Коломна

Опубликовано в сб. «Калуга в шести веках»., К..2013. С.-79-83.

Легенды о Марине Мнишек в Калуге, Пскове и Коломне.

Жизнь Марины Мнишек издревле была окружена ореолом слухов, домыслов и легенд. Книга о ней, выпущенная несколько лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», заинтриговывает с первой страницы: «Она была полькой, но осталась в памяти русской царицей. Сохранился приписываемый ей «Дневник», но страниц этого «Дневника» никогда не касалась её рука. Она жила в домах, в которых никогда не бывала. Её смерть связывают с заточением в «Маринкиной башне» Коломенского кремля, но умерла она совсем в другом месте... «Девка-иноземка»» из народных песен, обернувшаяся сорокой, она выступает в русских былинах подручницей Змея - Горыныча, а ведь её небесной покровительницей была Святая Дева Мария! Всего девять дней пробывшая на русском престоле, она в течение девяти лет — с 1605 по 1614 год — находилась в самом центре своей эпохи».[1]

Обратимся к преданиям, бытовавшим в Калуге, Пскове и Коломне с тем, чтобы выявить изученность наиболее интересных фактов биографии «русской царицы».

Калуга

Председатель Калужской губернской ученой архивной комиссии Иван Данилович Четыркин впервые проанализировал калужские легенды о Марине Мнишек. В статье, посвященной этому вопросу,[2] Четыркин сожалеет о невысоком уровне научно- исторической критики и указывает на авторов, которые распространяют сведения без научной проверки.

Ученый вспоминает такие предания:

* Из древнего дома Коробовых есть подземные ходы к реке Оке или Яченке и даже к Лаврентьеву монастырю. Один из подземных ходов был длиной в целую улицу. Тут были следы конюшен, а из конюшен выход в овраг.

* Один из бывших словоохотливых служителей калужского музея рассказал как - то, что карета первого епископа калужского Феофилакта принадлежала якобы Самозванцу и Марине и некоторые из посетителей музея высказывали неудовольствие, когда им говорили, что эта карета приобретена при первом епископе калужском, около ста лет назад.

* Палаты Коробовых служили жилищем Лжедмитрия II и Марины Мнишек. Дело дошло до курьёза: над калиткой, при входе в коробовский двор, была прибита жестяная табличка с надписью: «№ 128, дом Марины Мнишек».

Как отмечает И.Д. Четыркин, впервые в печатных трудах встречается указание на каменные палаты Коробовых, как на дом воеводы Скотницкого, в историческом описании Козельской Оптиной пустыни Льва Кавелина (впоследствии архимандрита Леонида) в 1847 году. Затем Щепетов-Самгин, преподаватель истории губернской гимназии, в исторической записке о городе Калуге, напечатанной в Губернских Ведомостях за 1859 год и перепечатанной в тех же ведомостях за 1890 год, с похвальной для исследователя осторожностью, воздерживается от утверждения того факта, что Лжедмитрий II жил в палатах Коробова; он указал только на местное предание.

В журнале «Зодчий» за 1874 г., №№ 1 и 2, графом Рошфором помещены рисунки фасада, план и эскиз реставрации дома. Граф Рошфор подписывает рисунки так: «Древний дом Коробовых в Калуге, по преданию, дворец Марины Мнишек». В журнале «Древней и Новой России» за 1876 год была помещена статья Гильденбранта «Дом Коробовых в Калуге». По мнению И.Д. Четыркина, статья стала главным источником литературного распространения и предания о доме и его подземных ходах.

Известно, что 11(21) декабря 1610 года «царь Дмитрий» выехал на охоту в сопровождении ближних бояр и ногайских татар. Там он был убит князем Петром Урусовым.

В. Н. Козляков в книге о Марине Мнишек пишет, что неделю спустя после гибели самозванца, 18(28) декабря 1610 года, о случившемся под Калугой стало известно в королевском лагере. По сведениям информатора короля Сигизмунда III: “Когда об этом известили государыню, то она выбежала из крепости в самый город навстречу покойному, с которого татары сорвали даже рубашку, рвала на себе волосы и вопияла, чтобы и её также убили, что она не хочет жить без своего друга. Затем её и тело покойника ввели в крепость».[3]

По замечанию В.Н. Козлякова некоторые детали этого рассказа нельзя принять на веру. Какой бы шок не переживала Марина Мнишек, но ей, всего через месяц после этого родившей сына, трудно было бы бежать из крепости в город. Представить же её появление на улицах Калуги в толпе простоволосой, по-бабьи вопящей о своём горе, это не про русскую «царицу» и, тем более, не про дочь Мнишков и Тарло. Автор донесения многого не знает, в том числе и того, что в «царицыной» свите уже не оставалось поляков, они давно были заменены немцами. Однако королю пишут: «Жена покойного и бывшие при ней поляки остались целы». Их защита приписана действиям «старшего воеводы» князя Григория Петровича Шаховского, больше думавшего в тот момент о собственном спасении. С другой стороны, Марину Мнишек сразу же взяли под охрану донские казаки, подчинявшиеся Ивану Заруцкому. В том же донесении королю сообщалось, что только одни донцы, которых там 1500, заявили, что останутся при царице». Вообще кажется, заключает исследователь, что автор донесения королю вдохновлялся больше литературными образцами, нежели подлинными событиями.

Оставим на время калужские легенды и рассмотрим совсем невероятный вариант преданий, бытовавший в Пскове.

Псков

В древнем Пскове также есть дом Марины Мнишек. Именно так называются до сих пор в современных путеводителях по городу третьи палаты Меньшиковых (современный адрес: улица Некрасова, 10 а). Справедливости ради отметим, что псковичи прекрасно понимают несостоятельность этой легенды, истоки которой хорошо изучены, а результаты исследования опубликованы.

Лжедмитрий I по брачному договору обязался дать Марине «два государства великие, Великий Новгород и Псков со всеми уездами, и с думскими людьми, с дворянами и с детьми боярскими, с попами и со всеми приходами, с пригородами, с местами и сёлами, со всем владением...».[4]

Марина Мнишек так и не побывала в подаренном ей Пскове. Но это не помешало возникновению легенды о том, что здесь существовал её дворец.

Впервые легенда прозвучала в книге преподавателя Псковской духовной семинарии Александра Сергеевича Князева «Указатель достопамятностей города Пскова», напечатанной в 1858 году. Говоря о древних частных зданиях, он признался: «Кому принадлежал дом, которого развалины видны в саду Бинкиса, тоже достоверно неизвестно. Есть в Пскове особа, от коей мы лично слышали, что в её фамилии хранилась древнейшая Псковская летопись, в недавнее время затерявшаяся, по сказанию которой этот дом некогда принадлежал какому-то Меньшикову, а ещё прежде был квартирою Марины Мнишек во время трёхдневного её пребывания в Пскове по убиении Гришки Отрепьева».

Через три года граф М.В. Толстой в книге «Святыни и древности Пскова» сделал оговорку: «Сколько мне известно, история не упоминает, чтобы Марина была когда-нибудь в Пскове».

Псковские летописи подробно рассказали о событиях начала 17 века. Однако летописец упомянул только раз «царицу Маринку, воровскую литовку», отметив, что царь Василий Шуйский отпустил её в свою землю. Естественно, что даже кратковременное появление бывшей царицы в Пскове зафиксировано было бы в местных летописях.

Легенда о «дворце Марины Мнишек» несостоятельна и потому, что в то время здание ещё не было возведено. Юрий Павлович Спегальский в книге «Псковские каменные жилые здания 17 века» относил его постройку к 60-м годам 17 века.

Сейчас старинная купеческая палата, брошенная на произвол судьбы, производит тягостное впечатление. Снимки здания, которые воспроизведены в докладе, сделаны в июле 2012 года экскурсоводом Псковской паломнической службы «Вертоград» Анной Богдановой.

Искусствовед Псковского института «Спецпроектреставрация» Ольга Владимировна Емелина объяснила причину возникновения легенды о доме Марины Мнишек. Весной 1608 года псковичи, чтобы не допустить в город новгородцев со «свейскими немцами», открыли ворота воеводе Федору Плещееву с войсками, посланными Лжедмитрием II.[5] На следующий день Псков присягал «царевичу Дмитрию Московскому» и более двух лет оставался верным этой присяге.

К этому времени в Тушинском лагере произошёл раскол. В начале 1610 года Лжедмитрий II и Марина Мнишек бежали в Калугу. Там в декабре его убили, а в январе 1611 года Марина родила сына Ивана. Вскоре она вышла замуж за атамана донских казаков Ивана Заруцкого, надеявшегося объявить царём её сына, прозванного на Руси «ворёнком».

Уже 23 марта в Ивангороде объявился Лжедмитрий III. Летом он с казаками полтора месяца безуспешно пытался взять Псков и ушёл в Гдов при подходе шведов. Шведские и польские отряды так разоряли окрестности города, что псковичи признали Лжедмитрия III и 4 декабря впустили его в крепость. За это он получил кличку «псковского вора Сидорки». Заочно присягнул ему и Иван Заруцкий. Своей грубостью, насилиями и развратом самозванец вскоре досадил всем и 18 мая пытался бежать. Его поймали, посадили в псковскую тюрьму. 1 июля 1612 года отправили под Москву и там убили.

Псковские краеведы считают, что воспоминания о самозванцах способствовали появлению легенды о приезде в Псков Марины Мнишек.

А теперь познакомимся с коломенским корпусом «мнишковских» легенд.

Коломна

24 февраля 1904 года на заседании Императорского Московского Археологического общества И.К. Линдеман прочел доклад на тему «Маринкина башня» в Коломне. Вопрос о смерти Марины Мнишек».[6] Автор работы утверждает, что весь свод коломенских преданий о Марине – о Маринкином доме в Городище, о выломке железных створ из Пятницких ворот, о Маринином кладе, Маринином городке, наконец, о несметных богатствах в башне – всё это говорит о пребывании Марины в Коломне в 1611 году. Изучив народное предание, Линдеман замечает, что местная легенда не говорит о смерти Марины в Коломне.

Современный краевед Прохоров, наблюдая бытование коломенских легенд, попытался выяснить, каким образом история смерти Марины Мнишек вошла в состав коломенского фольклора.[7] Согласно его версии в конце 1920-х годов был написан и вскоре опубликован роман Б.А. Пильняка «Волга впадает в Каспийское море», где указанный сюжет представлен во всей полноте. Писатель придал легенде своеобразное звучание. Строители «нового мира» оказываются у него пособниками Марины, чья злая душа всё ещё летает вороной над Россией.

Краевед уверенно констатирует, что Борису Пильняку удалось ввести в репертуар коломенского фольклора собственное авторское произведение. Оно прочно укоренилось и воспроизводится с завидной для автора сюжета постоянностью.

О том, как умерла Марина Мнишек, история говорит противоречиво и невнятно. Известны слова, прозвучавшие в 1615 году из уст посла в Речи Посполитой Федора Григорьевича Желябужского: «И Ивашко за свои злые дела и Маринкин сын кажнен, а Маринка на Москве от болезни и с тоски по своей воле умерла; а государю и бояром для обличенья ваших неправд надобна она жива».[8]

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Козляков В.Н. Марина Мнишек. М., 2005. С.5.

[2] Четыркин И.Д. Есть ли серьезные основания называть «каменные палаты» Коробовых, в которых помещается Губернский Исторический Музей, домом Марины Мнишек? ИКУАК,1899. Вып.3. С.6-8; Ненум. вып. 1900. С.3-6.

[3] Козляков, с.274.

[4]Левин Н. «Дворец Мнишек» на Романовой горке //Псковская губерния. 2001. 12-18 апреля. № 15.

[5]Емелина О.В., Левин Н.Ф Загадки «дворца Марины Мнишек».//Псков: научно-практический историко-краеведческий журнал. 2001. № 15.

[6]Линдеман И.К. Маринкина башня в Коломне и вопрос о смерти Марины Мнишек. М., 1910.35 с.

[7]Прохоров С.М. Наблюдения над бытованием коломенских легенд о Марине Мнишек//http://kolomnaonline.ru/blog/2012/01/22

[8] Козляков, с. 315.

Дата добавления: 2015-08-03