ГЛАВА 19. Когда Элен Росси швырнула книгу – которую, очевидно, считала костью раздора между

Когда Элен Росси швырнула книгу – которую, очевидно, считала костью раздора между нами – на обеденный стол, мне показалось, что все кафе должно обратиться в бегство или что сейчас кто-то с криком «Ага!» бросится на нас с ножом. Разумеется, ничего подобного не случилось, а девушка сидела, глядя на меня с ядовитым удовольствием. Могла ли эта женщина, медленно спросил я себя, с ее застарелой обидой и научной вендеттой против Росси пойти на то, чтобы причинить ему вред?

– Мисс Росси, – проговорил я, как мог сдержанно, снимая книгу со стола и укладывая ее заглавием вниз на свой портфель, – ваш рассказ поразителен, и, признаюсь, мне нужно время, чтобы его переварить. Но я должен сказать вам очень важную вещь.

Я сделал глубокий вдох, и еще один…

– Я хорошо знаю профессора Росси. Я уже два года занимаюсь научной работой под его руководством, и мы много часов провели вместе, за работой и разговорами. Я уверен, что если вы… когда вы с ним встретитесь, то убедитесь, что этот человек гораздо лучше и добрее, чем вам представляется.

Она сделала движение, будто хотела заговорить, но я поспешно продолжал:

– Дело в том… Дело в том, что из ваших слов я понял, что вы еще не знаете: профессор Росси – ваш отец – пропал.

Она уставилась на меня, и в ее лице я не уловил ни малейшей скрытой мысли – одно лишь смятение. Значит, новость застала ее врасплох. Сердце у меня немного отпустило.

– Что вы хотите сказать? – резко спросила она.

– Я хочу сказать, что три дня назад, вечером, я говорил с ним, а на следующий день он исчез. Сейчас его ищет полиция. Он исчез, видимо, из своего кабинета и, возможно, был ранен, поскольку на столе остались следы крови.

Я вкратце изложил события того вечера, начав с того, как принес ему странную книгу, но о рассказанной Росси истории промолчал.

Она глядела на меня, недоуменно нахмурившись.

– Вы хотите меня запугать?

– Ничуть. Ничего подобного. Я с тех пор почти не могу ни есть, ни спать.

– А полиция не представляет, куда он девался?

– Насколько мне известно, нет. Она вдруг остро взглянула на меня:

– А вы?

Я помедлил:

– Возможно. Это долгая история, и с каждым часом она становится длиннее.

– Подождите… – Она не сводила с меня испытующего взгляда. – Вчера в библиотеке вы читали какие-то письма и сказали, что они имеют отношение к делам какого-то профессора, который нуждается в помощи. Вы говорили о Росси?

– Да.

– Что за помощь ему нужна? В чем?

– Я не хотел бы вовлекать вас в затруднительное или опасное положение, сообщив то немногое, что знаю сам.

– Вы обещали ответить на мои вопросы, если я отвечу на ваши!

Глаза у нее были не голубые, черные, но в остальном лицо ее в ту минуту было копией лица Росси. Теперь я ясно видел сходство: сухие англо-саксонские черты Росси, оправленные в темную твердую романскую раму. Но, быть может, мысль, что она – его дочь, заставляла меня видеть то, чего не было? И как она могла быть его дочерью, если Росси упорно отрицал, что бывал в Румынии? По крайней мере, он твердо сказал, что не бывал в Снагове. С другой стороны, румынская брошюра среди его бумаг… А девушка прожигала меня взглядом – чего никогда не делал Росси.

– Поздно теперь говорить, что, мол, лучше не спрашивать. Какое отношение имеют те письма к его исчезновению?

– Еще не знаю. Но мне может понадобиться помощь специалиста. Не знаю, что вы обнаружили, работая над своей темой… – снова тот же настороженный взгляд из-под тяжелых век, – но уверен, что Росси до своего исчезновения предвидел какую-то опасность.

Она, видимо, пыталась усвоить новый взгляд на отца, в котором до сих пор видела только противника.

– Опасность? Какую?

И я решился. Росси просил меня не доверять его безумную историю коллегам. И я молчал. Однако сейчас, совершенно неожиданно, у меня появилась возможность заручиться помощью знатока. Девушке уже сейчас известно то, чего мне не узнать и за много месяцев. Возможно, она и не ошибается, утверждая, что знает больше, чем сам Росси. Профессор всегда подчеркивал, как важно обращаться за консультациями к узким специалистам. Что ж, так я и поступлю. И молюсь всем силам добра: простите, если тем я подвергаю ее опасности. А вообще-то, в этом была своеобразная логика: если девушка его дочь, она больше чем кто бы то ни было вправе знать его историю.

– Что такое для вас Дракула?

– Для меня? – Она сдвинула брови. – В главном? Возможность отомстить, пожалуй. Вечная горечь.

– Да, это я понял. И ничего больше?

– О чем вы говорите? – Уклоняется она или честно не понимает?

– Росси, – начал я, все еще сомневаясь, – ваш отец был… он убежден, что Дракула еще ходит по земле.

Девушка уставилась на меня.

– Что вы об этом думаете? – спросил я. – Считаете бредом?

Я ждал, что она захохочет или просто встанет и уйдет, как тогда в библиотеке.

– Забавно, – протянула Элен. – В общем, я бы сказала, что это – крестьянская легенда: суеверие, закрепившее память о кровавом тиране. Однако странность в том, что моя мать твердо убеждена в том же самом.

– Ваша мать?

– Да, я ведь говорила, что по происхождению она – крестьянка. Имеет право разделять крестьянские суеверия, хотя, пожалуй, уже не с той верой, что у ее родителей. Но откуда они в просвещенном западном ученом муже?

Да, она явно хороший этнограф, при всей своей мстительности. Поразительно, как быстро ее гибкий ум переключился с личных вопросов на научные.

– Мисс Росси! – Я окончательно решился. – Я почему-то не сомневаюсь, что вы предпочитаете сами разбираться в источниках. Не хотите ли прочитать письма Росси? Хочу искренне предостеречь: всякий, кто занимается изучением его бумаг, подвергается, насколько я могу судить, некой опасности. Но если вы не боитесь, прочтите их сами. Так мы сэкономим время: мне не придется долго уверять вас, что я не выдумал того, что сам считаю правдой.

– Сэкономим время? – язвительно повторила она. – Вы уже рассчитываете на мое время?

Я слишком устал, чтобы чувствовать укол.

– Во всяком случае, вы лучше меня подготовлены, чтобы оценить их содержание.

Она обдумывала мое предложение, зажав подбородок в кулак.

– Вы нащупали мое слабое место. Конечно же, как мне устоять перед искушением узнать побольше о папочке Росси да еще заглянуть в его материалы? Но если я найду в письмах признаки сумасшествия, предупреждаю, не ждите от меня сочувствия. Сочту большой удачей, если его выставят из университета еще прежде, чем я сама смогу помучить его.

Ее улыбка не слишком походила на улыбку.

– Прекрасно. – Я пропустил мимо ушей последнее замечание и отвел взгляд от исказившегося лица.

Я заставил себя не вглядываться в ее мелкие зубки, бывшие – я уже ясно видел – не длиннее нормы. Однако, прежде чем закончить беседу, нужно было прояснить еще одно.

– Простите, но у меня с собой нет тех писем. Я не рискнул держать их при себе.

На самом деле я не рискнул оставить бумаги дома, так что они лежали у меня в портфеле. Но будь я проклят – может быть, в буквальном смысле, – если стану вытаскивать их на людях. Я понятия не имел, кто здесь может следить за нами – какой-нибудь дружок нашего жутковатого библиотекаря? Я должен был удостовериться, что Элен Росси не в союзе с… ведь могло быть и так, что всякий враг ее врага – ей друг.

– Мне придется сходить за ними домой. И мне придется просить вас читать их в моем присутствии: бумаги в плохом состоянии, а мне они очень дороги.

– Хорошо, – холодно согласилась девушка. – Встретимся после полудня?

– Слишком поздно. Мне бы не хотелось откладывать. Извините. Понимаю, звучит странно, но, когда прочтете, вы поймете, что меня гонит.

Она пожала плечами:

– Если не придется ждать слишком долго…

– Не придется. Вы могли бы встретиться со мной в… в церкви Святой Марии?

Последняя проверка была продумана мной со скрупулезностью, достойной Росси. Элен Росси не дрогнув, спокойно смотрела на меня.

– Это на Брод-стрит, в двух кварталах от…

– Я знаю, – прервала она, натягивая и разглаживая свои перчатки и снова закручивая голубой шарфик, лазурью сверкнувший на ее шее. – Когда?

– Дайте мне полчаса: я заберу бумаги из квартиры и приду.

– Хорошо. Встречаемся в церкви. Я еще зайду в библиотеку: надо взять одну статью. Прошу вас не опаздывать: у меня много дел.

Ее спина под черным жакетом была прямой и стройной. Глядя ей вслед, я слишком поздно спохватился, что девушка успела заплатить за кофе.

Дата добавления: 2015-07-26