Глава 36

Остальное писать неинтересно. Вы, наверное, и так уже догадываетесь, чем все кончилось.

В течение следующих шести месяцев три четверти западных земель оказались завоеваны моей армией. Одни государства приходилось покорять силой оружия, другие сами быстро сообразили, откуда ветер дует, и спешили встать под мои знамена. От разгрома и частичного уничтожения была спасена только Нижняя Мангория — ее король, младший брат правителя Верхней Менгерии, скоренько напал на страну третьего брата — Срединную Могнарию и успел оттяпать себе значительный кусок территории, остальное щедро «подарив» нам. Также уцелело королевство Оромения — у меня рука не поднялась отправить свои легионы захватывать землю, которой правила Вунья. Третьим по счету было небольшое княжество Предгородье, правитель которого за считаные дни провел полную религиозную реформу, объявив Темного меня главным богом, и преподнес мне в дар волшебное зеркало, почти точную копию того, которое я когда-то разбил.

Как мне сказали потом, этих зеркал во всем мире насчитывалось несколько штук. Одно находилось в Алмазных Башнях (к счастью, у короля не хватило ума шпионить с его помощью за родным сыночком), еще два застряли где-то в подземельях гномов, четвертое было у меня, а пятое, по официальным данным, раньше принадлежало султану Жерхарии, но было украдено пиратами, когда пятьдесят лет назад тамошнюю столицу захватила объединенная армада Морских Королей. Зеркало было предположительно увезено Морскими Королями на их острова, но по пути его утопили в море, когда разгулялась буря. Моряки, даже пираты, — народ суеверный. Они решили избавиться от опасной игрушки, когда запахло жареным… Но, как оказалось, зеркалу каким-то чудом удалось всплыть, и оно, странствуя по свету как простая безделушка, осело в Предгородье. Я обрадовался подарку настолько, что не тронул Предгородье и пальцем и даже приказал, чтобы никто и близко не подходил к его границам.

Дело в том, что я в то лето и без того был сильно занят. Эльфы Алмазных Башен сопротивлялись отчаянно, и если бы не помощь Королевства, которое, оказывается, находилось в состоянии плохого мира с соседом, я бы застрял на подступах к Башням, как когда-то мой отец. А тут еще с северных гор спустились орды гоблинов, орков и троллей. Эти существа в кои-то веки раз выступали единым фронтом (в мирное время они друг друга терпеть не могли), и мне пришлось как-то учиться командовать этой толпой, которая отнюдь не спешила признать во мне Властелина. Орки и иже с ними элементарно решили воспользоваться случаем и пограбить земли людей. Но, раз признав мой авторитет и пообещав не драться с эльфами до конца войны, они пополнили мою армию почти ста пятьюдесятью тысячами бойцов.

После этого судьба западных земель оказалась решена.

Прошло почти два с половиной года с того дня, как я разбил зеркало артефактом. Не скажу, что эти два года были такими уж легкими. Иногда меня охватывала злость, хотелось все бросить и удрать за тридевять земель. Но постепенно я втянулся. И даже одиночество, которое стало моим привычным состоянием, переносил легко. Мне просто было некогда тратить время на общение, и лишь иногда по ночам, по-прежнему страдая бессонницей, я как одержимый кружил по замку и кричал, прислушиваясь к своему эху и представляя, что это кто-то незнакомый, который заблудился в пустых мрачных лабиринтах и отчаянно ищет дорогу к выходу. И я гонялся за этим придуманным мною персонажем, пока не выбивался из сил.

Лето в том году выдалось прохладным и дождливым, и лишь в конце выпало несколько теплых деньков. Свет уже нежаркого солнца лился в высокие витражные окна, освещая просторный зал, где в беспорядке стояли колонны, поддерживающие сводчатый потолок. Из-за этих сводов и своих размеров зал казался низким, а в дальних углах его вечно сгущались тени. Но мне он нравился. Гулкое эхо, жившее под потолком, так усиливало любые шаги, что я от самых дверей мог догадаться о приходе нежданных гостей. А я в последнее время любил уединение, и поэтому предпочитал этот зал любым другим. Даже командор Теней, когда я оказывался тут, становился нежелательным гостем.

Сейчас, сидя в кресле возле зеркала, я занимался делами — то есть управлял миром. И в такие часы никто мне не был нужен. Иногда я проводил в кресле перед зеркалом по нескольку дней без сна и отдыха.

Мое новое отражение было более дисциплинированным — по крайней мере, оно не спешило нарушать законы физики, хотя я и дал ему некоторую свободу. Сейчас оно, например, не сидело, как я, а стояло с видом секретаря и читало доклад, то и дело косясь на большую карту мира, которая составляла фон.

— С востока сообщают, — говорило оно. — Ваши легионы дошли до Змеиного Озера и остановились, встретив делегацию аборигенов. Небольшая демонстрация силы привела к тому, что местные жители изъявили вам свою покорность и даже частично пополнили ряды вашего войска. Сейчас легионы остановились в своем продвижении, ибо от Змеиного Озера они равно могут двинуться на север и на юг. Куда прикажете им тронуться?

— На юг, — подумав, ответил я. — Если я правильно помню географию, то именно на юге нам меньше будут сопротивляться. Кроме того, там есть шанс отыскать союзников и отправиться в поход на архипелаги.

— Отмечено, — кивнуло отражение. — Кстати, о юге. Как стало известно из достоверных источников, султан Жерхарии собирается заключить соглашение с Морскими Королями, которые пятьдесят лет назад разгромили его предшественника. Что принесет этот союз, осталось лишь гадать.

— Что тут гадать! — пожал я плечами. — Надо только отправить туда кого-нибудь из Теней, чтобы он стал моим эмиссаром. Пусть произведет разведку, доложит обстановку, а там посмотрим.

— Еще одно сообщение с юга, — сделав пометку на листе пергамента, продолжало отражение. — Торговля в этом году, и тем более в будущем, претерпит кое-какие изменения. Наверняка можно спрогнозировать падение спроса на рабов и подорожание некоторых продуктов, поскольку почти полное отсутствие дождей на юге сильно испортило караванные пути. Оазисы Шем и Тукман оказались обезвожены, и караваны теперь будут вынуждены идти другими маршрутами — не напрямик через пустыню, а в обход, через степи. А там есть риск нарваться на кочевников.

— Кочевники, кочевники, — пробормотал я. — Кто, кстати, у них там сейчас главный?

— Всем заправляет клан Бахманидов. Сам старый Бахма умер четыре года назад, но его потомки до сих пор крепко держат власть…

— Надеюсь, недолго, — перебил я. — Надо сделать все, чтобы расшатать это гнездо. Пошли туда одного из Теней.

— Сделаем. — Отражение кивнуло.

В это время я почувствовал, как меня мягко, но решительно дергают за висевшую на поясе сумочку с артефактом. Посмотрев, я обнаружил двухгодовалого карапуза, который стоял возле кресла и тянул ее на себя.

— Дядя, — произнес ребенок, поняв, что его заметили, — дай!

Я невольно улыбнулся. Сид, сын Далии и моего кузена, с некоторых пор находился на моем попечении. Носившаяся со своей беременностью как с писаной торбой, Далия оказалась никудышной матерью. И я еще помнил, как она, захлебываясь слезами, кричала матери:

— Я так больше не могу! Мне все надоело! Это невозможно вынести! Я не думала, что все будет так!

— Дорогая, — отвечала ей мать, — а как ты хотела?

— Я думала, — всхлипывала сестренка, — что младенцы больше спят и меньше плачут. Если бы ты слышала, как он орет! Я его придушить готова, лишь бы замолчал!

На нее не действовали ни уговоры, ни угрозы. Она просто бегала от ребенка, бросая его одного на несколько часов в пустой комнате надрываться от крика. Кончилось все тем, что с шести месяцев маленький Сид оказался полностью на моем попечении.

Я был этому только рад и пристально следил за племянником. Мальчик родился при таком необычном сочетании звезд, что я не сомневался — уж если кому-то из потомков Айседора Звездорожденного и суждено отыскать ТОТ САМЫЙ меч и сломать его, то это будет именно он — мой малыш Сид.

Ребенок продолжал тянуть на себя сумочку с артефактом, и я поискал глазами его нянек. Никого не было видно, но я догадывался, что няньки — а их роль исполняли Мелкий и Мелочь Пузатая — сами позволили карапузу сбежать, чтобы хоть полчасика отдохнуть. С тех пор как Сид научился ходить, от него не было покоя всему замку. Впрочем, меня, повторюсь, это не огорчало. Я любил мальчишку, как если бы он был моим сыном, потому что своих детей мне, судя по всему, иметь не придется. Темный Властелин должен быть одинок. И действительно, кроме сестры и матери других представителей человеческого рода в замке не было.

— Дядя, — канючил ребенок, — дай!

— На. — Я отцепил от пояса сумочку с артефактом и положил на пол. — Только не открывай!

Ребенок тут же шлепнулся рядом на подгузник и вцепился и многочисленные оборки и инкрустацию, которой я велел обшить сумку именно для таких случаев, а я приготовился слушать дальше.

— Новости из Алмазных Башен, — продолжило отражение. — Как стало известно из достоверных источников, король Айрадор опять хочет направить к вам посольство…

— Что? — чуть не взвыл я. — ОПЯТЬ?

Я схватился за голову. Да что же это такое? В третий раз за два с половиной года! И все по одному и тому же поводу!

Айрадор был отцом Айдора, который воспользовался небольшой передышкой в войне и оставил не только военную службу, но и свет, закрывшись в библиотеке. Выходил от оттуда только для того, чтобы перекусить и справить нужду, а также чтобы проведать местных светил в университете, где ухитрился за полгода пройти двухгодичный курс наук. Чтобы получить диплом, он отправился в экспедицию на Мраморные Острова, дабы отыскать и описать новые виды растений. Его папаша чуть ли не на задних лапках прыгал, пытаясь отвлечь сына от науки и сделать из него рыцаря. Дошло до того, что он явился ко мне и просил меня (МЕНЯ!) повлиять на его сына.

Кстати, из наших только мы с Айдором пока оставались неженатыми. Ну я — особый разговор, а к этому ботанику девушек чуть ли не по веревке на балкон спускали в надежде, что удастся заставить его задуматься о продолжении рода. Король Айрадор даже условие поставил — дескать, ты только сделай сына и катись на все четыре стороны, а воспитывать его буду я. Но Айдор уперся. Он решил, что сначала откроет новый вид растения, которое и поднесет в качестве свадебного подарка невесте. А пока он ничем не прославился в науке, ему и о любви не стоит думать.

У остальных моих соратников личная жизнь сложилась куда лучше. Тильс и Энниль, естественно, поженились, и Тильса официально стали называть Тильс-наследник, поскольку Тольд-наследник отказался порвать со своим возлюбленным Ани и покинул Королевство вместе с оруженосцем.

Верт, как я и обещал, свою «зарплату» затребовал со своего герцога, но, видимо, что-то напутал, поскольку сумма, которую он назвал, ровно в два раза превышала стоимость всего герцогства, включая и его внешний долг. Герцог по-своему был человеком чести и, получив чек, тихонечко повесился на воротах замка, а его приближенные вручили Верту ключи от города и герцогскую дочку заодно.

Даже принц Гейтор стал королем — в маленьком, но очень гордом королевстве Суюрлиннь. Когда он явился туда с «группой поддержки», состоящей из мертвяков, глиноземов и гн-таки, то местное население, как говорится, прониклось и торжественно короновало его на главной площади.

Неожиданно устроилась и судьба принца Алиньяра, брата Вуньи, и жрицы Луны. Я, как и обещал, сверг ее брата-узурпатора. В бою за столицу принцу Алиньяру выпала сомнительная честь спасти жизнь Луне, почему она и предложила ему руку и корону в придачу.

Принц Тейр тоже удачно устроился возле будущего Младшего Короля, а про принца Тайна я ничего не слышал — он выжил, но оказался так изуродован, что предпочитал не показываться никому на глаза без крайней нужды.

Я продолжал вполуха слушать бормотание отражения-секретаря, думая о своем, когда мои размышления неожиданно прервал странный звук.

Я так и подскочил, чтобы увидеть, как мой племянник роняет наземь артефакт. Артефакт, который может уничтожить мир…

Сам не пойму, как я смог двигаться так быстро, но я в зверином прыжке бросился к мальчишке и закрыл его собой, прижав к полу. В ушах загрохотала кровь. Сейчас, вот сейчас от падения он активизируется, и тогда нашему миру придет конец… Сейчас… еще минута или…

Говорят, перед смертью перед глазами проносится вся жизнь. Дочитав до этого места, вы, наверное, подумали: «Ну вот и конец истории!» Как бы не так! В самый свой последний миг я думал исключительно о будущем — что не успел сделать, сказать, увидеть… О моих планах, которым не суждено осуществиться. О событиях, которые никогда не произойдут, о пророчествах, которые теперь никогда не исполнятся… Сейчас… вот сейчас…

В какой-то миг я поймал себя на мысли, что твержу это «сейчас… сейчас…» уже некоторое время, а оно все не наступает. То есть мир пока жив-здоров. Я осторожно приподнялся на локтях, глядя на артефакт. Он лежал в паре ярдов от меня.

Оставив Сида — мальчишка только тут очнулся и заревел в полный голос — я подполз и потрогал шарик кончиками пальцев. Ничего. Тогда я катнул его туда-сюда. Опять ничего. Осмелев, я поднял его и бросил на пол. Ничего. Только тихий звон. Я подкинул его, не ловя. Он ударился об пол… И мир опять остался цел.

— Ничего себе, — пробормотал я, поднимая артефакт.

На шум уже бежали Мелкий и Мелочь Пузатая. Я указал им на наследника:

— Успокоить, напоить молоком и уложить спать. И не забудьте сменить ему подгузник. А мне принесите чего-нибудь выпить!

После того что произошло, мне просто необходимо было восстановить душевное равновесие. Бокал с крепким вином тут же возник в воздухе. Все-таки невидимые слуги — это вещь! Одно плохо — с ними не поболтаешь по душам, не спросишь, какие при дворе новости, о чем сплетничают. Да и двора у меня нет. Повелитель целого мира (ладно-ладно, пусть пока я захватил не весь мир, но лиха беда начало!), а живет практически в полном уединении. Но с другой стороны, так даже лучше — чем меньше о тебе знают, тем меньше твоих тайн и слабых мест доступно врагу. Вот, например, этот шарик. Мощный артефакт, которого все так боятся, что даже собственного имени ему не придумали и зовут просто артефактом — дескать, и без этого должны понимать, о чем речь! Так вот, этот артефакт побывал в шаловливых детских ручонках — и почему-то не сработал!

Залпом допив вино, я снова специально уронил шарик на пол — просто протянул руку и разжал пальцы.

И снова ничего не произошло! Шарик стукнулся об пол и откатился.

М-да, задачка! Я поднял артефакт и сунул в сумочку, не переставая напряженно размышлять. Почему артефакт не сработал? Потому что некий олух его уже разрядил, когда разбивал зеркало? Или он просто вообще не заряжен? Но если так, то у меня нет никакого оружия, которое способно уничтожить мир. И он может спать спокойно и не бояться злобного меня!

Спокойно! Об этом никто не знает, свидетелей нет. А Сид слишком мал, чтобы понять и запомнить, что тут произошло. Значит, я по-прежнему Властелин. И буду оставаться таковым, пока кто-нибудь не пронюхает мою тайну. Вот видите, как иногда важно жить в уединении!

Мое отражение прекрасно понимало, что в ближайшие несколько часов мне будет не до судеб мира, и сменило тему.

— А теперь светская хроника, — заговорило оно любезным тоном. — Из Королевства сообщают — этой ночью у Тильса-наследника и принцессы Энниль родилась дочь.

— О, — вышел из раздумий мрачный я, — надо послать поздравление!

— Малышку решили назвать Танитель — в честь принцессы Таниты.

— Еще лучше! Значит, два поздравления!

— В столице Нижней Мангории, — продолжало отражение, — послезавтра будет произведена закладка нового храма Темного Властелина в вашу честь. Будете присутствовать лично или ограничитесь знамением?

— Знамением, — решил я. — Собственной персоной я явлюсь на освящение, если не буду очень занят.

— В ближайший выходной король Верхней Менгерии празднует помолвку старшего сына с дочерью князя Предгородского…

— Стоп! — Я поднял руку. — Сначала представь мне гороскопы обоих наследников. Я не желаю, чтобы у меня родился незапланированный герой или борец с Темными Властелинами.

— Будет сделано, — кивнуло отражение. — И наконец последняя новость. В начале осени королева Оромении Вуньяра Четвертая проводит открытый турнир на соискание вакантной должности короля…

— Что-о? — Я привскочил, упираясь руками в подлокотники. — Вунья?

— Турнир состоится в первый выходной осени, — продолжало отражение, словно не замечая выражения моего лица. — Согласно условиям, на него допускаются все знатные рыцари, которые могут представить со стороны отца и матери не менее трех поколений благородных предков. Брюнеты к участию в турнире не допускаются. Победителю достанется главный приз — рука королевы и звание принца-консорта.

Я невольно повел ладонью по своей шевелюре. Это упоминание о брюнетах задело мое самолюбие — оказывается, Вунья меня все-таки помнила. Правда, не так, как мне того хотелось.

— Вунья, — повторил я, откинувшись на спинку кресла. Рыжеволосая воительница, про которую, что греха таить, я практически не вспоминал эти годы, целиком уйдя сначала в дело завоевания мира, а потом — в управление завоеванными территориями. Я все утешал себя тем, что у меня еще есть время, что все впереди, что она сама сделала выбор… И вот выбор она действительно сделала, и времени, чтобы что-то изменить, у меня нет.

— Стоп! — воскликнул я. — А как скоро этот первый выходной осени?

— Ну вы даете! — Отражение покрутило головой, что для него было максимальным выражением эмоций. — Осталось десять дней!

— Так мало? Я хочу сказать — я успею? Я должен принять участие в турнире! — заявил я скорее самому себе, нежели отражению.

— А это так нужно? — подало оно голос. — В конце концов, королев и принцесс в мире несколько десятков, а вот Темный Властелин — один.

— Будешь рот разевать не по делу — разобью зеркало! — пригрозил я и встал. Идея посетила меня внезапно, и я сорвался с места, спеша воплотить ее в жизнь.

За два с половиной года садик, устроенный эльфами, не сильно изменился. Чуть крепче стали деревца, чуть гуще кустики, чуть ярче цвели на клумбах цветы. Но вот домик, стоявший в конце аллеи, вырос раза в два. Теперь в нем было шесть комнат внизу и четыре наверху, не считая большой террасы.

Именно здесь и поселилась Далия после того, как поняла, что на Остров ей не вернуться. Она демонстративно не переступала порога замка и даже не появлялась на переднем дворе. Мать тоже много времени проводила тут, и лишь иногда навещала замок — «подышать воздухом твоего отца», говорила она. В такие вечера она делила со мной трапезу, но чаще я обедал один. И вообще я видел своих родственниц раз в пять-шесть дней, чаще всего мельком, так что каждая наша встреча была событием.

Мама и Далия сидели на террасе, открытой солнцу, и вышивали. Когда на дорожке послышались мои шаги, мать подняла голову.

— Делифер? Что случилось?

— Нам надо поговорить, мама. — Я подошел и кивнул Далии: — Привет!

Она не ответила, демонстративно принявшись рассматривать узор на полотне.

— Будем говорить здесь или куда-нибудь пойдем? — Мать встала, отложив вышивание.

— Пройдем, если ты не против, — сказал я.

Далия презрительно фыркнула.

— Кстати, с ребенком все в порядке, — сказал я ей.

— Знаю. — Она яростно тыкала иглой в ни в чем не повинную ткань.

— Откуда? Мелкий не успел…

— Если бы с ним что-то случилось, ты бы начал именно с этого, — снисходительно пояснила моя сестра. — Так что не надо лишних слов. Хотите секретничать — так секретничайте, мне-то что!

В ее голосе зазвенела обида, и я заметил, что мать нахмурилась, но мне было не до переживаний сестры. Я подал матери руку и поспешил увести ее подальше.

— Мама, — оказавшись на безопасном расстоянии от Далии, начал я, — мне нужна краска для волос!

Дата добавления: 2015-07-24