Неужели Энгус гнал машину всю ночь?

Мы сменили водителя, когда остановились на заправке.

Я взглянула на Гидеона, и сердце мое сбилось с ритма от того, с какой нежностью и тревогой он на меня смотрел. Увидев на его челюсти кровоподтек, я машинально потянулась к нему, и грудь моя сжалась, когда он уткнулся носом в мою ладонь.

Еще где-нибудь болит? — спросила я, ощущая после трудной ночи особую эмоциональную ранимость.

Он поймал меня за запястье и прижал мою руку к своей груди напротив сердца:

Здесь.

Любимый…» Должно быть, ему все это тоже далось непросто.

Мне очень жаль.

Мне тоже.

Он поцеловал кончики моих пальцев, а потом, взяв за руку, повел меня к дому.

Дверь была не заперта, и мы вошли внутрь. Сразу за входом на консоли находилась проволочная корзина с бутылкой вина и двумя перевязанными лентой бокалами. В то время как Гидеон с жестким щелчком задвинул открываемый ключом засов, я вскрыла конверт с надписью «Добро пожаловать», и в мою ладонь упал ключ.

Он нам не понадобится. — Гидеон забрал у меня ключ и пристроил на консоли. — Ближайшие два дня мы проведем здесь в качестве отшельников.

Меня согрело приятное чувство, усилившееся гордостью за то, что такой человек, как Гидеон Кросс, довольствуется лишь моим обществом и никого больше видеть не желает.

Пошли, — сказал он, подталкивая меня к лестнице. — Вина потом выпьем.

Правильно. Сначала кофе.

Дом производил сильное впечатление: грубоватая рустовка снаружи и отделка в стиле модерн внутри. По ослепительной белизны стенам были развешены большие черно-белые фотографии морских раковин. Вся мебель была белой, а отделка и аксессуары по большей части из стекла и металла. Это могло показаться избыточно строгим, но впечатление смягчалось роскошным видом на океан, разноцветьем ковров, устилавших деревянные полы, и множеством книг в твердых переплетах, заполнявших встроенные книжные шкафы.

Когда мы поднялись на верхний этаж, на меня накатила волна счастья. Практически весь он представлял собой единое просторное помещение, разделенное лишь парой опорных колонн. Почти все плоские поверхности были уставлены букетами белых роз, белых тюльпанов или белых лилий, такие же букеты в определенных местах стояли и на полу. Огромная кровать была застлана покрывалом из белоснежного атласа, что невольно наводило на мысль о свадебном наряде. Это впечатление усиливал повешенный над ее изголовьем черно-белый снимок развевающейся на ветру то ли полупрозрачной вуали, то ли фаты.

Я взглянула на Гидеона:

Ты бывал здесь раньше?

Дата добавления: 2015-08-09