Воры прихода.

Висевший в комнате запах Толутанского бальзама смешался с горьковатой вонью.

– Варить поставили. – С видом знатока произнес Седайко Стюмчик. Он сидел в комнате вместе с Леной Погряззз, травил ей байки, и на нюх определял стадию готовности винта. Винтом занимались Семарь-Здрахарь и Блим Кололей, их приглушенные голоса иногда доносились с кухни.

Лена Погряззз, юная, циничная и наивная одновременно, лишь недавно стала приобщаться к винтовой культуре. До того она дышала всякой гадостью, хавала мерзкие колеса, пока не познала истинное блаженство, которое дает только винт.

– Ты ведь пол года сидишь, не больше? – Спрашивал Седайко Стюмчик, не скрывая своих сексуальных поползновений.

– Восьмой месяц. – Отвечала Лена Погряззз, прекрасно понимая, что от нее, пионерки, хочет проширяный олдовый нарк, и относила это к проявлению его съехавшей крыши.

– Ты и не знаешь, сколько раньше джефа пропало почти впустую! – Прижимал к себе Седайко Стюмчик девочку, методичными поглаживаниями приближаясь к ее пизде.

– Почему впустую? – Спрашивала Лена Погряззз и закладывала ногу на ногу, преграждая путь похотливым пальцам Седайко Стюмчика.

– До 87-го все ведь только мульку ширяли. Знаешь что это такое? – Не отказавшись от первоначальных намерений, Седайко Стюмчик теперь все внимание уделял массажу груди Лены Погряззз.

– Ну откуда ж мне знать? – Лена Погряззз въезжала, что пока они наедине, от Седайко Стюмчика не избавиться и терпела, пытаясь кайфовать, абстрагируясь от личности Седайко Стюмчика и представляя на его месте Семаря-Здрахаря.

– Эх, мулька… – Мечтательно закатил глаза Седайко Стюмчик. – Моя молодость.

Чем она была хороша, ее бодяжить две минуты. А плоха тем, что ее ширять надо было раз в пять больше, чем винта. И джефа уходило тоже в пять раз больше.

Ширнешь ее, покайфуешь часок-другой, и опять догоняться можно. Некоторые в день насколько граммушников чистяка прошмыгивали! Во расход продукта!

Седайко Стюмчик настолько погрузился в воспоминания, что Лена Погряззз приняла его мечтательность за забвение сексуальных поползновений и отодвинулась. Седайко Стюмчик это засек, но вида не подал, он продолжал гнать телегу:

– Но мулька жутко странная штука. Бывает, вмажешь сразу весь пузырь, десять кубов – и хорошо. А бывает, и после пяти передоз катит.

Так торчки чего надумали? Делиться приходом!

Чуешь, передознулся, шибко уж сильно в бошку бьет, кричишь: «Хэнду мне! Поделиться!» И кто-то, еще не ширяный, тебе руку протягивает. Ты за не берешься и перекачиваешь в него лишнее. А он все это чует и тоже кричит: «Приход катит!»

Въезжаешь?

Вот так вот поделишься, и такое взаимопонимание вдруг накатывает! Словно ты и он – один человек. Некоторые девчонки только и ждали, чтобы с ними кто-нибудь приходом поделился. Дырок нет, а кайф есть!

Потом это и на винт перешло. С винта-то передоз круче, и дележка сильнее.

Так что, на будущее, ежели кто с тобой поделиться хочет – бери, не заморачивайся. Знаешь, что такое прикол на приходе? Это святое. Если покатил прикол – его надо исполнить, а то приход обломается, и это на все действие винта перейдет. Вместо крутого кайфа поимеешь крутой облом.

– А что такое прикол?

– Ну, это желание какое-то. – Пояснил Седайко Стюмчик и придвинулся к Лене Погряззз. Обняв ее, он проникновенно продолжил:

– Песенку, там, конкретную послушать. Это называется приходская песенка. Или чтобы его по голове погладили… Много бывает. И разные. Но обламывать нельзя!

В это время воздух наполнился горечью, к которой примешивался слабый химически-сладкий запах.

– Слышишь? – Обрадовался Седайко Стюмчик. – Сварили уже.

Тут же в комнату вошли Блим Кололей и Семарь-Здрахарь, который и нес пузырь свежесваренного винта. Каждый заказал себе дозняк. Подсчитав общее количество квадратов, Семарь-Здрахарь выбрал требуемый объем, отщелочил, и тут же вмазался.

Лена Погряззз внимательно следила за ним, не будет ли у Семаря-Здрахаря какого-нибудь прикола. Но Семарь-Здрахарь как будто был чем-то недоволен. Вскоре он открыл глаза, почесал колено. Взгляд его при этом странно блуждал.

– Как? – Вопросительно кивнул Блим Кололей.

– Не было прихода. – Ответил Семарь-Здрахарь. – Вроде был, начинался, мощный такой, и вдруг исчез.

Может догнаться, пока не поздно? – Спросил Семарь-Здрахарь сам у себя. И сам же себе ответил:

– Не стоит, пожалуй.

Блим, теперь ты давай.

Выбрав свой дозняк, Блим Кололей вмазался и замер.

– Да, – Сказал он через минуту, – Тащит, а прихода нет. Непонятно.

На самом деле им все было понятно. Если приход исчезает, значит, его кто-то ворует. Подозрение падало на Седайко Стюмчика и Лену Погряззз. Но выяснить кто из них вор, можно было одним лишь путем. Ширнуть и посмотреть, что будет.

Первым въехал Седайко Стюмчик. Он внимательно посмотрел на Лену Погряззз, и вдруг понял, что ее уже трясет от передоза. Седайко Стюмчик хотел приходнуться. Это было важнее, чем ебля с какой-то мокрощелкой-воровкой и поэтому он пропустил свою очередь.

Подмигнув Семарю-Здрахарю, Седайко Стюмчик выбрал Лене Погряззз на полкуба больше, чем она заказывала. Чтобы она этого не просекла раньше времени, он разбодяжил раствор водой и только после этого ширнул девушку.

– Много!… – Прошептала Лена Погряззз после вмазки. – Поделиться!…

И она протянула руку. Семарь-Здрахарь взял ее кисть, а Блим Кололей схватил вторую. Каждый потянул на себя ту энергию, которая переполняла Лену Погряззз.

Пользуясь моментом, Седайко Стюмчик добавил из нещелоченого винта свои полкуба и ширнулся. Приход был.

В это время Блим Кололей и Семарь-Здрахарь уже вытягивали из Лены Погряззз ее торч. Герла не понимала пока, что происходит, и лежала смирно. Но когда к наркоманам присоединился и приходнувшийся Седайко Стюмчик, который схватил ее за ступни, она стала соображать, что они делают что-то не то. С каждым мгновением эйфория слабела, а вместе с ней уходили и силы. Лена Погряззз попыталась вырвать руку, лягнуть Седайко Стюмчика, он вместо резких движений у нее получилось слабое трепыхание.

– Ага, бля! – Злорадно пробормотал Блим Кололей, – Чует вину. А еще целкой прикидывалась.

– Теперь будешь знать, как воровать приходы! – Добавил Семарь-Здрахарь.

– Я не… Не нарочно… – Без слез плакала Лена Погряззз, но ей никто не верил.

Вскоре троица так опустошила Лену Погряззз, что у нее не осталось сил ни на что, кроме дыхания. Тут бы торчкам остановиться, но они, полные праведного гнева и решимости наказать злодейку, продолжали ее высасывать.

Тело Лены Погряззз стало на глазах съеживаться, усыхать. Внутренности девушки, трансформируясь в энергию, перетекали в наркоманов, наполняя их силой.

– Эй, – Остановился вдруг Седайко Стюмчик, – Мужики, да вы ее сейчас до конца выпьем!

Семарь-Здрахарь и Блим Кололей посмотрели на результат своих трудов и увидели, что между ними лежит лишь высохшая шкурка Лены Погряззз.

– Чего-то мы разошлись… – Покачал разбухшей головой Семарь-Здрахарь.

– Может, вернем часть? – Предложил Блим Кололей. – Не убийцы же мы?

Седайко Стюмчик и Семарь-Здрахарь согласились.

Вскоре тело Лены Погряззз стало напоминать человеческое, она смогла открыть глаза и вздохнуть.

– Будешь еще так? – Строго спросил Блим Кололей и сверкнул глазами.

– Не… – Пролепетала Лена Погряззз.

– Что-то она слаба… – Задумчиво подметил Седайко Стюмчик. – Может ее еще подпитать? – И он обнажил свой хуй.

– Это дело! – Обрадовались Семарь-Здрахарь и Блим Кололей и тут же стали раздеваться.

После групповухи они выдали Лене Погряззз пару квадратов и выгнали ширяться в другом месте. Сами же остались обсуждать сегодняшнее приключение.

Дата добавления: 2015-08-18