Глава 8. – К вам мистер Клемент Гастингс, ваша светлость

– К вам мистер Клемент Гастингс, ваша светлость. Он говорит, что у него что‑то важное.

Уилл работал за письменным столом уже много часов подряд, и это неожиданное вторжение оказалось очень кстати. Ему нужен был перерыв. Поскольку за эту неделю не поступало никаких новостей, он невольно ощутил волнение.

– Пусть войдет. – Герцог потянулся на стуле, затем торопливо поднялся, чтобы приветствовать гостя.

Детектив появился перед ним в полосатых бордово‑сиреневых брюках и, что было вовсе не характерно для него, в простой белой шелковой рубашке, поверх которой был надет клетчатый камзол цвета детской неожиданности. Уилл попытался не обращать на это внимание, помня, что у его гостя удивительный вкус, если это вообще можно было назвать вкусом.

– Добрый день, ваша светлость. – Гастингс приветствовал герцога стандартной улыбкой.

– Гастингс. – Уилл жестом указал на кресло, а сам остался стоять, поскольку испытывал некоторую тревогу. Прошла неделя с тех пор, как он виделся с Вивьен, и за все это время ему не удалось узнать ничего важного от своего осведомителя. Сейчас он был более чем готов двигаться вперед, но ему хотелось немного большей уверенности относительно намерений Вивьен, прежде чем соблазнять ее дальше.

Гастингс поправил камзол и полез в карман за своими записями – тоненькой в черном переплете, книжечкой размером с ладонь. Открыв ее, он начал безо всяких предисловий:

– Гилберт Монтегю, если не говорить о его игре на сцене, – довольно скучный персонаж. Это вовсе не каламбур. – Он рассмеялся собственной остроте и, прежде чем продолжить, поудобнее устроил толстые ноги под чайным столиком. – Несколько лет он играл в Европе, и многие считают его весьма талантливым. Пьесы, в которых он играл в Пензансе, а до того в Труро, приносили мало денег, хотя труппу, невзирая на то, что они птицы весьма невысокого полета, повсюду прекрасно принимали. Мне еще предстоит найти информацию о его прошлом, связях, друзьях, обучении в юности, и над этим уже работают мои люди из министерства внутренних дел в Лондоне. Вполне возможно, что в какой‑то момент этот человек изменил свое имя, так как некто по имени Монтегю, согласно нескольким фактам, которые нам удалось обнаружить, появился ниоткуда, чтобы войти в круг актеров семь лет назад.

Гастингс на минуту умолк, давая герцогу время обдумать услышанное.

Поборов желание пройтись по кабинету, Уилл все же решил не делать преждевременных выводов.

Гастингс поскреб в затылке.

– Есть еще кое‑что, ваша светлость.

Герцог, подняв брови, взглянул на детектива и обнаружил, что тот колеблется.

– Продолжайте, – настойчиво произнес он. Гастингс кивнул.

– Я обнаружил одну вещь, которая показалась мне любопытной, сэр, хотя, может быть, она ничего и не значит. Монтегю отправился в Европу через пять дней после окончания вашего... м‑м... процесса и, вернувшись год назад, быстро проник в актерскую среду, причем его труппа гастролировала только в Корнуолле. Думаю, как достаточно талантливый актер, он мог бы предпочесть лондонскую сцену. Его сомнительное появление в труппе кажется необычным, даже если это простое стечение обстоятельств, вот я и решил сообщить вам об этом.

Уилл почувствовал холодную дрожь, всякий раз охватывавшую его при одном лишь упоминании его злоключений. Предположение, что актер, Вивьен и шекспировский сонет могут быть как‑то связаны с его прошлым, пробудило в нем воспоминания об ужасе тех мрачных дней. Боже, чего бы он не отдал, чтобы все это поскорее ушло в прошлое...

– Ваша светлость?

Уилл перевел взгляд на своего осведомителя и понял, что пропустил что‑то из его слов.

– Извините, Гастингс. – Он провел ладонью по лицу, затем выпрямился и направился к книжным полкам. – Вы говорили...

– Да, именно. Я припас самые интересные новости под конец.

– Интересные новости? – Уилл нахмурился.

– Да, сэр, одна любопытная маленькая деталь. – Гастингс словно читал его мысли. – Мой человек каждую ночь следовал по пятам за Монтегю после спектакля, и в последние дни его маршрут оставался неизменным. Он часто посещал таверну на Нью‑стрит, возле гавани, под названием «Веселые рыцари», где напивался, наедался и иногда... проводил время с какой‑нибудь проституткой, после чего возвращался в занимаемую им комнату в «Риджент‑отеле». А вот прошлый вечер он провел иначе.

Уилл прищурился.

– Он с кем‑то встретился?

Брови Гастингса взлетели вверх, словно он не ожидал, что герцог самостоятельно сможет сделать такой вывод.

– Да, именно так. Я, конечно, не присутствовал при этом, но мой человек счел эту встречу в высшей степени необычной.

Уилл медленно направился к креслу. – Необычной? И почему же?

Гастингс помедлил, переворачивая страничку в своей записной книжке.

– Монтегю сидел на своем обычном месте в конце комнаты... примерно минут пятьдесят, после чего к нему приблизилась леди.

– Леди или проститутка?

– О нет, сэр, миниатюрная блондинка, на вид весьма состоятельная; она хотела увидеться именно с ним. На ней была черная длинная мантилья с капюшоном, отороченным мехом, держалась она очень независимо.

Уилл тяжело опустился в кресло. Неприятная новость.

– Вы узнали, кто она?

Гастингс покачал головой:

– Пока нет. Мой человек не смог пойти за ней, когда она покинула трактир, но у нее, похоже, был собственный кучер. – Криво усмехнувшись, он добавил. – Ее короткий разговор с актером и его реакция представляются весьма интересными. Я подумал, что даже если мы не установим, кто она, вас заинтересует эта информация.

– Ну и... – Уилл наклонился вперед, – о чем они говорили?

– Мы точно не знаем, ваша светлость, но они разговаривали так, словно хорошо знали друг друга. В какой‑то момент Монтегю сказал что‑то очень не понравившееся женщине, и она в раздражении вскочила, так что ее стул отлетел примерно на фут. Они говорили еще несколько секунд, и затем она ушла.

– Ваш человек запомнил ее?

Гастингс отрицательно покачал головой.

– К сожалению, он не мог хорошенько разглядеть ее лица, но она привлекательна и довольно молода, скорее всего моложе тридцати. Эта леди определенно была чужой в таком месте, как «Веселые рыцари», и, несомненно, подвергалась большому риску, зайдя одна в эту таверну.

– Это все?

– Да, ваша светлость.

Несколько мгновений Уилл сидел молча, обдумывая новые частички головоломки, которая менее двух недель назад изменила мрачную реальность его рутинной жизни, приведя к нему прекрасную вдову Раэль‑Ламонт.

Не в состоянии больше контролировать желание пройтись по кабинету, герцог резко поднялся. Теперь больше, чем когда‑либо, ему хотелось докопаться до сути происходящего. Все продвигалось слишком медленно.

Гастингс неподвижно сидел в кресле, ожидая дальнейших указаний.

– Сколько человек задействовано в этом деле? – спросил герцог, не отрывая взгляда от ковра на полу.

– Четверо, ваша светлость.

– Я щедро вознагражу вас, если вы удвоите усилия.

– Да, сэр, но я боюсь спугнуть этого человека. Возможно, он подозревает, что за ним наблюдают...

– Откуда вы знаете?

Гастингс вздохнул и, закрыв свой блокнот, убрал его обратно в карман.

– Не могу сказать точно; это скорее интуиция. Он не нервничает, не меняет своих ежедневных привычек, но... По некоторым признакам я думаю, что он ожидает этого. – Детектив поднял голову. – Возьмем его реакцию на женщину: заметив ее, он стал нервно оглядываться, словно боясь, что кто‑то увидит их вдвоем. Полагаю, они работают вместе, хотя это глупо и неразумно.

Уилл кивком выразил свое согласие.

– Возможно, блондинка использует его или платит ему, чтобы самой заполучить рукопись; и тогда, Гастингс, женщина и есть тот самый ключ. У нее, может, имеется куда больше ответов, чем у актера, и теперь главное – найти ее. Я хочу, чтобы ваши агенты разузнали, как она начала сегодняшний день.

– Разумеется, ваша светлость. Будем действовать и начнем с мантильи. Она выглядела чрезвычайно необычно и была очень высокого качества. Не много найдется портных, кому доверили бы выполнить подобный заказ. Думаю, мы обнаружим, что эта женщина богата, возможно даже, из знати, хотя непонятно, что может быть общего у благородной леди и мелкого актеришки. – Гастингс встал и одернул камзол. – Как только мы что‑нибудь узнаем, я тут же сообщу. – Детектив поклонился и подошел к двери библиотеки, но вдруг замедлил шаг и оглянулся. – Ваша светлость, простите меня за дерзость...

Уилл удивленно взглянул на него.

– Что еще?

Гастингс явно колебался.

– Ваша светлость, этот человек очень умен, он исключительно хитрый и ловкий мошенник. Вероятно, он пока не знает, кто из моих людей за ним следит, но скорее всего уже догадался, что вы наняли кого‑то для наблюдения за ним. В таком случае он может навести нас на ложный след. На вашем месте, сэр, я был бы очень осторожен, ведь этот человек живет обманом.

– Благодарю, Гастинг. Держите меня в курсе. Детектив вышел и закрыл за собой дверь.

В глубокой задумчивости Уилл подошел к окну и устремил невидящий взгляд на раскинувшийся вдалеке океан.

Каждый раз, когда он слышал упоминание о хрупкой блондинке, перед ним вставал образ Элизабет, что наполняло его сердце болью и мрачным отчаянием. Неужели когда‑нибудь ее трагическая смерть будет вспоминаться ему без горечи лжи? Хорошо бы, чтобы это все же случилось. Тогда, он надеялся, для него начнется новая жизнь.

Неожиданно он вспомнил ясную зрелую красоту Вивьен и улыбнулся.

Когда‑нибудь...

Дата добавления: 2015-08-18