Глава 37. Рождественский вечер в Малакоффе прошел прекрасно

Рождественский вечер в Малакоффе прошел прекрасно. Астрид блестяще его организовала. С нами были Мелани и мой отец, который выглядел не лучшим образом, Режин и Жозефин. Я давным-давно не видел стольких Реев в одной комнате.

Не хватало только Сержа. Когда я со всем доступным мне тактом спросил у Астрид, как у них дела, она вздохнула: «Это непросто». После ужина, когда все получили свои подарки и устроились у камина, чтобы скоротать время за приятной беседой, мы с Астрид поднялись наверх, в кабинет Сержа, чтобы поговорить о детях. Оказалось, мы оба вдруг ощутили, что теряем над ними контроль. Пренебрежительность, неуважение, отсутствие выражений любви и привязанности… Марго окружила себя стеной молчаливого презрения, отказывается ходить на консультации к психологу, которого мы нашли, желая помочь ей справиться с тоской по умершей подруге. Арно, как мы и предвидели, исключили из лицея. Мы записали его в пансион строгих правил, расположенный недалеко от Реймса. Его защитник в суде надеется закрыть дело путем полюбовного соглашения, предусматривающего возмещение ущерба, нанесенного семье Жусслин. Мы пока не знаем, в какую сумму выльется это «возмещение». К счастью, мы не единственная семья, задействованная в этом деле. Казалось бы, все эти неприятности – в целом обычные ситуации, которые нередко возникают в процессе взросления подростков. Но это соображение меня почему-то совсем не успокаивает. Астрид думает так же. Мне становится легче, когда я понимаю, что ее мучат те же мысли, и я стараюсь ее успокоить.

– Ты не понимаешь, – говорит она. – Мне осознавать все это больней, чем тебе. Я дала этим детям жизнь.

Я попытался описать ей отвращение, которое испытал при виде Арно в ночь его ареста. Астрид склонила голову, на лице появилось выражение беспокойства, смешанного с сочувствием.

– Я понимаю, что ты хочешь сказать, Антуан, но мне все равно больней. Наши дети… Я носила их вот здесь, – говоря эти слова, она кладет руку на живот, – я словно все еще чувствую их в себе. Я их родила, они были такие милые, а теперь.

Я выдаю единственное, что приходит на ум:

– Знаю. Я присутствовал при их рождений.

Свое раздражение Астрид скрывает за улыбкой.

В начале января на Францию обрушивается антитабачный закон. Странное дело, но выполнять его требования оказывается легче, чем я думал. На леденящем кровь холоде возле офисов и ресторанов нас, курильщиков, собирается так много, что мне начинает казаться, будто я принимаю участие в каком-то заговоре – заговоре замерзших рук. Люка сказал мне, что Серж вернулся. Я невольно спрашиваю себя, рассказала ли ему Астрид о событиях ночи, последовавшей за похоронами Полин. И если рассказала, то как он к этому отнесся? В процессе работы Паримбер оказался таким же занудой, как и его зять, – настоящая железная рука в бархатной перчатке. Вести с ним переговоры – все равно что, валясь от усталости, нести крест на Голгофу.

Единственным лучом света в темном небе стал праздник-сюрприз, организованный в честь моего дня рождения Эллен, Дидье и Эммануэлем. Он состоялся в доме Дидье. Это мой коллега-архитектор, и, хотя мы одновременно закладывали фундамент своей карьеры, в отличие от меня он сейчас обретается в мире успеха и процветания. К счастью, он не стал задаваться. Хотя мог бы. У нас с этим высоким худощавым длинноруким субъектом с необычно звучащим смехом единственная общая черта – его жена бросила его ради более молодого мужчины, надменного банкира из Сити. Его бывшая, которая мне всегда нравилась, стала клоном Виктории Бэкхэм. А ее выдающийся греческий нос превратился в свиной пятачок.

Я не особенно задумывался о приближающемся сорок четвертом дне рождения. Когда я был, так сказать, полноценным отцом семейства, я радовался подаркам своих детей – неумелым рисункам и поделкам. Но на сей раз думал, что проведу этот день в одиночестве. Как и в прошлом году. Утром Мелани прислала мне милое сообщение, Астрид тоже, а еще – Патрик и Сюзанн, которые отправились в большое путешествие по Азии. Думаю, я бы сделал то же самое, если бы потерял дочь. Мой отец регулярно забывает о моем дне рождения, но на этот раз – сюрприз! – позвонил мне на работу. Его голос прозвучал устало – ничего общего с адвокатским тенором прежних дней.

– Хочешь приехать к нам на ужин в честь твоего дня рождения? – спросил он. – Нас будет только двое, ты и я, Режин вечером играет в бридж.

Авеню Клебер. Столовая в стиле семидесятых – оранжево-коричневая, слишком ярко освещенная. Мой отец и я друг напротив друга за овальным столом. Его усеянная старческими пятнами рука подрагивает, разливая вино. Ты должен пойти, Антуан, он уже стар, и ему одиноко. Сделай над собой усилие, сделай это для него. Сделай один-единственный раз!

– Спасибо, но у меня на сегодняшний вечер уже есть кое-какие планы.

Лжец! Трус!

Опустив трубку, я чувствую себя виноватым. Испытывая неловкость, я снова склоняюсь над клавиатурой. Я работаю над собором Духа. Этот заказ заставляет меня выкладываться по полной, но он вдруг стал для меня сильнейшей мотивацией. Меня радует, что наконец появился проект, который меня вдохновляет, толкает вперед и стимулирует. Я собрал много информации об иглу – об их истории, специфике. Изучил проекты многих соборов, вспомнил те, что видел своими глазами во Флоренции и в Милане. Я измарал множество страниц набросками, чертежами, выдумал формы, для создания которых у меня, по собственному убеждению, не было ни воображения, ни способностей. Предложил идеи, которые раньше ни за что не пришли бы мне в голову.

Короткий гудок сообщил о прибытии электронного письма. Это Дидье. «Я хочу знать твое мнение по поводу важного заказа. Ты уже работал с этим парнем. Можешь заехать сегодня вечером, часам к восьми? Это срочно!» Я ответил: «Да, конечно».

Подъезжал к дому Дидье, я не подозревал, что меня ждет. Он с невозмутимым видом поприветствовал меня, впустил в квартиру. Я последовал за ним в огромных размеров гостиную, которая показалась мне удивительно тихой, словно на нее опустили изолирующий все звуки колпак. И вдруг отовсюду – приветственные крики и восклицания. Растерянный, я смотрел на Эллен и ее мужа, на Мелани, Эммануэля и двух незнакомых женщин, которые оказались новыми подружками Дидье и Эммануэля. Музыка на полную мощность, шампанское и foie gras, тарама,[30]фрукты и шоколадные пирожные… И подарки. Я был на седьмом небе, счастливый оттого, что стал центром всеобщего внимания и заботы.

Дидье без конца поглядывал на часы, но я не понимал почему. Услышав звонок, он поспешил к входной двери.

– А вот и основное блюдо! – объявил он.

И, широко улыбаясь, распахнул дверь.

На ней было сногсшибательное длинное белое платье. Я не поверил своим глазам, ведь за окном зима! Она явилась ниоткуда, с темными волосами, убранными в шиньон, и с таинственной улыбкой на губах.

– С днем рождения, мсье парижанин! – промурлыкала она, подражая Мэрилин Монро.

И поцеловала меня.

Собравшиеся захлопали. Я заметил, как Дидье и Мелани обменялись торжествующими улыбками, и догадался, что это их затея. Все взгляды были прикованы к Анжель. Эммануэль смотрел на нее, разинув рот, и поднял вверх большой палец руки, поздравляя меня. Женщины сгорали от желания расспросить Анжель о ее работе. Наверное, она уже к этому привыкла. Когда прозвучал первый вопрос: «Наверное, трудно целыми днями возиться с мертвыми?», она ответила, не вдаваясь в подробности: «Трудно, но это помогает другим оставаться живыми».

Вечер получился чудесный. Анжель в белом платье, похожая на Снежную Королеву. Мы смеялись, пили и танцевали, даже Мелани, которая решилась на это впервые после аварии. Ее попытку мы встретили аплодисментами. У меня даже слегка закружилась голова – слишком много шампанского, слишком много счастья… Когда Дидье спросил меня об Арно, я спокойно ответил:

– Настоящий кошмар.

Прозвучал его смех гиены, и все последовали его примеру. Я пересказал им наш с Арно мужской разговор с глазу на глаз, который состоялся после его исключения из лицея. Рассказал о клятве, которую вырвал у сына, ненавидя себя самого, потому что в этот миг был так похож на своего собственного отца, об угрозах, об угрызениях совести, о том, как размахивал указующим перстом. Потом встал и изобразил презрительный взгляд сына, его вальяжную походку и нахмуренные брови. И даже пообезьянничал, пародируя его ломающийся протяжный голос – такой, каким нынче модно говорить в подростковой среде:

– Да брось, пап! Когда тебе было столько, сколько мне сейчас, не было ни Интернета, ни мобильных телефонов! Средние века, честное слово! Ну, я хочу сказать, ты родился в шестидесятые, и вообще… Думаю, ты не понимаешь, как сегодня устроен мир!

Мое представление закончилось под новый взрыв хохота. Я был счастлив, потому что со мной случилось нечто, чего не случалось никогда, – я сумел рассмешить друзей! В нашей с Астрид паре роль души компании всегда играла она. Она рассказывала анекдоты, вызывавшие сумасшедший смех. А я всегда оставался молчаливым слушателем. До сегодняшнего вечера.

А не поведать ли вам о моем новом заказчике» Паримбере. – спросил я у своей неожиданно обретенной публики.

Все знали, кого я имею в виду, потому что весь город был оклеен гигантскими рекламными плакатами с его физиономией, не говоря уже о многочисленных выступлениях на телевидении и в Интернете. Словом, спрятаться от его улыбки Чеширского Кота было трудно, даже если сильно захотеть. Я продемонстрировал, как Паримбер прохаживается по комнате – руки в карманах, плечи выдвинуты вперед. Успешно спародировал его фирменный оскал, призванный выразить мощь его мысли, который в итоге придавал ему сходство с недовольно скривившейся пожилой дамой, потом показал, как он поджимает губы, отчего его рот становится похож на высохшую сливу. Не оставил без внимания и его манеру произносить некоторые слова, понизив голос, чтобы придать им особую значимость, как если бы они были начертаны прописными буквами:

– А теперь, Антуан, вспомните о силе гор. Не забывайте, что всюду вас окружают частицы жизни, бьющие через край Энергия и Разум. Помните, что очищение Вашего Внутреннего Пространства – вещь АБСОЛЮТНО необходимая.

Я рассказал им о соборе Духа – моем кошмаре и одновременно невероятном источнике вдохновения. Описал, как Паримбер водит носом по моим эскизам, поскольку тщеславие не позволяет ему надевать очки. Он никогда не выражает своих чувств, ни позитивных, ни негативных. Со слегка озадаченным видом он смотрит на чертеж, пребывая в полной уверенности, что у него перед глазами документ первостепенной важности.

– Помните, Антуан, всегда помните, что собор Духа – это камера Потенциала, пространство Освобождения, которое закрыто, но, тем не менее, может делать нас свободными.

Собравшиеся хохотали как сумасшедшие. У Эллен от смеха выступили слезы. Я не забыл упомянуть и о семинаре, на который меня пригласил Паримбер. В течение целого дня в современном здании, расположенном в одном из шикарных кварталов западного Парижа, он знакомил меня со своей командой. Его компаньоном оказался наводящий ужас азиат, половую принадлежность которого я так и не смог определить. Люди, работавшие на Паримбера, причем все до одного, были похожи либо на дам с камелиями, либо на наркоманов – одетые в черно-белой гамме и на вид совершенно ненормальные. В час дня мой желудок начал урчать, но шло время и никакой еды не предвиделось. Возвышаясь над своей аудиторией на фоне освещенного экрана, Паримбер без конца рассуждал монотонным голосом об успехе своего сайта, который, по его словам, развивался во всем мире. Я осмелился спросить у сидящей рядом со мной элегантной, сурового вида дамы, знает ли она, когда будет обед. Она ответила мне таким негодующим взглядом, словно вместо слова «обед» я произнес «содомия» или «групповой секс».

– Обед? Мы не обедаем. Никогда.

В четыре церемонно подали зеленый чай и цельнозерновые сконы. Мой желудок ожесточенно выступил против подобной пищи. Едва вырвавшись из этого ада, я слопал целый багет.

– Ты был такой забавный, – сказала Мелани, когда все расходились по домам.

Дидье, Эммануэль и Эллен с ней согласились. Я видел, что все они восхищаются мной и… удивляются.

– Я не знала, что в тебе дремлет талант рассказчика!

Когда я засыпал, сжимая в объятиях свою прекрасную Снежную Королеву, я был счастлив. Да, я чувствовал себя счастливым человеком.

Дата добавления: 2015-08-05