История Майкла. Любовь-Красота

Я помню, что, будучи ребенком, естественным образом был настроен на божественные проявления вокруг меня. Дети, такие чистые благодаря своему недавнему рожде­нию, часто ощущают это. Бывали моменты, когда я точно знал, что стою лицом к лицу с моим Высшим «я», моей божественной сутью, но тогда я еще не называл это так.

Пример этой связи с чем-то высшим проявился на мой одиннадцатый день рождения, когда мы с мамой по­шли навестить бабушку. Меня послали в магазин купить некоторые продукты. Пока я стоял в хлебобулочном от­деле и выбирал, какой батон купить, все в один миг слов­но остановилось. Окружающие меня вещи и люди раство­рились в пустоте, и мой взгляд больше не был ограничен хлебом «Роман Мил» или «Уандер Брэд». Я «увидел», как банка с детским питанием сейчас упадет в другом от­деле. Я бросился за угол и вовремя поймал ее, к боль­шому изумлению мужчины, который случайно смахнул ее с полки. «Как... как ты сделал это?» — запинаясь, спро­сил он.

«Не знаю, — ответил я простодушно. — Я просто увидел это». Когда я шел домой, чувствовал огромное единство со всем окружающим миром: деревья пели, у травы был свой собственный язык, все было живое и бу­квально наливалось жизненной силой. Когда я подходил к дому, моя мать, бабушка и дядя стояли на веранде и с

нежностью улыбались мне. Загадочная боль пронзила мне сердце, и я понял, что мальчик, на которого они смотре­ли, был не настоящим Майклом. В этот момент я созна­тельно прервал мою космическую связь и начал прино­равливаться к тому образу (я сравниваю его с коробкой), который бы устраивал всех. Ценой была потеря связи с божественным началом.

Я жил в этой коробке следующие десять лет. Когда бы ни возникало расширение сознания, мне удавалось его закрыть. Один из таких случаев произошел на первом го­ду обучения в средней школе, когда меня выдвинули в школьные казначеи. Я боялся публично выступать, а мне пришлось столкнуться с избирательной кампанией, кото­рую надо было проводить в каждом классе, и в конечном итоге представить свой план, состоящий из четырех пунк­тов и называвшийся «Банковское дело с Беквифом», пе­ред полным контингентом учащихся. Но вот наступил важный день, я сел на свое место, в диком страхе ожи­дая момента, когда надо будет произнести речь. После того как назвали мое имя, я поднялся на трибуну и за­ставил себя открыть рот... Меня привел в состояние шока мой собственный голос, рассказывающий о совершенстве и силе внутри каждого из нас, которые ждут возможно­сти проявиться. Это не относилось ни к одному из пунк­тов плана моего выступления! Аудитория была так же удивлена, как и я, о чем свидетельствовали сотни широко раскрытых глаз, с удивлением провожающих меня, иду­щего от трибуны к своему месту. Я вылез из коробки.

Чтобы как-то преодолеть замешательство, следующую не­делю я нехарактерно для себя старался выделиться пло­хим поведением, дрался, делал все возможное, чтобы вы­глядеть славным парнем по неписаным законам предпод-росткового возраста. Я все еще не был готов к тому, чтобы покончить с посредственностью.

Религиозная принадлежность моей юности не проли­вает свет на мои мистические переживания. В средней школе я разочаровался в священниках, которые не следо­вали сами тому, что проповедовали, из-за чего вероуче­ние лишалось смысла, поэтому я стал атеистом. В первый год моего пребывания в колледже Морхаус юношеский атеизм превратился в агностицизм. Я больше не следовал духовным путем, который соответствовал моему внутрен­нему восприятию.

Из Морхауса я перешел в Университет Южной Кали­форнии на специализацию «Психология». Я вырос в та­кое время, когда считалось нормальным курить марихуа­ну, поэтому, как и многие другие, я покуривал травку. Чтобы как-то компенсировать дополнительные затраты на это, я начал понемногу сам торговать травой. То, что на­чиналось как кустарный промысел, выросло в сеть, про­тянувшуюся от Лос-Анджелеса до Атланты, Нэшвилла и Нью-Йорка, и приносило мне тысячи долларов в неделю.

Пока я ходил на занятия, писал курсовые работы и занимался бизнесом, продолжал ощущать духовное про­буждение. В этот период у меня были видения, и я слы­шал голоса. Однако когда началась психологическая прак-

тика и мне пришлось работать с душевнобольными за­ключенными, у которых тоже были видения и которые тоже слышали голоса, я стал считать свои переживания патологическими. Первое, что я предпринял в качестве про­тиводействия — сократил дозы марихуаны, но мои ощу­щения только усилились! Затем кое-что произошло, и это отняло у меня возможность отвернуться от Бога.

Почти год мне снился один и тот же сон: как за мной охотятся трое мужчин. Я все время просыпался до того, как они успевали схватить меня, но в каждом новом сне они оказывались все ближе ко мне. В итоге однажды но­чью они поймали меня.

Пока я боролся во сне со своими захватчиками, видел шалаш, к нему вела очередь из сотни людей, желающих попасть внутрь. Я взывал к ним о помощи, но они все повернулись ко мне спинами. Два человека крепко держа­ли меня, а третий достал нож и вонзил его мне в сердце. Я ощутил мучительную боль, пронзительно вскрикнул и умер.

Когда я проснулся, реальность изменилась. Я почувст­вовал что-то светлое и яркое, чье-то светящееся присут­ствие, связывающее все и всех. Оно пропитало мою душу абсолютной и безусловной любовью. Это выше моих сил — описать ту красоту, которой оно наполняло одушевлен­ные и неодушевленные предметы. Оставаясь агностиком, я не давал названия этому явлению, я просто называл его Любовь-Красота. Человек, который столько лет хоронил свою связь с Богом, умер — я никогда больше не смогу поместиться в свою коробку.

Я с жадностью начал изучать восточную и западную духовные культуры и мистицизм. Я понял, что, если уб­рать в сторону культуру и историю мировых религий, ос­таются универсально применимые духовные принципы. Эти исследования сознания окончательно убедили меня перестать продавать наркотики. У меня дома была по­следняя партия товара, единственная когда-либо хранив­шаяся в моей квартире, которая требовала транспорти­ровки. Но прежде чем я успел избавиться от нее, меня арестовали.

Из-за размеров моей деятельности против меня вы­двинули серьезные обвинения, мне дали большой срок. Благонамеренные друзья давали мне советы от «признай вину» до «займи денег и уезжай из страны». Однако я больше не мог относиться к себе, как к наркоторговцу. Мое духовное преображение превратило меня в другого человека, и я знал, что, обновленный, не собираюсь са­диться в тюрьму.

На всем протяжении судебного процесса я спокойно сидел в зале суда и читал книги с духовным содержани­ем. В один из дней, который ничем не отличался от дру­гих, мой адвокат внезапно сорвался со своего места и сделал замечание по поводу технической стороны дела. Судья потребовал три дня перерыва между заседаниями. Не думаю, что когда-нибудь забуду день, когда заседание продолжилось, и стук молотка, которым судья постучал по трибуне и произнес: «Дело прекращено!» Однако он не сразу отпустил меня, попросив приблизиться к его

скамье. «Это был счастливый случай, юноша. Я надеюсь, что никогда больше не увижу тебя в зале суда», — пре­достерег он меня.

Я посмотрел ему прямо в глаза и сказал: «Вы не уви­дите».

Я поехал домой. Дул неистовый ветер, что заставило меня посмотреть на флюгер соседского дома. Я не мог сопротивляться стремлению последний раз убедиться в своем преображении, поэтому сосредоточился на флюгере и с внутренней властностью в голосе произнес: «Я верю. Исцели любой остаток моего неверия. Если Присутствие существует, а я знаю, что это так, поверни флюгер про­тив ветра, направь его в мою сторону и...»

Прежде чем я закончил предложение, флюгер повер­нулся в мою сторону, несмотря на то что направление ветра не изменилось. Я заплакал. В этот момент я полно­стью отдал мою жизнь Присутствию, зная, что оно най­дет ей применение.

В двадцать семь лет я жаждал узнать правду. Если я слышал о каком-нибудь учителе, который тоже столкнул­ся с Присутствием, я был там. Ничто не нарушало бла­женный ритм моих дней на этом глубоко личном пути в тихом уединении, во время долгих часов медитаций и ду­ховных рассуждений. Так продолжалось до того дня, по­ка внутренний голос не сказал: «Пришло время выйти к людям».

Возможно, лучшим доказательством моего преображе­ния был звучный крик «Да!». Я прекратил свое одинокое духовное путешествие и поступил в школу священников «Новая мысль — Древняя мудрость». Очевидно, что моей целью было не стать священником, а найти окружение, в котором я мог бы произносить «Да!» Присутствию. Кро­ме того, я хотел иметь свободные выходные! В конечном счете я стал дипломированным духовным наставником и много лет проводил индивидуальные молебны и занимал­ся духовной терапией.

Мой внутренний голос неустанно подгонял меня вый­ти к людям. Потихоньку я перестал противиться. Когда я говорил о вселенской мудрости с огромными аудитория­ми, чувствовал, что нахожусь в духовно спокойном месте, в присутствии бога и что, когда я сверну со своего пути, это Присутствие останется со мной.

В 1985 году внутреннее зрение показало мне надсек-тантское и надрелигиозное духовное общество, в котором исповедовали и прославляли одну божью религию — Лю­бовь. Это было предвестие создания Международного ду­ховного центра Агапэ, который я основал в 1986 году и который теперь включает тысячи членов.

Сегодня мое «Да!» все время со мной. Хотя я не всег­да знаю, какое благо Присутствие мне принесет, я всегда сохраняю веру в него. Когда я подчиняюсь Присутствию, это всегда приносит мне успех.

Присутствие никогда не покидает меня в беде, потому что я здесь, чтобы действовать от его имени. Как и все люди, я приглашен в этот мир, чтобы быть собой.

Дата добавления: 2015-08-03