Как Хамыц женился

Лютое время настало для нартов. В домах не осталось еды. Нарты бродили по горам и лесам и кормились тем, что добывали охотой.

В это тяжелое время нарт Хамыц стал с равнины — нарты называли ее Желтая Овсяница — приносить нартским людям желтых косуль. Но не успокоился на этом Хамыц, — в Хускадаге бил он молодых оленей и тоже нес их нартам. И на этом не успокоился Хамыц, — черноперых горных индеек приносил он с вершины Черной горы.

Однажды весь день ходил он напрасно: ни одна птица не подпускала его к себе на полет стрелы. За весь день, до самого вечера, даже краем глаза не удалось ему увидеть ни одного зверя. Стало уже смеркаться, и вот среди леса на поляне увидел он: пасется на зеленой траве большое стадо оленей, и сразу заметил среди них Хамыц одного белого оленя.

«Боги послали мне этого зверя», — подумал Хамыц.

Прицелился, но не успел пустить стрелу, как гром загремел по ущельям, во все стороны разбежались олени, а белый олень упал замертво.

Удивился Хамыц:

— Нет, это не был гром, — ни единого облачка нет на небе. Может быть, это не я, а кто-нибудь другой убил его, но ведь я нигде никого не вижу.

И только подумал он это, как на поляну из чащи леса вышел мальчик, еле от земли виден. Подошел он к убитому оленю, прирезал его и стал ловко снимать с него шкуру. Вот снял он шкуру с одного бока, и тут Хамыц пробормотал про себя:

— Постигнет же горе твой очаг, малыш… Кто перевернет тебе тушу оленя на другой бок? Надеюсь, что, по воле Бога, олень этот все-таки достанется мне.

И вдруг видит Хамыц диво: ухватился мальчик за тушу оленя и легко перевернул на другой бок, как будто не белый большой олень, а белый мотылек попал ему в руки. «Бедовый мальчишка!..» — подумал Хамыц. Собрал он сухих веточек, пригодных для костра, и пошел туда, где, снимая шкуру с оленя, ловко работал ножом маленький охотник. Бросил Хамыц сухие ветви на тушу оленя[60], — таков старинный обычай охоты, — и сказал мальчику:

— Пусть еще большего пошлют тебе боги.

— То, что будет послано, пусть будет послано нам обоим, — приветливо ответил маленький охотник, быстро свернул свою бурку, положил на землю и пригласил Хамыца: — Присядь сюда, добрый гость!

Но ответил Хамыц:

— Нет, лучше я помогу тебе, не то ты устанешь.

— Помог бы Бог самому управиться… — ответил маленький охотник и ловко снял шкуру с оленя, разделал ее, вынул внутренности и на дерево закинул. — Живут ведь там и те, что ожидают свою долю, пусть и получат ее!

Потом он тушу повесил на дерево. И тут Хамыц упал духом и опустил голову:

«Видно, ничем он не наделит меня! С каким лицом покажусь я к нартам?»

А мальчик вмиг развел огонь, умело выбрал лучшие части оленьего мяса, нарезал и быстро нанизал их на четыре шампура.

«Не иначе он товарищей ждет и для них приготовил столько шашлыков», — подумал Хамыц.

Но, когда поджарилось мясо, маленький охотник два шашлыка положил перед Хамыцем, а два — перед собой. Хамыц доедал еще первый шашлык, а маленький охотник уже управился со своими обоими и сказал Хамыцу:

— Почему не ешь? Не много же надо тебе, чтобы насытиться!

И он, подтащив к себе тот шампур, который лежал перед Хамыцем, съел также и третий шашлык.

«Как много и как быстро ест этот удивительный мальчик! — подумал Хамыц. — Не может быть этот мальчик простого рождения».

После ужина маленький охотник повел Хамыца в сухую пещеру, устроил для него удобную постель, уложил спать и накрыл своей буркой. Хамыц сразу уснул, а маленький охотник взял шкуру убитого оленя и так же быстро и ловко, как он делал все, обработал ее, разрезал на узенькие полоски и начал из этих полосок ловко плести уздечки, путы для коней и плети.

Наверно, была полночь, когда проснулся Хамыц, и увидел он, что мальчик работает.

— Почему ты не ложишься спать? — спросил Хамыц.

— Некогда мне спать, — ответил мальчик. — Когда ты вернешься в свое селение и люди спросят тебя, с кем ты был на охоте, надо будет тебе показать им что-либо, иначе не поверят они твоему рассказу.

Настало утро, и сказал мальчик Хамыцу:

— Нельзя нам разойтись, не испытав друг друга.

— Чем же мы испытаем друг друга? — спросил Хамыц.

— Поохотимся, — ответил мальчик.

— Поохотимся, — согласился Хамыц.

Нашли они глухое ущелье, в котором должно было быть много дичи. И спросил мальчик Хамыца:

— Пойдешь ли ты на гай гнать зверей или же будешь в засаде?

— Стар я ходить на гай, — ответил ему Хамыц. — Лучше я постою здесь и буду бить зверей, которые пойдут из ущелья.

Мальчик согласился. Побежал он по одному гребню ущелья — заклекотал по-соколиному, перебежал на другой гребень — закричал по-орлиному. Напугались звери и, сбившись все вместе, кинулись из ущелья и выбежали прямо на Хамыца. Не ожидал Хамыц такого изобилия, растерялся и упустил зверей. Вернулся к Хамыцу маленький охотник и спросил:

— А где же звери, которых я выгнал из ущелья?

— Не было тут ни одного зверя, — ответил ему Хамыц.

Кого бы не обидел такой ответ? Но ничем не высказал маленький охотник своей обиды.

— Ну, если так, посиди тут тихонько, а я один как-нибудь поохочусь, — сказал он и ушел.

Не кричал он теперь по-орлиному, не клекотал по-соколиному, — молча выслеживал он зверей, гонялся за ними и убивал их. Сто раз по сто и еще столько же зверей убил он за этот день. Притащил он добычу к тому месту, где сидел Хамыц, и стал проворно раскидывать на три кучи.

«Что же это такое? — с тревогой подумал Хамыц. — Нас здесь только двое, почему он делит добычу на три части? Неужели он хочет взять себе две части из трех? Как снести мне такую обиду? Сколько лет прожил я на свете, в скольких странах побывал, а никто не наносил мне подобной обиды!»

Маленький охотник разделил всю добычу на три кучи и сказал Хамыцу:

— Подойди ближе, Хамыц, и выбери долю, которая по обычаю положена тебе, как старшему.

Взял Хамыц долю старшего. Тогда сказал ему маленький охотник:

— А теперь возьми долю, которая положена тебе по обычаю, как товарищу по охоте.

Взял Хамыц и товарищескую долю. И тут мальчик, вскинув на плечо всю огромную кучу доставшихся ему убитых зверей, точно это была вязанка сухого хмеля, попрощался с Хамыцем и пошел своим путем.

Обрадовался Хамыц богатой добыче и поволок ее к нартам, но когда он отошел немного, то подумал: «А если нарты будут спрашивать: как зовут того, кто охотился вместе с тобой?»

Повернул Хамыц обратно и быстро пошел по следу маленького охотника. Тот, увидев, что Хамыц догоняет его, остановился, снял с плеча свою ношу и положил ее на землю. И когда подошел к нему Хамыц, спросил его маленький охотник:

— Что случилось с тобой? Или ты забыл что-либо?

И ответил ему Хамыц:

— Ты прости меня за то, что я не спросил тебя, кто ты такой и откуда родом.

— Происходим мы от донбеттыров, — сказал маленький охотник. — Принадлежу я к роду Быцента, и живем мы постоянно под землей.

— Тогда я скажу тебе еще одно слово, — сказал Хамыц. — Захотелось мне взять жену из вашего рода. При малом росте мужественны люди вашего рода.

— Это хорошо, — сказал маленький охотник. — Мы бы тоже охотно породнились с нартами. Но должен ты знать: мы вспыльчивы и нетерпеливы и беспощадно мстим за обиды. Всего две пяди наш рост, а в обхват и того меньше, но наша сила, наше мужество и другие наши достоинства в испытаниях не нуждаются. Есть у меня сестра, и мы бы выдали ее за тебя замуж, но вы, нарты, любите надо всем насмехаться, мы же от насмешек заболеваем, а от упреков умираем. Боюсь, что не сумеешь ты уберечь мою сестру.

— Вы только выдайте ее за меня, а уберечь ее — это будет мое дело, — сказал Хамыц.

— Что ж, пусть будет по-твоему, — согласился маленький охотник и назначил Хамыцу срок явиться за невестой.

— А где же ваш дом? — спросил Хамыц.

— Я проложу тебе дорогу, и ты придешь по ней к нашему дому, — ответил маленький охотник. — Обнажу я свой меч, вытяну его перед собой в сторону дома и буду им сквозь темный лес прокладывать дорогу, прямую и широкую, как улица. Пересечет она насквозь этот лес и выйдет на равнину. И по всей этой равнине проведу я ногой борозду до муравьиной кучи — вот там-то и находится наш дом. По этой дороге ты и придешь к нам.

Пожелав друг другу хорошего дня, они распрощались. Взял сын Быцента на плечи свою ношу и, поддерживая ее одной рукой, другой прокладывал себе дорогу к своему дому так, как обещал он это Хамыцу. А Хамыц, вернувшись в нартское селение, рассказал о своей встрече. Когда наступил назначенный срок, собрал Хамыц лучших из нартов и вместе с ними поехал к Быцента за своей невестой. Добрались они до того места, где прощался сын Быцента с Хамыцем. Как и обещал мальчик, прямая широкая дорога пересекала дремучий лес. А за лесом, на равнине, увидели они глубокую борозду. Долго по ней нарты ехали и до муравьиной кучи доехали. Слезли тут нарты с коней, и сразу же выскочили из-под кучи юноши из рода Быцента. Низкорослые и ловкие, приняли они у нартов их доспехи, оружие, бурки и унесли под землю, а потом раскрыли широкую дверь, ведущую в подземелье, и повели вниз нартов и нартских коней. Хорошо подготовились Быцента к приему нартских гостей! Приветливо встретили они нартов и богато их угостили.

Сослан был дружкой жениха, и вот наступило время, когда можно было попросить, чтобы показали ему люди Быцента новую сестру его — невесту Хамыца. И оттуда, где шел пир, повели его в соседнюю комнату. Там в ряд стояли девушки, одна прекраснее другой. Поблагодарил их Сослан и спросил:

— Скажите, кому из вас предназначено стать сестрой моей?

— Нет среди нас сестры твоей, — ответили девушки Сослану. — Вон там в постели лежит твоя сестра.

— Вы шутите со мной, а мне без шуток нужно узнать, которая из вас, красавицы, станет нашей невесткой, — опять сказал Сослан.

Тогда подвели Сослана к постели, подняли тюфяк и показали Сослану на лягушку, которая сидела под тюфяком.

— Вот ваша невестка, — сказали ему.

Не поверил Сослан. По-прежнему думал он, что с ним шутят. Но тогда рассказали ему Быцента, что под лягушечьей шкурой скрыта девушка, предназначенная в невесты Хамыцу. Рассердился Сослан. Выбежал он из комнаты невесты и крикнул нартам:

— Вот почему Хамыц наш при почтенном своем возрасте до сих пор никак не может жениться! Всегда насмехались над ним люди и продолжают насмехаться. Опозорил он всех нас своим сватовством. Не спрашивайте меня о невесте, я вам ничего не отвечу. Сядем скорей на наших коней и вернемся домой.

И по слову Сослана нартские дружки вскочили на своих коней и поехали прочь.

Хамыц последним покинул дом Быцента. Невесту его в лягушачьей шкуре посадили Быцента под высокую луку Хамыцева седла. Печальный вернулся Хамыц домой. Поставил он коня своего в конюшню, снял седло и сбрую и так низко опустил голову от стыда, что высоко поднялись над ней его плечи. Вошел он в дом, бросил седло в угол и в горе повалился на постель.

Когда же сон сошел на него, выскочила из-под седла его невеста лягушка и вдруг обернулась девушкой. Проснулся Хамыц и видит: стоит перед ним девушка — свет неба и краса земли встретились на лице ее. Веселым солнцем озарена комната — то рассыпались по плечам ее волосы, одели ее всю до пят, и, как солнце, светят они.

— Небесный ты дух или земной? — спросил ее Хамыц.

— Я не дух небесный и не дух земной. Я девушка из рода Быцента. Я та, на которой ты женился. Но судьба мне такая, что днем я прячусь в лягушачью шкурку и только ночью выхожу из нее.

— Если так, — сказал Хамыц, — то вот постель твоя.

— Некогда мне, и не лягу я сегодня, — ответила девушка. — Лучше покажи мне все те ткани, всю одежду и обувь, которая припасена у тебя с юных лет.

Вскочил тут Хамыц с кровати, открыл свой большой сундук. Немало шелка, сукна и других богатых тканей с юношеских дней и до дня женитьбы накопил Хамыц. Взяла тут ножницы девушка из рода Быцента и стала кроить.

Умело и быстро кроила и шила она. И все, что требовалось, чтобы одеть с головы до ног сто мужчин, все это скроила и сшила она за одну ночь до утра.

Настала вторая ночь, и молодая жена Хамыца снова занялась тем же. И когда приготовила она одежду и обувь, чтобы одеть двести мужчин, сказала она Хамыцу:

— А теперь сделай так: возьми все эти одежды и раздай нартам. Кто беднее, тому отдавай лучшее. И не бойся, что мы обеднеем от этого. Никогда не иссякнет и не растратится то, к чему прикоснулась я.

Сделал Хамыц так, как сказала ему жена, и долго удивлялись нарты, откуда столько одежды и обуви у Хамыца.

Дата добавления: 2015-07-26