Традиционность

Фольклор — массовое творчество. Произведения литературы имеют автора, произведения фольклора анонимны, их автор — народ. В литературе есть писатели и читатели, в фольклоре — исполнители и слушатели.

Устные произведения создавались по уже известным образ­цам, даже включали прямые заимствования. В речевом стиле использовались постоянные эпитеты, символы, сравнения и другие традиционные поэтические средства. Для произведений, имеющих сюжет, был характерен набор типичных повествователь­ных элементов, их привычное композиционное сочетание. В об­разах фольклорных персонажей типическое также преобладало над индивидуальным. Традиция требовала идейной, направлен­ности произведений: они учили добру, содержали правила жиз­ненного поведения человека.

Общее в фольклоре является главным. Сказочники (исполни­тели сказок), песельники (исполнители песен), сказители (исполнители былин), вопленицы (исполнительницы причитаний) стре­мились прежде всего донести до слушателей то, что соответ­ствовало традиции. Повторяемость устного текста допускала его изменения, а это позволяло отдельной талантливой личности проявить себя. Происходил многократный творческий акт, со­творчество, в котором любой представитель народа мог быть участником.

Развитию фольклора, способствовали наиболее талантливые люди, наделенные художественной памятью и творческим да­ром. Их хорошо знали и ценили окружающие (вспомните рас­сказ И. С. Тургенева "Певцы").

Устная художественная традиция была общим фондом. Каж­дый человек мог отобрать для себя то, что ему требовалось.

Летом 1902 г. М.Горький наблюдал в Арзамасе, как две женщи­ны — горничная и кухарка — сложили песню (рассказ "Как сложили песню").

"Это было в тихой улице Арзамаса, пред вечерней, на лавочке у ворот дома, в котором я жил. Город дремал в жаркой тишине июньских будней. Я, сидя у окна с книгой в руках, слушал, как моя кухарка, дородная рябая Устинья, тихонько беседует с горничной <...> Вдруг Устинья говорит бой­ко, но деловито: "Ну-кось, Мангутка, подсказывай..." — "Чего это?" — "Песню сложим..." И, шумно вздохнув, Устинья скороговоркой запевает:

"Эх, да белым днем, при ясном солнышке,

Светлой ноченькой, при месяце..."

Нерешительно нащупывая мелодию, горничная робко, вполголоса поет:

"Беспокойно мне, девице молодой..."

А Устинья уверенно и очень, трогательно доводит мелодию до конца:

"Все тоскою сердце мается..."

Кончила и тотчас заговорила весело, немножко хвастливо: "Вот она и началась, песня! Я те, милая, научу песни складывать; как нитку сучить. Ну-ко..." Помолчав, точно прислушавшись к заунывным стонам лягушек, ленивому звону колоколов, она снова ловко заиграла словами и звуками:

"Ой, да ни зимою вьюги лютые

Ни весной ручьи веселые..."

Горничная, плотно придвинувшись к ней,... уже смелее, тонким вздра­гивающим голоском продолжает:

«Не доносят со родной стороны

Сердцу весточку утешную…»

«Так-то вот! – сказала Устинья, хлопнув себя ладонью по колену. – А была я моложе – того лучше песни складывала! Бывало подруги пристают: «Устюша, научи песенке!» Эх, и зальюсь же я!.. Ну, как дальше-то будет?» — "Я не знаю", — сказала горничная, открыв глаза, улыбаясь. <...> "Жаворонок над полями поет.

Васильки-цветы в полях зацвели", —

задумчиво поет Устинья, сложив руки на груди, глядя в небо, а горнич­ная вторит складно и смело:

"Поглядеть бы на родные-то поля!"

И Устинья, умело поддерживая высокий, качающийся голос, стелет бар­хатом душевные слова:

"Погулять бы с милым другом, по лесам!"

Кончив петь, они длительно молчат..., потом женщина говорит не­громко, задумчиво: "Али плохо сложили песню? Вовсе хорошо ведь"[1]

Не все вновь созданное сохранялось в устном бытовании. Многократно повторяемые сказки, песни, былины, пословицы и другие произведения переходили"из уст в уста, из поколения в поколение". На этом пути они теряли то, что несло на себе печать индивидуальности, но одновременно выявляли и углуб­ляли то, что могло удовлетворить всех. Новое рождалось только на традиционной основе, при этом оно должно было не просто копировать традицию, а дополнять ее.

Фольклор представал в своих региональных видоизменениях: фольклор центральной России, Русского Севера, фольклор Си­бири, донской фольклор, и. т. д. Однако местная специфика всегда имела подчиненное положение по отношению к общерус­ским свойствам фольклора.

В фольклоре постоянно протекал творческий процесс, кото­рый поддерживал и развивал художественную традицию.

С появлением письменной литературы фольклор вступил с ней во взаимодействие. Постепенно влияние литературы на фольклор все более возрастало.

В устном творчестве народа воплощена его психология (ментальность, склад души). Русский фольклор родственно связан с фольклором славянских народов.

Национальное — часть общечеловеческого. Между народами возникали фольклорные контакты. Русский фольклор взаимо­действовал с фольклором соседних народов — Поволжья, Сиби­ри, Средней Азии, Прибалтики, Кавказа и проч.

Дата добавления: 2015-08-05