О покаянии и последующей ситуации для искупления кровью грехов великой мерзости.

И действительно потом, я вот немножечко сейчас отвлекусь. Действительно потом уже в 94-м году осенью где-то в августе месяце я была у родственников своих. И действительно они меня уговорили меня поехать, обменять билеты, что я редко приезжаю. И действительно получилось так, что в этом провинциальном городе, куда я ездила, не было вообще совершенно почему-то электричества. /Часть 1. 66 минут/ И обратно я уехать не смогла в этот день в пригород, где оставалась дочь у сестры. И действительно, когда у меня уже началась истерика. Вот. И я, мама в то время и брат младший. Он учился в институте. Они снимали комнату в общежитии, в городе самом провинциальном. Вот. И когда уже мы дважды выходили на остановку, на троллейбусную. Так как город провинциальный, там основной там транспорт − троллейбусы. Это небывалый случай. Как в Москве, когда бывают пробки. Везде стояли пробки. Сброшены эти усы троллейбусные. Все изумлялись, что нет энергии. Нет энергии в проводах. Куда она делась? Вот. Никто не мог понять. Это небывалый случай, чтобы столпотворение просто было какое-то. И мы не смогли уехать. Мы уже чай заходили обратно пить и обратно возвращались. И это действительно реально. Потом осенью, это вот в августе было реальной жизнью. И то, что Господь показывает, я свидетельствую перед Богом. И то, что тогда ночью показывали. Вот. Это реально было потом в жизни такое. Вот. Случилось. Давал Господь право выбора. Было это. Вот. И в результате кончилось тем, что мы действительно пошли пешком. У меня уже была истерика. И мы пешком пошли на пригородный автовокзал. И прямо перед нашим носом, как говорят в народе, ушел последний рейсовый автобус в пригород. Мы только его заднюю часть видели. Как говорится, уходящий все же вдали. Вот. И, конечно, у меня была истерика. Потому что я так и осталась. А материально жили сложно. Чтобы взять, допустим, такси поехать. Об этом и речи не могло быть. В результате, конечно, мы пошли обратно пешком. Назад по дорожке. Вынуждена была я ночевать в общежитии у них в комнате. Перед этим был очень теплый вечер в этом городе. Удивительно теплый. Пошли гулять с братом и мамой. И у меня было такое покаяние. Такое сознание своей греховности.

Почему я это рассказываю, потому что, когда все-таки Господь дает знания именно от Бога, Он всегда. Это ничего общего ни с экстрасенсами, ни с какими-то инопланятянами, которые, по сути, бесы,[14] ни с какими целителями, ничего с прорицателями, не имеет ничего общего. Он всегда дает осознание своих грехов, слезное покаяние, оплакивание своих грехов дает. И дает знания, что истина только в Православии. И что воистину управляет миром Троица Единосущная и Нераздельная: Бог Отец, Бог Сын и Дух Святый. Вот. Поэтому, конечно, я почему это и говорю, чтобы именно люди сознавали. Потому что сейчас, к сожалению, я даже ходя эти многие годы после сна в Храм. Иногда плакать хочется, как люди на западню. Вроде и верующий бывает, и хороший человек, и экстрасенсорику как сверхспособности воспринимает [15]. Говорю, что за это в глубины ада идут. "Но это же действует", − как вот одна моя соседка сказала. "Но за это же в аду горят люди. Это же страшный, страшный грех." А она говорит: "Там же никто на том свете не был". Тогда я говорю: "Я была." Смеется надо мной просто. Вот. И ведь замечательные люди, и как перепутано, что вера и вместе с тем экстрасенсорика, и целительство, и все это, как сверхспособности. И тут же Евангелие читаете, и тут же прорицатели. Господи, помилуй! Поэтому я вынуждена это говорить. То, что я видела. Нет. Вера Православная − это чистое, чистое золотое зерно. И она ни с каким не имеет. Ни с какими мерзостями ничего общего она не имеет. Господи, прости меня грешную, что я вынуждена это сказать. Не мне, грешной, мерзкой, говорить об этом. И вернусь к тому, что действительно было покаяние такое в тот вечер. Такое слезное покаяние, что я себя недостойной считала. Даже не то что, если я раньше рассказывала по неверию своему. По своему безумию, неверующей будучи совершенно, я трясла ограду Храма: "Пусть меня Бог накажет, что Он есть. И я поверю, что Он есть." В помрачении разума в свои 16 или 17 лет мне тогда было. По-моему, 17. И после этого, что Господь мне показал. Я стояла на коленях посреди улицы, рыдала, обливаясь слезами. За все мерзости, за всю свою жизнь скотскую просила прощения слезно. И даже напротив храма стояла и недостойной себя считала перейти дорогу. И даже ручку двери Храма тогда в то время после сна вот этого. Только через несколько месяцев я даже недостойной, даже через три месяца. Ну больше, наверное, прошло. Взять ручку. Ручки дотронуться ограды Храма. По своим мерзостям и грехам, сотворенным в то время. Вот именно, что и дает Господь, когда дает знания Господь. Именно осознание дает, что мы были землей. Мы ничтожество. Мы действительно настолько грешны все. Но несть человека, чтобы жив был и не согрешил. [16] Там было несвойственно падать. Человеку свойственно падать. /Часть 1. 72 минуты/ Почему Господь, Милосердный наш Отец, заповедал нам Таинства Исповеди и Покаяния.

После этого мне показывали тоже, как бы мама и брат поднимали меня. Просили, называя меня по имени, что не надо. Что ведь ходят сокурсники брата. Что скажут, что из Москвы сумасшедшая сестра приехала. Я ничего этого не замечала и не видела. И мне было совершенно все равно. Сумасшедшей меня посчитают или кем. То, что единственное мне хотелось. Слезно вымолить у Господа за все свои мерзости, за всю грязь, которую я успела тогда совершить, прощения. За все, что я тогда сотворить уже успела. Меня только одно волновало. Именно то, чтобы меня Господь простил.

Я после этого, вернулась когда, так сказать, к маме в комнату. Мама впервые мне дала читать, хотя они все были неверующие. А она мне дала, показывает книгу и говорит: "Представляешь, меня здесь соседка убедила. Такая интересная книга. Я тут купила. "Закон Божий". Ты знаешь, такая интересная. Почитай. Почитай." И я действительно стала читать тогда. Я всю ночь читала и плакала над каждой страницей. Я плакала. Я впервые читала "Закон Божий". Еще когда ни пророчеств никаких не читала Святых, ни Библии, ничего, как говорится, не читавшая. Единственное, что вот в мае-месяце мне "Новый Завет". Когда меня все за сумасшедшую, когда я стала об этом сне говорить, приняли мои неверующие подруги, муж и все остальные. Единственное только соседка нашлась моя, которая сказала, назвав меня по имени: "Никакая ты не сумасшедшая", − после того, как я это рассказывала ей. Наша дочка подружилась, потом и мы подружились. Единственная нашлась, которая сказала: "Никакая ты не сумасшедшая. Все, что ты рассказываешь за 2000 лет до твоего рождения написано в Новом Завете." И дала мне читать. Это был май-месяц. Январь, февраль и этот май-месяц были самыми тяжелейшими для меня. И просто пресс шел. Действительно все решили, что я просто сошла за одну ночь с ума[17]. Все мои родные, мой собственный муж и все мои друзья и подруги неверующие. Вот. И вот. Второе, что я читала − это "Закон Божий". Тогда в ту ночь. И плакала просто над каждой страницей, потому что думала: "За что же вы Его распяли? Ведь Он только любовь нес. Господь, Иисус Христос, Сын Божий." Ведь если бы мы на земле жили по этим заповедям, если бы мы любили друг друга, не притесняли, не возносились, не убивали. Ведь у нас на земле уже Рай был бы. Если бы мы только нашли бы в себе силы жить по заповедям Божиим. Да у нас же здесь бы уже на земле Рай был бы.

Потом утром рано. Так как я волновалась. Тогда не было ни мобильников, ничего. Мы пошли на автобусную станцию, на пригородный автобус. Вот. Тогда пять утра или четыре было. Потому что я не волновалась. Потому что предупреждены были сестра и дочь, что я останусь в городе. Потому что моя сестра очень за меня волновалась, а дочь тем более, пятилетняя. Вот. Пять или шесть лет дочери было. И, в общем, естественно я настояла пойти сразу же на первый же рейсовый автобус. И на этот первый рейсовый автобус никого не было. Никого больше, кроме меня. И именно он должен был быть убийцей, этот водитель автобуса. О чем даже не знают люди, ездят с ним. И даже не знают, что на самом деле это серийный убийца. Как мне страшно. Конечно, никакая милиция мне не поверила, если бы я стала говорить, что он убивает молодых девушек и закапывает. Понятно, что меня бы за сумасшедшую приняли и выпроводили из отделения. Поэтому смысла не было б говорить даже. Сами понимаете. Ну вот. Важно то, что действительно показано. Он во сне мне. Он действительно реально существующий стоял передо мной. Это был как рык зверя: "Ну что? Садишься?" Такое ощущение, что в него уже вошел лукавый дух в этот момент. И действительно стояла моя мама, которая всех всегда. Выросшая сиротою она всегда всех как бы. Опасалась. Где-то у нее такое есть. Мнительность что ли, скажем так. И всегда за нас волновалась. А тут она стояла и говорила, махая ручками, что: "Иди, иди, ведь тебя там ждут." Так же брат, совершенно, как будто они не видели агрессивный настрой этого водителя. Это было потом реально в жизни. И к стыду моему. Даже после того, как мне было показано. То, что если я сяду к этому убийце. Что будет облегчена боль. Наполовину не буду чувствовать, когда он будет терзать мою плоть. Что когда даже потом выколет глаза, и его буду видеть и: "Спасибо, благодетель мой!"[18] − ему говорить: "То, что омыл меня кровью моею, грехи мои омыл." Кстати говоря, убийцы берут на себя грехи жертвы своей. Это правда. Господь показывал. И что если бы убийцы знали об этом. Мне кажется, они наоборот бы от жертвы, особенно бы серийные убийцы. Аж, бегом бы, наверное, бежали бы от своих жертв. /Часть 1. 78 минут/ Потому что представляете, кроме своих грехов, да еще греха убийства, сколько они в себя берут. Это страшно даже. Вот.

---

Дата добавления: 2015-08-18