Письма Н.Н. Полуэктовой

№ 66

22 января 1944 г.

Моя дорогая Нина Николаевна, шлю Вам свой сердечный фронтовой привет!

Вот и опять я в родной военной обстановке. Оказалось, что я сильно привыкла к походной жизни. Как приехала сюда, хотя и среди совершенно незнакомых людей, но почувствовала себя дома. Как я рада своему возвращению из тыла. Вся моя учеба и вообще эти полгода кажутся мне каким-то тяжелым сном, после которого я только что проснулась. Пока я ничего не могу Вам написать, сама только что приехала, но мне хо-чется, чтобы Вы мне сюда писали. Может быть, Вы найдете несколько минут, чтобы написать мне пару строк о себе, а мне этого будет достаточно. Ведь здесь бывает так, что человек несколько суток может быть без воды, пищи, в мокрой ши-нели, сидеть в холоде, но если он получает от дорогого ему человека письмо, он забывает обо всем и может опять идти в огонь и в воду, не чувствуя усталости и забывая о голо-де. Пока я в хороших условиях, т.е. бомбы падают далеко от нас, а мы (я с товарищами) сидим в тепле, но что будет зав-тра – никто не знает. Если мы будем сидеть так еще и еще – тогда лучше бы мне не ездить сюда, поэтому постараемся вы-браться отсюда. Напишите, как Ваши дела, как книга? Ото-звали ли Вову из армии? В общем Вы сами знаете, о чем пи-сать, я буду очень рада. А пока до свидания. Привет Марии Викт [оровне ]¹.

Лидия

Пол[евая] поч[та] 69 724.

На письме штамп: «Просмотрено военной цензурой13822».

ГУ ЦАНО. Ф. 6325. Оп. 1. Д. 151. Л. 3–3об. Подлинник, чернила.

¹ Тропинская Мария Викторовна (1892–1976) – преподаватель Горь-ковского музыкального училища.

№ 67

27 февраля 1944 г.

Дорогая Нина Николаевна!

Получила Ваше письмо, чему очень рада. Пишите мне все время, пока я здесь. Как тяжело без писем! Приехала я с двумя девушками, а теперь осталась одна. Я здесь неделю лежала в санчасти – простудилась, а поэтому на передовую меня не пу-скают. Сижу там, куда посадили, кругом тишина, только зенитки бьют, боюсь, что и немцев-то больше не увижу, так далеко сто-им. Вы пишете, что ждете капитаном и с орденом. Так ведь это только первое звание получают так, за исполнение какого-либо задания, а потом нужно ждать по два года, по три. И ордена зря не дают, а что я делаю? – ничего. Люди есть по несколько раз ранены, много крови пролили за Родину и то не награждены. А я и капли не пролила, если разобраться. Мне еще и звание-то при-своили, так я волновалась, что не смогу командовать людьми, которые еще в прошлую войну воевали.

Полтора месяца я в новой части, впервые с ними встречала праздник – 26-ю годовщину Красной Армии. Встретили хоро-шо, только в этот день была не в настроении, напилась и ушла спать. Наш повар не спал – готовил пирожки, водки было сколько угодно. Вечер был устроен силами бойцов. Ставили несколько отрывков из пьес: «Таланты из глубин», «Свадьба в Малинов-ке», был баян, а баянист плохой, только учится, сижу и мне уши режет. А вот сегодня к нам приезжает фронтовой ансамбль, хо-чется, чтобы скорей приезжали, соскучилась по музыке. У нас в подразделении есть один артиллерист – Миша Смирнов, он кон-чил в Куйбышеве муз[ыкальную] школу, когда он узнал, кому я пишу, то просил передать Вам привет. Еще со мной работает ди-ректор десятилетки Владимир Павлович Степанов, от которого Вам тоже привет. Смотрите, у Вас появилось еще двое новых знакомых. Люди у нас хорошие, только я иногда их стесняюсь – все они люди, которые много учились, несколько человек – кан-дидатов математических наук, физик, писатель, а я с десяти-леткой и командир. Но мы, видно, жить будем дружно. Привет Гане, Марье Викторовне, если будете писать, то Галине Алек-сеевне, Вале Чижовой и Володе Владим. Буду ждать от Вас пи-сем. Пишите обо всем, обо всем.

С фронтовым приветом Лидия

п/п 69 724.

ГУ ЦАНО. Ф. 6325. Оп. 1. Д. 151. Л. 4–4об. Подлинник, чернила.

№ 68

16 октября 1944 г.

Дорогая Нина Николаевна!

Извините, что так долго я Вам не писала. Я ведь всегда так пишу: то часу нема, то находишься в таком месте, где почты нет, то настроение такое, что писать не хочется. А время не ждет. Одичала я здесь. Вот Вы мне написали о туре, а я думаю, хоть бы мне послушать хорошей музыки. Удивительный Вы человек. Всегда и везде первые места занимают Ваши учени-ки. Таких преподавателей больше, наверное, нет. Я почему-то убеждена, что в Вас какая -то сверхъестественная сила. Я пом-ню, как Вы со мной мучились, сколько я Вам нервов попор-тила, а любила я Вас все же больше всех. Ни перед Вами, ни теперь на моем пути еще не встретилось человека, к которому бы я была так привязана, как к Вам.

Сегодня я дежурю по части. Время 5 ч[ асов] утра. Через час я буду отдыхать. Целый день свободный. Полдня из отдыха у меня уходит на игру на аккордеоне. По слуху сижу и играю, и не надоедает. А аккордеон у меня – прямо картинка. Темно-красного рога с блестящими белыми клавишами и розовыми мехами. Я любуюсь им, это как будто моя любимая игрушка. И кроме того, стоит в памяти этот день, когда мы захватили у немцев эту игрушку. Накануне немцы напали на наше подраз-деление. Меня там не было. Бой был принят, но там погиб мой товарищ – заместитель, 22 лет от роду. Там же были ранены наши ребята. На следующий день, когда я узнала об этом, мне показалось, что мое сердце остановилось. И вот мы стали на-ступать, да как наступать, они не успевали машины забирать. Эти дни наступления – счастье. Я была довольна подразделе-нием и собой. Мы видели результаты своего наступления. А потом госпиталь. Недавно я выписалась и опять среди своих. А все- таки немцам меня не убить никогда. Опять я стала в строй. Опять можно воевать, а там, как кончим войну, встре-тимся.

Поздравьте от моего имени Наташу Зевеке и пожелайте ей дальнейших успехов.

А Вы будьте здоровы и пишите почаще обо всем.

С сердечным приветом по старой привычке Лидуша

ГУ ЦАНО. Ф. 6325. Оп. 1. Д. 151. Л. 5–6. Подлинник, чер-нила.

№ 69

3 декабря 1944 г.

Добрый день, дорогая Нина Николаевна! Получила Ваше письмо, как однако ж долго я его ждала. На-

чало ноября мне очень хотелось побывать там, в Горьком, лично поздравить Вас. Но, как видно, не суждено. Так хоть в письме разрешите пожелать Вам здоровья и новых успехов. Я горжусь тем, что Вы были моим преподавателем, самым хорошим и са-мым любимым, но одновременно мне стыдно, что я так часто огорчала Вас. Ведь до сих пор везде и всегда мне твердят о моих способностях. Раньше я не верила в это, до моего сознания не доходило, что из меня может выйти музыкант. Но с того времени, как мы у немцев аккордеон забрали, я убедилась, что пословица: «Близок локоть, да не укусишь» – верна. Меня по-настоящему потянуло к музыке. Мне никто не поверил, что я раньше аккор-деона в руках не держала. На празднике у нас были гости – наши генералы. На офицерском обеде я показала им несколько номе-ров из нашей самодеятельности (я готовила всю программу), по-том немного потанцевали, а там по их просьбе мне пришлось играть. Что я могла сыграть на память или по слуху хорошего? Ведь я так долго не играла! Я стала играть, сама не замечая, как. Я изливала то, что было на душе. А на душе грусть какая-то, то-ска. Они притихли все, не шелохнутся. В этот вечер я получила от генерала часы, а на другой вечер была у него. А три дня назад нашу часть посетили московские люди – наше высшее коман-дование. Опять я была на вечере, и там мне дали слово, что на второй день после окончания войны меня отпустят с военной службы на учебу. Я, конечно, очень довольна, что буду граждан-ским человеком, но им пыталась объяснить, что музыкой поздно уже заниматься, ведь 3 года армейской жизни да год, в который я и дома до пианино не дотрагивалась, дают себя знать. Теперь мне очень и очень жаль, но поздно. Никто, конечно, не понимает этого, все думают, что музыка очень простое дело. А на самом деле не так. Верно, Нина Николаевна?

Хотела я на Новый год в отпуск приехать, да войне-то скоро капут, ну и наступление. Я уж после войны приеду. А пока же-лаю счастья и удачи. Вове будете писать – привет от меня. Пока до свидания.

Лидия

ГУ ЦАНО. Ф. 6325. Оп. 1. Д. 151. Л. 8–8об., 9–9об. Подлинник.

Дата добавления: 2015-08-09