Почувствуйте разницу

А вообще в нашем отношении к мэру и губернатору нет никакой политики. Мало того, когда мы начинали в 1999 году, я вообще не знал, чем мэр от губернатора отличается. Настолько был далек от всего этого. Я даже на выборы ни разу в жизни не ходил. Зачем, думаю?

И вот в 1999 году, уже после того, как произошло знаменитое стояние в цыганском поселке, после того, как мы показали по телевизору, как менты в цыганском деньги собирают, после того как мы собрали на Площади 1905 года многотысячный митинг, – звонят нам из приемной Чернецкого: «Придите завтра во столько-то. Мэр хочет вас видеть». И вот мы с Варовым пошли. Варов принарядился, галстук одел, вообще-то он его не снимал никогда. Я причесался, и мы пошли. Пришли, подождали немножко в приемной. Заходим в кабинет. Сидит Аркадий Михайлович за столом, кивнул ласково и руку подал, не вставая, ладошкой вниз, как для поцелуя. Удивились мы, но виду не подали. Послушал он нас 3 минуты, заскучал и говорит: «Ну, эти вопросы все к Тунгусову». С Тунгусовым мы говорили уже долго – 5 минут. Вежливо попрощались, вышли за дверь, посмотрели друг на друга и расхохотались.

Надо рассказать, что когда мы отсняли в цыганском поселке первую кассету, я не знал, кому ее показать. Стою у «Белого дома», идет Саша Сивков – знаменитый хоккеист. Я говорю: «Александр, ты куда?» – «Я к Воробьеву». – «Саша, передай, пожалуйста, ему кассету. Пусть посмотрит». Сивков кассету передал, Воробьев посмотрел. Через несколько дней мы с ним встретились. Разговаривали час. Алексей Петрович даже закурил. Слушал очень внимательно, только время от времени повторял: «Неужели это правда?»

На следующий день в 8 утра звонок. «Здравствуйте. Евгений Вадимович, Вам звонят из приемной губернатора. Могли бы Вы с Эдуардом Эргартовичем переговорить?» Я немножко испугался. «Вообще-то, – говорю, – меня Женя зовут». Тут трубку взял губернатор. «Евгений, здравствуйте. Могли бы мы увидеться и поговорить? Когда Вам было бы удобно?» – «Прямо сейчас», – отвечаю. «Все, подъезжайте».

Приезжаю, захожу в приемную. Секретарь говорит: «Женя, у губернатора сейчас люди. Можете подождать чуть-чуть? Давайте я Вас чаем напою». Как-то просто все и по-человечески. «Все, заходите», – говорит секретарь. Захожу. Огромный кабинет. Губернатор встречает меня в дверях. Пожал руку. «Садитесь», – говорит, а сам сел напротив и положил рядом с собой листок бумаги. И я 40 минут рассказывал ему, что мы видели в цыганском поселке, что мне рассказывали родители наркоманов, чем занимается милиция, почему бессильна медицина, и еще сказал, что все происходящее – это катастрофа, и если не начать немедленно что-то делать, будет поздно. Губернатор слушал очень внимательно и все время делал на листе какие-то пометки. Потом сказал буквально следующее: «Я Вас очень хорошо понимаю. Я все это вижу и очень переживаю из-за этого. Я буду делать все от меня зависящее и в ближайшее время предприму конкретные действия». И сказал – какие.

На следующий день в 8:30 мне звонят из приемной губернатора и говорят: «Здравствуйте, Евгений Вадимович. Губернатор сейчас не может с Вами связаться и просил передать, что то, что он обещал, он уже начал делать».

Дата добавления: 2015-08-05