О добродетели как добром деле

Всякое исполнение заповеди надлежащим образом, то есть с истинною целию, во славу Божию по вере в Господа и с законными об­стоятельствами, есть доброе дело; равным об­разом добрыми делами становятся и действия безразличные — от благой цели, которую при­лагает к ним христианин. В «Православном Исповедании» дела добрые определяются так: они состоят в исполнении заповедей Божиих, которые человек соблюдает охотно, при помо­щи Божией и при содействии собственного ра­зума и воли, из любви к Богу и ближним, не имея ниоткуда препятствия, собственно так называемого. Таким образом, добрые дела, чтобы иметь истинную соответственную себе цену, подлежат следующим условиям.

Предмет их — заповедь, все предписанное в Слове Божием и касательно чего сознает себя человек состоящим в нравственной необ­ходимости. Впрочем, и такие дела, кои, соб­ственно, не определены законом, способны принимать нравственно доброе качество от благих целей, с какими совершаются, хотя, очевидно, цена их не может быть велика. По­тому можно прибавить: доброе дело состоит не только в исполнении заповеди, но и в совер­шении того, что непротивно заповедям, со­гласно с их духом и порядком.

Исполнение сие должно быть охотнее, то есть не вынуждено обстоятельствами, не зави­сеть от привычки и холодного механического обычая или от природного расположения, а иметь возбудителем свою охоту, желание, любовь, ревность творить добрые дела, как сие предлежащее и сего рода, так и вообще все указываемые заповедями Божиими. Отсюда должно заключить, что пока человек не возы­мел еще полного и решительного намерения преуспевать во всех заповедях Божиих, до тех пор добрые дела его не совсем чисты и совершенны. Ибо без того быть не может, чтобы они исходили из святой ревности и, прямее, дела­ются по увлечению чувств и каким-нибудь сторонним соображениям; главное же, они тогда не бывают постоянны, а смешаны с гре­хами и страстями. Совершенного, вечного веса такие дела не имеют, однако ж, не бесполезны как приготовители и молители о благодати Божией, возгнетающей огнь ревности. При­помните сказание о булочнике, в досаде бро­сившем булку в бедного, чтобы отделаться только от него,.и потом удостоившемся за сие видения и обратившемся от греха к благочес-тной жизни. Почему всякому, кто не имеет ревности, можно советовать: твори какое-либо доброе дело, особенно милостыню, и Бог по­даст огнь ревности — свидетельство и источ­ник духовной жизни.

Всякое доброе дело добро, если творится для Бога. Все — во славу Божию. Человек-христианин весь должен быть жертвою Богу и Господу Иисусу Христу, пожершемуся за нас. Любы Божия обдержит нас суждших сие... Христос за всех умре, да живущий не ктому себе живут, но умершему за них и воскресше­му (2 Кор. 5:14,15). Теперь надобно предавать Богу дела, чтобы в день суда Он возвратил их и воздал христианину. Должно сказать, что вечного воздаяния и достойны только сии дела, посвящаемые Вечному Богу. И здесь та­кое устроение сердца сообщает делам некото­рую легкость, естественность, богоприличный, привлекательный, отрешенный лик.

Истинно доброе дело творится при содей­ствии собственного разума и при помощи Бо­жией. Видимо, как всякое доброе дело, от че­ловека к Богу возносимое, есть вместе Божие и человеческое. В совершении добрых дел са­монадеянность и самоуверенность вредят не только их чистоте, но и успеху и совершен­ству. Ибо вообще такие дела бывают поспеш­ны, незрелы, неотерплены, а нередко и до кон­ца не доводятся. Равно и отречение от долж­ного употребления своих сил искажает дела и всю деятельность. Этот недостаток вошел даже в учение у квиетистов и квакеров, чаю­щих на все вдохновений свыше. Нет сомнения, что в случаях чрезвычайных иным приходит вдохновение от Господа, и вообще решаться без особенного призывания на что-нибудь важное и решительное не должно, чтобы, на­чавши, сдать, не оказаться неспособным кон­чить здание, к стыду своему и унижению доб­родетели. Но в таких случаях большею частию бывает так, что не только решиться на такое дело, но и задумать его, не может человек без сего вдохновения. Поступать же таким обра­зом в обыкновенных случаях опасно, ибо сим отверзается пространная дверь лености и обольщениям. Теперь человек живет под вос­питанием. Ему должно очищать и исправлять свое упорное сердце, действуя против него. Если сердце никогда почти не хочет добра само, а нехотящему и нерадящему Бог не по­шлет помощи и вразумления, то можно в ожи­дании сих небесных наитий всю жизнь про­спать для добродетели. От Господа приходит помощь, но тем, которые действуют, а не тем, которые не действуют. Сделай напряжение — и придет помощь.

Наконец, истинно доброе дело бывает без препятствий. Здесь разумеются препятствия законные, то есть если дело не может быть совершено с законными обстоятельствами, но или место, или время, или другое что не по­зволяет ему или совсем быть добрым, или явиться в истинном совершенстве и плодо­творности. Что же касается до препятствий незаконных, то они не только не мешают делу быть добрым, а напротив, возвышают его по мере своей силы и настойчивости. Тем многоценнее дело, чем в совершении его больше преодолено препятствий. Совершать дела доб­рые соответственно их доброй природе и за­конным требованиям обстоятельств, в против­ность беззаконным препонам, а между тем совершать так, чтобы отсюда выходило добро, а не зло, есть дело благоразумия, которого наука преподается Божиею благодатию и мно­гообразною опытностию в духовной жизни. Вопроси старцы, и рекут тебе.

Потрудитесь также заметить о сих делах следующее: тогда как ревность, как огонь внутренний, непрестанно приводит в движе­ние наши силы, а чувство и расположение пребывают в неизменном внутреннем покое, как поле, на коем растут и множатся плоды дел, — дела суть нечто перемежающееся в нас: они начинаются и престают, следуя одни за другими. Впрочем, заботливый и благоразум­ный труженик может установить в своей жиз­ни непрерывную цепь доброделания. Это по­тому, что в доброе дело можно обращать и мысль, и слово, и движение, и поступок. Вре­мя жизни дано человеку на собрание добрых дел. Если теперь время сие течет не останав­ливаясь и есть в течении своем беспрерывно повторяющаяся точка, то должно позаботиться человеку, чтобы каждая из сих точек была занята добром. Сон мешает?! Но и он может быть обращен в добро, именно — в дело само­отвержения; пища тем больше... глаз — еще больше... Учреди согласие внешнего человека с внутренним. Внутри Бог положил ревность неугасающую, а ты совне предлагай дела не­прерывные... Между ними, как полюсами, бу­дет очищаться и освящаться природа твоя. Удобное средство к тому подает то, что жизнь каждого обставлена всегда непрерываемого цепью обстоятельств, могущих рождать добро. Это сейчас увидит каждый, пересмотревши со вниманием свой день, для своего то есть лица, в своем положении, от начала до конца.

Приходит некоторым на мысль ограничи­ваться одним внутренним, без внешнего дела. Это особенно касается тех случаев, в которых неизбежно приходится сильно пострадать эго­изму, например, в прошении прощения и проч. Нет, человека Бог сотворил из тела и души; хочет, чтобы и дела его были совершаемы це­лым его лицом, а не одною частию. Притом самое дело вполне плодотворным для добро-деющего является в исполнении его, или в со­вершении, а не при желании только, хотя бы пламенном. Только совершенное дело есть шаг вперед по степеням нравственного совершен­ства. Кто однажды перенес обиду, тот стал выше, в другой раз еще выше и так далее. Меж­ду тем кто желает только переносить, а не пе­реносит, тот остается на прежнем месте и даже подается назад, потому что по мере неиспол­нения слабеет желание.. Кто не собирает — ра­сточает. Вот почему ревнители совершенства изыскивают случаи к добрым делам, а не толь­ко не позволяют себе пропускать их, когда они представляются. Чем больше кто творит дел истинно добрых, тем тот выше и выше.

Так должно богатиться добрыми делами, но больше заботиться надо о добрых расположе­ниях. Когда, впрочем, есть истинная о спасе­нии ревность, то она научит всему, ибо она очень изобретательна.

Дата добавления: 2015-08-05