Работа по дому как способ себя занять 4 страница

В марте 1962 года корреспондент отметил в Redbook новый феномен на пригородной сцене: «молодые отцы чувствуют себя как в ловушке»:

«Многие мужья чувствуют, что их жёны, уверенно цитируя авторитетов в управлении домом, выращивании детей и любви в браке, установили жёсткий и плотный график семейной жизни, который оставляет мало места авторитету и точке зрения мужа. (Один муж сказал: «С тех пор, как я женился, я чувствую, что потерял всё своё существо. Я больше не чувствую себя мужчиной. Я ещё молод, но мало что получаю от жизни. Мне не нужны советы, но я иногда чувствую, как будто что-то оборвалось внутри»). Мужчины называли своих жён в качестве главного источника фрустрации, вместо детей, работников, финансов, родственников, общества и друзей … Молодой отец больше не свободен совершать собственные ошибки или использовать своё влияние во время семейного кризиса. Его жена, уже прочитавшая 7 главу, точно знает, что надо делать».

Далее в статье цитируется социальный работник:

«Настойчивость современных жён в достижении сексуального удовлетворения для себя может вызвать главную проблему их мужей. Мужа могут раздразнить, обольстить и задобрить, чтобы он вёл себя как опытный любовник. Но если его жена презирает и упрекает его, как будто он доказал свою неспособность отнести чемодан вверх по лестнице, у неё начинаются проблемы. … Тревожно замечать, что через пять лет после свадьбы значительное количество американских мужей изменяли жёнам, а ещё большее количество серьёзно соблазнены на это. Часто неверность в меньшей степени поиск удовольствия, чем средство самоутверждения».

Четыре года назад я брала интервью у некоторого количества жён на некой псевдо-сельской дороге в фешенебельном пригороде. У них было всё, что они хотели: хорошие дома, дети, внимательные мужья. Сейчас на той же дороге увеличивается наплыв домов мечты, в которых, по разнообразным и многочисленным причинам, жёны теперь живут одни с детьми, в то время как мужья — доктора, юристы, руководители счетов — переехали в город. Разводы в Америке, согласно социологическим исследованиям, почти во всех случаях инициируется мужем, даже если для видимости его получает жена. Разумеется, существует множество причин для развода, но главная среди них, похоже, увеличивающееся отвращение и враждебность мужчин по отношению к женским жерновам, висящим на их шеях, враждебность, которая не всегда направлена на жён, но и на матерей, и на женщин, с которыми они работают — по сути, на всех женщин вообще.

Согласно Кинси, сексуальное высвобождение для большинства американских мужей среднего класса не в отношениях с жёнами после пятнадцатого года брака. В 55 один из двух американских мужчин вступает во внебрачные связи. Эти поиски секса у мужчин — офисная романтика, обычные или напряжённые отношения, даже обезличенный секс ради секса, высмеянный в недавнем фильме The Apartment — в половине случаев мотивирован просто необходимостью убежать от пожирающей жены. Иногда мужчина ищет человеческих отношений, которые потерялись, когда он стал просто приложением к агрессивной «домашней карьере» его жены. Иногда отвращение к жене заставляет его искать в сексе объект, абсолютно отделённый от любых человеческих отношений. Иногда, чаще в фантазиях, чем в реальности, он ищет девочку-ребёнка, Лолиту, в качестве сексуального объекта, чтобы сбежать от этой взрослой женщины, которая посвящает всю свою агрессивную энергию, впрочем, как и сексуальную, жизни через него. Нет сомнений, что этот мужской произвол против женщин — и неизбежно против секса — невероятно увеличился во времена загадки женственности. Как один мужчина пишет в письме в Village Voice, газеты Нью-Йоркской деревни Гринвич в феврале 1962 года: «Больше нет проблемы в том, слишком ли хороша White, чтобы выйти за Black (или наоборот). Проблема в том, достаточно ли хороши женщины, чтобы выходить за мужчин, так как женщины выходят из моды». (Предполагается, что White и Black здесь — фамилии, однако, возможно, это и не так — прим. перев.)

Общественный символ этой мужской враждебности — уход американских драматургов и романистов от проблем мира к одержимости образами хищных женщин, пассивных замученных мужских персонажей (в гомо- или гетеросексуальной одежде), неразборчивыми незрелыми героинями и физическими деталями зафиксированного сексуального развития. Это особый мир, но не настолько особый, чтобы миллионы женщин и мужчин, мальчиков и девочек не могли отождествиться с ним. «Внезапно, прошлым летом» Теннесси Уильямса — вопиющий пример этого мира.

Стареющий гомосексуалист из старинной южной семьи, преследуемый чудовищными птицами, пожирающими детёнышей морских черепах, потратил свою жизнь на погоню за потерянной золотой молодостью. Он сам был «съеден» своей обольстительно женственной матерью, точно так же, как в конце буквально съеден бандой мальчишек. Значимо то, что герой этой пьесы никогда не появляется; у него нет лица, нет тела. Единственный несомненно «реальный» персонаж — мать-людоедка. Она появляется снова и снова в пьесах Уильямса и в пьесах и романах его современников, вместе с гомосексуальными сыновьями, дочерьми-нимфоманками и мстительными Дон Жуанами. Все эти пьесы — неистовый вопль одержимой любви-ненависти по отношению к женщинам. Значимо то, что абсолютное большинство этих пьес написаны писателями с Юга, где «женственность», которую закрепляет загадка, остаётся нетронутой.

Это мужское возмущение, несомненно, результат непримиримой ненависти к паразитирующим женщинам, которые не позволяют своим мужьям и сыновьям вырасти, которые оставляют их погружёнными в этот болезненный уровень сексуальных фантазий. Фактически мужчины тоже удалены сейчас от огромного мира реальности и вовлечены в чахлый мир сексуальных фантазий, в котором их дочери, жены и матери вынуждены были искать «реализацию». И для мужчин тоже секс принимает нереальный характер фантазии — обезличенной, неудовлетворяющей и, в конце концов, нечеловеческим.

Есть ли здесь, в конце концов, связь между тем, что происходит с женщинами в Америке и всё более явной мужской гомосексуальностью? Согласно загадке женственности, «маскулинизация» американских женщин, вызванная эмансипацией, образованием, равными правами, карьерой, порождает поколение всё более «женственных» мужчин. Но настоящее ли это объяснение? Собственно говоря, данные Кинси не показали подъёма в гомосексуальности в поколениях, которые были свидетелями эмансипации женщин. Отчёт Кинси показал, что в 1948 году 37 % американских мужчин имели хоть какой-нибудь гомосексуальный опыт, что 13 % были преимущественно гомосексуалистами (на протяжении как минимум трёх лет между 16 и 55), и что 4 % были исключительно гомосексуальными — приблизительно 2 000 000 мужчин. Но не было «никаких доказательств, что в гомосексуальной группе оказалось больше или меньше мужчин сегодня, чем в старших поколениях».

Был или нет подъём гомосексуальности в Америке, в последние годы однозначно наблюдался подъём в её открытых проявлениях. И я не думаю, что это никак не связано с национальным принятием загадки женственности. Так как загадка женственности прославляла и увековечивала во имя женственности пассивную, детскую незрелость, переходящую от матерей к сыновьям так же, как и к дочерям. Мужчины-гомосексуалисты — и мужчины-Дон Жуаны, чья необходимость в проверки их потенции часто является следствием бессознательной гомосексуальности — не менее чем женщины, одержимые сексом, Питеры Пены, навсегда дети, боящиеся возраста, хватающиеся за молодость в своём бесконечном поиске утверждения в некой магии секса.

Роль матери в формировании гомосексуальности была отмечена Фрейдом и психоаналитиками. Но мать, сын которой становится гомосексуалистом, обычно не «эмансипированная» женщина, которая соревнуется с мужчинами в мире, но само воплощение загадки женственности — женщина, которая живёт через сына, чья женственность используется для виртуального соблазнения её сына, которая привязывает сына к себе такой зависимостью, что он никогда не станет достаточно зрелым, чтобы полюбить женщину, и часто не может справиться с собственной жизнью как взрослый. Любовь к мужчинам маскирует его запретную чрезмерную любовь к матери; его ненависть и отвращение ко всем женщинам — реакция на одну женщину, которая не позволила ему стать мужчиной.

Условия этой чрезмерной любви матери-сына сложны. Фрейд писал: «Во всех исследованных случаях было установлено, что дальнейшие превращения проходят в их детстве через фазу очень интенсивной, но краткосрочной фиксации на женщине (обычно матери), и после прохождения её, они идентифицируют себя с женщиной и воспринимают себя как сексуальный объект; это значит, исходя из нарциссических оснований, они ищут молодых мужчин, напоминающих их в людях, которых они хотят любить так же, как их мать любила их.

Экстраполируя из взглядов Фрейда, мы можем сказать, что подобный избыток любви-ненависти почти что невиден в отношениях матери и сына — когда её исключительная роль жены и матери, её посвящение себя дому заставляют её жить через своего сына. Мужская гомосексуальность была и остаётся намного более распространённой, чем женская гомосексуальность. Отец не так часто искушён или принуждён обществом соблазнять или жить через свою дочь. Немногие мужчины становятся открытыми гомосексуалистами, но очень многие достаточно подавлены этой любовью-ненавистью, чтобы не только чувствовать глубокое отвращение к гомосексуальности, но и общее и возвышенное отвращение к женщинам.

Сегодня, когда не только карьера, но и любое серьёзное дело за пределами дома находятся за границами для по-настоящему «женственных» матерей-домохозяек, некоторая преданность матери-сына, которая может привести к латентной или открытой гомосексуальности, имеет много возможностей для расширения и заполнения свободного времени.

Мальчик, задушенный такой паразитической любовью матери, охраняется от взросления, не только сексуального, но любого. Гомосексуалистам часто недостаёт зрелости, чтобы закончить школу и сделать устойчивую профессиональную карьеру (Кинси обнаружил, что гомосексуальность наиболее распространена среди мужчин, которые не идут дальше средней школы, и наименее распространена среди закончивших колледж). Поверхностная нереальность, незрелость, неразборчивость, недостаток длительного человеческого удовлетворения, которые характеризуют сексуальную жизнь гомосексуалистов, обычно характеризуют всю их жизнь и интересы. Недостаток личных достижений в работе, образовании, в жизни вне секса навязчиво «женственны». Так же, как и дочери загадки женственности, сыновья проводят большую часть жизни в сексуальных фантазиях; унылые «голубые» гомосексуалисты прекрасно могут чувствовать родство с молодыми одержимыми сексом домохозяйками.

Но гомосексуальность, которая распространяется как тёмный дым над Америкой, не менее зловеща, чем беспокойные, незрелые поиски секса молодых женщин, которые являются агрессорами в ранних браках, которые стали скорее правилом, чем исключением. И это также пугает не меньше, чем пассивность молодых мужчин, которые скорее согласятся на ранний брак, чем столкнутся с миром в одиночку. Эти жертвы загадки женственности начинают искать утешение в сексе во всё более раннем возрасте. В последние годы я брала интервью у многих сексуально неразборчивых девушек из уютных пригородных семей, включая некоторое количество — и это количество растёт — девочек, которые выходят замуж в ранние подростковые годы, потому что беременеют. Разговаривая с этими девушками и профессиональными работниками, которые пытаются помочь им, можно быстро увидеть, что для них секс — вовсе не секс. Они даже не начали переживать сексуальную чувствительность, намного меньше «удовлетворения». Они используют псевдо-секс, секс чтобы стереть их недостаток личности; редко когда для них значит, кто этот парень; девушка почти в прямом смысле не «видит» его, пока у неё ещё нет осознания себя. И у неё никогда не будет чувства себя, если она использует простые рационализации загадки женственности чтобы через поиски секса уклониться от попыток становления личности.

Ранний секс, ранние браки всегда были характеристикой неразвитых цивилизаций и, в Америке, сельских и городских трущоб. Одним из наиболее поразительных открытий Кинси, однако, является то, что задержка в сексуальной активности была менее характеристикой социально-экономического происхождения, чем окончательного места назначения — измеренного, например, образованием. Мальчик из трущоб, прошедший через колледж и ставший учёным или судьёй, показывает такую же отсрочку сексуальной активности в юности, как и остальные, кто стал учёными или судьями, не как остальные из трущоб. Мальчики с правильной стороны пути же, которые не закончили колледж и не стали учёными и судьями, показывали больше ранней сексуальной активности, которая была характеристикой трущоб. Что бы это не показывало относительно соотношения между сексом и интеллектом, некоторая задержка в сексуальной активности, казалось, следовала за ростом умственной активности, требующейся и являющейся результатом высшего образования и профессиональных достижений, представляющих собой высочайшую ценность для общества.

Среди девушек в исследовании Кинси, казалось, даже наблюдалась связь между конечным уровнем психического и интеллектуального роста, измеренного образованием, и сексуальным удовлетворением. Девушки, вышедшие замуж в подростковые годы — которые, в случаях, исследованных Кинси, обычно прекращали образование старшей школой — начинали заниматься сексом на пять или шесть лет раньше, чем девушки, которые продолжали образование в колледже или профессиональном обучении. Эта ранняя сексуальная активность тем не менее обычно не приводила к оргазму; эти девушки продолжали переживать меньше сексуального удовлетворения (в случае оргазма) пять, десять, пятнадцать лет после брака, чем те, кто продолжал своё образование. Что касается неразборчивых девушек из пригородов, ранняя озабоченность сексом, казалось, отмечает слабый личностный стержень, который даже брак не укрепил.

Настоящая ли это причина непреодолимой жажды секса, наблюдающейся сегодня в неразборчивости, ранней и поздней, гетеросексуальной и гомосексуальной? Совпадение ли это, что многие феномены секса без личности, секса из-за недостатка личности становятся столь распространёнными во времена, когда американским женщинам сказано жить одним только сексом? Совпадение ли то, что их сыновья и дочери имеют настолько слабые личности, что прибегают во всё более раннем возрасте к обезличенному, безличному поиску секса? Психиатры объясняют, что ключевая проблема в неразборчивости обычно «низкая самооценка», которая часто растёт из-за чрезмерной детско-материнской привязанности; тип сексуальной одержимости почти не имеет значения. Как говорит Клара Томпсон о гомосексуальности:

«Открытая гомосексуальность может выражать страх противоположного пола, страх ответственности взрослого человека… она может представлять уход от реальности в погружении в телесные ощущения, очень сходный с аутоэротическими действиями шизофреников, или это может быть симптомом разрушительности в себе или других… Люди, у которых низкая самооценка … имеют тенденцию держаться своего пола, потому что это менее пугающе… Тем не менее, отмеченные выше соображения не вызовут непременно гомосексуальность, из-за страха осуждения окружения и необходимости приспособиться эти люди часто приходят к браку. Сам факт, что кто-то в браке, никаким образом не доказывает, что кто-то — зрелый человек … Привязанность матери-ребёнка иногда — очень важная часть картины … Неразборчивость, возможно, более распространена среди гомосексуалистов, чем среди гетеросексуалов, но её значение в структуре личности очень похоже в обоих случаях. В обоих случаях основной интерес — в гениталиях и телесной стимуляции. Человек, который выбран, чтобы разделить этот опыт, не имеет значения. Сексуальная активность непреодолима и является единственным интересом».

Непреодолимая сексуальная активность, гомосексуальная или гетеросексуальная, обычно прикрывает ограниченность возможностей в других сферах жизни. Наперекор загадке женственности, сексуальное удовлетворение не обязательно признак удовлетворённости в женщине или мужчине. Согласно Эриху Фромму:

«Часто психоаналитики видят пациентов, чья способность любить и, следовательно, быть в близких отношениях с кем-либо повреждена, и кто при этом достаточно хорошо функционирует сексуально и действительно делает сексуальное удовлетворение заменой любви, поскольку их сексуальные возможности — их единственная сила, в которой они уверены. Их неспособность быть продуктивными во всех сферах жизни и, в результате, недовольство сбалансированы и прикрыты их сексуальной активностью».

Такой же подтекст поисков секса наблюдается в колледже, даже несмотря на потенциально высокую возможность быть «продуктивными во всех остальных сферах жизни». Консультант-психиатр студентов Гарварда-Рэдклиффа недавно выявил, что студентки часто ищут «безопасность» в интенсивных сексуальных отношениях из-за их чувства неполноценности, когда они, возможно, первый раз в жизни вынуждены тяжело работать, столкнуться с настоящим соревнованием, думать активно вместо пассивности — что есть «не только странный опыт, но и нечто почти что сродни физической боли».

Значимые факты — заниженная самооценка и снижение интереса, энергичности и возможности функционировать креативно. Депрессия может быть как бы декларацией зависимости, беспомощности и приглушённым криком о помощи. И это происходит в какое-то время с различной интенсивностью с каждой девушкой во время учёбы в колледже.

Всё это может просто представлять «первый отклик чувствительного, наивного подростка на новое, пугающе сложное и запутанное окружение», как сказал психиатр. Но если подросток — девушка, от неё однозначно не должны, как от парня, ждать столкновения с вызовом, того, что она справится с тяжёлой работой, будет участвовать в конкурсе. Психиатр считает «нормальным», что девушка ищет свою «безопасность» в «любви», даже если сам парень может быть «поразительно незрелым, невзрослым и зависимым» — «тонкий тростник, по крайней мере, с точки зрения нужд девушки». Загадка женственности скрывает факт, что эти ранние поиски секса, причиняющие значительный ущерб парню или девушке, которые ищут не более того, что она предлагает, не могут дать этим молодым женщинам «более ясный образ себя» — самооценку, в которой они нуждаются, и «энергию, чтобы вести удовлетворяющую и продуктивную жизнь». Но загадка не всегда прячет от парня тот факт, что зависимость девушки от него на самом деле не сексуальная, и что она может подавлять его рост. Отсюда враждебность парня — даже если он беспомощно уступает сексуальному приглашению.

Студент Рэдклиффа недавно написал чувствительное сообщение о растущей горечи парня по поводу девушки, которая не может учиться без него — горечь, которая даже не успокоена сексом, которым они заменяют учёбу каждую ночь.

«Она наклонилась над углом страницы, а он хотел сказать ей остановиться; небольшое механическое действие раздразнило его сверх всякой меры, и он задавался вопросом, был ли он так напряжён из-за того, что они не занимались любовью уже четыре дня… Он думал: «Бьюсь об заклад, ей нужно это сейчас, поэтому она дрожит, поэтому у неё глаза на мокром месте, и, возможно, поэтому я завалил экзамен». Но он знал, что это не было оправданием; он чувствовал нарастающее негодование, думая о том, почему он особо ничего не повторял … Часы никогда не позволят ему забыть потерянного времени… Он захлопнул книги и начал складывать их. Элеонора подняла взгляд и он увидел ужас в её глазах…

«Слушай, мне придётся оставить тебя сейчас», сказал он… «Мне нужно кое-что сделать сегодня» … Он вспомнил, что долго шёл назад, но когда он в спешке наклонился, чтобы поцеловать её, она обвила его руками, и ему пришлось сильно потянуться назад, чтобы уйти… Она, наконец, позволила ему уйти, и, больше не улыбаясь, пошептала: «Хэл, не уходи». Он заколебался. «Пожалуйста, не уходи, пожалуйста…» Она выпрямилась, чтобы поцеловать его, и когда она открыла рот, он почувствовал себя обманутым, что если он просунет язык между её губ, он больше не сможет уйти. Он поцеловал её, начиная полубессознательно забывать, что он должен делать … Он потянул её напротив себя, слыша её стон с болью и возбуждением. Затем он отодвинулся и сказал, уже вымученным голосом: «Нет ли здесь места, куда мы можем пойти?» … Она смотрела вокруг нетерпеливо и с надеждой, и он снова задался вопросом, как много её желания было страстью, и как много — хватанием: девушки использовали секс, чтобы держаться за тебя, знал он — для них было так легко притвориться возбуждёнными».

Это, конечно же, первые дети, выросшие под загадкой женственности, молодёжь, которая использует секс, как подозрительно простое успокоение, когда они сталкиваются с первыми трудными препятствиями в гонке. Почему этой молодёжи так трудно терпеть дискомфорт, сделать попытку, отложить удовольствие в данный момент ради будущих долговременных целей?

Секс и ранний брак — самый простой выход; игра в дом в девятнадцать позволяет уклониться от ответственности взросления в одиночку. И даже если отец пытался сделать сына «мужественным», независимым, активным, сильным, то и мать, и отец поощряли в дочери пассивность, слабость, цепляющуюся зависимость, известную как «женственность», ожидая от неё, конечно же, нахождения «защиты» в лице парня, и никогда не ожидая, что она будет жить своей жизнью.

И так круг сжимается. Секс без личности, закреплённый загадкой женственности, отбрасывает всё темнеющую тень на представление мужчин о женщинах и представление женщин о самих себе. И для сына, и для дочери становится тяжелее вырваться, найти себя в мире, любить других в человеческих отношениях. Миллионы поженившихся ранее девятнадцати лет, всё более ранняя пародия на поиски секса — выдают увеличившуюся незрелость, эмоциональную зависимость и пассивность со стороны новейших жертв загадки женственности. Тень секса без личности может моментально рассеяться в солнечном пригородном доме мечты. Но что эти подобные детям матери и незрелые отцы делают со своими детьми в этом иллюзорном раю, где погоня за удовольствием и вещами прячет ослабляющиеся связи со сложной современной реальностью? Какие сыновья и дочери выращиваются девушками, которые становятся материями до того, как столкнутся с реальностью, или разорвут свои связи с ней, став матерями?

Есть пугающие последствия для будущего нашей нации в паразитическом размягчении, передающемуся следующему поколении детей, как результате нашего упрямого принятия загадки женственности. Трагедия детей, воплощающих сексуальные фантазии своих матерей-домохозяек — это только один признак прогрессирующей дегуманизации, которая происходит сейчас. И в этом «отыгрывании» через детей загадка женственности может наконец быть увидена во всей своей больной и опасной устарелости.

Дата добавления: 2015-07-20