Как понять, что вы атеист?

У меня есть один отличный пример глубокости, который я использую, чтобы объяснить этот термин своим студентам. Готовы? Так вот: «Любовь — это всего лишь слово». Вау, ух. Чем бы ни была любовь, но она точно не является просто словом. Вы не найдете любовь в словаре. А теперь используйте кавычки. «Любовь» — это всего лишь слово. Тогда, это становится правдой, но это тривиальная правда. Можно так же сказать: «Чизбургер» — это всего лишь слово. И это будет верно. Это и есть «глубокость».

Идея о том, что Бог является концепцией — еще одна великая глубокость. Я верю, что концепция Бога существует. И я при этом атеист. На самом деле, я верю, что существуют тысячи концепций Бога. Это что, делает меня политеистом? Нет. Но давайте пойдем еще дальше. Я даже соглашусь, что концепция Бога помогает некоторым людям жить лучше. Это возможно, это случается. Я лишь считаю, что есть более эффективные пути сделать жизнь людей лучше.

Итак, как понять, что вы атеист? Как отличить подлинную веру от воображаемой? Это не так легко. Наука работает над этой проблемой — уже есть целая дисциплина, занимающаяся изучением веры. Ученые мучаются, сталкиваясь с ужасными фактами. Они сталкиваются со случаями, когда им сложно верить в результаты собственного анализа этого случая, а бывает, они переживают, что в результаты их исследований не поверят коллеги. Ничего подобного вы не встретите в религии. Кроме случая матери Терезы. После ее смерти католическая церковь дала согласие на публикацию ее писем и дневников. Стало известно, что она, по сути, многие годы была атеистом. Она страдала от того, что Бог совсем с ней не говорит. Я скажу вам свое собственное подозрение. Если вы посмотрите на мир духовенства и увидите там священников, которые прикладывают двойные усилия, чтобы помочь бедным, вылечить больных, к деланию хороших дел, они, наверняка, скрытые атеисты. А те, кто играет в гольф — верующие.

Атеизм Отсутствие веры в существование любого из богов. Часто понимается также как отрицание существования сверхъестественного вообще — богов, духов, других нематериальных существ и сил, загробной жизни.

Итсизм Вера людей, которые, с одной стороны, считают, что есть что-то или кто-то «Высшее, между Небесами и Землей», но, с другой стороны, не принимают и не поддерживают установленную систему верований, доктрин, догм какой бы то ни было отдельно взятой религии.

Апатеизм Черта мировоззрения, которая проявляется в апатии по отношению к религиозной вере. Апатеисты рассматривают вопрос о существовании божества как не имеющий для их жизни никакого значения.

А что насчет Папы Римского, может ли он быть атеистом? Процитирую Энди Руни, американского комментатора и журналиста: «Именно Папа Римский по традиции каждую Пасху молится за мир. Но его молитвы никак не удерживают мир от постоянных войн. Что должен думать Папа Римский о том, что его мольба каждый раз отклоняется? Подумайте об этом. Я уверен, Папа Римский об этом думал. А он человек умный. Я полагаю, Папа Римский — атеист. Он человек искушенный, сложный, бюрократ и предан церковной корпорации, и я не знаю, атеист он или нет. Никто не знает. Я даже сомневаюсь, что он сам может ответить на этот вопрос. Так всегда с религиозными убеждениями. Мы не знаем, во что верит Рик Санторум, этого также не знают и его дети. Нет, конечно, они говорят, что знают, но... В религиозных кругах это называется «исповедовать веру», иначе «проповедовать». Католик должен проповедовать. Кардинал Ратцингер еще до того, как стал Папой Римским, написал очень интересный текст о требовании к католикам проповедовать, то есть говорить об этом, даже если не веришь. И только хотя бы по этой причине мы не можем принимать высказывания Папы Римского как свидетельства его веры. Это напоминает нам маленького ребенка, который, будучи в гостях, благодарит хозяйку и говорит ей о том, что все было невероятно вкусно и ему очень понравилось. Мама или отец отправили его сказать это!».

Как философ я не могу не обратить внимание на то, что здесь есть теоретическая проблема. У одного из моих личных героев, философа Уилларда Куайна, есть книга «Слово и объект», в которой поднимается проблема радикального перевода. Когда вы оказываетесь в каком-то далеком месте и рядом нет ни одного билингва, кто мог бы помочь понять местный язык, и есть местные, говорящие на языке, которого вы даже отдаленно не знаете, вам нужно как-то понять друг друга и составить словарь. Это возможно, но очень сложно, интересно и поднимает многие технические проблемы. Куайн говорит, что в такой ситуации необходимо использовать принцип доверия, как он его назвал: «Максима перевода заключается в том, что утверждения, которые могут на первый взгляд показаться ложными, на самом деле могут указывать на скрытые языковые различия». Он приводит пример: один из островитян говорит о пеликанах как о своих полубратьях. Могут ли они действительно думать о пеликанах как о своих братьях, пусть даже наполовину, или же мы неправильно перевели какой-то термин? Мы полагаем, что мы неправильно что-то перевели. И начинаем задавать уточняющие вопросы. И тут наша учтивая любознательность становится оскорбительно-вызывающей, превращаясь из проблемы перевода в дипломатическую проблему. Местный тебе отвечает, что он действительно имел ввиду именно это. Вы дипломатично говорите: «Хорошо, я понял, вы имели ввиду именно это». А про себя думаете, что он идиот. Видимое согласие на самом деле неискренне. Это случается каждый раз, когда люди говорят о религии.

Дата добавления: 2015-08-18