СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТЫ 3 страница

Вся наша партия признала теперь, следовательно, что работу в профессиональных союзах надо вести не в духе нейтральности союзов, а в духе возможно более тесного сближения их с социал-демократической партией. Признано и то, что партийность сою­зов должна быть достигаема исключительно работой с.-д. внутри союзов, что с.-д. должны образовывать сплоченные

428__________________________ В. И. ЛЕНИН

ячейки в союзах, что следует основывать нелегальные союзы, раз невозможны легаль­ные.

Несомненно, что на это сближение обеих фракций нашей партии по вопросу о ха­рактере работы в профессиональных союзах сильнейшим образом повлиял Штутгарт. Резолюция Штутгартского конгресса, как отметил Каутский в своем докладе перед лейпцигскими рабочими, кладет конец принципиальному признанию нейтральности. Высокая степень развития классовых противоречий, обострение их в последнее время во всех странах, многолетний опыт Германии, — где политика нейтральности усилила оппортунизм в профессиональных союзах, нисколько не помешав возникновению осо­бых христианских и либеральных союзов, — расширение той особой области пролетар­ской борьбы, которая требует совместного и единодушного действия и союзов и поли­тической партии (массовая стачка и вооруженное восстание в русской революции, как прообраз вероятных форм пролетарской революции на Западе), — все это отняло окон­чательно почву у теории нейтральности.

Среди пролетарских партий вопрос о нейтральности не обещает вызывать теперь особенно больших споров. Иное дело — непролетарские квазисоциалистические пар­тии вроде наших социалистов-революционеров, на деле представляющих из себя край­нее левое крыло революционно-буржуазной партии интеллигентов и передовых кресть­ян.

В высшей степени характерно, что с защитой идеи нейтральности после Штутгарта у нас выступили только социалисты-революционеры и Плеханов. И выступили очень не­удачно.

В последнем номере центрального органа партии социалистов-революционеров «Знамени Труда» (№ 8, декабрь 1907) находим две статьи, посвященные вопросу о профессиональном движении. С.-р. пробуют там прежде всего посмеяться над заявле­нием с.-д. газеты «Вперед»¹³⁸, что штутгартская резолюция решила вопрос об отноше­нии партии к профессиональным союзам именно в том смысле, как это наметила и лон­донская,

__________________ НЕЙТРАЛЬНОСТЬ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ СОЮЗОВ________________ 429

в духе большевизма. Мы скажем на это, что сами с.-р. в том же самом номере «Знамени Труда» привели факты, доказывающие неоспоримо правильность именно такой оцен­ки.

«К этому же времени, — пишет «Знамя Труда» про осень 1905 года, — и это харак­терный факт — относится первая встреча лицом к лицу трех русских социалистических фракций: с.-д. меньшевиков, с.-д. большевиков и эсеров, с изложением своих взглядов на профессиональное движение. Московское бюро, которому поручено было выделить из своей среды и центральное бюро для созыва съезда (профессиональных союзов), ор­ганизовало большой митинг входящих в профессиональные союзы рабочих в театре Олимпия. Меньшевики выступили с классически-марксистским, строго-ортодоксальным разграничением целей партии и профессионального союза. «Задача с-д. партии — установление социалистического строя с уничтожением капиталистиче­ских отношений; задача профессиональных союзов — улучшение условий труда в пре­делах капиталистического строя, чтобы добиться выгодных для интересов труда усло­вий продажи рабочих рук»; отсюда выводилась непартийность профессиональных сою­зов и охват или «всех рабочих данной профессии».

Большевики доказывали, что в настоящее время разделение политики от профессии не может быть проведено строго, и отсюда приходили к выводу, что «должно быть тес­ное единение между социал-демократической партией и профессиональными союзами, которыми она должна руководить». Наконец, эсеры требовали строгой беспартийности союзов во избежание раскола в пролетариате, но отвергли всякое ограничение задач и деятельности профессиональных союзов какой-либо

На митинге было около полуторы тысячи человек. Отчет см. в «Бюллетене Музея содействия труду» № 2 от 26 ноября 1905 г. (цитата «Знамени Труда»).

Надо сказать, однако, что эту «непартийность» гг. меньшевики понимали довольно своеобразно: так, их докладчик иллюстрировал свои положения следующим образом: «Правильное решение вопроса о партийности состоялось в московском типографском союзе, который предлагает товарищам, как отдель­ным лицам, вступать в ряды с.-д. партии». (Примечание «Знамени Труда».)

430__________________________ В. И. ЛЕНИН

узкой сферой, формулируя эту задачу, как борьбу с капиталом во всем ее объеме, сле­довательно, равно как экономическую, так и политическую борьбу».

Так описывает факты само «Знамя Труда»! И только слепой или совсем неспособ­ный думать человек может отрицать, что из этих трех точек зрения именно та, которая говорит о тесном единении между социал-демократической партией и союзами, «под­тверждена штутгартской резолюцией, рекомендующей тесную связь между партией и профессиональными союзами».

Чтобы запутать этот донельзя ясный вопрос, эсеры смешали самым забавным обра­зом самостоятельность профессиональных союзов в экономической борьбе с беспар­тийностью их. «Штутгартский съезд, — пишут они, — определенно стал и за самостоя­тельность (беспартийность) союзов, т. е. отверг точку зрения и большевиков, и мень­шевиков». Это выводится из следующих слов штутгартской резолюции: «У каждой из этих двух организаций (партии и профсоюза) есть соответствующая ее природе об­ласть, в которой она должна действовать вполне самостоятельно. Но наряду с этим су­ществует все расширяющаяся область» и т. д., как цитировано выше. Нашлись же такие шутники, которые это требование «самостоятельности» профсоюзов в «соответствую­щей их природе области» смешали с вопросом о беспартийности союзов или о тесном сближении их с партией в области политики и задач социалистической революции!

Таким-то образом наши эсеры совершенно замяли основной принципиальный во­прос об оценке теории «нейтральности», которая на деле служит укреплению влияния буржуазии на пролетариат. Вместо этого принципиального вопроса, они предпочли го­ворить только о русских специально отношениях, когда есть налицо несколько социа­листических партий, и притом говорить с ложным освещением того, что было в Штут­гарте. «Ссылаться здесь на туманность штутгартской резолюции не приходится, — пи­шет «Знамя Труда», —

Меньшевики излагали в ноябре 1905 г. не ортодоксальные, а вульгарные взгляды на нейтральность, пусть запомнят это гг. эсеры!

__________________ НЕЙТРАЛЬНОСТЬ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ СОЮЗОВ________________ 431

ибо всякую туманность и всякое сомнение разрушил г. Плеханов, выступивши на меж­дународном съезде в качестве официального представителя партии, и пока мы еще не имеем соответствующего заявления Центрального с.-д. Комитета, что «такое выступле­ние тов. Плеханова дезорганизует ряды единой партии»... Гг. эсеры! Вы, конечно, впра­ве иронизировать над тем, что наш ЦК призвал к порядку Плеханова. Вы вправе ду­мать, что можно уважать, к примеру скажем, партию, не осуждающую официально ка-детолюбие г-на Гершуни. Но зачем же говорить прямую неправду? Плеханов не был на Штутгартском конгрессе представителем с.-д. партии, а был лишь одним из 33 делега­тов ее. И представлял он взгляды не партии с.-д., а теперешней меньшевистской оппо­зиции по отношению к партии с.-д. и к ее лондонским решениям. Эсеры не могут не знать этого и говорят они, значит, заведомую неправду.

«... В комиссии, рассматривавшей вопрос о взаимоотношениях профессиональных союзов и полити­ческой партии, он (Плеханов) сказал буквально следующее: «В России 11 революционных организаций, с какой же из них должны профессиональные союзы вступить в связь?.. Внесение в профессиональные союзы политических разногласий было бы в России вредным». На это все члены комиссии единогласно заявили, что так и нельзя понимать резолюцию конгресса, что они «отнюдь не вменяют профессиональ­ным союзам и их членам в обязанность состоять членами с.-д. партии», т. е. они, как и указано в резолю­ции, требуют «совершенной самостоятельности» их» (курсив «Знамени Труда»).

Путаете вы, господа из «Знамени Труда»! В комиссии один бельгийский товарищ спросил, можно ли обязывать членов профессиональных союзов вступать в с.-д. пар­тию, и ему все ответили, что нельзя. А, с другой стороны, Плеханов внес в резолюцию поправку: «причем не следует упускать из виду единство профессиональной организа­ции», и эта поправка была принята, но не единогласно (тов. Воинов, представлявший взгляды РСДРП, голосовал за поправку и голосовал, по нашему мнению, правильно). Вот как было дело.

Социал-демократы никогда не должны упускать из виду единства профессиональной организации. Это совершенно справедливо. Но это относится и к эсерам,

432__________________________ В. И. ЛЕНИН

которых мы приглашаем подумать об этом «единстве профессиональной организации», когда она провозгласит свою тесную связь с с.-д.! О том, чтобы «вменять в обязан­ность» членам союзов входить в партию с.-д., никто никогда и не думал: это эсерам от страха померещилось. Но чтобы Штутгартский съезд запретил профессиональным сою­зам объявлять о своей тесной связи с социал-демократической партией или проводить на деле, в жизни, такую связь, это сказки.

«Русские с.-д., — пишет «Знамя Труда», — ведут самую неуклонную и энергичную кампанию для завоевания профессиональных союзов и подчинения их своему партий­ному руководству. Большевики это делают прямо и открыто... меньшевики избрали бо­лее окольный путь»... Правильно, гг. эсеры! Во имя авторитета рабочего Интернацио­нала вы вправе требовать от нас, чтобы мы вели эту кампанию тактично, выдержанно, «не упуская из виду единства профессиональной организации». Мы со всей охотой признаем это и требуем от вас признания того же, но от кампании мы не откажемся!

Но ведь Плеханов сказал, что вредно вносить в союзы политические разногласия... Да, Плеханов сказал эту глупость, и гг. эсеры, естественно, должны были уцепиться за нее, как всегда цепляются они за все, наименее заслуживающее подражания. Но руко­водством должны служить не слова Плеханова, а резолюция конгресса, применение ко­торой невозможно без «внесения политических разногласий». Вот вам маленький при­мер. Резолюция конгресса говорит, что профессиональные союзы не должны руково­диться «теорией гармонии интересов между трудом и капиталом». Мы, с.-д., утвержда­ем, что аграрная программа, требующая в буржуазном обществе уравнительности рас­пределения земли, построена на теории гармонии интересов труда и капитала. Мы все­гда выскажемся против того,

Теперь даже некоторые эсеры сознали это и сделали таким образом решительный шаг к марксизму. См. очень интересную новую книгу гг. Фирсова и Якобия, о которой мы вскоре подробно побеседуем с читателями «Пролетария»¹³⁹.

__________________ НЕЙТРАЛЬНОСТЬ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ СОЮЗОВ________________ 433

чтобы из-за такого разногласия (или даже из-за разногласия с рабочими-монархистами) раскалывать единство стачки и т. п., но мы всегда будем «вносить это разногласие» в рабочую среду вообще, во все рабочие союзы в частности.

Так же неумна ссылка Плеханова на 11 партий. Во-1-х, не в одной России есть раз­ные социалистические партии. Во-2-х, в России только две сколько-нибудь серьезно конкурирующие социалистические партии, с.-д. и с.-р., ибо национальные партии ва­лить в общую кучу совсем нелепо. В-З-х, вопрос об объединении действительно социа­листических партий — совсем особый вопрос; примешивая его, Плеханов запутывает дело. Мы должны всегда и всюду отстаивать сближение союзов с социалистической партией рабочего класса, а какая партия в той или иной стране, среди той или иной на­циональности является действительно социалистической и действительно партией ра­бочего класса — это вопрос особый, и решают его не резолюции международных съез­дов, а ход борьбы между национальными партиями.

До какой степени ошибочны в этом вопросе рассуждения тов. Плеханова, это осо­бенно наглядно показывает его статья в № 12 «Современного Мира» за 1907 год. На стр. 55-ой Плеханов приводит указание Луначарского на то, что нейтральность союзов отстаивается немецкими ревизионистами. Плеханов отвечает на это указание: «Реви­зионисты говорят: союзы должны быть нейтральными, а разумеют под этим: союзы на­до использовать для борьбы с ортодоксальным марксизмом». И Плеханов заключает: «Устранение нейтральности профессиональных союзов ничему тут не поможет. Если мы поставим союзы даже в тесную формальную зависимость от партии, а в партии вос­торжествует «идеология» ревизионистов, то устранение нейтральности союзов будет лишь новой победой «критиков Маркса»».

Это рассуждение представляет из себя образчик столь обычного у Плеханова приема увернуться от вопроса и замять существо спора. Если в партии действительно

434__________________________ В. И. ЛЕНИН

восторжествует идеология ревизионистов, то это не будет социалистическая партия ра­бочего класса. Речь идет вовсе не о том, как складывается такая партия, какая борьба и какие расколы при этом бывают. Речь идет о том, что в каждой капиталистической стране существует социалистическая партия и союзы, и наше дело определить основ­ные отношения между ними. Классовые интересы буржуазии неизбежно порождают стремление ограничить союзы мелкой и узкой деятельностью на почве существующего строя, отдалить их от всякой связи с социализмом, и теория нейтральности есть идей­ное облачение этих буржуазных стремлений. Ревизионисты внутри с.-д. партий всегда проложат себе дорогу так или иначе в капиталистическом обществе.

Конечно, в начале политического и профессионального рабочего движения в Европе можно было отстаивать нейтральность союзов, как средство расширить первоначаль­ную базу пролетарской борьбы в эпоху ее сравнительной неразвитости и отсутствия систематического буржуазного воздействия на союзы. В настоящее время с точки зре­ния международной социал-демократии отстаивать нейтральность союзов совсем уже неуместно. Можно только улыбнуться, читая уверения Плеханова, что «Маркс и теперь стоял бы в Германии за нейтральность союзов», особенно когда такой аргумент строит­ся на одностороннем толковании одной «цитаты» из Маркса, при игнорировании всей совокупности заявлений Маркса и всего духа его учения.

«Я стою за нейтральность, понимаемую в бебелевском, а не в ревизионистском смысле», — пишет Плеханов. Говорить так — значит креститься Бебелем и при этом все же лезть в болото. Слов нет, Бебель такой крупный авторитет в международном движении пролетариата, такой опытный практический вождь, такой чуткий к запросам революционной борьбы социалист, что он в девяноста девяти случаях из ста вылезал сам из болота, когда ему случалось оступаться, и вытаскивал тех, кто хотел идти за ним. Бебель ошибался и тогда, когда в Бреславле (в 1895 г.) отстаивал вместе

__________________ НЕЙТРАЛЬНОСТЬ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ СОЮЗОВ________________ 435

с Фольмаром аграрную программу ревизионистов, и тогда, когда настаивал (в Эссене) на принципиальном различии оборонительной и наступательной войны, и тогда, когда готов был возвести в принцип «нейтральность» союзов. Мы охотно верим, что если Плеханов будет залезать в болото только вместе с Бебелем, то это будет случаться с ним не часто и ненадолго. Но мы все же думаем, что подражать Бебелю следует не то­гда, когда Бебель ошибается.

Говорят — и Плеханов особенно напирает на это, — что нейтральность нужна для объединения всех рабочих, приходящих к мысли о необходимости улучшить свое ма­териальное положение. Но говорящие это забывают, что современная ступень развития классовых противоречий неизбежно и неминуемо вносит «политические разногласия» даже в вопрос о том, каким образом следует добиваться этого улучшения в пределах современного общества. Теория нейтральности союзов в отличие от теории о необхо­димости тесной связи их с революционной социал-демократией ведет неминуемо к предпочтению таких средств этого улучшения, которые означают притупление классо­вой борьбы пролетариата. Наглядный пример тому (связанный кстати с оценкой одного из интереснейших эпизодов новейшего рабочего движения) дает нам та самая книжка «Современного Мира», в которой Плеханов защищает нейтральность. Рядом с Плеха­новым мы видим здесь г-на Э. П., восхваляющего известного вождя английских желез­нодорожных рабочих Ричарда Белла, который покончил компромиссом конфликт рабо­чих с директорами компаний. Белл объявляется «душой всего железнодорожного рабо­чего движения». «Нет никакого сомнения, — пишет г. Э. П., — что благодаря своей спокойной, обдуманной и выдержанной тактике Белл завоевал безусловное доверие ас­социации железнодорожных служащих, члены которой готовы, без колебания, всюду последовать за ним» (75 стр. № 12 «Современного Мира»). Такая точка зрения не слу­чайно, а по существу дела связана с нейтрализмом, который на первый план выдвигает объединение рабочих для улучшения их

436__________________________ В. И. ЛЕНИН

положения, а не объединение для борьбы, способной принести пользу делу освобожде­ния пролетариата.

Но эта точка зрения совсем не соответствует взглядам английских социалистов, ко­торые, наверное, очень удивились бы, узнав, что хвалители Белла пишут, не встречая возражений, в одном журнале с видными меньшевиками вроде Плеханова, Иорданско­го и К⁰.

Английская социал-демократическая газета «Justice» в передовице 16-го ноября писала по поводу соглашения Белла с железнодорожными компаниями: «Мы вполне согласны с почти всеобщим тред-юнионистским осуждением этого так называемого мирного договора»... «он совершенно разрушает самый смысл существования тред-юниона»... «Это нелепое соглашение... не может связывать рабочих, и они хорошо сде­лают, если отвергнут его». А в следующем номере, от 23 ноября, Бернет писал об этом соглашении в статье, озаглавленной «Опять продали!»: «Три недели тому назад Соеди­ненное общество железнодорожных служащих было одним из самых могущественных тред-юнионов в Англии; теперь оно сведено на уровень общества взаимопомощи». «И перемена эта произошла не потому, что железнодорожники боролись и потерпели по­ражение, а потому, что их вожди умышленно или по тупоумию своему продали их ка­питалистам до борьбы». И редакция газеты добавляет, что аналогичное письмо прислал ей один «наемный рабочий железнодорожной компании Мидланд».

Но, может быть, это «увлечение» «слишком революционных» эсдеков? Нет. Орган умеренной партии, «Независимой рабочей партии» (I.L.P.), которая не хочет даже на­звать себя социалистической, «Labour Leader» от 15 ноября поместил письмо желез­нодорожника тред-юниониста, заявляющего в ответ на похвалы, расточаемые всей ка­питалистической прессой (начиная от радикальной «Reynolds' Newspaper» и кончая консервативной «Times») Беллу, что проведенное им соглашение есть «самое пре­зренное, какое только было в истории тред-юнионизма», и называющего Ричарда Белла «маршалом Базэном тред-юнионист-

__________________ НЕЙТРАЛЬНОСТЬ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ СОЮЗОВ________________ 437

ского движения». Рядом другой железнодорожник требует «призвать к ответу Белла» за это злосчастное соглашение, «осудившее рабочих на семилетнюю каторгу». И редакция умеренного органа в передовице того же номера называет соглашение «Седаном бри­танского тред-юнионистского движения». «Никогда не было такого удобного случая, чтобы показать в национальном масштабе силу организованного труда», — среди рабо­чих царил «невиданный энтузиазм» и желание борьбы. Статья заканчивается едким со­поставлением рабочей нужды и торжества «господина Ллойда Джорджа (министр, сыг­равший роль лакея капиталистов) и господина Белла, готовящих банкеты».

Только самые крайние оппортунисты, фабианцы, чисто интеллигентская организа­ция, одобрили это соглашение, вызвав этим краску стыда даже в сочувствующем фаби­анцам журнале «The New Age»¹⁴⁵, который вынужден был признать, что если буржуаз­но-консервативная «Times» целиком перепечатала соответственное заявление цен­трального комитета фабианцев, то зато, кроме этих господ, «ни одна социалистическая организация, ни один тред-юнион, ни один выдающийся вожак рабочих» (стр. 101, но­мер от 7 декабря) не высказался за соглашение.

Вот вам образчик применения нейтральности плехановским сотрудником, г-ном Э. П. Вопрос касался не «политических разногласий», а улучшения положения рабочих в данном обществе. За «улучшение» ценой отказа от борьбы и сдачи на милость капиталу высказалась вся буржуазия Англии, фабианцы и г. Э. П., за коллективную борьбу рабо­чих — все социалисты и тред-юнионисты рабочие. И Плеханов будет продолжать те­перь проповедовать «нейтральность», а не тесное сближение союзов с социалистиче­ской партией?

«Пролетарий» № 22, Печатается по тексту

(3 марта) 19 февраля 1908 г. газеты «Пролетарий»

О ПРОИСШЕСТВИИ С КОРОЛЕМ ПОРТУГАЛЬСКИМ

Буржуазная пресса, даже самого либерального и «демократического» направления, не может обойтись без черносотенной морали, обсуждая умерщвление португальского авантюриста.

Вот, например, специальный корреспондент одной из самых лучших буржуазно-демократических газет Европы, «Франкфуртской Газеты»¹⁴⁶. Он начинает свой рас­сказ с полушутливого сообщения о том, как стая корреспондентов бросилась — точно на добычу — в Лиссабон тотчас после получения сенсационного известия. Я оказался — пишет сей господин — в одном спальном отделении с одним известным лондонским журналистом, который стал хвастаться своей опытностью. По такому же поводу он, ви­дите ли, ездил уже в Белград и может считать себя «специальным корреспондентом на случай цареубийств».

... Да, приключение с королем португальским является поистине «профессиональ­ным несчастным случаем» королей.

Неудивительно, что могут явиться профессиональные, корреспонденты, описываю­щие профессиональные «неудачи» их величеств...

Но, как ни силен у подобных корреспондентов элемент дешевой и вульгарной сенса­ции, а правда все же иногда пробивает себе дорогу. «Один купец, живущий в самом оживленном торговом квартале», рассказал корреспонденту «Франкфуртской Газеты» следующее: «Тотчас,

__________________ О ПРОИСТТТКСТВИИ С КОРОЛЕМ ПОРТУГАЛЬСКИМ_______________ 439

как я узнал о событии, я вывесил траурный флаг. Очень скоро, однако, ко мне стали приходить покупатели и знакомые, спрашивая, не сошел ли я с ума, не задался ли я це­лью испортить свои дружеские связи. Я спросил их, неужели никто не испытывает чув­ства сострадания. Вы не поверите, м. г., какие ответы получил я на это! И вот я убрал прочь траурный флаг».

Приводя этот рассказ, либеральный корреспондент рассуждает:

«Народ, по природе своей столь добродушный и любезный, как португальский, прошел, видимо, дур­ную школу, прежде чем он научился ненавидеть так безжалостно даже в могиле. И если это правда, — а это, несомненно, правда и, умолчав о ней, я бы извратил историческую истину, — если не только подоб­ные немые демонстрации изрекают свой суд над коронованной жертвой, если на каждом шагу вы можете слышать, и притом от «людей порядка», бранные слова по адресу убитого, то естественным является стремление изучить то редкое сцепление обстоятельств, которое до такой степени делает ненормальной психологию народа. Ибо народ, который не признает за смертью даже старого священного права иску­пать все земные прегрешения, такой народ либо должен быть уже морально выродившимся, — либо должны быть условия, порождающие необъятное чувство ненависти, которое затемняет ясный взгляд справедливой оценки».

О, гг. либеральные лицемеры! Отчего это не провозглашаете вы моральными вырод­ками тех французских ученых и писателей, которые до сих пор ненавидят и бешено бранят не только деятелей Коммуны 1871 года, но даже деятелей 1793 года? не только борцов пролетарской революции, но даже борцов буржуазной революции? Оттого, что «нормальным» и «моральным» для «демократических» лакеев современной буржуазии является «добродушное» перенесение народом каких угодно бесчинств, гнусностей и зверств со стороны коронованных авантюристов.

Иначе — продолжает корреспондент (т. е. иначе как посредством исключительных условий) — «нельзя было бы понять такого явления, что уже сегодня одна монархиче­ская газета говорит чуть не с большим чувством печали о невинных жертвах из народа, чем о короле, и мы видим уже теперь с полной ясностью, как начинают образовываться легенды, которые окружат

440__________________________ В. И. ЛЕНИН

ореолом славы убийц. В то время, как при всех почти покушениях политические пар­тии торопятся отряхнуть от себя убийц, — португальские республиканцы прямо гор­дятся тем, что из их рядов вышли «мученики и герои 1-го февраля»...

Буржуазный демократ переусердствовал до того, что готов объявить «революцион­ной легендой» — уважение португальских граждан к людям, которые пожертвовали собой для устранения издевавшегося над конституцией короля!

Корреспондент другой буржуазной газеты миланской «Corriere della Sera» расска­зывает о свирепстве португальской цензуры после цареубийства. Телеграмм не пропус­кают. Министры и короли не отличаются «добродушием», которое так нравится чест­ным буржуа у народных масс! Коль война — так по-военному, справедливо рассужда­ют португальские авантюристы, занявшие место убитого короля. Трудности сообщения сказываются не меньше, чем на войне. Приходится посылать сообщения обходным пу­тем, сначала почтой на Париж (может быть, на какой-нибудь частный адрес) и уже от­туда передавать в Милан. «Даже в России, — пишет корреспондент 7 февраля, — во время самых горячих революционных периодов цензура никогда так не свирепствова­ла, как теперь в Португалии».

«Некоторые республиканские газеты, — сообщает этот корреспондент от 9 февраля н. ст., — пишут сегодня (в день похорон короля) таким языком, который я абсолютно не решаюсь повторить в телеграмме». В сообщении от 8-го февраля, попавшем позже, чем предыдущее, по месту назначения, приводится отзыв газеты «Pays» о процедуре похорон:

«Проносят тленные останки двух монархов — ненужный прах разваливающейся монархии, — кото­рая держалась изменой и привилегиями, — которая своими преступлениями запятнала два столетия на­шей истории».

«Конечно, это газета республиканская, — прибавляет корреспондент, — но разве не красноречиво появление статьи с такими фразами в день похорон короля?»

- «Вечерний Курьер». Ред.

- «Страна». Ред.

__________________ О ПРОИСТТТКСТВИИ С КОРОЛЕМ ПОРТУГАЛЬСКИМ_______________ 441

Мы, с своей стороны, добавим только, что можем пожалеть об одном: о том, что республиканское движение в Португалии недостаточно решительно и открыто распра­вилось со всеми авантюристами. Мы жалеем о том, что в происшествии с королем пор­тугальским явно виден еще элемент заговорщического, т. е. бессильного, в существе своем не достигающего цели, террора при слабости того настоящего, всенародного, действительно обновляющего страну террора, которым прославила себя Великая фран­цузская революция. Возможно, что республиканское движение в Португалии подни­мется еще выше. Сочувствие социалистического пролетариата всегда будет на стороне республиканцев против монархии. Но до сих пор в Португалии удалось только напу­гать монархию убийством двух монархов, а не уничтожить монархию.

Социалисты во всех европейских парламентах выразили, кто как умел и кто как мог, свое сочувствие португальскому народу и португальским республиканцам, свое отвра­щение к правящим классам, представители которых осуждали убийство авантюриста и выражали сочувствие его преемникам. Одни социалисты прямо заявили в парламентах свои взгляды, другие — вышли из залы во время заявлений симпатии к «пострадав­шей» монархии. Вандервельде в бельгийском парламенте выбрал «средний» — самый плохой — путь, вымучив из себя фразу, что он чтит «всех мертвых», т. е. значит и ко­роля, и убийц его. Надеемся, что Вандервельде останется одинок среди социалистов всего мира.

Республиканская традиция сильно ослабела у социалистов Европы. Это понятно и отчасти может быть оправдано, — именно постольку, поскольку близость социалисти­ческой революции отнимает практическое значение у борьбы за буржуазную республи­ку. Но не редко ослабление республиканской пропаганды означает не живость стрем­ления к полной победе пролетариата, а слабость сознания революционных задач проле­тариата вообще. Недаром Энгельс в 1891 году, критикуя проект Эрфуртской програм­мы, со всей энергией указывал немецким рабочим на значение борьбы

442__________________________ В. И. ЛЕНИН

за республику, на возможность того, что и в Германии такая борьба станет очередью Дня¹⁴⁷.

У нас в России борьба за республику имеет непосредственное практическое значе­ние. Только самые жалкие мещанские оппортунисты вроде энесов или «эсдека» Мали-шевского (см. о нем «Пролетарий» № 7) могли сделать из опыта русской революции вывод о том, что борьба за республику отодвигается в России на второй план. Напро­тив, именно опыт нашей революции доказал, что борьба за уничтожение монархии не­разрывно связана в России с борьбой за землю для крестьян, за свободу для всего наро­да. Именно опыт нашей контрреволюции доказал, что борьба за свободу, не задеваю­щая монархию, это — не борьба, а мещанская трусость и дряблость или прямой обман народа карьеристами буржуазного парламентаризма.

Дата добавления: 2015-08-05