СЕМНАДЦАТЬ. Ладно, самое большое количество привидений на Среднем Западе водилось на этом старом

Ладно, самое большое количество привидений на Среднем Западе водилось на этом старом кладбище в центре лесного заповедника под названием «Роща холостяка», в южном пригороде. Майку рассказала об этом месте его старшая сестра Молли еще до того, как слиняла, и мы месяцами собирались туда отправиться и посмотреть, есть ли там какие-нибудь привидения или что-нибудь в этом роде, но так и не отправились, потому что было не на чем, но у Эрин Макдугал — помните, «Майк и Эрин, в такой чудесный 1991 год» — имелась машина. Так что однажды вечером, в середине недели, мы все вчетвером запрыгнули в старенькую «тойоту камри» и доехали до 127-й улицы, вроде бы, припарковались на узенькой подъездной дороге и в кромешной тьме пошли через лесной заповедник. Эрин Макдугал тут же начала визжать и хихикать, вцепившись в плечо Майка, а Лори каждые два метра останавливалась, чтобы поцеловать меня. Сказать по правде, это было, черт возьми, страшновато, находиться в лесу ночью, совершенно одним, даже не знаю. Может, я насмотрелся ужастиков, но думал я только о том, что нас преследует какой-то парень в маске из мешковины с цепной пилой или чем-нибудь таким. У Майка был фонарик, и мы пробирались по узкой тропинке, потом вышли на другую, пошире, и уткнулись в ворота маленького кладбища, из зеленой проволоки, увитые ветками и плющом. Было очень тихо; только далекие звуки шоссе и сверчки, и нервный смех Эрин Макдугал.

Мы пролезли через дыру в заборе, немного побродили по одиночке, вглядываясь в суперстарые надгробия, кое-какие аж 1850 года. Лори, выпрыгнув из-за дерева, обхватила меня руками и поцеловала, а затем снова убежала. Через пару минут мы все уселись вокруг самого большого надгробия, на нем было написано ФУЛТОН, оно было гигантское и прямоугольное, и Майк зажег сигарету.

Стояла тьма, сквозь ветви над головой проглядывали куски синего ночного неба, и я нащупал руку Дори. Ничего не было видно, кроме светлячков и кратких вспышек фар на шоссе. Я мог разглядеть очертания головы Майка и носа Дори, а Эрин была большим темным пятном. Время от времени я оглядывался, чтобы убедиться, что на нас не выпрыгнет какой-нибудь коп или псих. Дори прижалась ко мне, и я почувствовал запах ее волос и подумал, что я самый настоящий везунчик.

— Мой папа, — сказал Майк, — он рассказывал, что они с приятелями однажды сюда выбирались.

— Да ладно? — сказал я.

— Ну знаешь, когда они были детьми или там подростками. Я спросил, видел ли он что-нибудь, но он так и не ответил.

— А не пиздишь? — спросила Дори.

— Нет, — сказал Майк. — И я спрашивал его и спрашивал, и он наконец сказал: «Если я тебе расскажу, ты неделю не сможешь спать».

— Ничего себе, — сказал я. — Плохи наши дела.

— Да уж, — сказал Майк. — В общем, я уговорил его рассказать, что он видел.

— И?

— Он рассказал, что они с приятелями сидели, выпивали и все такое, а потом из ниоткуда вышел этот человек — такой очень высокий в высокой черной шляпе, как у Линкольна, знаете, и подошел к ним, и мой папа пустился бежать.

— Господи, — сказал я. — Приятель, жуть-то какая.

— Да, — сказал Майк. — Знаю. Потому что, ты знаешь, мой папа... его хрен испугаешь.

— Черт, — сказал я. — Впечатляет.

Мы все стали оглядываться, затаив дыхание и робко прислушиваясь.

— Я не хочу умирать, — прошептала Эрин Макдугал, и вдруг ни с того ни с сего заплакала. Это напугало меня. По-моему, у ее папы была эмфизема, и он был вроде как лежачий больной, знаете, умирающий, и весь этот разговор о привидениях и смерти расстроил ее, понимаете. Но девчонка, плачущая на кладбище, ну, это, знаете, совсем никуда не годится. Майк обнял ее, и она положила голову ему на колени и сказала: «Простите, ребята, простите. Это все из-за отца», — и внезапно я подумал о своем папе и, чего уж там, о маме, о которой я не слишком много думал, потому что с ней было не так легко ладить, наверное, и о том, что бы я, черт возьми, стал делать, если бы кто-то из них умирал или, того хуже, умер? И на секунду я вспомнил о Гретхен, и о ее маме, и о похоронах, и, ну, обо всем об этом, и, я не знаю, я почувствовал такой страх, что мне стало не до привидений.

Дори потянула меня за руку, и через секунду мы уже бежали, я и Дори, и я спросил: «Куда мы?», и она сказала только: «шшш», и я сказал: «Дори, я серьезно», и она только сказала: «шшш» снова, и мы вдвоем бежали в темноте, потому что фонарик был у Майка, и он все еще сидел на кладбище, а мы бежали через лес, только мы двое, и я не хотел оборачиваться назад, я хотел только бежать, сжимая руку Дори.

Каким-то образом мы вернулись к машине, и я задыхался, и Дори схватила меня, и стала целовать, как сумасшедшая, и я спросил: «Что? Что это было?», и она стала расстегивать мне штаны, и мы запрыгнули на заднее сиденье старенькой «камри» Эрин Макдугал, и это была одна из лучших ночей в моей жизни. Честное слово.

Дата добавления: 2015-07-20