никого нет, но потом что-то падает, и я держусь за этот звук, как за последнюю надежду.

- Ты слышала? – Наши с Еленой глаза встречаются.

- Что-то упало,- говорит она.

- Звони в полицию.

Она набирает номер службы спасения. Я слышу, как женщина на том конце провода отвечает. Но это уже не нужно, потому что дверь отворяется, и перед нами оказываются Говард полураздетый, обнимающий за плечи, обёрнутую в простыню Адель. Они оба улыбаются нам.

- Привет,- лениво мурлычет Говард.- Что-то случилось? Извините, мы просто наслаждались друг другом. У нас тут примирение наметилось случайно.

Адель сглатывает, глядя мне в глаза, пока я пребываю в шоке. Я не знаю, о чём думает Елена, но она молчит, и это не есть хорошо.

- Алекс,- продолжает он.- Спасибо, что ты был с моей будущей женой всё это время, пока мы находились в ссоре, так сказать.- Его улыбка настолько широкая, что, кажется, зубы скоро начнут выскакивать из челюсти.- Ты поддерживал Адель. Спасибо, что не притронулся к ней, заботясь, словно о сестре.- Протягивает мне руку для пожатия.

Но я игнорирую её, потрясённо оглядывая Ади. Мою Ади, чёрт всех вас подери! Она отводит взгляд, смотрит вниз.

- Я…- пытаюсь сказать лишь что-то. Но потом понимаю, что всё это бессмысленно. Просто замахиваюсь, чтобы врезать этому козлу. Елена становится передо мной,

загораживая мне Говарда.

- Не стоит, Алекс.

Она даже не оборачивается. Я вырываюсь, вспоминая все самые ужасные слова, чтобы обозвать Говарда. Она просто ведёт меня к лифту.

Когда мы выходим на улицу, я рассекаю руками воздух, используя его, как невидимую боксёрскую грушу. Смеюсь с горечью, потому что, всё это так глупо.

- Я думал, он обидел её,- признаюсь, успокоившись. Мы уже сидим в моей машине.

- Говард, каким бы идиотом не был, добрый. Алекс, он и мухи не обидит.

- Чёрт! – рычу, неоднократно ударяя руль передо мной, ощущая, как в носу щиплет. Перевожу глаза на Елену. У неё катятся слёзы по щекам.

- Не плачь. Может, она, и правда, его любит.

«Не плачь», - повторяю в то время, как сам не могу сдержать капли солёной воды, текущие по лицу.

***

Адель

Говард любезно прощается с Сарой. Я слышу его голос из спальни. Аарон спит на кровати возле меня. Я в жизни не была такой подавленной, но мой сын рядом, остальное не имеет значения. Как бы сильно я не любила Алекса, не представляю, что было бы, если я лишилась бы Аарона. Я до сих пор не знаю, блефовал ли мой бывший, упоминая Томаса. Но всё выглядело слишком правдоподобно. Теперь мне нужно выбраться отсюда, а он слишком опасен сейчас. И я действительно его боюсь.

Когда Алекс увидел меня с Говардом сегодня, я готова была разреветься. Я готова была закричать: «У нас ничего не было! Он меня шантажирует». Ради сына я сдержалась. Но было невероятно тяжело смотреть, как Алекс буквально рассыпается на куски передо мной.

Пока я размышляю над этим, мне на глаза попадается мобильный Говарда, что он оставил на тумбе. Забыл его? Быстро хватаю телефон и посылаю сообщение на единственный номер, который я помню наизусть – моей мамы.

«Спаси меня. Ади».

Убедившись, что смс отправлено, ставлю блокировку на этот номер. Шаги Говарда слышны отчётливей. У меня сердце готово выскочить из груди. Оставляю мобильный там, где он и лежал, молясь, чтобы мама связалась с Еленой.

Они должны всё понять.

Дата добавления: 2015-08-13