Харуки Мураками. Страна чудес без тормозов и конец света 2 страница

X x x

За Воротами для зверей отведено особое место. Небольшое пастбище заоградой, где они спят по ночам. Через Пастбище протекает ручей, из которогозвери могут напиться, когда захотят. А дальше, за Пастбищем, раскинулсяЯблоневый лес. Бескрайнее море яблонь тянется докуда хватает глаз ирастворяется в дымке у горизонта. Над Западной Стеной высятся три Обзорные Башни со смотровымиплощадками, на которые можно взобраться по самой обычной стремянке.Простенькие крыши укрывают площадки от дождя, и через железные прутья наокнах удобно наблюдать за зверями в любую погоду. - Никто, кроме тебя, не ходит на них смотреть, - говорит мне Страж. -Впрочем, ты здесь недавно, что с тебя взять. Поживешь, оботрешься - ипотеряешь к зверюгам всякий интерес. Как все потеряли. Ну, разве что впервую половину весны... С приходом весны, рассказывает Страж, случается единственная в годунеделя, когда люди поднимаются на Обзорные Башни смотреть, как зверидерутся. Лишь на эти семь-восемь дней - когда самцы линяют, а у самоквот-вот родится потомство - в кротких существах вскипает дремучий инстинкт,и самцы принимаются с невообразимой жестокостью калечить друг друга. И тогдаземля омывается кровью, из которой рождаются новый порядок и новая жизнь.

X x x

Без единого звука они лежат, подогнув ноги, в пожухлой осенней траве, аих длинная золотая шерсть пылает в лучах заката. Вытянув шеи и застыв, точновросшие в землю скульптуры, смотрят, как последние лучи растворяются вяблоневой листве. И лишь когда солнце совсем заходит, и синяя мгла накрываетзверей с головой, каждый из них расслабляет шею, опускает к землебелоснежный рог и закрывает глаза. Так заканчивается еще один день в жизни Города. СТРАНА ЧУДЕС БЕЗ ТОРМОЗОВ Дождевик. Жаббервоги. Стирка Я очутился в огромном пустом помещении. Белые стены, белый потолок,ковер цвета кофе с молоком. Изящные цвета в изысканном сочетании. Что ниговори, а даже у белого цвета существуют свои оттенки - от благородного догрязно-невнятного. Матовые стекла не позволяли разглядеть пейзаж за окном,но тусклый свет, проникавший в комнату, убедил меня хотя бы в том, чтосолнце еще не погасло. Стало быть, я нахожусь над землей, и проклятый лифтвсе-таки ехал вверх, а не вниз. Я немного успокоился: чутье меня еще неподводит. Девушка жестом предложила мне сесть. Я опустился на кожаный диван иположил ногу на ногу. Не успел я устроиться, как она тут же прошла черезкомнату и скрылась за другой дверью - напротив той, через которую мы вошли. Почти никакой мебели я в комнате не увидел. Перед диваном стоялнебольшой столик, на столике - керамический набор: зажигалка, пепельница,сигаретница. Любопытства ради я заглянул в сигаретницу, но ни одной сигаретыне обнаружил. На стенах - ни картин, ни плакатов, ни календаря. Абсолютноничего лишнего. Чуть в стороне от окна громоздился письменный стол. Желая разглядетьего получше, я поднялся с дивана и подошел к окну. Массивная, из цельнойдоски столешница на двух тумбах с выдвижными ящиками. На столе - лампа подабажуром, три дешевые шариковые ручки, "вечный календарь" да горсть небрежнорассыпанных канцелярских скрепок. Календарь раскрыт на сегодняшней дате. В дальнем углу комнаты ютились три металлических шкафчика для одежды -из тех, какими заставлены раздевалки в любой конторе. Нечего и говорить:железные шкафчики в этой комнате просто резали глаз. Слишком грубо ипримитивно для солидного кабинета. Будь это мой кабинет, я бы поставилчто-нибудь поизящней, из дерева. Но раз это не мой кабинет, и я здесь лишьзатем, чтобы выполнить заказ и уйти, то серые у них шкафчики илибледно-персиковые музыкальные автоматы, меня уже не касается. В левой стене я разглядел глубокую нишу - нечто вроде чулана зараздвижной гофрированной дверью. Вот, собственно, и весь интерьер. Ни часовна стене, ни телефона, ни точилки для карандашей, ни графина с водой. Нистеллажей, ни папок с документами. Как и для чего используется эта комната -бог его разберет. Я вернулся к дивану, сел, опять закинул ногу на ногу изевнул. Минут через десять толстушка вернулась. Даже не взглянув в мою сторону,открыла один железный шкафчик, достала нечто черное и блестящее, взяла вохапку, пронесла через комнату и положила на стол. То был плотно свернутыйкомплект из прорезиненного плаща-дождевика и пары сапог. Плюс огромныеочки-консервы - наподобие тех, какие носили военные летчики в Первуюмировую. Что все это значит, я совершенно не понимал. Девушка повернулась ко мне и что-то сказала - слишком быстро, я неуспел проследить за ее губами. - Вы не могли бы говорить чуть помедленней? - попросил я. - В чтении погубам я пока не слишком силен... Она повторила, на этот раз - медленно, широко открывая рот. Удалосьразобрать: "Наденьте это сверху". Я предпочел бы обойтись без плаща, нопрепираться не хотелось, и я молча повиновался. Скинул кроссовки, влез всапоги и надел дождевик поверх футболки. Сапоги оказались на пару размеровбольше, а тяжеленный плащ сковывал движения, но я решил не жаловаться.Девушка подошла, застегнула на плаще все пуговицы от горла до пят инахлобучила мне на голову капюшон. Для этого пришлось встать на цыпочки, и,слегка покачнувшись, она задела лбом кончик моего носа. - Замечательный запах! - сказал я. Имея в виду, конечно, ее духи. - Спасибо, - ответила она и, дернув за шнурок, затянула на мне капюшондо самых ноздрей. А оставшиеся пол-лица замуровала в "консервы". И я сталпохож на мумию для погони за расхитителями гробниц в особо дождливую погоду. Отодвинув ширму в стене, девушка взяла меня за руку, завела в чулан,зажгла свет и задернула ширму у себя за спиной. Чулан показался мне обычнымгардеробом для верхней одежды. Очень похоже - только без всякой одежды.Пустые вешалки для пальто да таблетки от моли - и больше я ничего там неувидел. Я напряг воображение. Может, это не гардероб, а комната с потайнымходом, замаскированная под гардероб? Все-таки одевать меня в дождевик, чтобыпросто запихать в гардероб, слишком бессмысленно. Девушка прошла в дальний угол, ухватилась за торчащую из стены большуюзолоченую рукоятку и с лязгом подергала ее вправо-влево. Как я и ожидал, встене распахнулась дверца размером с крышку автомобильного багажника. Изчерной непроглядной дыры тянуло промозглой сыростью. Мягко говоря, не самоеприятное ощущение. Ровный гул, доносившийся снизу, походил на шум бурлящейреки. - Там, внизу, течет река, - сообщила девушка. Теперь ее странная речьзвучала немного естественнее. Так, словно говорит она нормально, просто гулзаглушает слова. Не оттого ли мне почудилось, будто понимать ее стало легче?Просто чудеса какие-то. - Идите вверх по реке. Увидите большой водопад, -продолжала она. - Двигайтесь без остановок прямо сквозь водопад. И попадетев лабораторию моего деда. Дальше сами разберетесь. - Там меня ждет ваш дедушка? - уточнил я. - Да, - кивнула она и вручила мне карманный фонарик на шнурке. Лезть в сырую холодную мглу совсем не хотелось, но возмущаться былопоздно. Собравшись с духом, я поднял ногу и ступил в распахнутую дыру.Нагнувшись, просунул туда же голову, за головой протащил все тело.Перебросил вторую ногу. В жестком, как листовое железо, плаще я рисковалпереломать себе кости, но в итоге умудрился-таки оказаться по другую сторонустены. И оглянулся на толстушку в светящемся окошке гардероба. Именнотеперь, сквозь "консервы", из темноты, она выглядела особеннопривлекательно. - Будьте осторожны. Вдоль реки, слышите? От берега не удаляйтесь, ни вкакие коридоры не сворачивайте. Только прямо! - сказала она, пытаясьразглядеть меня в темноте. - Прямо - и до водопада? - уточнил я. - Прямо - и до водопада! - повторила она. Одними губами я произнес: "Сэла?". "Sela!" - рассмеялась она. И захлопнула дверцу.

X x x

Дата добавления: 2015-07-24