Вредные факторы

Все в "Тропическом" было хорошо. И стремительность, и тренированность экипажа. Приятно было глянуть на его горизонтальный полет, обгоняющий взбесившуюся пену позади. Одно огорчало – шумность. Впрочем, вибрация при движении на малых "экранах" была такой, что капитан-лейтенант Тёмкин одно время подозревал у себя наличие аритмии – туловище тряслось так, что казалось, выпрыгивает сердце. Вначале он, как и все остальные в экипаже, наивно надеялся, что со временем свыкнется с этой напастью. Увы, у многих эта "трясучка" перешла в болезнь, сходную, а может, и одинаковую с той, что возникает у шахтеров после многолетних объятий с пневматическим отбойным молотком. Даже засчитывание одного реального года за три, как у будущих, двадцать второго века, астронавтов, обживавших Марс, не вызвало затухания повально косившей экипажи болезни. Дело дошло до того, что были уменьшены сроки службы на малых экранопланах. После двух лет офицеры уходили на другие классы кораблей.
Однако где было набрать специалистов на все растущие и растущие эскадры экранопланов9 Училища задыхались, выпуская "спринтеров" пачками ("спринтерами" прозвали тех, кого готовили для "экранов"), но нельзя же было, в самом деле, выпускать всех подряд9 Кого-то ведь нужно было и отчислять, хотя бы по здоровью тела, не говоря о духе. Так что иногда приходил ось через некоторое время, дав офицерам несколько отдышаться на обычных кораблях, снова направлять их командовать "экранами". Например, у капитана-лейтенанта Тёмкина это был третий по счету "экран".
Надо сказать, что, несмотря на плохенькую учебу в училище, в офицерской службе Тёмкин преуспел, правда не сразу. Вначале, на чисто технической должности, было тяжко. В электрических схемах капитан-лейтенант, а тогда лейтенант, не понимал ничегошеньки. Продвигаться он начал лишь через три года, когда однажды на его ловкие руки обратил внимание до странности наблюдательный начальник. Перед этим капитан третьего ранга разбил о головы двух операторов-неумех два служебных микрофона. "Лейтенант! Идите-ка сюда! – рявкнул он охрипшим от напряжения голосом. – Попробуйте поработать за этого матросика, он никуда не годен. Присылают каких-то неумех, да еще операторами наведения назначают". И Тёмкин сел за пульт. Через три месяца он уже восседал в кресле старшего офицера наведения. Честно говоря, его мозги успевали мало что понять из происходящего на экране действия – бежали куда-то сверкающие метки, мерцали зеленью и краснотой, неслись водопады цифр, – однако его волшебные руки успевали делать все вовремя и с абсолютной правильностью. Его стали уважать.
Иногда, возвращаясь из плавания, морской офицер Тёмкин внимательно смотрел на свои руки – что в них такого? Худощавые кисти, выпуклые, налитые – мечта делающей инъекцию медсестры – вены, тонкие паучьи пальцы пианиста. Но, в общем, он не видел ничего необычного. И все-таки, через эти руки, он тоже стал себя уважать.

Дата добавления: 2015-08-18