Луи-филипп

Король Франции в 1830--1848 гг. Сын герцога Орлеанского Луи-Филиппа иАделаиды Бурбон- Пентьеврской, Ж.: с 1809 г. Мария Амелия, дочь короляСицилии Фердинанда I (род. 1782 г. Умер 1866 г.). Род. 6 окт. 1773 1. Умер26 авг. 1850 г. Отец Луи-Филиппа, герцог Орлеанский, приходившийся по прямой линиипраправнуком Людовику XIII, был весьма неоднозначной личностью.Высокообразованный, смелый офицер и прожигатель жизни, он попал в оппозициюк Людовику XV и был отлучен от двора. Своим детям он дал необычное длявысокородного дворянина образование, основанное на идеях просвещения.Наставницей юного Луи-Филиппа (с 1785 г. он носил титул герцога Шартрского),его братьев и сестер стала знаменитая писательница г -жа де Жанлис. Будучивосторженной последовательницей идей Руссо, она внушала своим воспитанникамлюбовь к простой и здоровой жизни. Под ее руководством Луи-Филиппосновательно изучил как древние, так и современные языки (впоследствии оночень хорошо владел г реческим, латынью, английским, итальянским, испанскими немецким). Большое внимание уделялось также математике, естественнымнаукам, музыке и танцам. В 1789 г. на собрании Генеральных Штатов герцог Орлеанский был одним изнемногих представителей дворянства, вступившим в сотрудничество с третьимсословием. В дальнейшем он вошел в якобинский клуб и после свержения короляв 1792 г. принял имя Филиппа Эгалите, дабы подчеркнуть свои революционныенастроения. Будучи депутатом партии Горы в Национальном Конвенте, он зашелнастолько далеко, что в январе 1793 г. проголосовал за казнь Людовика XVIПример отца во многом определил в эти годы судьбу юного Луи-Филиппа. Он тожебыл членом якобинского клуба, но политической карьере предпочел военную. В1791 г. он отправился в свой 14-й драгунский полк, расквартированный вВандоме, командиром которого, как принц крови, он числился с дореволюционныхвремен. В мае 1792 г. Луи-Филиппа произвели в бригадные генералы, а всентябре -- в дивизионные. В сражении при Вальми он командовал второй линиейармии и с большим мужеством отбил все атаки пруссаков. В ноябре он отличилсяв сражении при Иемманне, где руководил центром армии. Последним сражением, вкотором он принял участие, была оборона Тирлемона. После измены генералаДюмурье был прислан приказ арестовать герцога Шартрского. Но Луи-Филиппсумел избежать расправы. В апреле 1793 г. он бежал через линию фронта в Монсна главную квартиру принца Кобургского. Его отец вскоре был схвачен вПариже, обвинен в подготовке переворота и казнен в ноябре того же года. Разойдясь с революцией, Луи-Филипп, однако, не примкнул сразу кроялисткой эмиграции. Отправившись в Швейцарию, он в течение несколькихмесяцев странствовал по г орам, переходя из одного кантона в другой.Наконец, в октябре он смог устроиться в Гри-зоновское училище в Рейхенау ипод именем Шабо-Латура занял место учителя иностранных языков, математики иестественных наук. В июне 1794 г. он перебрался в Гамбург, объездил всюсеверо-западную Германию, затем отправился в Данию, Норвегию, Лапландию ичерез Швецию возвратился опять в Гамбург. Правительство Директориипотребовало, чтобы он покинул Европу, и обещало в этом случае освободить иззаключения обоих его братьев и мать. Осенью 1796 г. Луи-Филипп отправился вСША, сначала жил в Филадельфии, потом в Нью-Йорке и Бостоне За времяпутешествия он между прочим свел знакомство с Джорджем Вашингтоном. Вфеврале 1800 г., Луи-Филипп отправился в Англию, где в это время жилибежавшие из Франции Бурбоны. Семья не сразу приняла в свое лоновозвратившегося "блудного сына". Когда Луи-Филипп, принявший титул герцогаОрлеанского, отправился к графу д'Артуа, младшему брату казненного ЛюдовикаXVI, тот поначалу встретил его очень холодно. В конце концов примирение всеже состоялось, но отчужденность и неприязнь между двумя ветвями бурбонскогодома сохранились на долгие годы. В 1808 г., Луи-Филипп переселился вПалермо. В ноябре 1809 г. он вступил в брак с принцессой Марией Амалией,дочерью сицилийского короля. От этого брака, основанного на г лубокомвзаимном чувстве, между 1810 и 1824 гг. родилось десять детей. В мае 1814 г., после отречения Наполеона, герцог возвратился в Париж.Людовик XV11I тотчас передал ему прежние владения семьи, г ак что в концесентября Луи-Филипп с женой и детьми смог переехать в Пале-Рояль. Нопребывание в Париже оказалось коротким. Во время "Ста дней" Орлеанскоесемейстьо поспешно уехало в Англию и прожило там три года. Оно возвратилосьво Францию только в 1817 г., когда положение Бурбонов окончательноукрепилось. Поселившись в Пале-Рояле, Луи-Филипп жил уединенно и держался встороне от придворной жизни. Все силы он отдал восстановлению своегосостояния. Ему быстро удалось привести в порядок пошатнувшиеся дела, а потомумелым управлением значительно преумножить свое состояние. К концу 20-х гг.герцог Орлеанский считался одним из самых крупных землевладельцев Франции.Праздность, легкомысленные забавы и роскошь были ему совершенно чужды. Онредко посещал обедню, не ездил на охоту и никогда не появлялся в Опере. Онне питал, по словам Гюго, слабости к попам, псарям и танцовщицам, чтоявлялось одной из причин его популярности среди буржуа. И в самом деле, какпо образу жизни, так и по своим привычкам Луи-Филипп очень походил набуржуа. В нем не было пожирающего честолюбия, которое так часто встречаетсяу людей, стоящих близко к трону. Своих детей он отдал в общественную школу,а сам, выходя на улицу, всегда держал под мышкой зонтик. Он знал ценуденьгам и времени, был известен как образцовый супруг и заботливый отец. Завсе эти буржуазные добродетели он был вознагражден в 1830 г., когда Июльскаяреволюция окончательно низвергла с французского трона Бурбонов. 30 июля палата предложила Луи-Филиппу занять освободившийся престол. 31июля он приехал в Париж из своей летней резиденции в Неки и немедленно былпровозглашен королем. Далеко не все, впрочем, были рады такому поворотусобытий. Народ и студенты, три дня простоявшие на баррикадах, были уверены,что сражаются за республику. Они толпами обступили Отель-де-вилль, дожидаясьудобного момента, чтобы провозгласить ее. Генерал Лафайет должен был статьее президентом. Зная об этом, Луи-Филипп решил лично отправиться в отель вог лаве депутатов. Лафайет почтительно встретил его и передал герцогутрехцветное знамя. Луи-Филипп развернул его, вместе с Лафайетом подошел коткрытому окну, обнял и поцеловал генерала. Этим он выиграл дело: квосклицаниям "да здравствует Лафайет!" присоединились "да здравствуетгерцог!" 7 августа, после принятия поправок к Конституции, был принят законо передаче королевской власти герцогу Орлеанскому. 9 августа он принесприсягу. Своим возникновением Июльская монархия была обязана революции. Этоналожило неизгладимый отпечаток на ее суть и на ее внешний облик. В отличиеот Бурбонов, которые основывали свою власть на Божественном праве,Луи-Филипп получил королевские регалии от палаты депутатов. Конституциярассматривалась в качестве договора между французским народом и свободноизбранным им королем, который был обязан теперь уважать права и свободыграждан. Самой трудной задачей правительства в первые дни было обуздать иуспокоить народный дух. Сначала все были довольны падением старшей линииБурбонов, и новый король пользовался большой популярностью. С первых днейЛуи-Филипп вполне вошел в роль короля-гражданина и отлично выполнял ее: каки прежде, он запросто разгуливал по улицам Парижа с зонтиком под мышкой ипри встрече с тем или другим блузником -- воином дней Июльской революции,останавливался, ласково протягивал руку и простодушно разговаривал с ним какнастоящий французский буржуа. Всякий придворный блеск и великолепие былиуничтожены, не стало придворного церемониала и королевской г вардии, сыновьякороля по-прежнему учились в общественных учебных заведениях. Но вскоре всеобщее воодушевление сменилось разочарованием. В характереи образе жизни Луи-Филиппа стали видеть больше отрицательных черт, чемположительных. Его мещанская прозаическая натура, его расчетливость ижитейское благодушие, мелочная забота о собственной выгоде так открытовыступили наружу, что сделались объектом едких нападок и ядовитых карикатур.Самой известной была карикатура Шарля Филиппа 1831 г., на которой г олова ифизиономия короля благодаря трансформации некоторых черт постепеннопревращалась в г рушу. Вопреки ожиданиям, Июльская революция не привела кгражданскому миру, а лишь открыла собой новый период гражданских распрей, тои дело принимавших форму республиканских, бонапартистских и роялистскихвосстаний и заговоров. Королю пришлось бороться с ними старыми методами: спомощью пушек и репрессивных законов. Добившись в начале 30-х гг. некоторогоумиротворения страны, Луи-Филипп решился на проведение либеральных реформ:были приняты законы о выборности муниципалитетов, о национальной г вардии ио новой системе выборов в палату депутатов. Последний закон вдвое снижализбирательный ценз и увеличивал круг граждан, обладавших избирательнымправом с 90 до 166 тысяч. На дальнейшее расширение избирательных прав корольшел с большой неохотой (к 1848 г. число избирателей достигло 250 тысяч). Емуне по вкусу была настоящая конституционная монархия с настоящим народнымпредставительством. Все внимание правительства было обращено на денежнуюаристократию, с которой Луи-Филипп был тесно связан еще до революции: навысших чиновников, банкиров, крупных торговцев и промышленников, для которыхсоздавались самые благоприятные условия в политике и бизнесе. В жертву этимденежным тузам постоянно приносились интересы многочисленных низших классов.Но по мере того, как увеличивался разрыв между нищетой и богатством, рослосоциальное напряжение. Даже экономической подъем, который Франция пережила вначале 40-х гг., не укрепил режим, а напротив, обострил общественныепротиворечия. Повсеместно распространилось убеждение, что избирательнаясистема должна быть изменена. В палате все чаще звучало требованиераспространить избирательное право на всех налогоплательщиков. Но корольупорно отвергал всякую мысль о политических изменениях. Эти настроения вЛуи-Филиппе поддерживал самый влиятельный министр последних семи лет егоцарствования -- Франсуа Гизо, ставший в 1847 г. во г лаве кабинета. На всетребования палаты снизить избирательный ценз хотя бы до ста франков Гизоотвечал циничными отказами. Слишком уверенный в прочности своего положения,он просмотрел момент, когда надо было пойти на уступки. Это сделало падениережима неизбежным. Политическому кризису Июльской монархии предшествовал острыйэкономический кризис, разразившийся в начале 1847 г. Начались массовыебанкротства, увольнения и рост безработицы. Недовольство народа росло.Единственным выходом из кризиса казалось расширение избирательных прав.Летом 1847 г. зародилось движение так называемых банкетов: чтобыпропагандировать реформы, прежде всего избирательного права, и при этомобойти строгие запреты союзов и собраний, сначала в Париже, а затем и вкрупных провинциальных городах организовывались обеды. В произносившихсяречах г ромко г оворили о реформах и резко критиковали правительство. Вобщей сложности состоялось около 50 таких банкетов. Раздраженный Гизо 21февраля 1848 г. запретил очередной банкет, назначенный в столице. Этонезначительное событие послужило толчком для революции. День 22 февраля, намеченный для праздника, прошел без всякихпроисшествий, но во внутренних кварталах города к вечеру стали собиратьсятолпы народа и было построено несколько баррикад. 23 февраля, вопреки ожиданиям, оказалось, что волнения усиливаются.Восклицания: "долой министерство!" становились громче, и в народе появилисьвооруженные. Встревоженное правительство призвало на помощь национальнуюгвардию. Однако либеральная буржуазия была явно недовольна министерством.Она собиралась неохотно. В разных местах стали заметны демонстрации, вкоторых национальные гвардейцы принимали участие вместе с народом.Настроение гвардии открыло глаза королю. В тот же день он принял отставкуГизо. Известие об этом было встречено с полным восторгом. Толпы народапродолжали оставаться на улицах, но настроение парижан изменилось -- вместогрозных восклицаний слышались веселый говор и смех. Но тут случилосьнепредвиденное -- поздно вечером толпа народа сгрудилась перед зданиемМинистерства иностранных дел. Находившийся здесь караул линейной пехотыоткрыл огонь по собравшимся. Кто приказал стрелять, так и осталосьнеизвестным, но этот инцидент решил судьбу Луи-Филиппа. Трупы убитыхположили на повозки и повезли по улицам, толпа разъяренного народа с крикамии ругательствами следовала за ними. Раздавались возгласы: "К оружию!" Сколокольни Сен-Жермен-о-Пре понеслись звуки набата. В одно мгновение улицыперегородили баррикады. Утром 24 февраля Луи-Филипп согласился распуститьпалату и произвести избирательную реформу. Но эти меры уже не произвелиникакого впечатления. Восставшие взяли штурмом Пале-Рояль. Король сел наконя и в сопровождении сыновей проехал по рядам войска, защищавшего Тюильри.Повсюду он встречал глухую враждебность: солдаты на его приветствия отвечалимолчанием, а национальная гвардия кричала: "Реформы!" Смущенный король несмог произнести ни одного слова, способного возбудить в них чувствопреданности и верности своему долгу. Он возвратился во дворец печальный,взволнованный и упавший духом. Журналист Эмиль Жирарден первым посоветовалкоролю отречься от престола. Некоторое время Луи-Филипп колебался, но вскореи другие обступили его с этой же просьбой. Король взял перо и тут же написалакт об отречении в пользу своего внука. Затем он переоделся в статскоеплатье, сел в наемную карету и под охраной эскадрона кирасир ускакал вСен-Клу. Надежда сохранить трон для Орлеанского дома с помощью отречения неоправдалась. В Париже была провозглашена Республика и с одобрения палатыдепутатов создано Временное правительство. Луи-Филипп вначале отправился вДре, а 3 марта с согласия английского правительства отплыл из Гавра вАнглию. Здесь изгнаннику и его семье помог устроиться их родственник,бельгийский король Леопольд I. Он предоставил в полное распоряжениеЛуи-Филиппа свой замок Клермонт, в котором низложенный король прожил досамой смерти.

Дата добавления: 2015-08-13