Глава 5. Они сидели рядом на диванчике в холле и молчали

Они сидели рядом на диванчике в холле и молчали. Сколько времени это продолжалось? Ни один из них не смотрел на часы.

В зал ресторана заходить не хотелось. Несколько раз из двери выглядывала Рита, но, увидев их переплетенные пальцы, тихонько уходила.

Лена прижалась к плечу Алека и перебирала в уме подходящие к случаю фразы, но ни одна ей не нравилась. А может, ну их, все эти объяснения? Зорин явно желает её. Сама Елена уже очень давно не испытывала настолько ярких ощущений, как недавно у входа в ресторан. Они уже давно не дети и могут не обращать внимания на окружающий их мир. Стоит только забыть о его жене, двух подростках и пятнадцати годах отчуждения.

Но как раз это невозможно было выбросить из головы. Лена набралась смелости и попросила:

- Расскажи мне о своей дочери. Как её зовут?

Зорин, тяжело сглотнув, тихонько начал:

- Маша. Её зовут Машенькой.

Алек замолчал так надолго, что Лена уже перестала ждать продолжения, но он продолжил. Но не о дочери.

- Ты помнишь, что написала мне в записке тогда, в больнице?

Лена помнила её наизусть. Много раз вспоминала эти ужасные строчки, которые вывела дрожащей рукой на клочке бумаги из тетради для лекций: "Снимаю с тебя все обязательства по отношению ко мне. Прощай навсегда".

- Лена, мне было так плохо, так больно.

Женщине захотелось бросить ему в лицо много лет копившиеся обвинения, но в голосе Алека чувствовались горечь и обида, а ещё грусть. И поэтому она сдержала гневные слова.

В тот трагический день Ковалевская сдавала последний экзамен и, естественно, ужасно волновалась. Получив традиционную отличную оценку, она выскочила из здания училища на яркое солнце и неожиданно потеряла сознание. Лена упала прямо на мостовую и очнулась только в палате интенсивной терапии городской больницы.

Она чувствовала себя слабой, у нее кружилась голова, и врачи запрещали ей вставать. Оказывается, Елена была беременна и могла потерять своего ребёнка. Девушка ждала Зорина. Ей хотелось, чтобы он держал её за руку, успокаивал, уверял, что всё будет хорошо с ней, а главное с их детям. Но он не появлялся. Проходили часы, и постепенно в ее уставший, затуманенный мозг закралась мысль, что он, видимо, не хочет её видеть. Тогда Ковалевская и написала ту злосчастную записку. А в ответ...

Да, был ответ: "Прости за всё".

Позже, после выздоровления она не один раз вспоминала об этой кошмарной переписке. Лена так и не смогла понять, почему он её оставил, ушёл из её жизни, уехал из города. Но сейчас ей не хотелось спрашивать об этом. Жизнь сложилась так, как сложилась.

- Я помню, как держал в руках твою записку, а дальше провал. Воспоминания, с кем и где я провёл время до восхода солнца, стёрлись, пропали из памяти. На следующее утро я проснулся в своей постели с ужасной головной болью. Наверное, пил всю ночь. Такого кошмарного похмелья у меня никогда не было - ни до, ни после.

Елена еле выдержала следующую паузу. Она подсознательно ожидала чего-то неотвратимого и ужасного.

- Рядом со мной в кровати спала темноволосая женщина. Я ещё удивился, почему волосы не светлые. Ирония состояла в том, что я не помнил, как она туда попала, а самое главное, было ли что-то между нами. Даже не знаю, была ли она невинной. С ума можно сойти!

Сердце Елены тут же превратилось в кусочек льда, и чувства замёрзли. Сама виновата. Следовало ожидать, что исповедь Зорина ей не понравиться.

- Я не стал её будить. Выбрался тихонько из постели, схватил сумку, бумажник и уехал в Киев к родителям. Короче, сбежал, как мальчишка, домой. А через два месяца на пороге моего дома появилась эта женщина и сообщила моим родителям, что ждёт от меня ребёнка. Вот так. Отец ничего не сказал, но его взгляд бы весьма красноречив. Мама же отвела её к врачу. Тот подтвердил беременность. Через месяц мы расписались, но почти не жили вместе. Я не мог заставить себя лечь с ней в одну постель. Она сердилась, но терпела мое невнимание. Но потом эта женщина стала требовать от моих родителей отдельную квартиру, так как я в то время еще не мог приобрести ее самостоятельно. Они, наверное, согласились бы, но я отказался. Тогда жена собрала вещи и уехала к маме в надежде, что я отправлюсь за ней. Веришь, не хотелось ничего? И в первую очередь видеть ее лицо каждый день и вспоминать совершенно другое.

Наверное, она должна была что-то сказать? Но слова застряли в ее горле вместе с обидой и слезами. Не дождавшись ее реакции, Алек продолжил усталым голосом:

- Когда родилась Маша, я стал помогать им деньгами. Жена не разрешала мне увидеть ребёнка. А через два года она привезла девочку в Киев, сообщила о том, что оставляет Машу со мной и уезжает за границу. Я требовал развода, но она пригрозила, что в этом случае мне никогда больше не видать дочь. Я сломался и уступил.

В душе Елены нарастала жгучая боль и непонимание. Почему? Почему он оставил её и женился на другой беременной женщине? Неужели испугался ответственности, и только родители заставили его жениться, не зная о другой брошенной женщине? А, может, Елена казалась ему недостойной носить фамилию Зорина? Ей нужны были ответы, и она собиралась их получить.

- А потом Нина уехала в Италию, и мы остались вдвоём с Машей.

Она забыла о своих вопросах.

- Нина?

- Да, твоя подруга Нина Шланге. Только не говори, что ты ничего не знала.

- Нина - твоя жена?

Ковалевская начала хохотать. Она смеялась и плакала одновременно, размазывая слёзы по щекам.

- Боже мой, Леночка, что с тобой?

Елена уже ничего не слышала. Не хотела слышать. Она схватила сумочку и выбежала из ресторана. Зорин, ничего не понимая, что-то кричал ей вслед, но она не остановилась.

Увидев на стоянке такси, Ковалевская поспешила к машине. Где-то в подсознании мелькнула мысль, что "Ауди-100" слишком шикарная машина, но Лена отмахнулась от неё. Она хотела убежать от этой невыносимой правды и предательства. Лена забралась в автомобиль и сказала коренастому водителю адрес.

Когда Зорин выскочил на улицу, такси уже успело тронуться с места. Он лишь на мгновение задержался, опешив от неожиданного поступка Елены, и вот результат - эта непредсказуемая женщина опять от него убежала.

Алек стоял, потирая затылок, смотрел на удаляющиеся огоньки машины и ничего не понимал. Что опять не так? Он перед ней, можно сказать, душу наизнанку вывернул. В таких поступках сознался, о каких неизвестно никому, потому что ни один мужчина не хочет выглядеть перед женщиной слабым. Зорин в сердцах выругался.

Два противоречивых желания разрывали Алека пополам: хотелось развернуться и уйти к любимой дочери, прижать её головку к своей груди и забыть обо всех неприятностях. Вторая же часть Зорина требовала догнать эту ненормальную Ковалевскую, зацеловать до потери сознания и приковать к себе самыми крепкими цепями, пока та не опомнилась. Плевать, что женат. Было бы желание, а способ удержать при себе эту ершистую девчонку найдётся.

Самое настоящее раздвоение личности. Доигрался.

Не зная, что в эту секунду лучше всего предпринять, Зорин решил воспользоваться традиционным средством. Он вернулся в "Nostalgy", молча сел за столик и налил себе коньяку. Борис и Рита, переглянувшись, наблюдали, как Алек залпом выпил две порции спиртного подряд.

- За что пьём? - не удержался от вопроса Гарбуз.

- За прекрасных дам, - процедил сквозь зубы Зорин.

- Похвальный тост. А где ты потерял свою даму?

- Ей больше понравился таксист. Она, не утруждая себя объяснениями, села в его машину и отправилась в неизвестном направлении.

- Тебе предпочли таксиста? Это что-то новенькое. Может, ты совершил стратегическую ошибку?

- Кто знает, чего этим ба... женщинам надо.

- Алек будь серьёзней. Почему Лена уехала и даже не попрощалась? Это на неё не похоже. Вы поссорились? - Рита не скрывала своей озабоченности.

- Я с ней не ссорился. Даже наоборот... - Зорин задумчиво посмотрел на рыжеволосую пышечку. - Рита, расскажи мне о Ковалевской. Вы, кажется, учились вместе.

- Учились. Я, конечно, не люблю за спиной разговоры разговаривать. Но, надеюсь, Лена не обидится. Кому другому отказала бы, но тебе не могу, - Рита шаловливо подмигнула Алеку.

- Детки, я пока ещё не сплю и всё вижу. Не шалите, - пытаясь как-то развеселить друзей, нарочито грозно сдвинул брови Борис.

- Пока вы пререкаетесь, я, пожалуй, выпью еще, - Алек демонстративно взял в руку бутылку.

- Уже рассказываю. Так вот. Хм. Знаешь, а рассказывать, особенно нечего. Училась она блестяще, вундеркинд, да и только. Я думала, Ковалевская зазнайка. Но когда познакомилась с ней поближе, поняла: она просто очень занятая, учится и работает одновременно. Мужчины за ней по пятам ходили. Не только студенты, но и преподаватели на свидания приглашали. Она уже тогда красавицей была.

Это Зорин как раз очень хорошо помнил. Приворожила она его с первой минуты, разум отняла и, видимо, навсегда.

- А что же Елена, - Алек слегка охрип от волнения. - Ей нравился кто-нибудь?

- Если и нравился, об этом никто не знал. На вечеринки и дискотеки Ковалевская не ходила. По выходным всегда к родителям уезжала. А после института все думали, что она диссертацию писать начнёт, а Елена и тут всех удивила, свой бизнес начала. Причём не в большом городе, а в Чернигове, чтобы быть поближе к родителям. Всё беспокоилась, что они уже в возрасте и им помощь нужна. Но я смотрю, Лена не прогадала. Ещё бы в личной жизни ей счастье улыбнулось.

- А этот - Рит, кажется. Что у неё с ним? - Зорин с трудом сохранил невозмутимое выражение лица, так его интересовал ответ.

- Они на все тусовки приходят вместе. Видела я его в Киеве на "Неделе моды". Честно признаюсь, красивый мужчина. Такой ни одну женщину не оставит равнодушной, - Рита сочувственно посмотрела на него. - Но насколько серьёзные у них отношения, не знаю.

Алек опустил голову и задумался. Борис только покачал головой и вопросительно посмотрел на подругу. Рита помолчала некоторое время, но уже через несколько секунд на её лице появилось хитрое выражение.

- Ребятки гляньте-ка. Какая неприятность. Елена забыла свою чудесную шаль. Жаль такую красоту. Придётся завтра тащить её на семинар. Как некстати!

- Я отнесу сегодня, - Зорин сразу оживился.- Где она остановилась?

- Ты меня просто выручил.

Пока Алек бегом пробирался между столиками к выходу, Борис гладил рыжеволосую бестию по коленке:

- Умница ты моя. Может, и мы пойдём... в твою или в мою?

- Как пожелаешь, мой сладкий.

Слёз больше не было. Она выплакала их все. Во всяком случае, Елене так казалось. Она скомкала в руке мокрый носовой платок и задумалась.

Алек и Нина. Даже не верится! За что ей такое наказание? Единственная подруга бегала за одним мужчиной и одновременно мостила дорожку к его другу. Зорин при Елене ни разу не посмотрел в Нинкину сторону, а тут после первой же близости взял, да и женился на ней. Или это был не первый раз?

Нет, она с ума сойдёт, если будет так думать. Алек всегда был рядом с ней - Еленой. Он не мог в это же время встречаться с другой девушкой. А если они не встречались, то, как же Нина оказалась в постели Зорина на следующее утро после их расставания? Вернее, в ту же ночь.

Тяжёлые мысли наталкивались друг на друга и оставляли в душе печаль. Сердце ныло и жалобно стучало в груди. Постепенно на Ковалевскую навалилась такая слабость, что её срочно захотелось лечь в постель и забыться сном. Ничего, до гостиницы недалеко.

Лена стала обращать внимание на дома, мелькавшие в окнах такси и, неожиданно поняла, что едет в незнакомой части города.

- Послушайте, вы адрес гостиницы хорошо знаете? Кажется, мы не туда едем.

- Хныкала бы ты дальше и не мешала мне дело делать.

Елена впервые внимательно взглянула на водителя. Крупный, с животом, упиравшимся в руль, он сжимал баранку толстыми руками и даже не смотрел в её сторону. Мужчина омерзительно жевал зубочистку, перекатывая её из одного угла рта в другой.

Страх начал узлом скручиваться у Лены в животе. "Только не паниковать", - твердила она себе.

- Вы куда меня везёте?

- А тебе какая разница? Ты ж города не знаешь. Сиди тихо.

- Вы кто?

- Ты мне уже надоела. Мало того, что меня оторвали от футбола и ящика с холодным пивом. Так ещё ты мне глупые вопросы задаёшь. Моё дело тебя в нужное место доставить, а твоё - быть послушной и не сопротивляться.

Не сопротивляться? Ну, нет, она без боя не сдастся. Елена ухватилась за руль обеими руками. Может кто-нибудь заметит виляющий по дороге автомобиль? Вдруг случится чудо, и на дороге окажется патрульная машина с парочкой, нет, лучше дюжиной милиционеров. Но здоровяк без всяких усилий оторвал женские руки от баранки.

- Ты сумасшедшая? Меня никто не предупредил, что я должен тебя связанной вести. Но если ты не угомонишься, я верёвку найду.

Ковалевская в отчаянии закусила губу. Никто не знает, что её увезли силой, никто не хватится. Мысль о Зорине она отбросила сразу. Разве что Рита захочет порасспросить о её с Алеком разговоре. Но это будет, скорее всего, только завтра. А сегодня никому нет до Елены дела. Она могла надеяться только на собственные силы.

- Кто вас от телевизора оторвал? Может, вам деньги нужны?

- Оставь свои копейки себе, - громила засмеялся, издавая клокочущие звуки. При этом его двойной подбородок противно заколыхался. - У меня в других единицах гонорар.

Чем больше Ковалевская узнавала, тем страшнее её становилось. Кому она не угодила? У неё и знакомых-то в этом городе нет. Хотя этот мужлан об этом не знает.

- Меня будут искать.

- На здоровье, - буркнул водитель.

Не выдержав напряжения, Елена принялась колотить похитителя по чему попадала. Она так разозлилась, что на миг перестала трястись от страха. И тут здоровяк вытащил из бардачка пистолет и наставил его на Елену. Глаза-буравчики опасно сверкнули.

- Прекрати сейчас же, дура! А то я тебя грохну. Нет. Я, сначала, забуду, что ты вся из себя дама и поиграю с тобой, как с девчонкой "по вызову". Тебе понравится. Я не только с виду большой парниша, - после этих слов на его толстых губах появилась хищная улыбка. - А потом грохну.

Какой ненормальный сказал, что все толстяки - добрые?

Лена тихонечко вжалась в спинку сидения и прижала к себе сумочку. Хоть бы телефон не отобрал.

Елена смотрела в темноту и думала о своей беспокойной жизни, о Лёше. Он хоть ростом и выше ее, но ещё мальчишка совсем. Ему мамина поддержка нужна, раз отца рядом нет.

Кстати об отце. Какими мелкими и несущественными казались теперь Елене их взаимные обвинения. Оказывается, не это главное в жизни. Главное, чтобы она была эта жизнь. А всё остальное можно как-то решить.

За окном яркие неоновые вывески сменились одинокими освещёнными окнами особнячков. Пригород. Под колёсами машины зашуршал гравий. Дальше дорогу освещали только фары.

Наконец, громила заглушил мотор и открыл пассажирскую дверку. Елена боялась выходить в темноту, но ещё больше она страшилась опасного водителя и его угроз. Она быстро выскочила из машины. Мужчина развернул автомобиль и бросил напоследок:

- Твоё счастье, что шеф женщин не обижает. Живи пока и убирайся из города подальше.

Автомобиль, поморгав габаритными огнями, умчался в обратном направлении.

И что ей теперь делать? Она стоит на просёлочной дороге в вечернем платье и, главное, в шёлковых туфельках на тоненькой подошве и трясется. От страха в первую очередь. Да и замёрзла, жуть. Радости избавления от попутчика Ковалевская пока не испытывала.

Телефон! Елена начала рыться в сумочке, но в темноте ничего не было видно. Нащупав, мобильник, Елена обратила внимание на время: час ночи. А вокруг - ни деревца, ни домика. Постепенно нарастала паника.

Лена ещё раз огляделась вокруг. В двустах метрах от нее стоял одинокий фонарь с тусклой лампочкой. Она светила так слабо, что Ковалевская не сразу его заметила. Рядом неясной тенью маячило какое-то строение. Лена воспрянула духом и побрела на огонёк.

Она шла, ощущая под ногами каждый камешек, и пыталась придумать, кому бы позвонить. Рита в городе плохо ориентировалась, не говоря уже о пригороде. Зорину. Елена почему-то верила, что стоит его позвать, и он землю рыть станет, но найдёт её. Но телефон Алека она не знала.

Добравшись до фонаря, Лена стала искать в сумочке записную книжку и неожиданно наткнулась на клочок бумаги. На нем было выведено неровным почерком "Филиппыч" и номер телефона. Слава Богу!

Елена начала лихорадочно нажимать кнопки. Казалось, что гудки звучали вечность.

- Филиппыч на проводе.

- Филиппыч, миленький, помните меня? Я Лена Александровна. Вы подвозили меня вчера, вернее, позавчера. Я ещё вам визитку оставила.

- Не надо так кричать, барышня. Помню я вас, помню. У меня отличная память. Вы чего не спите?

- Не до сна мне. Я стою под фонарём на какой-то просёлочной дороге и мёрзну. Здесь ни души.

- Хорошее дело. А как вы туда попали?

- Дело не в том, как попала. Мне бы выбраться отсюда.

- Ладно, а дорожные знаки или вывески рядом есть?

- Нету ничего. Только какой-то разрушенный навес. Подождите. Тут какая-то ржавая вывеска валяется.

Подняв жестянку, Лена прочитала Филиппычу название населённого пункта:

- Ольшаны. Знаете, где это?

- Далековато забрались. Стойте на месте. Постараюсь поскорее добраться.

Ковалевская дрожала как осиновый лист, когда со стороны города показались огни приближающейся машины. Она расцеловала смущённого Филиппыча в обе щёки, прежде чем сесть в тёплый салон.

- А теперь рассказывайте, ради чего я ночью катаюсь по околице.

Срывающимся от облегчения голосом Елена поведала ему о случившемся.

- Кому же вы так не угодили, барышня?

- Если б знать. Надо, наверное, завтра домой уезжать.

- Может, в милицию заявите? Похищение, всё-таки.

- И что я скажу? Села в машину добровольно, телесных повреждений нет, вышла из автомобиля неизвестно где. В отделение своими ногами пришла. Какое уж тут похищение. Подумают, что сумасшедшая. Нет, не пойду.

- Воля ваша.

Такси подкатило к "Старому двору" часа в три ночи. Лена щедро поблагодарила Филиппыча и позвонила в дверь. Заспанная дежурная протянула Ковалевской ключ.

Наконец-то она сможет снять туфли и отдохнуть.

...Когда Елена вышла из душа, на ней было только полотенце, узлом закрученное над грудью. Ковалевская хотела приоткрыть форточку и шагнула в направлении окна. Вдруг на фоне тёмного стекла появилась человеческая фигура.

Дата добавления: 2015-08-13