С. Маленькие старушки. Посвящено виктору гюго iв изгибах сумрачных старинных городов,где самый ужас

Посвящено Виктору Гюго IВ изгибах сумрачных старинных городов,Где самый ужас, все полно очарованья,Часами целыми подстерегать готовЯ эти странные, но милые созданья! Уродцы слабые со сгорбленной спинойИ сморщенным лицом, когда-то Эпонимам,Лаисам и они равнялись красотой...Полюбим их теперь! Под ветхим кринолином И рваной юбкою от холода дрожа,На каждый экипаж косясь пугливым взором,Ползут они, в руках заботливо держаЗаветный ридикюль с поблекнувшим узором. Неровною рысцой беспомощно трусят,Подобно раненым волочатся животным;Как куклы с фокусом, прохожего смешат,Выделывая па движеньем безотчетным... Меж тем глаза у них буравчиков острейКак в ночи лунные с водою ямы, светят:Прелестные глаза неопытных детей,Смеющихся всему, что яркого заметят! Вас поражал размер и схожий вид гробовСтарушек и детей? Как много благородства,Какую тонкую к изящному любовьХудожник мрачный - Смерть вложила в это сходство! Наткнувшись иногда на немощный фантом,Плетущийся в толпе по набережной Сены,Невольно каждый раз я думаю о том -Как эти хрупкие, расстроенные члены Сумеет гробовщик в свой ящик уложить...И часто мнится мне, что это еле-елеЖивое существо, наскучившее жить,Бредет, не торопясь, к вторичной колыбели... Рекой горючих слез, потоком без концаПрорыты ваших глаз бездонные колодцы,И прелесть тайную, о милые уродцы,Находят в них бедой вскормленные сердца! Но я... Я в них влюблен! - Мне вас до боли жалко,Садов ли Тиволи вы легкий мотылек,Фраскати ль старого влюбленная весталкаИль жрица Талии, чье имя знал раек. IIАх! многие из вас, на дне самой печалиУмея находить благоуханный мед,На крыльях подвига, как боги, достигалиСмиренною душой заоблачных высот! Одних родимый край поверг в пучину горя,Других свирепый муж скорбями удручил,А третьим сердце сын-чудовище разбил, -И слезы всех, увы, составили бы море! IIIКак наблюдать любил я за одной из вас!В часы, когда заря вечерняя алелаНа небе, точно кровь из ран живых сочась,В укромном уголку она одна сидела И чутко слушала богатый медью громВоенной музыки, который наполняетПо вечерам сады и боевым огнемУснувшие сердца сограждан зажигает. Она еще пряма, бодра на вид былаИ жадно песнь войны суровую вдыхала:Глаз расширялся вдруг порой, как у орла,Чело из мрамора, казалось, лавров ждало... IVТак вы проходите через хаос столицБез слова жалобы на гнет судьбы неправой,Толпой забытою святых или блудниц,Которых имена когда-то были славой! Теперь в людской толпе никто не узнаетВ вас граций старины, терявших счет победам;Прохожий пьяница к вам с лаской пристаетНасмешливой, гамэн за вами скачет следом. Стыдясь самих себя, вы бродите вдоль стен,Пугливы, скорчены, бледны, как привиденья,Еще при жизни - прах, полуостывший тлен,Давно созревший уж для вечного нетленья! Но я, мечтатель, - я, привыкший каждый вашНеверный шаг следить тревожными очами,Неведомый вам друг и добровольный страж, -Я, как отец детьми, тайком любуюсь вами... Я вижу вновь рассвет погибших ваших дней,Неопытных страстей неясные волненья;Чрез вашу чистоту сам становлюсь светлей,Прощаю и люблю все ваши заблужденья! Развалины! Мой мир! Свое прости вам вследТоржественно я шлю при каждом расставанье.О, Евы бедные восьмидесяти лет,Увидите ль зари вы завтрашней сиянье?..

Дата добавления: 2015-08-18