Глава №1

Всё начинается с конца.

Вместо предисловия.

Луна - нелепое пятно,

Свой луч пускает в наши души

Тот стон, тот вой, уж всё равно,

Ведь нам не станет уже лучше.

Оковы времени снимая,

Придет, не видя суеты

В огне её прошепчешь имя

И будут чары сожжены.

Душою чистой без оглядки,

Очищен будет мрака лик,

Ответит если без раздумья,

Не допустив сомнений в миг,

Когда луна, коснувшись глади,

Лесных тинистых трех озёр

Услышит «Да», знак доброй воли

И зверь тут сляжет поражён.

Глава №1

Мегаполис, шум машин, все бегут куда-то, даже не помня порой куда. Не замечая ничего вокруг, не помня имён и лиц. Люди медленно крутятся в мясорубке под гордым названием – жизнь. А жизнь ли это? Существование, выживание, но жизнь ли? Когда ты, читатель, последний раз поднимал глаза к небу и видел звёзды? Ах, в городе их не видно!? Ну что же... Тот, кто хочет видеть – всегда увидит. Ах да, к чему это я? Знакомьтесь, это Бритта, она так же, как и вы, мчится по флажкам жизни к последнему рубежу, даже не задумываясь о том, что можно свернуть, лишь только сделав шаг в сторону.

Бритта – студентка второго курса Биологического университета. Миловидная девушка, одна из тех, кто располагает к себе с первого взгляда. Золотистые густые волосы, спадают на плечи аккуратными кудрями, изящно очерченные пухленькие губки насыщенно-розового цвета, и огромные, голубые, практически бирюзовые глаза, посажанные чуть раскосо, и всё это – в сопровождении нежной светлой кожи и стройной, не лишённой форм фигуры. Такими обычно рисуют ангелов или, по крайней мере, светлых нимф. Но она не замечала своей красоты. Выросшая в детском доме на окраине большого города, она научилась прятать свою красоту на столько, что сама разучилась её видеть. В то время, быть красивой было равносильно тому, чтобы поставить крест на своей дальнейшей жизни. Все красивые девочки, как только становились чуть старше, становились добычей, охочих до юных тел работников того учреждения, а то и вовсе исчезали бесследно, и ходили слухи, что их попросту продали. Будучи ещё маленькой, она насмотрелась на то, что происходило со старшими подружками, она частенько помогала в душе, смывать им кровавые следы истязаний и успокаивала своим нежным мелодическим голосом. Подруги же, в свою очередь всячески её оберегали, порой, в прямом смысле отдавая за неё жизнь. Бритта скромно одевалась, подруги заставляли её состригать золотистые кудри почти до ёжика. Чем больше ей приходилось успокаивать подвергшихся насилию подруг, тем бледнее и худее она становилась, как будто отдавала им часть своей жизненной энергии, сама того не подозревая. Но единственное, что она точно для себя решила, это то, что от мужчин, какими бы добрыми и хорошими они не казались на первый взгляд, хорошего ждать не стоит. За все свои 16 лет, она ни разу не почувствовала такого чувства, как любовь, да что там любовь к мужчине, даже мимолётной влюблённости она не испытывала. И вот, отпраздновав своё 16-летие, она наконец-то покинула стены детского дома, перебравшись в общежитие университета в который с лёгкостью поступила.

Учёба давалась Бритте легко, её светлый ум с лёгкостью справлялся с задачами любой сложности, а скромность и вежливость располагали к ней всех, даже самых суровых преподавателей. Бритта никогда не вступала в конфликты, ни с преподавателями, ни с одногруппниками. Но и дружеских отношений она практически не завязывала, общалась разве что с небольшой стайкой девушек, двое из которых – были её соседками по общежитию. Парней Бритта избегала вовсе, хотя они и были явно к ней не равнодушны, но всё же, не навязывались, было в ней что-то такое, что они чувствовали - не стоит. И она этому была несказанно рада. С преподавателями мужского пола Брита была сдержана, напряжена и никогда не оставалась с ними наедине, все зачеты, экзамены и работы сдавая в числе первых, чтобы уйти до того, как поредеют толпы учеников. Кроме общежития, Бритта практически нигде не бывала, а всё свободное время проводила за чтением или рисованием.

Рисовала Бритта с самого раннего детства, с тех самых пор, как умерла от тяжёлой болезни её мать. В ту пору, это были страшные и зловещие рисунки, в тёмных тонах, но уже тогда, в них угадывался глубокий, забирающийся в самую душу смысл. Постепенно, рисунки смягчились, линии стали плавными, появились цветные искры. Классу к 5, она уже рисовала природу, животных и птиц, вот только людей она всегда рисовала безликими и очень странными, вроде бы всё правильно, если не считать отсутствия лица, но эти рисованные люди, на каждого, кто их видел, наводили страх. С девочкой работал психолог – приятная женщина, лет сорока, но девочка не могла объяснить, почему она рисует этих людей и почему, они такие, какие есть, и от неё отстали, прописав курс лёгких антидепрессантов. Зато рисунки природы и зверей были просто волшебными, с этих рисунков, животные смотрели глазами, в которых горел живой огонь, казалось, что вот-вот и этот тигр выскочит из своих джунглей, а пушистый кот, погонится за солнечным зайчиком. От этих картин, всегда шла энергетика добра, на них всегда были сытые, довольные животные, блажено растянувшиеся на солнце, или беззаботно играющие друг с другом. Психолог только разводила руками и в шутку, называла девочку Маугли.

И вот, уже повзрослевшая Бритта продолжает рисовать, людей она теперь не рисует совсем, а вот животные, такие натуральные, и такие красивые смотрят из каждого уголка их комнаты общежития, подружки не против, им нравятся её рисунки. Порой она рисует что-то по заказу подруг или худ. руководительницы университета, всё что угодно, только не людей.

Сколько раз соседки пытались вытянуть её на развлекухи в клуб или ещё куда-нибудь – но она была непреклонна, отвечала, что ей надо учить или, что попросту устала. Они лишь махали на неё рукой и шли развлекаться. Возвращались под закрытие общежития, или даже позже, от них пахло алкоголем, сигаретами и чем-то непристойным, о чём Бритте даже думать не хотелось. Но она их не осуждала, это их жизнь и им ею жить. А она живёт в своём мире - в мире красок и букв.

Так коротая день за днём, она жила тихой, мирной жизнью. Была у неё ещё одна особенность – любое растение, которого она касалась, даже самое засохшее, почти мёртвое – оживало буквально на глазах. Так же и с животными, если в них ещё теплилась искра жизни, стоило ей, притронутся к ним, они крепли, не так быстро, как растения, но стремительно и целенаправленно. Она не видела в этом ничего необычного, ведь так было всегда, а окружающие попросту говорили, что у неё золотые руки и хорошая энергетика. На их слова она смущенно улыбалась, так как не видела в себе ничего выдающегося.

Жизнь текла мирно, без резких поворотов и остановок. Второй курс постепенно стремился к концу, начали маячить экзамены. Экзамены Бритту не пугали, как не пугало и то, что после экзаменов в общежитии она останется практически одна – она любит одиночество, никто не мешает наслаждаться любимыми книгами, никто не будит по утрам и не мешает засыпать ночью.

Наконец-то экзамены позади, за отличную учёбу, её освободили от практики, и теперь почти всё лето свободно. К середине июня общежитие опустело, кто-то разъехался на практику, кто-то – по домам к родителям. Остались небольшие группы студентов из тех, кому некуда ехать или тех, кто остался подтягивать многочисленные хвосты. Среди этих нерадивых студентов, так же оказались двое одногруппников Бри, учёба для которых – лишь повод откосить от армии, так как в университете есть военная кафедра. Общежитие в университете общее, поделенное на 2 крыла, в левом живут ребята, в правом – девчонки. На каждом этаже, в холле – комендант, призванный следить за порядком и не допускать из одного крыла в другое незваных гостей. Но холлы общие, здесь по вечерам обычно и собираются все, перед телевизорами или для посиделок за настольными играми. Бри редко выходит в холл, ей там попросту не интересно и слишком шумно для неё, но сейчас, когда народу совсем не много, она решила сделать исключение и посмотреть что-нибудь по телевизору.

Увы, программа передач не радовала. Бессмысленные реалити-шоу, глупые молодёжные комедии, мультфильмы от которых становится жутко, ничего такого, что бы смогло привлечь её внимание или хотя бы, не вызывать стойкой неприязни. Не смотря на то, что общежитие почти опустело, тот факт, что она в холле одна был довольно удивителен, обычно здесь всегда болталась пара-тройка человек, но не в этот раз. Более того, небыло даже коменданта, который обычно ютился в специально отведённом для него уголке.

Какое-то время Бри бесцельно щёлкала пультом, но это быстро ей надоело. Она отложила пульт и в этот момент почувствовала неясную тревогу. Она напряженно оглянулась, но не увидела ничего, что могло бы вызвать дискомфорт. Медленно поднявшись с кресла, она направилась в сторону своей комнаты, но не успев сделать и пары шагов она услышала голоса, один голос принадлежал коменданту, два других были мужские, но не знакомые, а вот четвёртый… От этого голоса её пробил холодный пот и мурашки страха побежали вдоль позвоночника. Она знала этот голос, он преследовал её в ночных кошмарах, а наяву заставлял кровь застывать в жилах. Это был самый страшный человек, которого она когда-либо встречала. Хотя нет, не человек, существо, не имеющие ни сердца, ни души. Директор детского дома, в котором она росла, жестокий, охочий до молоденьких девочек садист, обладающий безграничной властью и связями, позволяющими надёжно прикрывать ему задницу, какие бы ужасы он не творил.

Скользкая, удушающая паника начала окутывать Бри с головой, стоило ей услышать в речи неумолимо приближающихся мужчин своё имя. Бесспорно, они говорили о ней. «Но какого чёрта? Что им от неё надо?» – мысли неслись в её голове бешеным хороводом. Но самое ужасное, что она знала, что может быть надо этим людям, она почти не сомневалась. В мыслях чётко всплыла фраза, которой напутствовал её директор на официальном выпуске во «взрослую жизнь»: «До свидания бабочка, мы ещё увидимся»! И его самодовольная ухмылка в тот момент.

И вот мужчины показались из-за угла, на лицах их играли ироничные, скользкие ухмылки, в движениях и взглядах чувствовалась самоуверенность и развязность. Они неумолимо надвигались на Бри, она отступала в немом ужасе, пока не наткнулась лопатками на стену позади себя. Она знала, что надо закричать, тут есть люди, они придут, но ничего не могла поделать. Стальной кулак страха сковал ей горло, у неё едва хватало сил, чтобы дышать, воздух не то с хрипами, ни то с всхлипами вырывался из её побелевших губ. Когда они приблизились к ней в плотную, она со всех сил вжалась в стену, стремясь просочиться сквозь неё, чем вызвала приступ веселья у своих «гостей». Она сжала кулаки до боли в костяшках, впившись ногтями себе в ладони. Её бледная кожа стала мертвецки белой, почти в синеву, глаза наполнились жгучими слезами. «Не смей плакать, только не плач, это доставит им удовольствие» - твердила она себе. Мужчины остановились возле неё полукругом, почти вплотную, отрезая все шансы на побег. Первым заговорил комендант.

- Девочка, тут пришли твои друзья, говорят, что у вас осталось общее, не завершенное, дело… Не хорошо обижать таких милых людей! – послышались смешки.

- Бабочка, я обещал, что мы встретимся? – в голосе директора звучала злая насмешка. – Ты очень долго умудрялась от меня упорхнуть, хотя я поглядывал на тебя ещё с того самого момента, как ты попала под опеку нашего приюта.

Директор подошёл вплотную к Бри и дотронулся до её плеча, она вздрогнула и почти перестала дышать. «Дыши, Бри, дыши» - уговаривала она себя. Уговоры не действовали. Сначала она почувствовала, что ноги стали ватными, затем, перед глазами появились мушки, и закружилась голова, ещё секунда и Бри сползла по стене в объятья темноты.

Дата добавления: 2015-08-03