Условия дифференциации характера

Что нам известно об условиях становления здоровья и возникновения патологического панциря, каковы эти условия? Пока мы не ответили на этот вопрос и соответственно не обозначили новые пути воспитания, наше характерологическое исследование останется чистой теорией. Результаты нашего изучения сферы сексуальности труднодоступны для тех воспитателей, которые хотят воспитать людей здоровыми.

Сперва надо отметить, что формирование характера зависит не только от факта, что инстинкт и фрустрация создают конфликт, он зависит также от природы этого конфликта, от того периода, когда имели место сформировавшие характер конфликты, а также от того, какие импульсы были к нему причастны. Если для ориентира мы попытаемся изобразить схему причастных к этому условий, то обнаружим следующую вероятную картину. Результат формирования характера зависит от следующих факторов: времени, когда фрустрируется импульс; степени и интенсивности фрустрации; против каких импульсов направлена основная фрустрация; соотношения между разрешением и фрустрацией; пола основной фрустрирующей личности; противоречий, которые содержит в себе сама фрустрация.

Все эти условия определяются социальной системой воспитания, моралью и возможностью удовлетворения потребностей, то есть экономической обстановкой в обществе в тот или иной период.

Профилактика невроза может заключаться только в создании такой структуры характера, которая сделала бы сексуальную и социальную мобильность необходимой в психической экономике. В связи с этим нам необходимо постараться понять результаты всякого случая, когда удовлетворение инстинктов ребенка отвергается.

Любая фрустрация со стороны каких бы то ни было современных методов воспитания провоцирует отступление либидо от внешнего, то есть усиливает вторичный нарциссизм[§§§§§§]; это всегда меняет характер, повышая его сензитивность, которая проявляется, скажем, как застенчивость или беспокойство. Если, как это обычно бывает, ребенок любил фрустрирующую личность, возникает амбивалентная позиция, которая приводит к идентификации: кроме отрицания, ребенок перенимает определенные черты характера этого человека, особенно те, которые направлены против того импульса, о котором идет речь. В конечном итоге в той степени, в которой импульс беспокоит, он вытесняется или находится какой-то иной невротический выход.

Влияние фрустрации на характер может дать разный эффект; он зависит от того, в какое время был фрустрирован импульс. На ранней стадии инстинктивного развития фрустрация вызывает очень успешное вытеснение. Импульс действительно оказывается полностью побежденным, но его энергия становится недоступной ни для сублимации, ни для сознательного удовлетворения. Ранняя фрустрация анального эротизма, к примеру, препятствует развитию анальной сублимации и закладывает фундамент жесткого анального реактивного образования. С точки зрения характера важнее всего то, что оторванность импульсов от личности в целом, наносит вред обшей активности. Это легко заметить, к примеру, у тех детей, чья агрессия и удовольствие от моторной активности пресекались с раннего возраста. Впоследствии это снижает их способность к работе.

Когда импульс развивается окончательно, он не может быть полностью вытеснен. На этой стадии отказ от удовлетворения потребности может вызвать только неразрешимый конфликт между инстинктивным побуждением и запретом. Если окончательно развитый импульс впервые сталкивается с фрустрацией, появляется основание для развития импульсивного характера**. Ребенок не может полностью принять запрет, но у него возникает сильное чувство вины. Это придает импульсивным действиям компульсивный характер. Таким образом, мы видим у импульсивных психопатов вместо основательного панциря, защищающего от внутреннего и внешнего, достаточно бесформенную структуру характера. При импульсивном характере нет реактивных образований, которые использовались бы в качестве защиты против импульсов; скорее, импульсы сами по себе, особенно садистские, используются как защита от воображаемой опасности, включая опасность избавления от импульсов. Поскольку дезорганизация генитальной структуры не позволяет окончательно упорядочить экономику либидо, сексуальный застой усиливает тревогу и характерное реагирование и часто приводит к разного рода эксцессам.

Противоположность импульсивного характера — характер, сдерживающий инстинкты. Если первый обнаруживает в своей истории столкновение полностью развитого инстинкта с внезапной фрустрацией, то последний — постоянную фрустрацию с самого начала и до конца развития инстинкта. Соответственно в этом случае характерный панцирь будет ригидным, он значительно снижает мобильность психики индивида и формирует реактивное основание для депрессивных состояний и компульсивных симптомов, которые соответствуют заторможенной агрессии. С другой стороны — и в этом состоит социальный смысл – это вызывает покорность и отсутствие критичности.

Больше всего качество последующей сексуальной жизни определяет пол и характер того человека, который активнее всего осуществляет воспитание. Авторитарное общество оказывает на ребенка очень сложное воздействие, которое мы вынуждены редуцировать к родительскому, поскольку отец и мать являются основными уполномоченными социального влияния. Обычно бессознательное сексуальное отношение родителей к ребенку приводит к тому, что отец отдает предпочтение дочери, а мать — сыну, соответственно они меньше ограничивают их. Только на этот факт опирается правило, гласящее, что родитель того же пола оказывает большее воспитательное влияние. Правда на протяжении первых лет жизни ребенка это взаимоотношение сдвигается в сторону матери. Это же справедливо и для массы рабочего населения. Тем не менее идентификация с родителем того же пола преобладает: у дочери развитие эго и супер-эго происходит в соответствии с материнским, а у сына — в соответствии с отцовским. Специфические семейные созвездия или особенности характера родителей приводят к исключению из этого правила. Мы еще будем говорить о подоплеке некоторых случаев нетипичной идентификации.

Сначала — о мальчике. Обычно, то есть в том случае, если у него развивается простой эдипов комплекс, если мать любит его больше и фрустрирует меньше, чем отец, он будет отождествляться с отцом. Если отец обладает активным маскулинным характером, развитие сына пойдет в направлении маскулинной активности. Однако, если мать ограничивала маскулинность личности, если основные фрустрации исходят от нее, сын будет в большей мере отождествляться с ней. В этом случае в зависимости от стадии развития либидо, во время которой мальчик будет сталкиваться с фрустрацией, исходящей от матери, он скорее будет отождествляться с матерью на фаллической или анальной основе.

На основе фаллического отождествления с матерью, как правило, развивается фаллически-нарциссический характер, нарциссизм и садизм которого особенно направлен на женщин (месть строгой матери). Это отношение представляет собой характерную защиту от глубоко вытесненной подлинной материнской любви, которая не может продолжать существовать в условиях фрустрации и, таким образом, оборачивается разочарованием. Конкретнее: эта любовь переходит в характерное отношение, откуда ее опять можно высвободить с помощью анализа.

В случае отождествления с матерью на анальной основе возникает пассивно-фемининный характер, который демонстрирует это отношение не к мужчинам, а к женщинам. Такой характер часто служит основой для мазохистских извращений, сопровождаемых фантазиями о строгой женщине. Эта характерная формация обычно используется для того, чтобы отвести фаллические желания, которые в детстве — недолго, но интенсивно — направлены на мать. В таких случаях имеет место страх кастрации, причем мать выступает кастрирующей персоной. Это усиливает анальную идентификацию с ней. Эрогенной основой такой характерной формации служит анальность.

Пассивно-фемининный характер у мужчин всегда основан на отождествлении с матерью. При том типе, который мы упомянули, мать является фрустрирующей персоной и, таким образом, еще и объектом страха и обусловленного им пассивного поведения. Есть, однако, и другой тип пассивно-фемининного характера, развивающийся на основе чрезмерной строгости отца. В этом случае мальчик, боясь реализовать свои генитальные влечения, оставляет маскулин-но-фаллическую позицию и переходит к фемининно- анальной, где он отождествляется с матерью, а по отношению к отцу, последнему из всех авторитетных персон, занимает пассивно-фемининную позицию. Этот тип характеризует чрезмерная вежливость и уступчивость, мягкость и склонность к обману. Такое отношение отклоняет активные маскулинные тенденции, особенно вытесненную ненависть к отцу. Хотя его эго идентифицировано с матерью и, таким образом, действительно пассивно-фемининно, его супер-эго и эго-идеал идентифицированы с отцом, но при этом не способны реализовать эту идентификацию, поскольку отсутствует фаллическая позиция. Он всегда женственен и всегда хочет быть мужественным. Напряжение между фемининным эго и маскулинным эго-идеалом вызывает тяжкое чувство неполноценности и накладывает на индивида печать угнетенности или смирения. Таково рациональное объяснение тяжелых нарушений потенции, которые всегда имеют место в этих случаях.

Сравнив данный тип с тем, который имеет фаллическое отождествление с матерью, можно увидеть, что фаллически-нарциссический характер успешно отводит чувство неполноценности так, что его может заметить только опытный наблюдатель, в то время как пассивно-фемининный характер демонстрирует четкую картину этой неполноценности. Различие заложено в основной эрогенной структуре: фаллическое либидо позволяет индивиду полностью компенсировать все отношения, которые не соответствуют маскулинному эго-идеалу, в то время как для анального либидо, являющегося центром мужской сексуальной структуры, такая компенсация невозможна.

Теперь — о девочке. Здесь мы видим, что наоборот, отец, который меньше фрустрирует, будет больше влиять на формирование фемининного характера, чем суровый и грубый. Типичная реакция девочки на грубого отца — формирование жесткого маскулинного характера. Зависть к пенису активизируется и приводит с точки зрения характерологии к маскулинному комплексу. В этом случае жесткий маскулинно-агрессивны и панцирь служит в качестве защиты против инфантильно-фемининного отношения к отцу, которое вытеснялось из-за его суровости и нелюбви. Если отец мягкий и любящий, девочка может удержать и развить свою объектную любовь. У нее не возникнет потребности отождествлять себя с отцом. Правда надо заметить, что она тоже, вероятно, будет испытывать зависть к пенису, но, поскольку ее гетеросексуальные тенденции не подвергаются серьезной фрустрации, это безвредно, пока формируется характер. Мы видим далее, что слова о том, что та или иная женщина испытывает зависть к пенису, ничего не значат. Все дело в том, как это влияет на характер или симптом. Решающий фактор при этом типе — отождествление эго с матерью; это и выражается в тех чертах характера, которые мы называем «фемининными» или «женственными».

Сохранится или нет такая структура характера зависит от того, обретет ли в пубертате вагинальный эротизм форму окончательной основы фемининности. Разочарование в отце или в образе отца в пубертате может вызвать маскулинную идентификацию, которая не произошла в детстве и может активизировать скрытую зависть к пенису и инициировать смену фемининного характера на маскулинный. Это часто бывает заметно у девочек, которые вытеснили гетеросексуальные желания по причинам морали (отождествление с авторитарной морализирующей матерью) и которые разочаровались в мужчинах. В большинстве случаев женщины такого типа склонны развивать истерические черты. Часто можно обнаружить беспрестанно повторяющиеся обращения к генитальности (кокетство) и избегание в том случае, когда ситуация становится серьезной (истерическая генитальная тревога). Истерический характер «оберегает» женщину от ее собственного генитального влечения и от мужской объектной агрессии.

В тех случаях, когда анализируется вариант с суровой, жесткой матерью, мы имеем дело с дочерьми, которые, говоря характерологически, и не маскулинны, и не фемининны; они, скорее, инфантильны. Такие матери дают девочкам так мало любви, что у ребенка возникает ненависть к опасностям, и они укрываются в инфантильной позиции. Дочь в этом случае ненавидит мать на генитальном уровне, вытесняет эту ненависть и меняет ее после оральной позиции на реактивную любовь и парализующую зависимость от матери. Такие женщины удивительно прилипчивы к женщинам старшего возраста и к замужним женщинам, причем эти отношения носят мазохистский оттенок. Они склонны к гомосексуализму (а если возникает перверсия, то к куннилингусу). Они позволяют пожилым женщинам заботиться о себе, им трудно бывает проявить какой-то интерес к мужчинам, им, как правило, присуще «детское» поведение. Это характерное отношение, как и любое другое, служит панцирем против вытесненных импульсов и против стимулов внешнего мира. В данном случае это оральное отведение интенсивной ненависти к матери, за которым бывает чрезвычайно трудно обнаружить также вытесненное нормальное фемининное отношение к мужчине.

Теперь давайте остановимся на той роли, которую играет половая принадлежность фрустрирующей персоны при формировании характера, и упомянем характер этой персоны, раз уж мы говорим о «мягком» и «суровом» воздействии и влиянии. Формирование характера ребенка зависит от характера родителей больше, чем это можно предположить с первого взгляда. При достаточно глубоком анализе то, что официальная психиатрия называет «наследственностью», может оказаться ранними идентификациями.

Мы не отрицаем наследственный фактор манеры поведения; даже новорожденный ребенок обладает собственным «характером». Но мы считаем, что решающий фактор — окружающая среда. Она определяет, будут развиваться и интенсифицироваться задатки или нет. Самый сильный аргумент против понятия наследственности характера являют собой те пациенты, которые в процессе анализа выясняют, что в определенном возрасте у них имели место определенные способы реагирования, но в то же самое время они демонстрировали совершенно иное развитие характера. К примеру, сначала они были жизнерадостными, а потом стали депрессивными, сперва — активными и агрессивными, а затем — тихими и сдержанными. Правда несомненно то, что какие-то основные врожденные качества личности изменились мало. Тем не менее значимость наследственных факторов, как правило, переоценивается. В этом, конечно же, повинна боязнь критиковать систему воспитания, что неизбежно при точной оценке окружающей нас среды. Этот вопрос можно было бы решить путем массового эксперимента, изолировав, скажем, сотню детей родителей-психопатов сразу после рождения и поместив их в такое же изолированное окружение, а затем сравнив результаты с сотней других детей, оставленных в психопатическом окружении.

Рассматривая основные структуры характера, мы можем обнаружить, что всем им присуща одна особенность: их формирование инициируют конфликты в детско-родительских отношениях, с их помощью можно эти конфликты разрешать, но они же делают эти кофликты бесконечными. Если Фрейд сказал, что эдипов комплекс исчезает в результате кастрационной тревоги, то мы добавим, что он действительно исчезает, но снова возрождается в форме характерных реакций. Последние, с одной стороны, «увековечивают» его главные черты в искаженной форме, а с другой стороны — формируют реакции против его основных элементов.

Далее, мы видим, что невротический характер, как и симптом, проявляется в форме компромисса, а это требует понимания и его формы, и его содержания. Он включает в себя и инфантильную инстинктивную потребность, и защиту, которые могут относиться как к одной и той же, так и к различным стадиям развития. Базовый инфантильный конфликт продолжает существовать, трансформируясь в хронические позы, в хронические автоматические способы реагирования. Опираясь на них, анализ должен вскрыть инфантильный конфликт.

Все сказанное позволяет ответить на вопрос, который однажды задал Фрейд: в какой форме продолжает существовать вытесненное? Кажется, что те части инфантильного переживания, которые не вошли в характерную формацию, сохраняются как аффективные воспоминания, а те, что вошли, — как актуальные модели реагирования. Насколько плохо бы ни был освещен этот процесс, вытесненное, без сомнения, продолжает существовать в форме специфического функционирования. Аналитическая терапия способна редуцировать такое характерное функционирование к его истоку. Сейчас мы понимаем, почему во многих случаях тяжелых характерных неврозов нам не удается вскрыть эдипов комплекс, анализируя только содержание. Причина в том, что одним лишь анализом не добраться до формальных моделей реагирования.

Обсуждение характерных различий, на которых мы остановимся позже и которое составляет основу дифференциации специфически патогенной и специфически здоровой психической динамики, далеко от теоретизирования. Наша цель — создание теории психической экономики, теории, которая могла бы обогатить ценными указаниями практику воспитания. Получит эта теория дальнейшее развитие или нет, зависит, конечно, от общества. Современное общество с его негативным отношением к сексу, с его неспособностью обеспечить массам даже минимум материального благополучия далеко от понимания таких возможностей, как и от их практического применения. Родительская фиксация и запрет детской мастурбации, требование воздержания в подростковом возрасте и обуздание сексуальных потребностей навязыванием брака — все это противоречит тем условиям, которые необходимы для сексуально-экономического регулирования биологической энергии. Современное отношение к сексу неизбежно создает основу для характерных неврозов; сексуальная и психическая экономика несовместима с той моралью, которая изо всех сил защищает себя. Это — один из неизбежных выводов психоаналитических исследований неврозов.

Дата добавления: 2015-08-05