Часть 1. Страшное порождение человечества 1 страница

ДЖОН ТОМПСОН

Смертельная битва. Решающий бой

Смертельная битва. Решающий бой

ЧАСТЬ 1. СТРАШНОЕ ПОРОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

Перед одним из секретарей гонконговской компании «Компьютер Кандзи Фый», которая вела исследования в производстве новых компьютерных технологий, сидел пришедший устраиваться на работу человек. Судя по результатам предварительных тестов на профессиональную пригодность, он полностью подходил компании. Единственное, что несколько настораживало шефа «Компьютер Кандзи Фый» господина Фый Си-муня, было то, что этот человек не имел ни жены, ни детей, хотя, если судить по возрасту, он уже давно должен был завести семью. В его анкете также не значилось, кто его мать, отец, сестры, братья…

- Не разведчик ли это из конкурирующей компании? – задался вопросом Фый Си-мунь. – Уж очень он странный…

А странностей у него, действительно, хватало. Вот уже неделю он приходил на собеседования в одной и той же дешевой одежде, купленной в ларьке для бедных: голубые тряпичные туфли, клетчатые штаны и грязно-желтый свитер. Судя по его знаниям в области компьютерной техники, он должен был иметь деньги и одеваться более прилично.

Второй странностью было то, что этот человек никогда не улыбался, он даже не реагировал на шутки, от которых рассмеялся бы даже сам черт из преисподней.

Фый Си-мунь, его управляющие и секретари терялись в догадках. Этот специалист, безусловно, был ценен для компании «Компьютер Кандзи Фый», но шеф все еще не решался дать окончательное согласие на его прием на работу и велел одному из своих секретарей еще раз проверить этого странного человека…

Пока все шло, как обычно: пришедший в компанию человек, который в анкете записался Боллом Вывилом, беспристрастно отвечал на вопросы секретаря Кима Берри.

Болл не сделал ни единой ошибки, где дело касалось знаний компьютера, но совершенно терялся в обыкновенных житейских вопросах: Болл совершенно не знал, сколько может стоить обыкновенный хот-дог или традиционные в этих местах блюда из морских продуктов.

Секретарь чувствовал неестественность ответов испытуемого при подобных вопросах, однако тот не показывал вида, что они его смущают. Болл сидел перед экзаменатором в полной безмятежности и монотонным голосом продолжал отвечать невпопад.

- Что Вы сделаете с коровой, если Вам необходим сыр? – снова спросил секретарь.

На подобный вопрос любой тестируемый человек для начала бы рассмеялся, а потом объяснил, что нужно вроде бы для начала подоить корову, взять у нее молока, а потом уже из молока получить сыр, но Болл совершенно серьезно ответил:

- Я думаю, что корову нужно убить, а потом в результате различных технологических операций, которые мне не совсем известны, получить из нее сыр.

Подобный ответ несколько ошеломил секретаря Кима Берри, он усмехнулся, покачал головой и хотел уже задать следующий вопрос, как Болл произнес:

- Подобные вопросы не относятся к области, в которой я силен. Мне непонятно, зачем Вы их задаете?

- Однако, если Вы устраиваетесь в компанию по производству компьютерных технологий, то нужнознать и это, - ответил секретарь, оторвавшись от бумажки, и, уткнувшись в текст, продолжал тестировать Болла подобными вопросами. Он так отвлекся, что забыл про остывающий на столе недопитый кофе. Ким Берри снял пиджак, оставшись в белоснежной рубашке и модном цветастом галстуке. Он хотел задать очередной вопрос, как Болл неожиданно произнес:

- Вы не могли бы задавать более значимые вопросы, касающиеся специальности, по которой я буду у вас работать? Ведь я уже прошел несколько тестов и, думаю, они вас вполне удовлетворили.

- Да, это так! Но этот тест, поверьте мне, самый важный. Хотя вопросы теста несколько отличаются от остальных…

- Вы даже не представляете, как я нервничаю, проходя все эти тесты, анкеты, опросы, анализы…

- По Вашему виду этого не скажешь. Вы за все время тестирования оставались спокойны, как удав.

- Удав? – переспросил испытуемый.

- Да, у нас так говорят: «быть спокойным, как удав», ведь он заглатывает свою жертву в полной безмятежности. Неужели Вы этого не знали?

- Да, да я это знал, только забыл, - как ни в чем не бывало, ответил Болл и, повернув голову к окну, взглянул на город с высоты двадцать восьмого этажа. На его мрачном лице не было ни единой кровинки, невозможно было догадаться, о чем он сейчас думал.

- Я прошу Вас быть как можно более внимательным и отвечать как можно быстрее, - произнес Ким Берри, заметив, что его подопечный несколько несобран.

Болл посмотрел на экзаменатора и приготовился к новым вопросам.

- Вы оказались в пустыне, идете по песку, кругом никого…

- Что? – удивленно переспросил Болл. – Где я оказался?

Экзаменатор недовольно усмехнулся и повторил:

- Вы в пустыне, в Сахаре, Гоби, Калахари… Где угодно… Вы совершенно один. И вдруг Вы видите...

Болл снова его перебил:

- Как я мог оказаться в какой-то Сахаре или Гоби? Что я там забыл?

Секретарь, снова почувствовав что-то неестественное в ответах испытуемого, нервно заерзал на стуле и попробовал разъяснить ситуацию:

- Это простой вопрос теста. Предположим, что Вы оказались в пустыне. Там очень жарко, нестерпимо палит солнце. Ни единого растения, где бы можно было бы спрятаться в тень. Кругом один песок…

- А как я туда попал?

- К примеру, Вам захотелось побыть одному! Кто знает? Но это же обыкновенный тест…

Простота Болла начала выводить экзаменатора из себя. Но тот тотчас собрался и снова повторил задание теста:

- Вы посмотрели вниз и увидели, что у Вас под ногами панцирное…

- Панцирное? Что это?

Экзаменатор негодующе посмотрел на испытуемого:

- Вы не знаете, что такое черепаха?

После непродолжительной паузы Болл коротко и неопределенно ответил:

- Да!

Ким Берри, продолжая в упор смотреть на испытуемого и растягивая слова, произнес:

- Так это то же самое…

Болл кивнул головой. Секретарь, тяжело вздохнув, ввел какие-то данные в компьютер и, снова обратившись к лежащему на столе вопроснику, произнес:

- Вы наклоняетесь и переворачиваете черепаху на спину…

- Вы сами придумываете эти вопросы или Вам их пишут? – спросил Болл.

Ким Берри, не обращая внимания на реплику испытуемого, продолжал:

- Черепаха лежит на спине, она умирает под этим слепящим солнцем. Вы поможете черепахе?

Наступила гнетущая тишина. Испытуемый уже начал подозревать, что в его ответах что-то неладное. Ведь не зря ему начали задавать вопросы, совершенно не относящиеся к его будущей работе. Он молчал, тупо уставившись в своего мучителя.

- Вы ей не поможете? – не унимался секретарь, начиная немного посмеиваться над испытуемым.

- Что значит ей помочь?.. Я никогда не видел черепах живьем, - чуть слышно добавил Болл.

- Почему, Болл? – резко спросил Ким Берри, в одно мгновение став серьезным.

В первый раз за все время испытания Болл Вывил замялся, виновато опустил глаза и стал смотреть на носки своих голубых туфлей.

Секретарь застучал по клавишам компьютера, вводя очередную порцию полученных по результатам теста данных, и мимоходом заметил:

- Да это просто вопросы, Болл… Вы можете обижаться на меня, что я порой этими вопросами заставляю Вас нервничать, но это всего лишь тест, который должен спровоцировать определенную эмоциональную реакцию. А вопросы я не придумываю, мне их пишут… Ну что, продолжим? – секретарь снова повернулся к испытуемому. – Опишите короткими словами все хорошее о Вашей матери… Говорите все, что угодно, что Вам придет на ум…

Болл встрепенулся.

- Матери? – переспросил он.

- Да… А пока Вы думаете, я, с Вашего позволения, открою окно. Сегодня такой приятный день. Хорошо бы глотнуть свежего воздуха, а не того, что нам гонят по кондиционерам.

Ким Берри встал из-за стола и подошел к окну. Открыв его, он покачал головой – прекрасная с утра погода постепенно начинала портиться. Ким снова закрыл окно, совершенно не обращая внимания, как Болл бесшумно встал со своего места и, перемахнув через стол, напряженно всматривался в экран монитора, где были отображены результаты последних полученных от него ответов.

- Я Вам сейчас расскажу про мою мать, - спокойным голосом произнес Болл, усыпляя бдительность экзаменатора, и тотчас с бешеной скоростью застучал пальцами по клавиатуре, уничтожая все данные.

Ким Берри оглянулся и, увидев, что происходит, возмущенно закричал:

- Что Вы делаете? Немедленно прекратите!

Он бросился к компьютеру, пытаясь отстранить от него испытуемого, но тот, не отрываясь от монитора, коротким и точным ударом ноги в солнечное сплетение заставил Берри согнуться и застонать. Еще один удар уложил ошарашенного секретаря на пол. Удар был так силен, что тот даже не смог подняться.

Увидев, что Ким Берри больше не опасен, Болл продолжил уничтожение данных теста. После этого он без всяких раздумий двинул кулаком в монитор. Раздался глухой взрыв. От посыпавшихся искр загорелись лежащие на столе бумаги. Разгорающиеся языки пламени тотчас стали лизать все, что было навалено на столе: тетради, книги, дискеты…

А Болл, покончив с компьютером, подскочил к продолжавшему корчиться на полу Киму Берри. Он обхватил голову секретаря правой рукой и с невозмутимой ухмылкой на лице резким движением сломал бедняге шею.

Теперь Боллу нужно было замести следы убийства. С этим прекрасно мог бы справиться перекинувшийся с бумаг на пластмассовую обивку стола огонь. Однако основательно разгореться пламени должна была помешать вот-вот готовая сработать противопожарная сигнализация.

Болл, зная об этом, не мешкая ни секунды, с какой-то нечеловеческой, немыслимой силой подпрыгнул вверх до потолка и выдернул провода, ведущие к противожарным индикаторам.

Теперь уже ничто не мешало огню уничтожить помещение. Болл, взглянув на содеянное, ни секунды не колеблясь, подошел к окну, раскрыл его и перемахнул на улицу. Его не смутило то обстоятельство, что офис находился на двадцать восьмом этаже.

Начавшийся дождь разогнал всех прохожих с улицы, а те, кто еще спешил укрыться в помещениях, были под зонтиками. Никто из одиноких прохожих не обратил внимания, как по вертикальной стене высотного здания, двигаясь совершенно непостижимым способом, спустился вниз человек в голубых тряпичных туфлях, клетчатых штанах и грязно-желтом свитере…

* * *

Соня Блейд – офицер отдела по борьбе с международным терроризмом полиции Гонконга – вместе с двумя полицейскими решила прокатиться в патрульном автомобиле по окраинам города, где находились самые глухие трущобы.

С утра все проходило обычно. С начала дежурства им пришлось преследовать одного дебошира, вырвавшего из рук нерадивой старушки сумочку; затем разнимать двух поссорившихся между собой соседей-лавочников, торговавших разными безделушками…

Буквально перед обедом небо заволокло тучами, полил нескончаемый серый поток мелкого дождя, и улицы тотчас обезлюдели. Казалось, в такое время работы для полицейских становилось меньше. Но Соня знала, что это далеко не так. Именно в такое безлюдье совершались самые жуткие и кошмарные преступления.

Соня сидела в атомобиле, медленно следующем по притихшей улице, и слушала сообщения по рации, изредка посматривая по сторонам.

В любое другое время эта улица была довольно оживленной. Находящиеся по обеим сторонам мелкие лавочки сливались в один бесконечный ряд магазинов и ресторанчиков. Их хозяева завлекали посетителей в свои заведения, стоя прямо на улице. Они предлагали свой товар очень настойчиво и чуть ли ни насильно впихивали его забредшим сюда туристам.

Но теперь хозяев не было видно. Их всех, как и прохожих, распугал противный моросящий дождь.

- Ребятки, - произнесла Соня, - высадите меня возле ресторанчика «Бумажная роза». Я, пожалуй, перекушу. Думаю, и вам стоит немного расслабиться и пройти со мной. В этом ресторанчике неплохо кормят.

- Нет, Соня, - откликнулся один из полицейских. – Спасибо за приглашение. Я хоть сам китаец, но не поклонник кулинарного искусства старины Ню Ям-сана, владельца «Бумажной розы». Уж очень он много острого кладет в свои блюда.

- А зря, - усмехнулась Соня. – Настоящие мужчины должны любить сильные и острые ощущения…

- Но эти ощущения, бывает, приводят к слабости желудка, - усмехнулся второй полицейский.

Соня усмехнулась и, выйдя из автомобиля, направилась к ресторанчику «Бумажная роза». Как только она переступила дверь заведения, к ней подскочил старый китаец Ню Ям-сан и спросил:

- Приветствую, Соня. Я очень рад, что ты опять зашла ко мне. Тебе что подать, наше традиционное кушанье или приготовить что-нибудь более оригинальное?

- Давай, Ню, ваше обычное, - ответила Соня, - а впрочем, - махнула она рукой, - можешь подать и что-нибудь другое. Может быть, хоть твое искусство скрасит этот серый день.

- Ну тогда тебе придется немного подождать.

Соня, холодно кивнув китайцу, прошлась в самый конец ресторанчика, где, кроме нее, находился всего один посетитель. Соне показалось, что с этим мужчиной она, по-видимому, знакома, однако хорошенько рассмотреть его лицо не позволял тусклый свет ресторанчика, а также темная широкополая фетровая шляпа, водруженная на голове посетителя.

Через несколько минут Ню Ям-сан подал Соне холодную рыбу с вермишелью, которые были заправлены грейпфрутовым соусом. Едва девушка прикоснулась к еде, как почувствовала, что тот единственный присутствующий в кафе посетитель пристально следит за каждым ее движением.

Соня скосила глаза, мельком взглянув на одинокого посетителя ресторанчика. Мужчина в широкополой шляпе не сводил с нее глаз. Аппетит у Сони тотчас пропал. Она не привыкла, чтобы на нее так пристально смотрели, особенно во время еды.

Отставив блюдо в сторону, девушка резко обернулась и хотела было сказать пару нелицеприятных слов этому бесцеремонному мужчине, так нахально смотрящему на нее. Но мужчина, как бы упреждая ее, встал из-за столика и не спеша направился к ней. Краем глаза Соня заметила, что мужчина сунул правую руку под плащ.

Заподозрив неладное, девушка, действуя автоматически, выдернула из-за пояса пистолет, в одно мгновение взвела курок и, наставив его в мужчину, резко крикнула:

- Эй ты, а ну, руки за голову! Одно резкое движение – и я прошью твою башку за сопротивление работнику полиции.

Каково же было удивление Сони, когда мужчина, не проронив ни слова, расстегнул плащ и скинул шляпу. Перед Соней Блейд стоял ее старый друг, могущественный волшебник, повелитель молний и защитник Земного царства, седовласый лорд Рейден.

- Лорд Рейден? – удивленно выдавила из себя Соня.

Волшебник кивнул. Девушка, пряча пистолет, смущенно потупила глаза.

- Надо было вам сразу представиться. Вы всегда так неожиданно появляетесь. Я же могла вас запросто прошить из моего табельного оружия.

Рейден улыбнулся:

- Но ты же знаешь, что этого бы не произошло. Моя чудодейственная сила не позволила бы твоему пальцу нажать на спусковой крючок. Я рад, что снова вижу тебя в полной боевой готовности.

Старик приветливо похлопал девушку по плечу, и его лицо тотчас стало серьезным. Все указывало на то, что лорд Рейден чем-то сильно озабочен. Длинноволосый седой старец, едва заметно наклонив гордую голову, размеренно и четко произнес:

- Соня! Силы зла снова вторглись на Землю…

- Неужели Смертельная Битва снова продолжится?

Лорд Рейден тяжело вздохнул:

- Да. На этот раз дела обстоят еще хуже, чем я мог себе представить. Если мы опоздаем, то может случиться непоправимое.

- И что же случилось? – удивленно вскинула брови Соня. – Нам снова нужно будет лететь или плыть в какую-нибудь неизвестность на турнир с монстрами?

- На этот раз монстров не будет, - начал объяснять Рейден. – Император сил зла наслал новую напасть на Землю. Он задумал уничтожить мир руками самих же людей…

Соня нервно воскликнула:

- Мы должны будем теперь сражаться против земных преступников и злодеев? Это же моя повседневная работа!

- Нет, - возразил Рейден. – Император зла подобрал то, что создал своими руками человек и направляет это, сделанное человеком, против самого человечества. Мое чародейство подсказывает мне, что оно, уничтожив человечество, способно заменить самих людей на земле. Над нашим миром возникла смертельная опасность.

- И что же это такое, что создано руками человека, способное заменить человека?

- Мне пока это не известно. Я не знаю, кто будет вашим противником. Вам предстоит его найти. Знаю только то, что оно находится именно здесь, в Гонконге.

- Значит именно здесь произвелось то, что угрожает человечеству? – предположила Соня.

- Выходит так. И нужно помнить, что Смертельная битва с силами зла не будет носить традиционный характер. Мои знания подсказывают, что на этот раз не будет турнира, противник будет маскироваться, не давая вам ни одного шанса на ошибку. Нужно спешить. Все должно произойти очень быстро.

- Да, - кисло усмехнулась девушка, - выходит, на этот раз Смертельная битва ожидается необычной. У меня даже нет ниточки, за которую я могу зацепиться, чтобы выйти на угрожающие миру силы зла. Единственное, что я знаю, так это то, что они – порождение самого человека. Стоит поломать голову над этой задачкой. Неужели, уважаемый лорд, про них у вас больше не имеется никакой информации?

- Нет, - вздохнул Рейден. – Я ведь могу узнать только про то, что порождено неподвластными сознанию человека силами. Человечество само породило новые силы зла, убийц, и теперь человек сам должен устранить эту опастность, пока Император потустороннего мира не смог с их помощью довести свое гнусное дело до конца. У меня все же имеется маленькая зацепка. Силы зла уже не раз проявляли себя, их следы можно отыскать в сегодняшнем преступлении. Ищи необычное убийство в сводке криминальных сообщений. Тебе непременно нужно заполучить дело по раскрытию этого убийства. Оно выведет тебя к силам зла. А мне нужно спешить и вызвать на новую Смертельную битву твоих друзей – Лю Кана и Джонни Кейджа. Давай, Соня, тебе нужно спешить, - напутствовал волшебник. – И будь осторожна. Помни – тебе, возможно будет мешать кое-кто из полицейского начальства…

- Хорошо, лорд Рейден, - кивнула Соня. – Я постараюсь найти эту нечисть, где бы она не была.

Защитник Земного царства, седовласый лорд Рейден постепенно растворился, а Соня Блейд, быстро рассчитавшись с хозяином ресторанчика, двинулась к патрульной машине, чтобы просмотреть сводку всех сообщений, поступивших на пульт полиции города.

* * *

Лю Кан, другой участник Смертельных битв с воинами Императора, второй месяц проводил время в уединении от всего мира, находясь высоко в горах Тибета, где стоял монастырь Харимы Сикутана. Успешно проведя несколько десятков боев в различных официальных и неофициальных турнирах по рукопашному бою, Лю возомнил себя самым сильным бойцом: ему стало неинтересно выигрывать все соревнования подряд. Его начало все раздражать: то судья не понравится, то порой в азарте так начнет избивать соперника, что не слышит завершающего звука гонга.

Постепенно о Лю начала распространяться дурная слава, как о невоспитанном бойце, не способном сдерживать свои эмоции.

Лю впал в апатию. Ему самому не приносили удовольствия ни тренировки, ни бои. «Для чего мне нужны эти соревнования? – задавался он вопросом. – Раньше мне было интересно побеждать всех подряд. А теперь я не вижу в этом никакого удовлетворения… А может мне основать свою школу? Ведь свое продолжение я могу найти в своих учениках. Однако с моим скверным характером мне нельзя брать учеников, да и для того, чтобы открыть свою школу, мне самому нужно поучиться… - Лю улыбнулся: у него появилась любопытная мысль. – А не поехать ли мне к моему дедушке в Тибет? – подумал он с воодушевлением. – Дед ведь давно меня ждет, да-да, он собирался поведать мне о каких-то секретах мастерства восточных единоборств…».

Так Лю и решил. Чтобы обрести былое спокойствие, он отправился к своему старому дедушке, живущему в тибетском монастыре, чтобы хорошо отдохнуть среди высоких гор, собраться с силами, а, может быть, и навсегда остаться среди монахов.

- Очень рад тебе, внучек, - сказал дед, обнимая Лю. – Ты, похоже, взялся за ум.

- Дедушка, горный воздух – это то, чем я давно мечтал дышать, - растроганно ответил внук. – К тому же он влияет на скорость удара.

Дед задумчиво кивал головой. Старик долгое время считал, что Лю потерян для него. Сердце старого монаха прыгало в груди, как каратист, сражающийся с толпой врагов.

По случаю приезда Лю Кана обитатели монастыря на один вечер решили прекратить ритуальную голодовку, длившуюся уже третий месяц.

- Сегодняшний торжественный ужин также будет ритуальным, - пояснил дед, - так что требования будут соблюдены. Твой приезд стоит того, дорогой Лю.

Затем старик обратился к монахам:

- Братья, не нужно роптать. Мы продолжим голодовку завтра утром.

Монахи после такого краткого и четкого объяснения не стали спорить.

В ближайшую деревню был послан гонец, который приказал крестьянам принести для вечернего пришества к вратам горного монастыря столько провизии, сколько прежде поставлялось за месяц.

- Ну что же, мы понимаем, - ответили крестьяне. – Пусть ваш праздник будет большим.

И жители деревни пришли, сгибаясь под тяжестью полных корзин…

- Ешь, Лю, - увещевал внука дед, - потому что с завтрашнего утра ты приступишь к очищению своего тела!

- Мне присоединиться к вашей голодовке? – насторожился гость.

- Нет, к голодовке надо привыкнуть… Испытание голодом сильно воспитывает силу воли…

Дед сказал, что для Лю будет достаточно травяной диеты.

- Спасибо, дедушка, - отвечал Лю. – Охотно буду очищать тело и дух.

На следующее утро Лю мужественно перешел на травы и горный воздух.

- Вижу, ты берешься за ум, - сказал дед.

- Берусь, - ответил Лю, сосредоточенно пережевывая свежеприготовленный салат из тибетского эдельвейса, заправленный растительным маслом.

Пища была освящена молитвами и давала Лю достаточно сил не только для движения челюстями, но и для ежедневных тренировок. Дед частенько крутился возле внука, откровенно любуясь его молодостью и силой.

Однажды вокруг родственников собралась толпа монахов. Лю Кан заметил зрителей, и его движения стали не такими быстрыми. Наконец Лю замер и озадаченно оглянулся.

- Это что такое? – спросил он и подозрительно нахмурился. – Опять, дедушка, Вы что-то задумали?

Старик ответил не сразу. Он таинственно усмехнулся и скрылся за спинами монахов.

- Дедушка, куда Вы? – не понял Лю.

Но старик тотчас появился вновь. В руках он сжимал нечто, завернутое в холст.

Дед имел очень торжественный вид. Громким голосом он обратился к внуку:

- Лю Кан, я надеюсь, ты будешь достоин этого подарка. Долгое время она висела в нашем храме. Теперь она – твоя! – старик отдал предмет внуку и отступил на шаг.

Лю дрожащими руками развернул материю – и зажмурился. На солнце ослепительно сверкало лезвие старой сабли, на ручке которой виднелись древние письмена.

- Это древняя сабля «Самоцум», - пояснил дед. – Семьсот лет назад она попала к нам в монастырь. Старое предание гласит: этим оружием был убит последний злобный Йети в наших горах…

- Йети? – не понял Лю Кан.

- Снежный человек, который принес много несчастий местным жителям. Страшный Йети поедал урожай на окрестных полях за день до сбора, он набрасывался на посевы в последний момент, и все усилия людей обезвредить его были напрасны. Жители голодали. Но появилась сабля, которая помогла покончить с силами Зла!..

Лю дотронулся губами до сабли и устремил взгляд на старика.

- Спасибо, дедушка, - ответил он. - Постараюсь быть достойным этого оружия.

Теперь на тренировках Лю махал не только нунчаками, но и саблей.

* * *

Итак, второй месяц Лю проводил в горах. Чем горы отличались от Нью-Йорка? Самое основное – в монастыре не было телевизора. Но не только: там не было даже розетки, так что брился Лю без помощи электробритвы.

- Лучше, чем «Жиллет» ничего нет, - напевал он каждое утро, обрабатывая кожу лица священной саблей Самоцум, которую использовали для бритья, как он подозревал, более двадцати поколений тибетских монахов.

Горный воздух и травяная диета удесятеряли силы. Из окружающей природы Лю черпал энергию – и приходил к выводу, что смог бы прожить в монастыре не одну сотню лет.

Однажды, когда он упражнялся во дворе с саблей Самоцум, за монастырской стеной раздались истошные крики. Лю вздрогнул и прислушался – за ворота только что вышел отряд монахов, которые отправились на крестьянские поля помогать молитвой урожаю, набирающему силу.

- Горе! Горе посевам! – кричали сразу несколько мужских голосов. – Йети вернулся! Йети!

Лю метнулся к воротам, а навстречу уже семенил его дед, размахивая рукавами балахона.

- Лю! – кричал старик. – Сабля Самоцум! Она у тебя! Быстрее – только она поможет нам!

- Йети? – выдохнул Лю, на секунду затормозив.

- Йети, - кивнул старик. – Точно такой, каким его описывает старая легенда…

Рука Лю уверенно сжала саблю, и молодой человек понимал, что тренировка сейчас превратится в серьезный экзамен.

За воротами начиналась горная дорога. Она уходила вниз, и именно оттуда доносились крики. Через минуту Лю все увидел. Монахи обступили высокую мохнатую фигуру Снежного человека и нападали на него со всех сторон. Йети отбивался, и Лю сразу отметил, что действия неизвестного существа были чересчур ловки и уверенны – как будто он прошел специальную подготовку по боевому единоборству в каком-нибудь военно-спортивном подразделении.

- Стойте! – закричал Лю Кан. – Стойте!

Монахи замерли, а мохнатая фигура, двигаясь скорее по инерции, чем из желания поразить противника, опрокинула еще нескольких на землю.

- Стойте! – снова закричал Лю Кан. – У меня имеется священная сабля Самоцум, и я сам поговорю с этим отвратительным Йети.

Лю Кан бросился вперед, расталкивая перед собой удрученных монахов. Братья расступились, и Лю оказался нос к носу с неизвестным.

И тут вместо того, чтобы пустить в ход священную саблю Самоцум, парень замер как вкопанный. Дело в том, что это неведомое существо вовсе не было Снежным человеком. То, что Лю Кан издали принял за шерсть, оказалось шубой, свисающей до самых пят с плеч представшего перед ним человека.

Когда с головы незнакомца упал капюшон, Лю увидел перед собой знакомое лицо.

- Лорд Рейден?! – удивленно воскликнул пораженный от неожиданной встречи Лю.

- Так, Лю Кан, это я! И пришел именно за тобой, - произнес старец и, на всякий случай, надвинул на голову капюшон, видимо, для того, чтобы его не признали остальные.

- Что случилось? В чем дело? – наперебой начали задавать вопросы монахи.

- Всего лишь небольшое недоразумение, - отмахнулся Лю.

- А как же Йети?

- Можете отбросить все опасения. Урожаю ничто и никто не угрожает. Этот… - Лю, повернувшись к Рейдену, сделал многозначительную паузу, - этот человек пришел ко мне…

Монахи загомонили, обсуждая слова молодого воина, ведь стоящий перед Лю неизвестный вовсе не был похож на человека. Лю Кану снова пришлось обратиться к ним:

- Отправляйтесь назад! Идите в монастырь, мы с этим человеком наедине позаботимся о молитвах, которые помогут крестьянам собрать с окрестных полей урожай.

Монахи ответили понимающими взглядами и не стали возражать. К тому же возле них оказался дед Лю Кана, который облегченно вздохнул, видя, что священная сабля Самоцум находится в опущенной руке внука.

- Дедушка, это не Йети, - пояснил Лю.

Дед согласно кивнул и проговорил:

- Теперь я и сам вижу, что это не Йети, а достойный лорд Рейден. Какими судьбами, уважаемый лорд, вас сюда занесло?

Повелителю молний снова пришлось с головы капюшон. Он окинул монахов взглядом и произнес:

- Я чувствую, что могу не опасаться за безопасность вашего монастыря… Я ничуть не сержусь на братьев за то, что они приняли меня за Снежного человека. Я поначалу хотел, чтобы меня никто здесь не видел, но если меня все же признали, я вынужден просить вас об одолжении.

- Какие вопросы! - произнес дедушка Лю.

- Если Вы не будете возражать, я хотел бы поговорить с Вашим внуком наедине.

Старик почтительно поклонился перед лордом и подал монахам незаметный знак. Те устремили взгляды в землю, накинули на головы капюшоны и покорно последовали за старейшиной назад по дороге, ведущей к монастырю.

Лю Кан и лорд Рейден некоторое время молча смотрели друг на друга. Затем Лю коротко рассмеялся, быстро прокрутил в воздухе саблей, сунул ее за пояс и проговорил:

- Лорд Рейден, уже который раз Вы неожиданно являетесь ко мне, и все время Ваше появление сопряжено с какой-нибудь новой миссией. И что же на этот раз произошло?

- На этот раз, Лю Кан, - ответил гость, - человечеству грозит очередная опасность. Я появился лишь для того, чтобы сказать хорошо известные тебе слова: миссия продолжается, Лю, миссия продолжается.

Лю Кан снова осмотрел одеяние собеседника.

- А к чему этот маскарад, лорд Рейден? Шуба… Капюшон… И потом, я вижу на Ваших ногах лыжи?

Дата добавления: 2015-08-18