В контрнаступлении под Тихвином

Советское командование, правильно оценив чрезвычайно опасную для Ленинграда обстановку, настойчиво предпринимало меры по усилению войск, действующих в районах Волхова, Тихвина и Малой Вишеры.

К середине ноября 1941 г. за счет перегруппировки сил и маневра артиллерии значительно усилились наши войска под Тихвином, куда были переброшены вместе со своей артиллерией 4-я гвардейская и 65-я стрелковые дивизии. Совершив 400-километровый марш из района Волхова, сосредоточился восточнее Тихвина 881-й корпусной артиллерийский полк Резерва ВГК под командованием подполковника А. А. Колесова. Преодолев трудный путь от Новой Ладоги, занял боевой порядок севернее Тихвина дивизион 122-го артиллерийского полка. В район Тихвина были переброшены также 6, 9-й отдельные гвардейские минометные дивизионы. К 11 ноября из 7-й армии прибыли два минометных батальона и 815-й артиллерийский полк под командованием майора Я. Я. Рубэна{223}. В результате принятых мер наступление противника севернее и восточнее Тихвина было приостановлено. Вражеские войска вынуждены были перейти к обороне.

На волховское направление для отражения наступления противника были переброшены 3-я гвардейская стрелковая дивизия и корпусной артиллерийский полк. Одновременно под Волховом были оставлены два дивизиона 122-го артиллерийского полка 44-й стрелковой дивизии, направляемые своим ходом в район Тихвина. Таким образом была создана сильная по тому времени группировка артиллерии в составе пяти артиллерийских полков, двух артиллерийских и одного минометного дивизионов{224}.

Было организовано управление этой группировкой и ее огнем. В результате к 24 ноября войска 54-й армии не только остановили наступление противника на этом направлении, но и отбросили его к югу. Артиллерия, поддерживая массированным огнем контратаку ударной группировки армии, нанесла врагу большой урон в живой силе и технике. Только 883-й корпусной артиллерийский полк (командир подполковник К. А. Седаш) за 3 дня боев подавил 8 артиллерийских и одну минометную батареи противника. За успешные действия полк 24 марта 1942 г. был преобразован в 13-й гвардейский корпусной артиллерийский полк{225}.

Не добившись успеха под Волховом, немецко-фашистские войска нанесли новый удар по 54-й армии западнее ст. Войбокало. К началу наступления врага на этом направлении войска [116] 54-й армии располагали слабыми силами, гитлеровцам удалось вплотную подойти к станции, но дальнейшее их продвижение было остановлено совместными действиями стрелковых, танковых и артиллерийских частей. Героически действовали артиллеристы 1-го дивизиона 855-го артиллерийского полка, зенитного дивизиона 311-й стрелковой дивизии и 253-го зенитного дивизиона Ладожского района ПВО. Стрельбой прямой наводкой, с закрытых огневых позиций и из личного оружия они задержали противника до подхода стрелковых частей 311-й стрелковой дивизии. 253-й зенитный артиллерийский дивизион (командир капитан М. А. Егоров) произвел огневые налеты по скоплениям живой силы и огневых средств противника в населенных пунктах Тобина, Падрила, Овдоколо. Огнем дивизиона было уничтожено и рассеяно несколько сот гитлеровцев. Вскоре на это направление были переброшены с других участков армии: 2-й дивизион 882-го корпусного артиллерийского полка (командир полковник В. П. Хитровский), два дивизиона гаубичного артиллерийского полка Артиллерийских Краснознаменных курсов усовершенствования командного состава и дивизион 4-го гвардейского минометного полка. Умелый маневр артиллерией обеспечил успешное отражение удара противника.

Быстрая перегруппировка артиллерии происходила в исключительно сложных условиях — по глубокому снегу и при 30-градусном морозе. Подразделениям 815-го артиллерийского полка после 120-километрового марша ночью и переправы через р. Пашу приходилось на руках вытаскивать орудия на подъем. Изнуренные тяжелым походом без сна и отдыха, артиллеристы нашли в себе силы, чтобы помочь следовавшему впереди истребительно-противотанковому артиллерийскому полку. На протяжении 25 км они вытягивали на тросах застрявшие в снегах автомашины и орудия. Это обеспечило своевременное прибытие обоих полков на тихвинское направление{226}. Успеху форсированного марша во многом содействовала непрерывная партийно-политическая работа. На привалах и в ходе марша командиры и политработники, используя любую возможность, вели индивидуальную работу с личным составом, знакомили бойцов с обстановкой на фронтах и разъясняли важность своевременного выполнения поставленной задачи.

В результате перегруппировок и маневра артиллерией на угрожаемые направления было достигнуто более выгодное соотношение сил и средств. По артиллерии оно было: в районе Волхова (54-я армия) — полуторное, под Тихвином (4-я армия) — двойное{227}. Были созданы условия для перехода наших войск в контрнаступление. Данные об артиллерийских средствах приведены в табл. 1.

Из табл. 1 видно, что наиболее выгодное соотношение в артиллерийских средствах было достигнуто в полосе действий Восточной группы, которая нанесла главный удар на тихвинском направлении. Однако средняя плотность артиллерии в полосе наступления [117] в армии не превышала 10–20 орудий и минометов на один километр фронта. Количественное превосходство в артиллерии и минометах значительно обесценивалось тем, что артиллерия испытывала острый недостаток в боеприпасах. Маршал Советского Союза К. А. Мерецков вспоминал: «Запасы армии по боеприпасам позволяли нам расходовать ежедневно в среднем семь выстрелов на 120-миллиметровый миномет и 122-миллиметровую гаубицу и четырнадцать мин на 82-миллиметровый миномет. Отпускаемые Ставкой боеприпасы поступали крайне медленно... К началу контрнаступления из 35 ожидаемых транспортов с минами и снарядами прибыло только семь. Такое же положение было с поступлением вооружения и различной военной техники»{228}. Генерал-лейтенант артиллерии В. С. Нестерук в воспоминаниях о действиях артиллерии Северной оперативной группы писал: «Недоставало боеприпасов, на одно орудие мы имели по 10–15 снарядов»{229}. Из-за нехватки боеприпасов артиллерия 4-й армии в разгар ожесточенных боев с 19 ноября по 9 декабря 1941 г. израсходовала: снарядов 76-мм пушки полковой артиллерии — 13413 шт. (2,2 боекомплекта), 76-мм пушки дивизионной артиллерии — 72975 (4,2), 122-мм гаубицы — 28700 (4,0), 120-мм минометов — 3900 (1,5) и 82-мм минометов — 61057 шт. (3 боекомплекта){230}.

Таблица 1. Соотношение артиллерийских средств 4-й армии и противника к 18 ноября 1941 г.{231}

Оперативная группа	Советские войска	Немецко-фашистские войска	Соотношение
Орудия	Минометы	Всего	Орудия	Минометы	Всего
Северная							1,25: 1
Восточная							3:1
Южная							2,2: 1
Итого							2,2: 1

Суровые климатические условия, лесисто-болотистая местность и бездорожье создавали огромные трудности для действий артиллерийских частей и подразделений. Сплошные лесные массивы ограничивали условия ведения разведки, особенно инструментальной и воздушной, затрудняли маневр по фронту, сопровождение наступающей пехоты и танков и управление огнем. С наблюдательных пунктов просматривалась частично лишь первая позиция противника. Вся глубина его обороны оставалась необозримой. [118]

Для увеличения глубины обзора приходилось оборудовать специальные наблюдательные вышки.

Болотистая местность приковывала боевые порядки артиллерии к определенным «сухим» участкам и ограничивала маневр. Артиллерийские части прокладывали десятки километров колонных путей, чтобы провести боевую технику по болотистым участкам. Оборудование огневых позиций требовало дополнительных усилий. Необходимо было изготовить специальные треугольные срубы под основание орудия и бревенчатого настила с насыпанной на него землей, а также окопы с осушительными канавами вокруг. Но и с такими настилами орудие после двух-трех выстрелов зарывалось в грунт. Артиллеристы наталкивались и на такие трудности, как малоэффективность огня. В торфяном грунте разрывы снарядов давали мало осколков, поражение цели оказывалось недостаточным. Своеобразие лесисто-болотистой местности и резкие изменения погоды отрицательно сказывались на состоянии боевой техники. Частые туманы, моросящий дождь и колебания температуры воздуха вызывали появление ржавчины и мелкой сыпи в канале ствола орудий и стрелкового оружия, а также на неокрашенных поверхностях вооружения и боевой техники.

В контрнаступлении на артиллерию возлагались задачи: разрушение оборонительных сооружений и опорных пунктов противника, уничтожение его огневых средств и живой силы на направлении атак пехоты и танков, борьба с артиллерией врага, отражение его контратак, поражение подходящих резервов и отступающих войск.

Наступающие войска не располагали достаточным количеством артиллерии усиления, и действия стрелковых соединений и частей поддерживались чаще всего только огнем их штатной артиллерии. В целях лучшего использования артиллерии и более тесного взаимодействия ее с пехотой и танками, повышения самостоятельности войск в ходе боя стрелковые полки, действующие на направлении главного удара, усиливались дивизионной и приданной артиллерией. Артиллерия усиления использовалась для образования артиллерийских групп поддержки пехоты. Они создавались в стрелковых дивизиях по числу полков первого эшелона обычно в составе одного дивизиона (6–12 орудий).

Для борьбы с артиллерийскими и минометными батареями противника в 4-й армии была создана армейская группа артиллерии дальнего действия в составе 881-го корпусного артиллерийского полка.

В некоторых стрелковых дивизиях были случаи неумелого применения батальонных и полковых минометов. Эффективность их огня была недооценена, поэтому установленная норма расхода мин даже в самые напряженные дни боя оставалась неиспользованной. Между тем обстановка требовала введения в бой всей мощи огня минометов. Для того чтобы добиться этого, минометные роты были изъяты из стрелковых батальонов и сведены в минометные батальоны стрелковых полков, а минометные батареи [119] стрелковых полков в дивизиях сведены в минометные дивизионы. Эта мера в тех условиях оправдала себя, обеспечила повышение эффективности применения минометов, командиры полков и дивизий получили возможность использовать их централизованно на важнейших направлениях. Сосредоточение огня минометов по живой силе и огневым средствам противника, находившимся вне укрытий или в открытых окопах и траншеях, давало большой эффект. К тому же враг оказался неподготовленным к контрминометной борьбе и не мог установить своими штатными средствами разведки районы огневых позиций наших минометов. Но эта мера, вызванная недостатком артиллерии, была временной. Позже, когда артиллерийские части начали обеспечиваться достаточным количеством боеприпасов, батальонные минометы были возвращены в батальоны, а полковые — в полки.

В ходе подготовки к контрнаступлению организовывалось взаимодействие артиллерии с пехотой и танками, артиллерийские штабы планировали огонь артиллерии, артиллерийская подготовка атаки пехоты и танков осуществлялась путем проведения короткого огневого налета по переднему краю и ближайшей глубине обороны противника. Ее планирование возлагалось на начальника артиллерии дивизии и его штаб. Однако в связи с недостатком времени на подготовку операции штабы общевойсковых соединений не всегда предоставляли артиллерийским командирам и их штабам достаточно светлого времени дня для организации управления огнем артиллерии. Из-за нехватки боеприпасов подавление и уничтожение живой силы и огневых средств противника намечалось проводить с недостаточной плотностью огня, да и то лишь по целям на переднем крае, что являлось одной из важнейших причин медленного в последующем прорыва вражеской обороны и низких темпов наступления.

Поддержку атаки пехоты и танков и боя в глубине намечалось осуществлять в основном по заявкам командиров стрелковых дивизий и полков.

Важным средством создания высокой плотности огня в короткие промежутки времени явились гвардейские минометные дивизионы. Их огонь планировался по скоплениям живой силы противника в районах ст. Тихвин, юго-западная и восточная окраины Тихвина, Фишева Гора и по минометной батарее в совхозе «1-е Мая».

В наступлении в лесисто-болотистой местности большое значение имели орудия, выделенные для стрельбы прямой наводкой. Поэтому только в полосе наступления 4-й армии для этих целей были выдвинуты вся полковая и истребительно-противотанковая артиллерия, 15 76-мм орудий дивизионной артиллерии и 2 122-мм гаубицы{232}.

Наступление войск 4-й армии началось 19 ноября после короткого огневого налета, который завершился внезапными, одновременными залпами 6-го и 9-го отдельных гвардейских минометных дивизионов, которыми командовали майор Ильин и капитан [120] П. В. Шутов. Противник был ошеломлен и на некоторое время потерял способность к организованному сопротивлению. Но затем, опираясь на свою оборону, представлявшую систему опорных пунктов и узлов сопротивления, созданных на перекрестках дорог, в населенных пунктах, на высотах, а также в межболотных пространствах, яростно начал сопротивляться и переходить в контратаки. Во время отражения одной из них в районе совхоза «1-е Мая» отличился наводчик 76-мм орудия 127-го артиллерийского полка рядовой П. И. Краснов. Когда бой подходил к концу, он один остался у орудия. На огневую позицию рвались гитлеровцы, на ходу ведя огонь из автоматов. Отважный воин не растерялся и продолжал бить по врагу. Нескольких фашистов, которым все же удалось прорваться к орудию, герой уничтожил гранатой. По существу, сражаясь один, наводчик Краснов отстоял рубеж и спас орудие{233}. Командующий армией К. А. Мерецков не раз отмечал заслуги артиллеристов 127-го артиллерийского полка и объявлял благодарность его личному составу. В жестоких сражениях особенно проявили себя батареи Я. Петрачкова, Н. Рясина, И. Боброва, Н. Евстафьева.

Вторая батарея 815-гo артиллерийского полка поддерживала наступление первого батальона 1061-го стрелкового полка 44-й стрелковой дивизии. 20 ноября она метким огнем четыре раза отбивала яростные контратаки врага в направлении дер. Новый Погорелец. В этом бою героически проявили себя артиллеристы-рядовые В. С. Полуян и Г. И. Светлов. Не обращая внимания на град осколков и рой пуль, они вели огонь из орудия, а когда вражеские автоматчики приблизились к огневой позиции, артиллеристы взялись за винтовки и гранаты. Храбро и умело вел бой расчет орудия старшего сержанта Виноградова. 20 ноября прямой наводкой расчет уничтожил в Пашском Кордоне вражеский дзот, в котором засело восемь гитлеровцев, а на шоссе Пашский Кордон — Усть-Шомушка подбил бронемашину и прицеп с вражескими солдатами{234}.

Войска армии, проявляя в бою массовый героизм, за неделю с большим трудом продвинулись на 5–8 км, подошли к окраинам Тихвина с трех сторон и охватили его с севера, востока и юга, но овладеть городом не смогли.

26 ноября после часовой артиллерийской подготовки наступление на Тихвин возобновилось. В ходе подготовки наступления начальник артиллерии армии приказал: выделить еще больше орудий для стрельбы прямой наводкой; для обеспечения наступления пехоты в лесу и уничтожения автоматчиков вести «прочесывающий» огонь артиллерией, минометами и пулеметами; батальонные и полковые минометы во время артиллерийской подготовки атаки использовать массированно, а при бое в глубине обороны — в боевых порядках пехоты.

Наступление войск на город поддерживали около 600 орудий и минометов и два гвардейских минометных дивизиона. Расход боеприпасов на первый день боя был определен: для 152-мм орудия — [121] боекомплект, для всех других калибров — 1,5 боекомплекта{235}.

После упорных боев войска Северной оперативной группы вышли на северную окраину Усть-Шомушки, но полностью овладеть ею не смогли. 46-я танковая бригада еще на подступах к этому населенному пункту встретила сильное огневое сопротивление. Лесистая местность препятствовала ведению наблюдения и создавала трудности в определении координат вражеской батареи, которая особенно задерживала наступление наших подразделений. Командир второго дивизиона 122-го артиллерийского полка майор С. М. Грохальский хорошо организовал разведку артиллерийских батарей противника. Разведчики — младший лейтенант Скопин и рядовые Леонов и Чернявский — скрытно заняли передовой наблюдательный пункт и засекли расположение тщательно замаскированного вражеского орудия, установили место расположения двух станковых пулеметов и скопление пехоты. Они подготовили исходные данные и корректировали огонь артиллерийской батареи. Первым залпом батареи орудие было уничтожено, подразделение танковой бригады продолжало наступление{236}.

В бою за населенный пункт Заболотье отличились артиллерийские разведчики во главе со старшим лейтенантом Ф. А. Шелягом. Они обнаружили и своими силами уничтожили вражеский пулемет, засекли шесть долговременных огневых точек, преграждавших путь нашей пехоте. За успешные действия в разведке старший лейтенант Шеляг был награжден орденом Красного Знамени{237}.

В ходе боев за населенный пункт Лазаревичи лучшими были артиллеристы 833-го артиллерийского полка под командованием майора В. Ф. Брюханова. Когда части 44-й стрелковой дивизии 2 декабря форсировали р. Тихвинку и к исходу дня завязали бои за Лазаревичи, полк получил задачу переправить на южный берег реки как можно больше орудий.

Батарея под командованием Н. А. Ткача первая из артиллерийских подразделений достигла южной окраины Лазаревичей и открыла огонь по огневым средствам противника. Но батарея была атакована с воздуха, а огневой взвод лейтенанта В. А. Захарова попал под сосредоточенный огонь вражеской артиллерии. Возник пожар. Лейтенанты Ткач и Захаров вместе с комсоргом батареи наводчиком И. А. Никапоровым, заряжающим Пестряковым, замковым Макаровым и подносчиком снарядов Чиличенко бросились в бушующее пламя спасать орудие. Оно было спасено, несмотря на то что командир батареи получил осколочное ранение, а на Никанорове воспламенилась телогрейка. Орудие снова вступило в бой с танками противника. При отражении вражеской контратаки наводчик Никаноров, ведя огонь прямой наводкой, уничтожил три танка. Беспримерное мужество Ткача, Захарова, Никанорова и всего личного состава батареи позволило нашим войскам отбросить врага от Лазаревичей. В этом ожесточенном бою погиб [122] командир батареи Н. А. Ткач. Полмесяца спустя он посмертно был награжден орденом Красного Знамени{238}.

Умело и отважно действовали артиллеристы в полосе наступления 65-й стрелковой дивизии, решительно атаковавшей врага юго-восточнее Тихвина. Поддержанные огнем 127, 172, 881-го артиллерийских полков и залпами двух гвардейских минометных дивизионов, части дивизии подошли к южной окраине Тихвина, где были контратакованы противником. Командир второй батареи 127-го артиллерийского полка лейтенант Н. Евстафьев вывел свои орудия на открытую огневую позицию и стал вести огонь прямой наводкой. Первыми выстрелами были уничтожены два танка{239}, а затем и еще несколько. Остановив продвижение танков, батарея переключилась на пехоту. Исключительное мужество проявил в этой схватке заряжающий И. М. Мананов. В самый разгар боя ранило наводчика. Несколько человек было убито и тяжело ранено. Наконец, у орудия остался только рядовой Мананов. Меткими выстрелами он подбил головную машину. Но и его ранило. Истекая кровью, он продолжал вести огонь до тех пор, пока вражеская контратака не была отбита. За совершенный подвиг рядовой И. М. Мананов 17 декабря 1941 г. был удостоен звания Героя Советского Союза{240}.

Измотав и обескровив силы противника, войска армии развернули подготовку к решающему удару по врагу в районе Тихвина. Для эффективного использования артиллерии в наступлении войск Северной и Восточной оперативных групп начальник артиллерии армии принял решение организовать централизованное управление огнем. Охватывающее положение наших войск в районе Тихвина позволяло артиллерии осуществить широкий маневр траекториями для ведения сосредоточенного огня. Штаб артиллерии наметил участки сосредоточенного (СО) и неподвижного заградительного (НЗО) огней и разработал схему и таблицу огня. Огонь по этим участкам планировалось открывать для отражения контратак противника, уничтожения его живой силы и подавления огневых средств, воспрещения подхода резервов врага и отвода войск из города. Всего по городу и на ближайших его подступах были подготовлены 17 участков СО и 15 участков НЗО. Таблица огня с указанием номеров участков была доведена до каждого командира батареи. В ней было показано, какая артиллерия и по каким участкам подготавливает огонь и каким количеством батарей может открываться огонь по тому или иному участку (табл. 2).

Из табл. 2 видно, что одни и те же артиллерийские части и подразделения могли сосредоточить огонь на участках не только перед фронтом своей оперативной группы, но и смежной. Так, по участкам СО № 2 и 3 могли одновременно вести огонь 13 батарей, по участку № 14–18 батарей. К сосредоточению огня по участку № 14 привлекались батареи Северной оперативной группы, 127-го артиллерийского полка, 1, 2-го дивизионов 881-го корпусного артиллерийского полка. Огонь максимального количества [123] батарей (27) был запланирован по участку СО № 10, минимальное (4) для СО № 1. Такой же порядок был запланирован и для НЗО.

Таблица 2. Таблица сосредоточенного и неподвижного заградительного огня артиллерии 4-й армии в районе Тихвина на 1 и 2 декабря 1941 г.{241}

Части артиллерии	Количество батарей	Всего	Номера участков
76-мм	122-мм	152-мм	СО	НЗО
Северной оперативной группы			—		8, 9, 10, 14, 16, 17	Ж, О, П, Р
Восточной оперативной группы			—		1, 3, 5, 9	А, Д
127-й ап 65-й сд			—		4, 6, 7, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17	В, Г, З, И, К, Л, М, Н, О, П
172-й гап 65-й сд	—				2, 3, 4, 5, 6, 7, 10, 11	Б, В, Д, Е
1/881 кап РВГК	—	—			1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 12, 14	А, Б, Д, Ж, Е, К, Л
2/881 кап РВГК	—	—			2, 4, 5, 6, 7, 9, 10, 11, 12, 13, 14	В, Г, З, И, К, Л, М

4 декабря после 45-минутной артиллерийской подготовки войска армии решительно атаковали позиции противника. Поддержка атаки пехоты и танков осуществлялась по заявкам командиров стрелковых полков и батальонов огнем орудий прямой наводки по отдельным целям, сосредоточенным огнем по узлам дорог, скоплениям живой силы врага и артиллерийским и минометным батареям. За время боев только артиллерия 65-й стрелковой дивизии разрушила шесть дзотов и блиндажей, подавила три огневые точки и две минометные вражеские батареи. Огнем 881-го корпусного полка была подавлена артиллерийская батарея противника в районе Стретилово и было уничтожено зенитное орудие в районе монастыря в Тихвине. Гвардейские минометные дивизионы своими залпами подавили несколько опорных пунктов противника в районе ст. Тихвин и на восточной окраине города{242}.

В бою за г. Тихвин вновь отличилась 1-я батарея 127-го артиллерийского полка под командованием лейтенанта Н. Евстафьева. Отважные артиллеристы семь раз занимали открытые огневые позиции и уничтожали огневые средства противника. Батарея лейтенанта Петрачкова того же полка с открытых огневых позиций [124] разрушила несколько дзотов и блиндажей, уничтожила 3 минометные батареи, 2 танка и много гитлеровских солдат и офицеров{243}.

Гвардейские минометные дивизионы вели огонь по скоплениям живой силы и боевой техники немецко-фашистских войск в районах ст. Тихвин, юго-западная и восточная окраина г. Тихвина, совхоз «1-е Мая» и Фишева Гора. Их залпами был нанесен противнику большой урон. Велико было и моральное воздействие этих залпов. В течение 15–20 мин. после них противник не мог открыть огонь, этим воспользовалась наша пехота. Утром 5 декабря войска ударной группировки подошли к окраинам Тихвина. 8 декабря сильная артиллерийская подготовка возвестила о начале штурма города, в котором участвовали 200 орудий{244}. В ожесточенных уличных боях орудия противотанковой, полковой и частично дивизионной артиллерии действовали непосредственно в боевых порядках пехоты и уничтожали огнем прямой наводкой огневые средства противника. При штурме монастыря мужество и находчивость проявил расчет орудия 3-й батареи 484-го артиллерийского полка под командованием сержанта Д. Я. Дормидонова. За подвиг он был награжден орденом Ленина{245}. Умело и отважно действовали также бойцы и командиры 127-го артиллерийского и 514-го истребительно-противотанкового артиллерийского полков, 167-го истребительно-противотанкового артиллерийского дивизиона и других частей и подразделений{246}.

9 декабря войска армии освободили Тихвин и начали преследовать врага. В трудных условиях зимнего наступления артиллеристы не отставали от пехоты и оказывали ей эффективную огневую поддержку. Выделенные для преследования противника передовые отряды поддерживались артиллерией на тракторной тяге. Для слома сопротивления врага в сильных укрепленных опорных пунктах привлекалась и остальная артиллерия. Командиры батарей и радисты следовали вместе с командирами поддерживаемых стрелковых подразделений на лыжах в готовности вызывать огонь артиллерии.

Большие усилия прилагали артиллеристы при перемещении боевых порядков в ходе боя. Так, части 191-й стрелковой дивизии к 15 декабря вышли на подготовленный оборонительный рубеж противника Остров, Большой Зеленец. Дивизия была усилена артиллерией.

Для своевременного сосредоточения в новом районе артиллерийский полк 272-й стрелковой дивизии совершал марш по лесной дороге. В конце перехода ему предстояло преодолеть болото Зеленецкие Мхи. Снежный покров не выдерживал тяжести орудий. Командир 1-го дивизиона старший лейтенант Чупрынин принял решение разобрать орудия и перевезти их через болото на санях. Несмотря на мороз и леденящий ветер, артиллеристы быстро выполнили эту задачу. Затем через болото таким же образом переправился 2-й дивизион старшего лейтенанта Козенкова. В результате батареи своевременно заняли огневые позиции. [125]

Наши части, поддержанные огнем четырех артиллерийских полков и дивизиона гвардейских минометов, сломили сопротивление противника на этом рубеже. 21 декабря они преодолели р. Лынку и соединились с частями 54-й армии{247}.

Преследуя отходящего врага, войска 4-й армии 21 декабря освободили Будогощь. На следующий день ее передовые части вышли к р. Волхов на участке Кириши, Лезно и, захватив несколько небольших плацдармов на западном берегу, вели бои за их расширение. Противник был отброшен на рубеж, с которого он начал 16 октября наступление на Тихвин. Артиллерия оказала огромную помощь пехоте и танкам в срыве вражеского плана.

Успешно шло наступление войск 52-й армии в районе Малой Вишеры, начавшееся еще 12 ноября после двухчасовой артиллерийской подготовки{248}. Однако попытки прорвать оборону немецко-фашистских войск на рубеже р. Малой Вишеры и овладеть сильным узлом сопротивления — Малой Вишерой вначале успеха не имели. Враг оказывал упорное сопротивление и стремился удержать город с целью прикрытия правого фланга и коммуникаций тихвинской группировки. Неполное выполнение войсками армии поставленной задачи в первые дни операции в значительной степени объясняется малой эффективностью огня нашей артиллерии{249}, а также тем, что до перехода в наступление не удалось полностью вскрыть характер обороны противника и уточнить места расположения его огневых средств и системы огня. Вместо массирования артиллерии на направлениях главного удара допускалось равномерное ее распределение по фронту без учета необходимости подавления опорных пунктов и огневых средств врага, задерживающих продвижение пехоты. Слабо осуществлялся маневр артиллерией и ее огнем.

Однако неутешительные результаты первых дней не ослабили наступательного порыва войск армии, и они продолжали наступление. В этих боях с самой лучшей стороны показали себя воины 44-го отдельного гвардейского минометного дивизиона под командованием гвардии капитана Кондратенко. 17 и 18 ноября дивизион участвовал в отражении контратак противника из населенных пунктов Некрасово и Веребье в направлении на Малую Вишеру. Выпустив свыше 2 тыс. снарядов по скоплениям живой силы и боевой техники врага, он сыграл решающую роль в отражении его контратаки. Дивизион умело и своевременно совершал маневр по фронту в полосе наступления армии.

Развивая наступление на широком фронте в лесисто-болотистой местности, войска армии продвинулись на 50 км в северо-западном направлении. К 23 декабря они вышли к р. Волхов и захватили небольшой плацдарм на ее западном берегу северо-восточнее Чудова{250}. Артиллерия армии передвигалась вслед за пехотой, уничтожая живую силу и огневые средства противника. В ходе боевых действий широко применялась стрельба прямой наводкой.

Успешно наступали также войска 54-й армии Ленинградского [126] фронта. При поддержке сильной артиллерийской группировки они с 3 декабря начали теснить фашистов в южном направлении.

Их успеху в очень значительной степени способствовала хорошая организация борьбы с артиллерией противника. В определении координат вражеских батарей решающее слово принадлежало разведывательным артиллерийским дивизионам. Например, один такой дивизион довольно точно и быстро определил местоположение батарей противника, а 883-й корпусной артиллерийский полк подавил и уничтожил их своим огнем{251}.

Под Тихвином артиллерийские части и подразделения внесли достойный вклад в победу советских войск над гитлеровцами. Наступая в лесисто-болотистой местности в тяжелых климатических условиях, они вместе со стрелковыми частями вынесли основную тяжесть боев и с честью выполнили свой долг. В ходе контрнаступления особенно ярко проявились морально-боевые качества артиллеристов. По бездорожью, через леса и болота, в сильные морозы они следовали вместе с наступающей пехотой и огнем своих батарей обеспечивали успех общевойскового боя. О большой роли артиллерии в Тихвинской операции и о признании ее заслуг свидетельствует тот факт, что в ряду отличившихся соединений и частей были отмечены 127-й (командир майор А. П. Синочкин) и 881-й (командир подполковник А. А. Колесов) корпусной артиллерийские полки. Они были награждены орденами Красного Знамени и преобразованы соответственно в 6, 9-й гвардейские артиллерийские полки. Орденом Красного Знамени был награжден и 6-й гвардейский минометный дивизион. В ожесточенных боях с врагом артиллеристы проявили массовый героизм и беспримерную стойкость. Верховный Главнокомандующий объявил благодарность личному составу многих артиллерийских частей, за мужество и отвагу сотни бойцов и командиров были награждены орденами и медалями{252}.

Высокий морально-боевой дух артиллеристов, как и вообще всех воинов, обеспечивался целеустремленной и непрерывной партийно-политической работой. В период контрнаступления политработники рассказывали о больших усилиях Коммунистической [127] партии по мобилизации сил страны на борьбу с врагом, разъясняли справедливый характер Великой Отечественной войны.

Военные комиссары и политработники частей и подразделений показывали в бою личный пример бесстрашия и были всегда на самых трудных участках фронта. Секретарь партийного бюро 127-го артиллерийского полка младший политрук И. В. Ротинцев, находясь на огневой позиции одной из батарей, заменил погибшего наводчика орудия и умело вел огонь до самого конца боя. В ходе контрнаступления старший политрук Н. С. Евдокушин и политрук Я. Е. Ковалев из 881-го артиллерийского полка использовали любую возможность для разъяснения бойцам обстановки, а когда выбывали командиры, то они успешно заменяли их. За проявленное мужество они были награждены орденами Красного Знамени{253}.

В 1942 г.

Подготовка артиллерии фронта к Любанской операции проходила в сложной обстановке. Из-за сильных морозов, глубоких снежных заносов, изношенности и недостатка средств тяги, бездорожья срывались сроки проведения перегруппировки артиллерии и ее сосредоточения в новых районах. По этим причинам артиллерия 2-й Ударной, 59-й армий и артиллерия усиления смогла выйти в назначенные районы вместо начала месяца лишь к 10–12 января{254}. Отстали тыловые подразделения, недоставало боеприпасов. Вошедшие в состав 2-й Ударной и 59-й армий артиллерийские части были сформированы в короткие сроки. Их личный состав не прошел полного курса обучения, не имел твердых навыков в обращении с материальной частью артиллерии и действий на марше и в наступлении.

Общая численность артиллерии фронта к началу января 1942 г. увеличилась. Однако обеспеченность стрелковых дивизий артиллерийским вооружением не превышала 40% штатного состава. Особенно был велик некомплект орудий противотанковой артиллерии и артиллерии крупных калибров. На 1 января 1942 г. фронт имел всего 682 орудия 76-мм калибра и крупнее, 697 минометов 82-мм и крупнее и 205 противотанковых орудий{255}. Данные о численности артиллерии фронта на 1 января 1942 г. приведены в табл. 3.

Соотношение в артиллерийских средствах было 1,5: 1 в пользу советских войск. Однако в результате медленного сосредоточения артиллерии не удалось создать к началу наступления решающего превосходства в ней над врагом. При оценке соотношения необходимо также иметь в виду, что противник превосходил войска фронта по орудиям ПТО в полтора раза, а по орудиям крупного калибра — в два раза.

Артиллерийским частям и подразделениям после сосредоточения к участкам прорыва предстояло в сжатые сроки организовать [128] разведку, изучить противостоящего противника и уточнить систему его огня, спланировать огонь артиллерии и довести задачу до подчиненных, подготовить огневые позиции и наблюдательные пункты, организовать связь и управление огнем. Ограниченное время не позволило полностью осуществить эти мероприятия. Особенно слабо была вскрыта система вражеского огня. Войска не смогли довести подвоз боеприпасов на огневые позиции артиллерийских батарей до установленной нормы.

Таблица 3. Численность артиллерии Волховского фронта на 1 января 1942 г.{256}

Общевойсковые армии	Полевые орудия 76-мм и крупнее	Орудия ПТО 45–57-мм	Зенитные орудия	Минометы	Всего орудий и минометов
76-мм и выше	25–37-мм	82–120-мм	50-мм
2-я Ударная			—
4-я
52-я
59-я			—	—
Итого

Начинать наступление 7 января армии оказались вынужденными, не закончив полного сосредоточения и проведения необходимых перегруппировок. Маршал Советского Союза К. А. Мерецков в воспоминаниях об операции писал: «Командование фронта с полной ясностью оценивало трудности предстоявшего наступления. Мы не прочь были перенести операцию на более позднее время, чтобы подготовиться наилучшим образом. Но чрезвычайно тяжелое положение трудящихся Ленинграда требовало немедленных наступательных действий»{257}.

Атаке пехоты и танков предшествовали короткие огневые налеты. Артиллерийская поддержка атаки и сопровождение боя в глубине осуществлялись сосредоточенным огнем и огнем по отдельным целям по заявкам командиров стрелковых подразделений.

Перед началом атаки пехоты и танков не удалось подавить огневые средства противника и нарушить систему его огня. Вследствие этого атакующие части сразу же натолкнулись на организованный огонь из всех видов оружия. Большая физическая и моральная нагрузка выпала на долю артиллеристов. В подразделениях был некомплект личного состава, но, несмотря на это, орудийные номера по проделанным в снегу траншеям выдвигали свои орудия на открытые позиции и вели огонь прямой наводкой. В этом участвовали не только полковая и дивизионная артиллерия, [129] но и артиллерия Резерва Верховного Главнокомандования. Например, 1-й дивизион 18-го артиллерийского полка выдвинул отдельные орудия на прямую наводку. Особо отличился в этот день расчет 152-мм пушки сержанта Я. Молчанова и наводчика Н. Н. Андреева. Ими были разрушены два дзота и уничтожен закопанный танк, препятствующий наступлению поддерживаемых войск{258}.

В связи с медленным развитием прорыва Ставка 10 января 1942 г. на короткое время приостановила наступление. 13 января войска фронта, создав на избранных для прорыва участках необходимые ударные группировки, после полуторачасовой артиллерийской подготовки атаки возобновили наступление. Наступление опять было начато, когда многие артиллерийские части все еще находились на марше и принять участие в артиллерийской подготовке атаки не смогли.

Немецко-фашистское командование воспользовалось паузой в наступлении советских войск и подготовилось к отражению их атак. Оно произвело перегруппировку сил, пополнило дивизии, усилило оборону и систему огня. Перешедшие в наступление наши войска вновь натолкнулись на организованный вражеский огонь.

На ход наступления повлияли также ошибки в организации артиллерийского наступления. Несмотря на требования Ставки Верховного Главнокомандования о массированном применении артиллерии в войсках, к сожалению, по-прежнему наблюдалось равномерное ее распределение по фронту, что не позволяло создать [130] на участках прорыва необходимую артиллерийскую плотность. Бездорожье и глубокий снежный покров затрудняли подвоз боеприпасов. К исходу второго дня наступления 4-я армия, например, имела боеприпасов для орудий 76-мм — 0,5 боекомплекта, 122-мм — 0,25, 152-мм — 0,3 боекомплекта, а для минометов — 0,25 боекомплекта. Вследствие этих причин большая часть войск фронта оказалась вынужденной 14 января перейти к обороне. Лишь войскам 2-й Ударной и левого фланга 59-й армий, действовавшим на направлении главного удара фронта, после упорных боев удалось к 25 января прорвать оборону противника.

Для развития успеха прорыва в полосе наступления 2-й Ударной армии в сражение вводился 13-й кавалерийский корпус. Это позволило армии развивать наступление в северо-западном направлении. Преодолевая глубокие снежные заносы, за наступающими войсками следовала поддерживающая артиллерия, помогая пехоте и танкам продвигаться вперед и отражать контратаки врага. Но и стрелковые и кавалерийские подразделения оказывали помощь артиллеристам. Они помогали им вытаскивать засевшие орудия. Было много случаев, когда нагруженные личным оружием, снаряжением и боекомплектом пехотинцы помогали переносить артиллерийские снаряды и мины. Кавалеристы впрягали верховых лошадей в повозки и использовали их для подвоза боеприпасов. Когда наступила весенняя распутица, всадники верхом за 20–30 км везли на огневую позицию по снаряду. Когда не хватало и коней, бойцы таскали снаряды на себе.

Артиллеристы и в этой тяжелой обстановке проявили высокие морально-боевые качества{259}. В эти дни немало отважных воинов вступило в ряды партии и комсомола. Так, во втором дивизионе 23-го артиллерийского полка 4-й гвардейской стрелковой дивизии в декабре 1941 г. были 10 коммунистов и 15 комсомольцев. В мае 1942 г. их численность достигла соответственно 48 и 45 человек{260}, т. е. почти треть личного состава дивизиона составляли коммунисты и комсомольцы. Они показали себя стойкими и мужественными бойцами. По призыву члена Военного совета дивизионного комиссара И. В. Зуева артиллеристы брали в руки стрелковое оружие и шли в пехоту, помогали отражать атаки противника.

С конца января 1942 г. войска фронта силами 59-й и 52-й армий вели ожесточенные бои с противником, наносившим контрудары с целью перехвата коммуникаций 2-й Ударной армии. В этих боях успешно взаимодействовала артиллерия 111-й стрелковой дивизии и 22-й стрелковой бригады по овладению сильно укрепленными вражескими опорными пунктами Любино Поле и Мостки. Более половины артиллерии было выдвинуто для стрельбы прямой наводкой. Для подавления гитлеровских войск в опорных пунктах проводилась короткая, но мощная артиллерийская подготовка. В результате согласованных действий артиллерии и пехоты противник был выбит из этих населенных пунктов{261}.

19 марта врагу удалось перехватить коридор, связывающий [131] 2-ю Ударную армию с остальными силами фронта. Снабжение войск боеприпасами еще более ухудшилось. В этой обстановке коммунисты возглавили снайперское движение в артиллерии. В батареях прошли открытые партийные собрания, на которых коммунисты и беспартийные приняли решение еще лучше вести огонь, стрелять только наверняка.

В феврале — апреле 1942 г. войска фронта были усилены четырьмя гвардейскими минометными полками М-13, которые имели задачу поддерживать действия наступающих соединений по завершению окружения любанско-чудовской группировки противника и расширению прорыва. Ранее действовавшие в составе фронта отдельные гвардейские минометные дивизионы были сведены в три гвардейских минометных полка. Массированным огнем эти полки подавляли и уничтожали живую силу, огневые средства и боевую технику противника, разрушали оборонительные сооружения врага и отражали его контратаки. Только 30-й гвардейский минометный полк под командованием подполковника Корытько 27 марта 1942 г. произвел три дивизионных залпа по контратакующей гитлеровской пехоте. За пять последующих дней марта им были сделаны 20 дивизионных залпов и выпущены 2413 снарядов М-13.

Хотя Любанская операция не получила полного завершения, войска фронта на некоторое время захватили инициативу, привлекли на себя главные силы 18-й армии противника, заставили его вести тяжелые оборонительные бои и нести большие потери{262}. Немалая заслуга в этом и артиллерии фронта. Личный состав артиллерийских частей и подразделений проявил массовый героизм. Особенно умело действовали полковая и дивизионная артиллерия.

После Любанской операции войска Волховского и Ленинградского фронтов в августе — сентябре 1942 г. развернули новое наступление на синявинском направлении. Поддержку наступающей в первом эшелоне фронта 8-й армии должна была осуществлять уже более мощная артиллерийская группировка. В нее входили: 12 артиллерийских и 9 минометных полков, 4 отдельных минометных батальона, 3 гвардейских минометных полка М-13 и 7 гвардейских минометных дивизионов М-30{263}. С учетом приданной артиллерии армия к началу операции имела 1657 орудий и минометов, в том числе: минометов 82-мм — 630, 120-мм — 359; орудий 76-мм — 391, 122-мм — 154, 152-мм — 81, 203-мм — 42{264}. Но подготовка действий артиллерии в операции, как и ранее, проходила в сложных условиях. Для прорыва вражеской обороны требовался большой расход боеприпасов, так как противник подготовил шлиссельбургско-синявинский выступ к длительной обороне. При крайне ограниченной сети дорог необходимо было в сжатые сроки и скрытно осуществить переброску с разных участков фронта свыше 20 артиллерийских и минометных полков{265}. Лесисто-болотистая местность затрудняла движение транспорта и создавала большие трудности для маневра артиллерии и подвоза [132] боеприпасов, а сплошной лесной массив на направлении наступления не позволял в должной мере просматривать глубину вражеской обороны.

Для осуществления своевременной перегруппировки артиллерии и приведения ее в боевую готовность от каждого артиллерийского дивизиона и штаба полка заблаговременно были выделены рекогносцировочные группы, которые должны были уточнить состояние маршрутов движения артиллерии, выбрать районы огневых позиций и наблюдательных пунктов и организовать разведку.

При планировании перегруппировки артиллерии штаб артиллерии фронта не в полной мере учел состояние средств тяги и автотранспорта в артиллерийских частях, а также малую пропускную способность дорог и их состояние. Поэтому к началу операции два артиллерийских полка (1197-й гаубичный артиллерийский полк большой мощности и 561-й пушечный артиллерийский полк), несмотря на героический труд всего их личного состава, не могли сосредоточиться в назначенном районе.

На 15-километровом участке прорыва армии на 1 км фронта приходилось более 100 орудий и минометов, не считая гвардейских минометных установок и 50-мм минометов. Однако и в этой операции артиллерия усиления была равномерно распределена по дивизиям. При решительном сосредоточении артиллерии на направлении главного удара можно было бы иметь 150–180 орудий на 1 км фронта, обеспечить нанесение более мощного первоначального удара и достичь более высоких темпов наступления{266}.

Штаб артиллерии 8-й армии впервые участвовал в такой крупной наступательной операции и не имел опыта управления большими массами артиллерии. Несмотря на сравнительно узкий участок прорыва, в армии не было организовано централизованное управление артиллерией. Создавалось большое количество артиллерийских групп, и основная масса артиллерии усиления распределялась по этим группам. Так, были созданы две маломощные артиллерийские группы дальнего действия (одна — 6-го стрелкового корпуса в составе 71-го гвардейского пушечного полка и 828-го отдельного разведывательного дивизиона, другая — 8-й армии в составе 24-го и 561-го пушечных артиллерийских полков и батареи звуковой разведки). Такое решение мотивировалось удобством переподчинения этих средств при вводе в сражение дивизий 2-й Ударной армии, но оно нанесло ущерб эффективности борьбы с артиллерией противника. В результате часть пушечных полков и все полки артиллерии большой мощности были распылены по дивизиям и использованы в группах поддержки пехоты (ПП) и артиллерии разрушения (АР). В подчинении дивизий оказались и все тяжелые гвардейские минометные дивизионы М-30.

Группы АР создавались во всех дивизиях первого эшелона из артиллерии большой мощности. В состав некоторых из них [133] включались гвардейские минометные дивизионы М-30. Корпусные и армейские артиллерийские группы разрушения не создавались, что снижало эффективность использования артиллерии большой мощности, исключало массированное ее применение.

Группы ПП были созданы в стрелковых полках в составе от 2 до 3 дивизионов. В некоторых стрелковых полках первого эшелона наряду с группами поддержки пехоты из подразделений полковой и батальонной артиллерии создавались артиллерийские группы ближнего боя. По составу и вооружению они были разнообразны и насчитывали от 12 до 24 орудий и минометов.

Планирование артиллерийского наступления начальник артиллерии фронта и его штаб возложили на штаб артиллерии армии. Начальник артиллерии 8-й армии со своим штабом планировали огонь артиллерии лишь на период артиллерийской подготовки атаки. Действия артиллерии армии на периоды поддержки атаки и обеспечения боя в глубине вообще спланированы не были. Планом артиллерийского наступления армии ставились только общие задачи. Вопросы планирования огня артиллерии по конкретным объектам и целям, определения расхода боеприпасов, а также порядок перемещения артиллерии определялись штабами артиллерии дивизий и артиллерийскими группами.

Существенным недостатком в планировании артиллерийского наступления являлось то, что на артиллерийскую подготовку отводилось слишком много времени (2 час. 10 мин.). В это время артиллерия должна была в течение почти полутора часов подавлять оборону противника преимущественно огневыми налетами{267}. При ограниченном лимите боеприпасов артиллерийские части не могли вести огонь такой продолжительности по установленным нормам расхода снарядов на поражение целей. Они вынуждены были снижать плотность огня, что ослабляло надежность их поражения. Для большего воздействия на противника целесообразно было бы установить период артиллерийской подготовки атаки меньшей продолжительности, но вести огонь с большей плотностью.

Согласно графику в начале артиллерийской подготовки атаки предусматривался 10-минутный огневой налет всей артиллерией по переднему краю, узлам связи, артиллерийским и минометным батареям. За ним следовали разрушение укрытий на переднем крае и уничтожение живой силы, а затем — подавление живой силы и огневых средств. Подготовка атаки заканчивалась 15-минутным огневым налетом всей артиллерии. В ходе артиллерийской подготовки предполагалось произвести три залпа гвардейских минометных полков и дивизионов.

Артиллерийская поддержка атаки планировалась штабами артиллерии дивизий на глубину 400–1000 м — до захвата опорных пунктов на переднем крае. В дальнейшем поддержка атаки на глубину до 2,5 км обеспечивалась огнем артиллерии по заявкам командиров стрелковых подразделений.

Задачи артиллерии на период обеспечения боя пехоты и танков [134] в глубине обороны ставились в общем виде. При подготовке операции не были спланированы действия артиллерии по обеспечению ввода в сражение второго и третьего оперативных эшелонов фронта.

Расход боеприпасов на операцию предусматривался в размере 1,4–4,5 боекомплекта в зависимости от калибра систем и наличия боеприпасов, из них на первый день операции — от 0,5 до 2 боекомплектов (60% на проведение артиллерийской подготовки атаки и 40 % — на остальные периоды артиллерийского наступления). Однако к началу операции не были доставлены боеприпасы в объеме установленной нормы. Огневая деятельность артиллерийских частей в ходе боя ставилась в зависимость от их подвоза{268}.

27 августа после артиллерийской подготовки войска 8-й армии перешли в наступление. С началом атаки артиллерия наносила огневые удары по опорным пунктам и узлам сопротивления. Орудия сопровождения, преодолевая лесисто-болотистые участки дорог, двигались непосредственно в боевых порядках пехоты. Огнем орудий прямой наводки они разрушали долговременные оборонительные сооружения противника, уничтожали его огневые средства. Не жалея сил, артиллеристы делали все возможное для наступающей пехоты. Каждый из них понимал, что успешное завершение операции приведет к прорыву блокады Ленинграда.

Войска 8-й армии в первый же день операции прорвали передний край обороны противника и на участке Гонтовая Липка, Тортолово вклинились в его оборону на глубину 1–2,5 км, овладели опорным пунктом Тортолово и обошли с юга Поречье. В последующие дни наступление хотя и медленно, но продолжало развиваться в направлении на Синявино.

Геройски действовали наши артиллеристы в этих тяжелых боях. Командир 3-й батареи 71-го гвардейского артиллерийского полка старший лейтенант Бахтин, занимая наблюдательный пункт вместе с восемью разведчиками и связистами, попал в окружение и в течение семи дней по радио корректировал огонь артиллерии. Несколько раз Бахтин вызывал огонь на себя. Благодаря мужественным действиям его группы были отражены многократные вражеские атаки. После выполнения задачи группа вырвалась из окружения, вынесла с собой личное оружие и радиостанцию{269}.

Эффективно вел борьбу с батареями врага 24-й корпусной артиллерийский полк. За время операции он уничтожил 13 артиллерийских и 1 минометную батареи и 3 реактивных миномета{270}.

Лесисто-болотистая местность сильно затрудняла перемещение артиллерии, а простирающиеся с севера на юг болота восточнее Синявина полностью преградили пути ее движения. Артиллерия отстала от наступающих войск. Удлинились линии связи, и она стала неустойчивой. Это приводило к нарушению управления артиллерией и ее огнем, взаимодействия артиллерии с пехотой и танками. Недостаток технических средств разведки и сложные условия местности не позволяли своевременно обнаруживать [135] в ходе боя огневые средства противника, его артиллерийские и минометные батареи, скопление живой силы и резервов. Вследствие этого ведение огня артиллерии не всегда обеспечивалось необходимыми разведывательными данными, стрельба велась в основном не по конкретным целям, а по площадям. Система огня противника оставалась ненарушенной{271}.

Ввод в сражение второго оперативного эшелона — 4-го гвардейского стрелкового корпуса — не поддерживался мощным огнем артиллерии. Командующий артиллерией 8-й армии, вместо того чтобы наибольшие усилия артиллерии направить на обеспечение ввода в бой и действий второго эшелона, использовал для выполнения этой задачи только 6 артиллерийских полков и один полк гвардейских минометов из 24, имеющихся в его распоряжении{272}. Поддерживая соединения корпуса, артиллерия в боях с 1 по 5 сентября разрушила 69 дзотов и 52 блиндажа, вела борьбу с артиллерией противника, она играла решающую роль в отражении многократных контратак.

Решением Военного совета фронта для усиления 2-й Ударной армии, составлявшей второй эшелон фронта, были выделены 18 артиллерийских и минометных полков, 3 гвардейских минометных полка и 14 гвардейских минометных дивизионов М-30. С учетом артиллерии усиления в армии насчитывалось 1244 миномета (без 50-мм) и 563 орудия (без 45-мм){273}. Штаб артиллерии армии осуществлял слабый контроль за использованием артиллерии РВГК, и она не всегда применялась по прямому назначению. Вследствие этого борьба с вражеской артиллерией не была организована. Огонь артиллерии планировался, как правило, наспех. Не уделялось должного внимания и организации взаимодействия артиллерии с пехотой. В ходе боя в глубине обороны противника связь артиллерии с наступающими подразделениями нарушалась. Слабая работа артиллерийской разведки и недостаток боеприпасов, подвоз которых затруднялся малой сетью дорог и плохим их состоянием (средняя скорость автомашины с боеприпасами не превышала 6–7 км в час), оказывали отрицательное влияние на обеспечение огнем артиллерии боя пехоты и танков.

Дата добавления: 2015-08-09