Экстраординарный характер деятельности надзорной судебной инстанции.

Право на исправление ошибочного судебного акта предполагает существование проверочных судебных инстанций, построение которых в конкретном государстве имеет свою специфику. Особенностью проверки судебных актов в Российской Федерации является наличие в системе судов общей и арбитражной юрисдикции надзорной судебной инстанции.

Правовые подходы к пониманию природы и сущности надзорного производства менялись в зависимости от конкретного исторического этапа развития нашего общества и государства. Переосмысление сущности надзорной судебной инстанции активизировалось в последние годы под влиянием европейско-правовых стандартов правосудия, включающих в себя, в том числе, подход об экстраординарном предназначении последней, высшей судебной инстанции, проверка и пересмотр судебных актов со стороны которой может осуществляться в редких и исключительных случаях.

Европейский подход к организации работы высшей судебной инстанции повлиял на внесение существенных изменений в порядок деятельности и компетенцию отечественного судебного надзора, предусматривающих особую процедуру инициирования рассмотрения дела, наличие обязательных условий обращения, доступа заинтересованных лиц в суд надзорной инстанции, а также относительно исчерпывающий, ограниченный перечень оснований проверки судебных актов в порядке надзора.

С другой стороны, восприятие Российской Федерацией европейско-правовой модели высшей судебной инстанции, предполагающей минимальное вмешательство в судьбу рассмотренных нижестоящими судами гражданских дел, привело к тому, что в настоящее время количество гражданских дел, рассмотренных судом надзорной инстанции в лице Верховного Суда Российской Федерации исчисляется единицами. Судебная практика надзорного производства пошла по пути минимального вмешательства в проверку судебных актов. Данное обстоятельство не может сказаться позитивно как на осуществлении основной функции суда по разрешению гражданских дел, так и на деятельности по обеспечению единства судебной практики.

Понимание того, в чем состоит экстраординарный характер надзорной судебной инстанции и каково его функциональное наполнение, в отечественной доктрине является недостаточным. Данные неопределенности и противоречия обусловили актуальность настоящего диссертационного исследования.

Представляются важными такие узловые аспекты современного надзорного производства, как оптимальный порядок реализации заинтересованными лицами права на обращение в суд надзорной инстанции, особенности его компетенции, направленность надзорной деятельности на обеспечение единства в применении и толковании судами норм права, поиск адекватных средств их достижения, а также проблема оптимальной структуры суда надзорной инстанции и его процессуального взаимодействия с нижестоящими судебными инстанциями.

Актуальность диссертационной работы обусловлена еще и тем, что до настоящего времени надзорное производство в системе судов общей и арбитражной юрисдикции исследовалось отдельно, без учета однородной природы отраслей гражданского и арбитражного процессуального права, что, в свою очередь, не позволяло рассматривать его в качестве комплексного процессуально-правового института.

Актуальность диссертационного исследования определяется, также, необходимостью учета накопленного опыта деятельности судов надзорной инстанции общей и арбитражной юрисдикции в условиях объединения высших судебных инстанций.

Экстраординарный характер суда надзорной инстанции состоит в необходимости исправления судебных ошибок фундаментального характера, направленности на обеспечение единообразия в применении и толковании судами норм права, наличии в связи с этим набора специфических процессуальных средств, служащих достижению названных целей, в том числе, возможности повторного преодоления законной силы оспариваемого судебного акта.

В параграфе первом «Экстраординарный характер доступа в суд надзорной инстанции» рассматриваются особенности экстраординарного характера реализации права на суд применительно к надзорной судебной инстанции.

Европейский Суд по правам человека сформулировал три вида ограничений доступа к суду: самим гражданином, национальным судом и законом. В отношении последнего вида ограничений предполагается свобода усмотрения государств-участников Конвенции, предусматривающая, в частности, установление инстанций собственной судебной системы и условий приемлемости передачи спора в определенную инстанцию, а также пресекательных сроков обжалования.

Международно-правовая возможность законодательного ограничения доступа в суд в зависимости от его инстанционного статуса реализована в процессуальном законодательстве Российской Федерации применительно к суду надзорной инстанции. Порядок осуществления права на доступ в данное судебное звено обладает определенными особенностями, отличен от соответствующих процедур в судах нижестоящих инстанций, то есть специфичен, экстраординарен. Дискуссионным остается содержательное наполнение данной экстраординарности, то есть, перечень процессуально-правовых элементов (факторов) доступа в суд надзорной инстанции.

Представители процессуальной науки в качестве факторов, определяющих доступ заинтересованных лиц в суд надзорной инстанции, рассматривают их процессуальный статус, объекты обжалования, требования к форме и содержанию подаваемых процессуальных документов, срок их подачи и необходимость исчерпания иных процессуальных способов проверки судебных актов.

Анализируя действующее процессуальное законодательство и доктрину, автор приходит к выводу о том, что доступ в суд надзорной инстанции определяется двумя основными группами факторов. Первая группа связана с лицами, наделенными процессуальным законом правом обращения в суд надзорной инстанции. К ней относятся требования о надлежащем процессуальном статусе потенциальных заявителей, объектах обжалования, форме и содержании подаваемых процессуальных документов, сроке их подачи и необходимости исчерпания иных процессуальных способов проверки судебных актов.

Вторая группа факторов напрямую связана с самим судом надзорной инстанции, разрешающим в соответствии с определенными критериями вопросы приемлемости поданных процессуальных документов и дальнейшего их движения с делом в ходе предварительного этапа рассмотрения надзорной жалобы, заявления, представления.

Исследуя современный перечень субъектов обращения в суд надзорной инстанции, автор делает вывод о его юридической обоснованности, рациональности и отсутствии экстраординарного, то есть ограниченного доступа в высшую проверочную инстанцию в зависимости от статуса обращающегося лица.

Объектами обжалования в Верховном Суде Российской Федерации и, до недавнего времени, в Высшем Арбитражном Суде Российской Федерации являются вступившие в силу судебные акты. Если в ч. 2 ст. 391.1 ГПК РФ указывается закрытый перечень судебных постановлений, подлежащих обжалованию в порядке надзора, то ст. 292 АПК РФ такого перечня не содержит, а указывает лишь на обязательность исчерпания возможностей проверки законности судебного акта (ч. 3 ст. 292 АПК РФ).

Данная проблема вызвана концентрацией различных проверочных полномочий в одном судебном звене общей юрисдикции. Фундаментальной процессуальной причиной дифференцированного подхода к объектам надзорной проверки можно рассматривать наличие института родовой подсудности, закрепленной в ст. ст. 23, 25, 26, 27 ГПК РФ. Согласно проекту Федерального закона «О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации» такой подход к объектам проверки предполагается перенести на систему арбитражных судов, включая надзорную судебную инстанцию.

Подобные претензии к судопроизводству в арбитражных судах не предъявлялись. Автор полагает, что возможным вариантом решения проблемы может стать дальнейшее сближение систем общей и арбитражной юрисдикции в судоустройственных и процессуальных параметрах, среди которых можно выделить окончательный отказ от института родовой подсудности и построение системы судебных звеньев по экстерриториальному принципу, не связанному с особенностями административно-территориального и федеративного устройства государства.

К значимому фактору доступа в суд надзорной инстанции можно отнести срок подачи надзорной жалобы, заявления. ГПК РФ и АПК РФ устанавливают одинаковый трехмесячный срок, исчисляемый с момента вступления в силу обжалуемого (оспариваемого) судебного акта.

В последние годы по мере изменения процессуального закона в части срока надзорного обжалования в доктрине присутствовали различные точки зрения относительно необходимой его продолжительности.

Автор полагает, что степень разумности процессуального срока обжалования судебных актов в порядке надзора можно полноценно оценить лишь во взаимосвязи с продолжительностью аналогичных процессуальных сроков обращения в нижестоящие проверочные инстанции. В проверочных инстанциях арбитражных судов действует принцип: чем выше суд, тем продолжительнее срок обращения с соответствующей жалобой, заявлением. Можно предположить, что такой подход был использован в связи с поинстанционным уменьшением общего количества судов конкретной инстанции и, следовательно, меньшей их территориальной доступностью для лиц, участвующих в деле. Это вызывает необходимость закрепления в законе определенного промежутка времени.

В судебных инстанциях судов общей юрисдикции в вопросе срока обжалования, напротив, присутствует некая асинхронность. Если срок подачи апелляционной жалобы составляет один месяц, то срок обращения в кассационную инстанцию - шесть месяцев при упомянутом нами трехмесячном сроке подачи надзорной жалобы. В такой ситуации вся внешняя рациональность трехмесячного надзорного срока нивелируется. В качестве возможного варианта решения этой проблемы автором рассматривается логичное сокращение срока обращения в кассационную инстанцию до двух месяцев, по аналогии с кассационной инстанцией арбитражных судов.

Фактором-условием доступа в суд надзорной инстанции является необходимость исчерпания заинтересованным лицом ресурсов нижестоящих, ординарных проверочных инстанций. Императивные положения ГПК РФ и АПК РФ об обязательном прохождении всех инстанций порождены европейско-правовой и конституционно-правовой оценками надзорного производства.

Глава 41 ГПК РФ, регулировавшая до внесения изменений Федеральным законом от 9 декабря 2010 г. № 353-ФЗ производство в суде надзорной инстанции, стала регулировать кассационное производство, но ее содержание осталось практически неизменным. Сохранился и предварительный этап изучения и рассмотрения кассационных жалоб с последующей неопределенностью относительно того, поступит ли она с делом в кассационный суд для рассмотрения по существу или нет.

Диссертант отмечает, что кассационная инстанция судов общей юрисдикции, исчерпание которой является условием обращения в суд надзорной инстанции, превратилась в еще одну экстраординарную по доступности инстанцию. При такой модели для участников процесса обращение в надзорную инстанцию крайне затруднено по объективным, не зависящим ни от них, ни от характера спора причинам. Кроме того, затрудняется возможность осуществления специальной функции суда надзорной инстанции, - обеспечения единообразия в применении и толковании судами норм права, поскольку в случае минимального количества рассмотренных надзорных жалоб и дел суд надзорной инстанции будет лишен фактического материала, служащего основой выработки правовых позиций. Следует обратить внимание на то, что аналогичный подход в вопросе доступности кассационной инстанции арбитражных судов как фактора доступности надзорной инстанции предполагается соответствующими изменениями в Арбитражный процессуальный кодекс, планируемыми к принятию в связи с объединением высших судебных инстанций.

Диссертант полагает, что ядром надзорной жалобы является ее мотивировочная часть. Критерием мотивированности, аргументированности документа является взаимосвязь указаний на процессуальные основания пересмотра судебных актов в порядке надзора и правоподтверждающие доводы.

Абстрактный и неопределенный характер некоторых оснований пересмотра судебных актов в порядке надзора (нарушение оспариваемым судебным актом конституционных, международных прав и свобод, публичных интересов), не способствует качеству подаваемых процессуальных документов, что требует изменения подхода к их содержанию, а именно, их конкретизации.

В свою очередь, автор приходит к выводу о том, что экстраординарный характер доступа в суд надзорной инстанции должен носить содержательный характер и быть связан с юридическими и фактическими действиями непосредственно самих заявителей, заинтересованных лиц по формированию совокупности аргументированных доводов.

Однако еще в советский период времени отмечалось, что человеку без юридических знаний в рамках сложной процессуальной процедуры вести сколько-нибудь значительное дело невозможно. В таких условиях автор приходит к выводу о необходимости профессионального сопровождения процесса подготовки и подачи надзорной жалобы в суд надзорной инстанции и устного изложения ее доводов в судебном заседании. В целях создания конкурентной многочисленной среды среди специалистов всех субъектов Российской Федерации данные полномочия целесообразно возложить как на лиц, имеющих ученую степень либо обладающих статусом адвоката, так и на лиц, имеющих высшее юридическое образование и опыт профессионального судебного представительства, подтверждаемый документами об осуществлении соответствующего вида трудовой деятельности.

Автором рассматривается проблема наличия института должностных лиц Верховного Суда Российской Федерации в рамках надзорного производства, соответствия его экстраординарной природе. Учитывая обезличенный характер суда для лиц, участвующих в деле, и административно-правовую природу должностных лиц, автор приходит к выводу о необходимости окончательного отказа от самостоятельной процедуры по инициированию надзорной проверки Председателем Верховного Суда Российской Федерации и его заместителями.

Проблемы непосредственного применения судом общей юрисдикции Конституции России, общепризнанных норм и принципов международного права, международных договоров Российской Федерации.

Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации (в качестве источников международного права) согласно части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. В соответствии Федеральным законом от 15 июля 1995 г. N 101-ФЗ "О международных договорах Российской Федерации"установлено, что Российская Федерация, выступая за соблюдение договорных и обычных норм, подтверждает свою приверженность основополагающему принципу международного права - принципу добросовестного выполнения международных обязательств.

В целях обеспечения правильного и единообразного применения судами международного права при осуществлении правосудия Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации"1 был дан ряд разъяснений, призванных служить ориентирами в практике применения международного права судами общей юрисдикции.

В частности, внимания заслуживают следующие вопросы.

Под общепризнанными принципами международного права следует понимать основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо. К общепризнанным принципам международного права, в частности, относятся принцип всеобщего уважения прав человека и принцип добросовестного выполнения международных обязательств (pacta sunt servanda). Под общепризнанной нормой международного права следует понимать правило поведения, принимаемое и признаваемое международным сообществом государств в целом в качестве юридически обязательного. Содержание указанных принципов и норм международного права может раскрываться, в частности, в документах Организации Объединенных Наций и ее специализированных учреждений. Представляется, что Пленум ВС РФ уделил недостаточно внимания столь важной, как показывает практика международных отношений, категории как общепризнанные принципы и нормы международного права, ограничившись лишь доктринальными определениями, которые с трудом можно применять на практике. В случае возникновения затруднений при толковании общепризнанных принципов и норм международного права, международных договоров Российской Федерации судам рекомендуется использовать акты и решения международных организаций, в том числе органов ООН и ее специализированных учреждений, а также обращаться в Правовой департамент Министерства иностранных дел Российской Федерации, в Министерство юстиции Российской Федерации.

Международные договоры Российской Федерации наряду с общепризнанными принципами и нормами международного права являются составной частью ее правовой системы (часть 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации, часть 1 статьи 5 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации"). Согласно части 3 статьи 5 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации" положения официально опубликованных международных договоров Российской Федерации, не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в Российской Федерации непосредственно. Для осуществления иных положений международных договоров Российской Федерации принимаются соответствующие правовые акты.

Международные договоры, которые имеют прямое и непосредственное действие в правовой системе Российской Федерации, применимы судами, в том числе военными, при разрешении гражданских, уголовных и административных дел, в частности:

- при рассмотрении гражданских дел, если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем законом Российской Федерации, который регулирует отношения, ставшие предметом судебного рассмотрения;при рассмотрении гражданских и уголовных дел, если международным договором Российской Федерации установлены иные правила судопроизводства, чемгражданским процессуальным или уголовно-процессуальным законом Российской Федерации;

- при рассмотрении гражданских или уголовных дел, если международным договором Российской Федерации регулируются отношения, в том числе отношения с иностранными лицами, ставшие предметом судебного рассмотрения (например, при рассмотрении дел, перечисленных в статье 402 ГПК РФ, ходатайств об исполнении решений иностранных судов, жалоб на решения о выдаче лиц, обвиняемых в совершении преступления или осужденных судом иностранного государства);

- при рассмотрении дел об административных правонарушениях, если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законодательством об административных правонарушениях.

При осуществлении правосудия суды должны иметь в виду, что по смыслу части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации, статей 369, 379, части 5 статьи 415 УПК РФ, статей 330, 362-364 ГПК РФ неправильное применение судом общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации, включая неприменение и неправильное толкование, может являться основанием к отмене или изменению судебного акта.

Дата добавления: 2015-08-13