Комментарии к двенадцатой и тринадцатой главам

К сожалению, мы не знаем содержания сновидений автора. Нам рассказывают лишь об их возвышенной красоте, яркости, напря­женности и сопутствующем повышении физиологической активно­сти, особенно половой. Как уже говорилось, оживленность вообра­жения характерна для белой фазы, для активизации анимы. Любо­пытно наблюдать, насколько процесс у автора отличается от того, что происходит при психоанализе с людьми на Западе. Для нас не­достаточно иметь прекрасные сновидения — они должны быть за­писаны, проанализированы, интегрированы. А Гопи Кришне хвата­ет того, что он их видит, чувствует, переживает. Тут мы приходим к одному из путей, на котором «эго» и сознание могут быть разделе­ны. Поскольку в ходе анализа сновидение прорабатывается, чтобы быть интегрированным, мы расширяем «эго» и отождествляем его расширение с расширением сознания. Наш автор пошел иным пу­тем: он позволил своему «эго» ускользнуть в мир сновидений и на­блюдал за тем, что происходит, доверясь (как это обычно происхо­дит в белой положительной фазе анимы) процессу трансформации. Вместо того чтобы позволить своему «эго» интегрировать иной сия­ющий мир, он позволил иному миру интегрировать его. Его подход к великому осознанию — полная противоположность западному под­ходу. Мы работаем с ним очень активно, а Гопи Кришна спал, но в нужное время и нужным образом. Сравните его сон со сном св. Бер-нара, «живым и бдительным сном, проясняющим внутренние чувст­ва».

Очевидно, существует гораздо более глубокая взаимная связь между сновидениями и сексуальным возбуждением, чем мы при­выкли считать. Фрейд первый увидел связь между миром снов и сексуальностью. Свое прозрение он заключил в тесные рамки меха­нистической системы, чем почти полностью уничтожил его цен­ность. Но, дав ему, возможность расправить крылья, мы можем рас­суждать о наблюдениях нашего автора.

Принимая вместе с Юнгом и Гопи Кришной то, что Кундалини есть инстинкт индивидуации, следует полагать, что этот инстинкт обладает сильным сексуальным компонентом, если не эротической основой. Также принимая вместе с Юнгом и Гопи Кришной то, чтосны играют в этом процессе основную роль (предваряя уровень осознания), можно предположить, что все, что происходит во сне, будет подвержено влиянию сексуальности, а также отражаться на ней. Фрейд, конечно, об этом говорил, но не увидел здесь целена­правленного процесса индивидуации. Но что еще хуже, он свел сно­видение до рамок сексуальности, тогда как Гопи Кришна считает, что сексуальность служит сновидению. Последние исследовании в области сна обнаружили синхронность эрекций и сновидений. Обычно в период сна со сновидениями происходит эрекция, а в пе­риод сна без сновидений она спадает. Экспериментаторы делают вывод, что за оба вида деятельности отвечает один и тот же биоло­гический механизм. Мы бы назвали этот механизм «психоидным уровнем», Гопи Кришна называет его «Кундалини». Фантазии и сексуальное возбуждение могут быть двумя сторонами одного и то­го же процесса. Фрейдистский психоанализ сводит фантазию к ее сексуальным корням, так что сексуальность может служить лишь своей окончательной экстравертной биологической цели. В Кунда­лини-Йоге сексуальность преобразуется, чтобы служить своим инт-ровертным биологическим целям. Юнгианский психоанализ, можно сказать, занимает промежуточное положение: с одной стороны сек­суальность проявляется главным образом в действии, с другой же — преимущественно в образах. Но во всех случаях сексуальная на­полненность подсознания безоговорочно признается.

Прямая связь между яичками и мозгом, осуществляемая через позвоночник, — аксиома индийской, китайской, арабской и древне­греческой медицины. Мы не располагаем никакими научными дан­ными, подтверждающими эту связь. Но вместо того, чтобы отмести данную идею как суеверие, мы можем истолковать ее как психоло­гическую истину: между двумя продуктивными органами мужчины существует явная взаимосвязь, а позвоночный столб, поддержива­ющий его в вертикальном положении, символизирует собой связь между двумя противоположными полюсами его силы.

Сексуальное единство между головой и гениталиями, психоло­гически выраженное нашим автором, в алхимии рассматривается как соединение противоположных начал — мужского и женского (Король и Королева, Солнце и Луна, красное и белое и т.д.). Нередко употребляется метафора о кровосмесительной связи брата и сест­ры. В психологическом аспекте это единение означает союз с самим собой — самооплодотворение, самосотворение. Интенсивная про­лонгированная интроверсия либидо, самоотверженная любовь, кото­рой человек щедро одаривает собственную психическую жизнь, ра­достное признание всех биологических желаний и сексуального воз­буждения, как естественного психического процесса, представление о том, что твои гениталии освящены Богом, — все это подразумева­ет единство темени и семени. Момент внутреннего соединения, судя по всему, можно сравнить с оргазмом (см. четырнадцатую главу). Из этого появляется божественное дитя — второе рождение нового че­ловека.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что наш автор воспри­нимал себя как «растущего ребенка». И эти переживания мы опять-таки находим не в сновидениях о рождении и младенчестве (как это часто бывает при анализе), а во внутренних органических ощущениях. Он наивно (в лучшем смысле этого слова) проходит че­рез архетипические переживания — просто и естественно.

Как упоминает автор, в трактатах по Кундалини-Йоге, Хатха-Йоге, а также китайской Йоге описываются чакры — центры, распложенные в теле, каждый из которых имеет свой цвет, номер, имя соответствующего божества, органа и системы, а также множе­ство иных сложных характеристик. Гопи Кришна не ощутил в себе присутствия этих центров и потому объясняет, как человек, может принять светящиеся круги за чакры, или лотосы, реальность кото­рых он не признает. Он вновь вспоминает о страдании, однако орга­нические ощущения, переживаемые им, соответствуют психологи­ческой реальности этих систем Йоги и изменениям, происходящим в центрах при пробуждении Кундалини.

Встает вопрос: действительно ли все это происходило в его те­ле, клетках, органах? Или все это происходило в йогическом теле? Бхарати пишет: «Физическое и йогическое тело относятся к двум разным логическим уровням». Система чакр не имеет никакого от­ношения к физическому пространству. И все же психика настаива­ет на этом языке тела и этих телесных переживаниях, так что логи­чески невозможное становится не только возможным психологиче­ски, но и является психологической истиной. Но для Гопи Кришны этот вопрос не встает. Он переживает все это физически — его тело объято пламенем, его органы страдают, его привычки питания изменяются. Прана объединяет два этих уровня, которые являются единым целым, но разделены нашей психикой на два логических мира. Физиологи могут исследовать изменения в физическом теле во время Самадхи и прослеживать изменения, происходящие в нем в результате изменений в йогическом теле. Но психологов больше интересуют данные, содержащиеся в описаниях своего состояния Гопи Кришной: его физическое тело являлось материальным субст­ратом для проекций нематериальных событий, которые здесь, в те­ле, воспринимались чувствами как «реальность».

Безусловно, должно быть какое-то материальное место для психических изменений: произведение искусства, алхимические материалы, физическое тело. В западной традиции мы далеко про­двинулись в изучении физического тела, но пребываем в сравните­льном неведении относительно тела воображения. Мы не знаем, ка­кое влияние оказывает тело воображения на нашу физиологию, не только на психосоматические симптомы, но и на все болезни и их лечение. Рассказ нашего автора наглядно демонстрирует, как тесно связаны между собой оба этих «логических уровня».

Его книга не повторяет традиционных трактатов о прохожде­нии через чакры, и это делает ее особенно ценной. Алхимики тоже жаловались на то, что книги слишком туманны и бесполезны: все равно никто не знает, как сделать философский камень, и каждый должен работать самостоятельно. Так же и в психоанализе — не су­ществует двух идентичных процессов. Они продуцируют различные паттерны, символы, мотивы и эмоциональные переживания, и поэ­тому каждый случай уникален. И отношения, складывающиеся между аналитиком и субъектом анализа, тоже имеют неповтори­мый характер — это всегда творческий процесс. Каждый должен идти собственным путем, поскольку архетип индивидуации всегда один, но его проявления разнообразны.

Дата добавления: 2015-08-03