Реадаптация

По нашим наблюдениям, переход к обычному ритму работы и жизни после одиночных сурдокамерных испытаний занимает около трех дней. Следует, однако, сказать, что срок пребывания в сурдокамере (10-12 дней) относительно невелик по сравнению с экспериментами по гипокинезии. По данным А. Г. Панова и других, на 12-14-й день реадаптации после гипокинезии испытуемые еще жаловались на боли в голеностопных суставах, стопах и голенях.

В течение нескольких суток после завершения длительных полетов космонавты отмечают, что обычная земная тяжесть воспринимается ими как перегрузки величиной 2-2,5 единицы, испытывавшиеся ими ранее на центрифуге. "Особенно отчетливо это чувствуется после возвращения, - рассказывает В. Соловьев.- Даже минуту постоять трудно, хочется лечь. А врачи требуют: "Работай! В работе - жизнь! Прислонишься к стенке, минута кажется долгой... А на следующий день уже пять минут, потом полчаса... организм "вспоминает" свое земное происхождение, забывает о космосе..." 333

В условиях невесомости космонавты привыкают спать без ощущения давления тела на ложе. В первое время после возвращения на Землю кровать кажется им необыкновенно жесткой, подушка лишней. "Было такое ощущение,- пишет А. Г. Николаев,- как будто бы наше отяжелевшее тело вдавливалось в постель. Чувствовали все пружинки кровати... Наш сон нормализовался примерно только на пятые сутки. При перегрузках на земле у меня постоянно возникала мысль о том, что было бы хорошо, если б вдруг снова оказаться в невесомости и по-человечески выспаться там, отдохнуть хотя бы немного от земной тяжести, которая постоянно давила на нас" 334.

Как уже отмечалось, в условиях невесомости любой уровень высоты легко достижим. Незначительный толчок - и космонавт может достичь "потолка". Этот стереотип некоторое время сохраняется и на Земле. В. И. Севастьянов рассказывает: "Забывая, что ты прикован земным притяжением, вдруг непроизвольно делаешь движение, чтобы легко оттолкнуться и подплыть к потолку, увидев там что-то. С удивлением обнаруживаешь, что это для тебя уже невозможно" 335.

Исследования И._А. Жильцовой показали, что процесс реадаптации моряков к обычным береговым условиям проходит через фазы напряжения, восстановления и привыкания. Психологическая совместимость мужа и жены восстанавливается через 25-35 дней отдыха. Для полной же реадаптации к береговым условиям требуется 55-65 дней.

По данным Ц. П. Короленко 336, а также по данным И. К. Келейникова, И. Ф. Рябинина и А. П. Бизюка, любезно предоставленным автору, чем длительнее срок жизни и работы людей на гидрометеостанциях в условиях групповой изоляции, тем труднее они реадаптируются к обычным условиям. Ряд лиц, проработавших в экспедиционных условиях на Крайнем Севере 10-15 лет, а затем переехавших на постоянное жительство в Волгоград, Новосибирск и другие города, возвращаются на гидрометеостанции, не сумев реадаптироваться к обычным условиям жизни. Неспособность к такой реадаптации объясняется, по нашему мнению, следующими обстоятельствами.

Как показали исследования И. К. Келейникова, П. П. Волкова и А. П. Бизюка, в которых применялись личностные методики, с увеличением времени работы в экспедиционных условиях профиль личности сотрудников гидрометеостанций претерпевает определенные изменения. Через 3-6 лет пребывания в условиях групповой изоляции в личном профиле сотрудников начинают преобладать психопатические и шизоидные проявления личности и склонность к повышенному настроению, отмечаются неадекватность этической ориентации принятым нормам, импульсивность, склонность к конфликтам, плохо предсказуемому поведению и др. После 12 лет жизни в Арктике и на высокогорье в структуре личности начинают доминировать ипохондрические тенденции со склонностью к пониженному настроению в сочетании с ростом социальной интроверсии. П. П, Волков и Л. П. Бизюк отмечают у сотрудников станций, длительное время живущих в условиях групповой изоляции, высокую конформность по сравнению с контрольными группами (студенты, экипажи самолетов).

Личностные изменения, сформировавшиеся при длительном нахождении в условиях групповой изоляции в экстремальных условиях, затрудняют реадаптацию к обычной социальной среде и побуждают отдельных сотрудников к возвращению на гидрометеостанции.

Нами собраны известные науке наблюдения за людьми, находившимися от 3 до 5 лет в условиях одиночной географической изоляции (робинзонада) 337. При возвращении в обычные условия у них отмечались исчезновение цивилизованных манер и вкусов, ослабление памяти и затруднения в абстрактном мышлении. Они не могли быстро разговаривать. Интересы и перспективы их деятельности были сужены и в основном направлены на физическое самосохранение. В литературных источниках не говорится о конкретных сроках их реадаптации; есть лишь указания на то, что этот процесс занимал длительное время.

Еще более глубокие изменения отмечаются у людей, просидевших длительное время в камерах одиночного заключения и переадаптировавшихся к этим условиям. Так, декабрист Г. С. Батеньков пробыл в крепости более 20 лет, не видя никого, даже коменданта. М. Н. Волконская пишет: "По выходе из заключения, он оказался совсем разучившимся говорить: нельзя было, ничего разобрать из того, что он хотел сказать; даже его письма были непонятны. Способность выражаться вернулась у него мало-помалу" 338, М. Н. Гернет отмечает, что история одиночного заключения в царской тюрьме знает много случаев, когда вышедшие на свободу люди настолько сильно чувствовали себя отвыкшими от самостоятельного существования и политической борьбы, что кончали жизнь самоубийством 339. Проблема психической реадаптации, несомненно, имеет большое практическое значение и требует более широкого и глубокого исследования в психологическом плане.

Дата добавления: 2015-07-20