И невинность соблюсти, и капитал приобрести

Вашингтон утверждал, что в стране обязаны маркироваться только продукты, которые были «существенно преобразованы». По его утверждению, согласно Правилу 1992 года Буша-старшего, генномодифицированные зерновые культуры были «существенно эквивалентны» обычным растениям, а не «существенно преобразованы», и, следовательно, не нуждались ни в какой специальной маркировке.

Впрочем, американское патентное право позволило компаниям агробизнеса одновременно заявлять исключительные патентные права на свои ГМО или семена под предлогом того, что введение элементов чужеродной ДНК в геном растения (например, риса) уникально изменяет растение, или, можно сказать, «существенно преобразовывает» его.

Противоречия между правилом Вашингтона о «существенной эквивалентности» ГМО и выписыванием радикально новых патентов на генномодифицированные семена, которые посчитаны как «существенно преобразованные», не беспокоили многочисленных вашингтонских официальных лиц. Безотносительно от того, какой бы аргумент не взял верх, все шло на пользу Генной революции агробизнеса. Тонкости логической последовательности не стояли слишком высоко в списке приоритетов Вашингтона при продвижении своей Генной революции.

Правовые рамки патентования растений были заложены в правилах ВТО, защищающих так называемые права интеллектуальной собственности, связанные с торговлей или ТРИПС. По ТРИПС все страны-члены ВТО были обязаны принять законы для защиты патентов (прав на интеллектуальную собственность) на растения. Патенты препятствовали любому, кроме держателя патента создавать, продавать или использовать «изобретения». Это мало замеченное условие в новых правилах ВТО открыло широкие возможности для американского и международного агробизнеса, чтобы продвинуть стратегическую повестку Фонда Рокфеллера — генную инженерию.

Правила ТРИПС ВТО разрешали хорошо финансируемым агрохимическим транснациональным корпорациям с большими бюджетами на НИОКР готовить почву для последующих требований лицензионных отчислений или даже отказа клиенту или стране в своих запатентованных семенах. В случае растений исключительные патентные права оставались в силе в течение двадцати лет. Как выразился один критически настроенный ученый о ТРИПС и патентном праве в генетике, «знание — собственность, оно принадлежит корпорациям и не доступно для фермеров». (9)

Поддержанные полицейской властью ВТО и мускулами американского Государственного департамента, генетические транснациональные корпорации («Монсанто», «Сингента» и другие) скоро начали проверять пределы того, как далеко они могут зайти в патентовании растений и других форм жизни в других странах.

Техасская биотехнологическая компания «РайсТек» решила, что она получит платежи по патенту на рис «Басмати», вариация, которая в течение тысячелетий была основным продуктом повседневного питания в Индии, Пакистане и Азии. В 1998 году «РайсТек» запатентовала генно- модифицированный рис «Басмати», и благодаря американским законам, запрещающим маркировку генетических продуктов, «РайсТек» сумела продавать его легально, маркируя как обычный рис «Басмати». Выяснилось, что «РайсТек» сомнительными средствами завладела драгоценными семенами «Басмати», которые были помещены на хранение в Международный научно-исследовательский институт риса Фонда Рокфеллера на Филиппинах (МНИИР). (10)

Во имя «безопасности» МНИИР сделал дубликат бесценной коллекции семян риса, собранной на Филиппинах, и сохранил ее в банке семян в Форт Коллинз, штат Колорадо, дав очень сомнительное обещание, что семена будут храниться как безопасный семенной запас для фермеров рисовых регионов. МНИИР убедил фермеров, что предоставление ими своих бесценных находок в сортах рисовых семян МНИИР послужит их собственной безопасности.

В далеком от Филиппин Колорадо МНИИР передал ценные семена (без чего «РайсТек», возможно, не сделал бы свои патентованных генетических модификаций) исследователям «РайсТек», которые тут же запатентовали все, что возможно. Они знали, что это было весьма незаконно: даже в Техасе исследователи риса знают, что рис «Басмати» обычно не растет на пыльных равнинах вокруг техасского Кроуфорда. (11)

«РайсТек» в сговоре с МНИИР украл семена для своего патента. К тому же, согласно тщательно проработанным правилам, установленным МНИИР Фонда Рокфеллера, хотя семена из генного банка не могут быть запатентованы, но можно запатентовать любую рукотворную улучшенную вариацию на их основе.

В декабре 2001 года американский Верховный суд закрепил принцип разрешения патентов на сорта растений и другие формы жизни, вынеся постановление по разрушившему старые каноны так называемому делу «Дж. Е. М. Айжи Саплай против „Пайонер Хай-Бред Интернешенл"». Объединенный Верховный суд Соединенных Штатов истребовал дело, чтобы определить, не подпадают ли недавно культивируемые сорта растений под действие Титула 35 Свода Законов США

101 или под альтернативное принятое Конгрессом торговое право, законодательное положение, что регулярное положение о патентах на изобретения не касается растений. К удивлению большинства экспертов-законников суд постановил, что сорта ГМО-растений могут патентоваться. (12)

Начиная с этого момента, у картеля ГМО-агробизнеса была поддержка самого высокого суда в Соединенных Штатах. Это обстоятельство могло теперь использоваться как таран, чтобы вынудить другие, менее сильные, страны уважать американские запатентованные ГМО-семена. Соучастие существенных американских правительственных учреждений, юридически и номинально ответственных за обеспечение здравоохранения и безопасности населения, стало решающей частью ГМО-революции.

Газета «Нью-Йорк Таймc» 25 января 2001 года посвятила полный разворот тому, что «Монсанто» получила «удивительный» контроль над своим собственным регулированием через Управление по охране окружающей среды, Министерство сельского хозяйства и Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и лекарств. «В этой области американские правительственные учреждения делали точно то, что большой агробизнес просил их сделать и говорил им делать,» — сказал «Тайме» доктор Генри Миллер, который отвечал за область биотехнологии в Управлении по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и лекарств с 1979 до 1994 года.

Сами «Монсанто», «Сингента», «Дюпон» и другие главные держатели патентов на генномодифицированные растения утверждали, что генетически спроектированный рис, кукруза, соя и другие зерновые культуры решат проблему мирового голода и приведут к большей продовольственной безопасности. Фактически, агрессивное патентование ими сортов растений привело к ограничению исследований, уменьшило генетическое разнообразие растений и сконцентрировало в немногих руках собственность на семена, которые были в течение тысяч лет наследием человечества. Этот процесс чрезвычайно увеличил риск для всех видов растений, которые исчезнут, уступая новым монокультурам.

Дата добавления: 2015-07-20