Жизненный мир младенца

Несмотря на кризис новорожденности, ребенок в пер­вые месяцы жизни еще сохраняет основные черты просто­го и легкого жизненного мира и соответствующее ему пер­вичное согласие с миром. Прежде всего это относится ко времени новорожденности, в течение которого ребенок до 80% времени проводит во сне и которое, как отмечал Л.С. Выготский, близко к внутриутробному развитию. На­помним, что в это время все потребности младенца удов­летворяются взрослым, т.е. для него самого они удовлетво­ряются как бы непосредственно.

Практическое отсутствие собственной активности во взаимодействии с внешней средой сказывается и в типич­ной для простого и легкого жизненного мира непроявлен­ности психики. Согласно экспериментальным данным, выполненным под руководством П. Фресса, эмоциональ­ные реакции ребенка примерно до возраста 3 месяцев не­дифференцированы или слабо дифференцированы.

Еще одним подтверждением сохранения простого и лег­кого мира в первые месяцы жизни являются первичные круговые реакции, простейшие движения, выполняемые ребенком ради самих движений, т.е. ради самого процесса движений. Это безусловный признак легкости внешнего аспекта жизненного мира. Таким образом, в первые меся­цы жизни младенца онтогенез жизненного мира единооб­разен, он во всех случаях сохраняет первичную форму жиз­ни, подконтрольную принципу удовольствия.

Вместе с тем уже в первые месяцы после рождения исход­ный простой и легкий жизненный мир, сведенный к немно­гим как бы непосредственно удовлетворяемым биологичес­ким потребностям, постепенно начинает расширяться. Это происходит главным образом за счет развивающегося обще­ния с матерью. Можно полагать, что в соответствии с рас­смотренным В. К. Вилюнасом механизмом мотивационного обусловливания мать вначале становится сопутствующим раз­дражителем — стимулом, эмоционально воспринимаемым в связи с потребностью в пище. Затем эмоциональная реакция на мать как на сопутствующий стимул постепенно смещает­ся на сам процесс общения с матерью. Не исключено, что начало этого смещения закладывается уже в конце новорож­денности, когда появляется комплекс оживления. Во всяком случае, сложные условно-рефлекторные связи начинают фор­мироваться уже на втором месяце жизни.

Постепенно процесс эмоционального общения с мате­рью становится более значимым, чем получаемая пища. Со­гласно Э. Эриксону, кормление начинает занимать «лишь ограниченное место и фрустрации при кормлении могут с лихвой компенсироваться эмоционально-мимическими способами общения ребенка со взрослым». Таким образом, в расширяющемся жизненном мире первичное материаль­но-телесное согласие с миром органично замещается иной, более высокой формой согласия. Э. Эриксон отмечает, что «сформировавшееся социальное доверие как бы прони­зывает весь организм ребенка, проявляясь в глубине сна, легкости его кормления и ненапряженности внутренних органов».

Второе направление в развитии жизненного мира мла­денца связано с его предметно-познавательной деятельно­стью. Начиная с возраста 5 месяцев (со стадии вторичных круговых реакций, по Ж. Пиаже), ребенок все более ин­тенсивно манипулирует предметами, познавая окружаю­щий мир вещей посредством представлений действием. В предметно-познавательной деятельности ребенка можно выделить две стороны: игровую и собственно познаватель­ную. Согласно Ж. Пиаже, игра соответствует процессу ас­симиляции (см. § 1 главы 7) — в ней повторяются уже освоенные ребенком действия. Можно сказать, что в игре «реальность адаптируется к собственным потребностям ре­бенка». Собственно познавательные же действия связаны с целью их осмысления, они «включают в себя функцию при­способления к реальности». Вместо с тем С. Миллер отмеча­ет, что «провести различия между действиями, направлен­ными на освоение навыков, и игрой — достаточно сложно. Смех и другие признаки удовольствия сопровождают и игры, и восприятие нового». Это значит, что между игрой и вос­приятием нового, исследовательским поведением.ребенка нет четких границ — и то и другое осуществляется ради са­мого процесса деятельности, ради интереса к нему. Иными словами, все стороны жизни ребенка при оптимальных ус­ловиях развития для него увлекательны, полны интереса и радости (удовольствия). Это роднит его жизненный мир с тем исходным, первичным жизненным миром, с которым он появился на свет. В известном смысле этот первичный жизненный мир продолжается. Но уже есть основное отли­чие: с каждым месяцем все большее место в нем начинает занимать собственно деятельность, внешняя активность и развивающаяся в связи с деятельностью психика.

Ребенок рождается с еще допсихической по своей сути формой жизни, главная особенность которой — непосредствен­ность удовлетворения потребностей, сведенных, по суще­ству, к одной общей потребности — потребности в поддер­жании жизни. Непосредственность удовлетворения потребно­стей обеспечивает первичное согласие с миром. В то же время именно непосредственность удовлетворения потребностей является тем общим, что объединяет допсихическую (по А.Н. Леонтьеву — «внутреннюю») жизнедеятельность как с игровой и познавательной деятельностью детей, так и с сущ­ностными связями с миром, формирующимися с конца дош­кольного возраста. Во всех этих видах деятельности потреб­ность и соответствующий ей мотив слиты с самим процессом деятельности, т.е. соответствующей стороной жизни.

Таким образом, между первичным и сущностным согла­сием с миром в онтогенезе ребенка существуют промежу­точные его формы, связанные как с общением с близкими людьми (в младенчестве — с матерью), так и со всеми вида­ми игровой и предметно-познавательной деятельности. Для всех них характерен феномен непосредственности удовлет­ворения потребностей, который и является показателем со­гласия с миром. Этот феномен обусловлен слиянием мотива деятельности с самим ее содержанием.

Помимо деятельностного характера формирующихся свя­зей с миром, расширяющееся жизненное пространство мла­денца отличается от первичного жизненного мира появлени­ем начальной формы трудности — различных препятствий в рамках развивающейся предметно-познавательной деятель­ности. Они связаны с необходимостью как чисто физических усилий, так и освоения новых схем познавательных действий. Однако интерес к самому процессу деятельности обусловли­вает незначимость этой первичной трудности и, соответствен­но, сохранение согласия с миром.

Итак, при полноценном эмоциональном общении с матерью и достаточно насыщенной и многообразной пред­метно-познавательной игровой деятельности жизненный мир младенца формируется в условиях естественного заме­щения первичного материально-телесного согласия с ми­ром согласием более высокого уровня. Этот более высокий уровень согласия с миром обусловлен непосредственным удовлетворением возникающих потребностей в общении и предметно-познавательной деятельности.

Нарушения согласия с миром в младенческом возрасте связаны с фрустрированием указанных двух сторон его жизни. Прежде всего это касается главной из них — общения с матерью или замещающим ее лицом. Выше (§ 4 главы 1) отмечалось, что отсутствие эмоционального общения со взрослым приводит к значительной задержке психического развития младенца (явление госпитализма). С неполноцен­ностью этого общения Э. Эриксон связывал отсутствие глав­ного новообразования периода младенчества — базового доверия (доверия к миру). В отечественной психологии цен­тральным возрастным новообразованием младенческого пе­риода считается потребность в общении со взрослым, весь­ма близкая эриксоновскому доверию к миру. По существу, это несколько разные аспекты одного и того же явления. Но даже в том случае, если эмоциональное общение со взрос­лым не фрустрировано полностью и потребность в общении формируется, те или иные проявления его неполноценнос­ти обусловливают значимую трудность жизненного мира младенца и соответственно нарушают согласие с миром.

Отсутствие условий для разнообразной и содержатель­ной предметно-познавательной деятельности вследствие недостаточного внимания взрослых к этой стороне жизни младенца также может привести к появлению значимой трудности внешнего аспекта жизненного мира. Как и при дефиците общения со взрослым формируется не простой и «как бы легкий» (когда трудность внешнего мира незначи­ма), а простой и трудный жизненный мир.

Можно полагать, что в младенческом периоде обычно имеют место благоприятные для оптимального развития жизненного мира условия. Большинство детей, по всей ве­роятности, завершают его без существенных нарушений согласия с миром. Об этом свидетельствует, в частности, в большинстве случаев сравнительно спокойное протекание кризиса 1 года. Кроме того, рассмотренные выше фрустрирующие факторы одновременно являются и факторами общей задержки психического развития, включая разви­тие психических функций. Благополучие в этом отноше­нии с большой степенью вероятности позволяет судить и об оптимальности развития жизненного мира.

Итак, годовалый ребенок, вступая в новый период -раннее детство — уже многое может: он ходит или хотя бы пытается ходить; выполняет различные действия с пред­метами; его действия и восприятие можно организовать с помощью речи, так как он понимает обращенные к нему слова взрослых. Он начинает говорить и, хотя его речь си­туативна, непонятна большинству окружающих, его воз­можности общения с близкими людьми значительно рас­ширяются. Познавательное и эмоциональное развитие ре­бенка основывается в первую очередь на потребности об­щения со взрослыми — центральном новообразовании дан­ного возрастного периода.

Имея сразу после рождения первичный простой и лег­кий тип жизненного мира (состоящий только из биологи­ческих потребностей, удовлетворяющихся взрослым, т.е. субъективно непосредственно), младенец начинает посте­пенно все более активно взаимодействовать с окружающей средой. Появляющаяся при этом трудность внешнего ас­пекта жизненного мира в большинстве случаев не стано­вится значимой.

Глава 2. Раннее детство (от 1 года до 3 лет)

Родившись, ребенок отделяется от матери физически, но биологически связан с нею еще длительное время. В конце младенчества, приобретая некоторую самостоятельность, он становится биологически независимым. Начинает раз­рушаться ситуация неразрывного единства ребенка и взрос­лого — ситуация «Мы», как назвал ее Л.С. Выготский. А вот следующий этап — психологическое отделение от матери -наступает уже в раннем детстве. Это связано с тем, что у ребенка не только возникают новые физические возмож­ности, но и интенсивно развиваются психические функ­ции, а к концу периода появляются первоначальные осно­вы (зачатки) самосознания.

Дата добавления: 2015-08-05