Глава десятая. Они даже на первую страницу не попали

Они даже на первую страницу не попали. Только в подвале местных новостей, сразу под сгибом. «Убийство в тюрьме», гласил заголовок. Я вздохнула.

Двое малолетних правонарушителей, ожидавшие перевозки из камер предварительного заключения в тюрьму для несовершеннолетних, были убиты сегодня ночью.

Газету каждый день клали в специальный ящик в конце моей дорожки, прямо возле моего почтового ящика. Но когда я увидела статью, уже темнело, и я сидела в машине, собираясь выехать на Хаммингберд-роуд и ехать на работу. До этого момента я весь день просидела дома. Спала, стирала и немного ухаживала за садом — так и день прошел. Никто не звонил, никто не приезжал. Я думала, позвонит Квинн, просто узнать, как там мои несерьезные травмы... но он не позвонил.

Двое малолетних правонарушителей, доставленных в полицейский участок по обвинению в нападении и нанесении телесных повреждений, были помещены в изолятор временного содержания в ожидании автобуса из тюрьмы для несовершеннолетних. Камера для несовершеннолетних правонарушителей не видна из камеры для взрослых, и в ней всю ночь находились только эти двое. В какой-то момент они были удушены неизвестным лицом или лицами. Никто из других задержанных не пострадал, и они утверждают, что ничего подозрительного не видели. У обоих молодых людей было активное криминальное прошлое. «У них было много приводов», — сообщил источник, близкий к следствию.

— Мы это расследуем тщательно, — заявил детектив Дэн Кухлин, отвечавший за расследование первоначального обвинения, которое и было причиной задержания. — Они были арестованы после странного нападения на одну пару, и смерть их не менее странна.

Его партнер Кэл Майерс добавил:

— Правосудие обязательно свершится.

Это мне показалось особенно зловещим.

Бросив газету на сиденье, я вытащила из ящика почту и добавила ее в эту кучу. Посмотрю после смены у Мерлотта.

В бар я приехала в задумчивом настроении. Мне не давала покоя страшная судьба этих двух молодых хулиганов, и я не отреагировала, узнав, что буду работать с новой служащей Сэма. Таня была именно такой ясноглазой и умелой какой она показалась мне раньше. Сэм был ею очень доволен — на второй раз, когда он мне это сказал, я несколько резко ответила, что уже слышала.

Я обрадовалась, когда пришел Билл и сел за столик, который я обслуживала. Мне нужен был повод уйти до того, как придется отвечать на вопрос, складывающийся в голове у Сэма: Чем тебе Таня не нравится?

Я не обязана любить всех, с кем приходится знакомиться — как и они не обязаны любить меня. Но обычно основания для нелюбви индивидуальны, и нужно больше, чем неясное недоверие и смутная неприязнь. Хотя Таня и оборотень какого-то рода, я должна была бы читать ее мысли и достаточно выяснить, чтобы подтвердить или опровергнуть свои инстинктивные подозрения. Но она была для меня непроницаема. Отдельные слова мне удавалось уловить, как от уходящей радиостанции. Казалось бы, мне должно быть приятно иметь напарницу одного со мной возраста, потенциальную подругу. А вместо этого я прониклась недоверием, когда выяснилось, что она — закрытая книга. Странно, что Сэм ничего не сказал о ее сущности. Не сказал там: «Она — крот-оборотень», или «Она — истинный оборотень, как я». Вообще ничего.

И вот в таком тревожном настроении я подошла принять у Билла заказ. Настроение не улучшилось, когда я увидела в дверях Селу Памфри, разглядывающую публику в поисках Билла. Сказав про себя несколько слов, я повернулась на каблуках и пошла прочь. Вопиюще непрофессионально.

Когда через некоторое время я оглянулась на их столик, Села глядела на меня в упор. Арлена приняла у них заказ, а я просто слушала Селу, поскольку меня тянуло на грубость. Она интересовалась, почему Билл всегда хочет встречаться с ней именно здесь, где местные явно враждебны. Она поверить не могла, что столь разборчивый и утонченный мужчина, как Билл, вообще мог когда-то крутить роман с официанткой из бара. А по слухам, которые до нее дошли, я даже в колледже не училась, и еще хуже: мою бабушку убили. Насколько я понимаю, последний факт начисто подрывал мою репутацию.

Я пытаюсь такие вещи воспринимать с юмором. В конце концов, я могу от этих мыслей отлично закрыться. Те кто подслушивают, редко слышат о себе хорошее, верно ведь? Старая поговорка, но верная. Я себе сказала (раз шесть подряд), что совершенно не мое дело ее слушать, что слишком уж радикальная была бы реакция дать ей по башке или выдрать волосья. Но гнев во мне нарастал, и мне не удавалось с ним совладать. Три кружки пива перед Кэтфишем, Даго и Хойтом я брякнула слишком сильно, и они удивленно на меня посмотрели.

— Мы что-то не так делаем, Сьюк? — спросил Кэтфиш. - Или у тебя сейчас неудачное время месяца?

— Ничего вы плохого не сделали.

И время месяца у меня не было плохое... то есть да, было. Я вчера получила предупреждение в виде боли в спине, тяжести в животе и распухших пальцев. Таки пришла моя подружка, и я ощутила это, тут же сообразив, что именно усугубляет мое раздражение.

Обернувшись к Биллу, я увидела, что он глядит на меня, раздувая ноздри. Кровь учуял. Волна острейшего смущения окатила меня с головой, я покраснела как свекла. На секунду на лице Билла мелькнул неприкрытый голод, потом он усилием воли убрал с лица всякое выражение.

Если он и не рыдал от неразделенной любви на моем пороге, то все же несколько страдал. Едва заметная довольная улыбка мелькнула у меня на губах, когда я глянула в зеркало за стойкой.

Часом позже пришел второй вампир, женщина. Она секунду глядела на Билла, кивнула ему и села за стол, который обслуживала Арлена. Та поспешила к ней принять заказ. Они минуту поговорили, но я была слишком занята, чтобы их подслушивать. Кроме того, я только что слышала эту вампиршу, отфильтрованную через Арлену, поскольку для меня вампиры безмолвны, как могила. (Ха-ха.) А потом услышала, что Арлена идет ко мне через публику.

— Эта мертвая девица хочет с тобой говорить, — сказала она, ничуть не приглушая голоса, и на нас стали оборачиваться. У Арлены очень ограниченные запасы деликатности — и такта, кстати, тоже.

Удостоверившись, что мои клиенты все обслужены, я подошла к столику вампирши.

— Чем могу быть полезна? — спросила я самым тихим голосом, который только могла изобразить. Она все равно меня услышит, у вампиров слух феноменальный, и зрение тоже по остроте не очень отстает.

—Вы Сьюки Стакхаус? — спросила она.

Была она очень высокой, почти шесть футов, и представляла собой некоторую расовую смесь, оказавшуюся чертовски удачной. Кожа у нее была золотистая, волосы густые, жесткие, темные. Она их заплела в тугие косички, а руки у нее сверху донизу сверкали драгоценностями. Одета же, напротив, она была просто: грубо скроенная белая блузка с длинными рукавами и черные леггинсы при черных же босоножках.

— Да, это я. Могу чем-нибудь быть полезна?

Она на меня смотрела взглядом, который иначе как сомневающимся не назовешь.

— Меня сюда прислала Пам, — сказала она, — Меня зовут Фелисия.

Голос у нее был певучий и такой же экзотический, как ее внешность. Наводил на мысль о стаканчиках рома и морских берегах.

— Очень рада познакомиться, Фелисия, — ответила я вежливо-вежливо. — Надеюсь, Пам пребывает в добром здравии?

Поскольку у вампиров состояние здоровья не меняется, вопрос этот был Фелисии на засыпку.

— Кажется, у нее все в порядке, — неуверенно ответила вампирша. — Она меня послала вам представиться.

— О'кей, теперь я вас знаю, — сказала я, так же недоумевая, как Фелисия секунду назад.

— Она сказала, что у вас привычка убивать барменов из «Клыкочущего веселья», — продолжала она, и ее прекраные оленьи глаза расширились от оживления. — Она сказала, что я должна вымолить у вас милосердия. Но вы мне кажетесь всего лишь человеком.

Ох уж эта Пам!

— Она вас дразнила, — сказала я как можно мягче. Ясно было, что Фелисия — отнюдь не гений: сверхслух и сверхзрение — это еще не сверхинтеллект. — Мы с Пам — друзья, в определенном смысле, и она очень любит меня конфузить. Полагаю, точно так же она обращается с вами, Фелисия. У меня нет намерения кому бы то ни было причинять вред. — Фелисия смотрела недоверчиво. — Да, правда, у меня неудачная история взаимоотношений с барменами из «Веселья», но это, гм... всего лишь совпадение, — объясняла я сбивчиво. — К тому же я — честно, на самом деле — всего лишь человек.

Несколько секунд потратив на переваривание этих сведений, Фелисия явно испытала облегчение, отчего стала еще симпатичнее. У Пам для каждого поступка всегда есть не одна причина, и я задумалась, не для того ли она ко мне послала Фелисию, чтобы я отметила ее привлекательность — которая никак от Эрика не ускользнет. Наверняка пыталась затеять какую-нибудь заваруху — она терпеть не может обыденности.

- Возвращайтесь в Шривпорт и развлекитесь как следует со своим боссом, — сказала я, стараясь, чтобы слова прозвучали по-доброму.

— С Эриком? — спросила прекрасная вампирша несколько удивленно. — С ним отлично работать, но до мужчин я не охотница.

Я оглядела свои столы — не только проверить, не нужно ли кому-то срочно выпить, но чтобы посмотреть, кто услышал последнюю реплику диалога. У Хойта практически язык весь вылез наружу, а Кэтфиш застыл, как будто пойманный светом фар. Даго был приятно поражен.

— А скажите, Фелисия, как вы попали в Шривпорт, если можно спросить?

— Меня пригласила Индира, моя подруга. Она сказала, что служба у Эрика не так уж плоха. — Пожатием плеч Фелисия показала это «не так уж плоха». — Он не требует сексуальных услуг, если женщина к этому не склонна, а требует только несколько часов работы в баре и кое-какие специальные задания время от времени.

— То есть у него репутация хорошего босса?

— Это да. — Фелисия смотрела почти удивленно. — Но добрячком его, конечно, не назовешь.

«Добрячок» — не такое слово, которое можно вставить в одну фразу с именем Эрика.

— И еще — нельзя становиться у него на дороге. Этого он не прощает, — задумчиво продолжала Фелисия. — Но пока ты честно выполняешь свои обязательства, он тебе платит тем же.

Я кивнула. Это более или менее совпадало с моим впечатлением об Эрике, а его в некоторых отношениях очень хорошо знала... хотя в других отношениях могла не знать совсем.

— Это куда лучше, чем в Арканзасе, — сказала Фелисия.

— А почему вы оттуда уехали? — спросила я, не в силах удержаться от любопытства. Среди вампиров я еще не встречала таких простодушных.

- Питер Тредгилл, —ответила она. — Наш король. Только что женился на вашей королеве.

София-Анна Леклерк Луизианская моей королевой никак не была, но я уж из любопытства хотела продолжить разговор.

— А что такого уж плохого в Питере Тредгилле?

Тоже оказался вопрос на засыпку. Очень долго она думала.

- Он злой и завистливый, — сказала она, хмурясь. - Никогда его не устраивало собственное положение. Когда он стал королем — а он годами для этого строил интриги — все равно не был доволен. Оказалось, штат его не устраивал, понимаете?

— Вроде как, — сказала я. — «Любой штат, согласный признать меня королем, не стоит того, чтобы в нем царствовать»?

— Вот именно! — ответила Фелиция с таким видом, будто я невесть какая умная, что придумала такую фразу. — Он долго-долго вел переговоры с Луизианой, и даже Нефритовый Цветок устала слышать о королеве. Наконец она согласилась на союз. Через неделю после празднования король опять ходил мрачный. Вдруг оказалось, что этого мало, а она еще и должна его любить, все отдать ради него.

Фелисия покачала головой, будто удивляясь королевским капризам.

— Так это не был брак по любви?

— Вот уж это короли и королевы вампиров учитывают в последнюю очередь, — сказала Фелисия. — Сейчас он наносит визит королеве в Новом Орлеане, и я очень рада оказаться в противоположном конце штата.

Насчет состоящей в браке царственной пары и нанесения визита до меня не совсем дошло, но мне пора было возвращаться к работе.

— Спасибо, что навестили, Фелисия, и ни о чем не беспокойтесь. Я рада, что вы работаете у Эрика.

Фелисия мне улыбнулась — ослепительное и зубастое зрелище.

— А я рада, что у вас нет намерения меня убить.

Я тоже ей улыбнулась, но несколько нерешительно.

— Могу вас заверить: теперь, когда я знаю, кто вы, у вас ни одного шанса нет ко мне подкрасться, — продолжала Фелисия.

Вдруг в ее глазах проглянул истинный вампир, и я поежилась. Недооценить Фелисию — это может быть роковая ошибка. Умная — нет, дикая и свирепая — да.

— В мои планы не входит подкрадываться к кому бы то ни было, тем более к вампиру, — ответила я.

Она мне решительно кивнула и выплыла из бара так же внезапно, как появилась.

— Что это вообще было? — спросила Арлена, когда мы оказались у стойки, одновременно ожидая наших заказов. Я заметила, что Сэм прислушался.

Я пожала плечами:

— Она работает в «Веселье», в Шривпорте, и просто хотела со мной познакомиться.

Арлена уставилась на меня:

— То есть она должна была это с тобой утрясти? Сьюки, тебе надо держаться подальше от мертвых и больше общаться с живыми.

Я уставилась на нее в ответ:

— Откуда ты набралась таких мыслей?

— Ты так говоришь, будто я сама думать не умею.

Арлена никогда в жизни ни одной мысли сама не придумала. Ее второе имя — Терпимость. В основном потому, что она слишком ленива, чтобы становиться в позу моралиста.

— Прости, но меня это удивило, — сказала я, вдруг осознав, как резко я только что оценила женщину, которую считала почти подругой.

— Ну, я ходила в церковь с Рейфом Прюдомом.

Рейф Прюдом мне нравился — очень спокойный мужчина сорока с лишним лет, работающий в «Пеликан стейт Тайтл компании». Но мне никогда не представлялось случая узнать его получше, услышать его мысли. Может, это с моей стороны упущение.

— А что за церковь, в которую он ходит? — спросила я.

— В «Братство солнца», новая церковь.

У меня сердце упало почти буквально. Я не стала упоминать, что «Братство» — собрание фанатиков-расистов, объединенных страхом и ненавистью.

— На самом деле это не церковь, как ты знаешь. И есть ветвь «Братства» где-то поблизости?

— В Миндене. — Арлена отвернулась воплощением чувства вины. — Я знала, что тебе не понравится. Но я видела там этого католического священника, отца Риордана. Так что даже рукоположенные считают, что это нормально. Мы там были последние два воскресенья. - И ты в это все веришь?

Но тут Арлену окликнул один из ее клиентов, и она с явной радостью поспешила прочь.

Я посмотрела в глаза Сэму — он тоже был встревожен. «Братство солнца» — антивампирская, антитолерантная организация, и влияние ее распространялось все шире. Некоторые анклавы «Братства» не были воинственны, но многие из них проповедовали ненависть и страх в самых крайних формах. Если у «Братства» есть тайный погромный список, я там наверняка числюсь. Основатели «Братства» Стив и Сара Нелвин были изгнаны из самой своей прибыльной церкви в Далласе, потому что я вмешалась в их планы. Пары покушений мне удалось избежать, но оставался шанс, что «Братство» меня выследит и устроит засаду. Они меня видели в Далласе, видели в Джексоне, и рано или поздно они сообразят, кто я и где живу.

У меня много было о чем беспокоиться.

Дата добавления: 2015-08-05