Что такое «понимание»?

Задать такой вопрос — это все равно что спросить: а что такое любовь? Или что такое счастье? Никто до сих пор этого не знает.

Правильнее будет сказать, что все знают, но у каждого свое мнение. Для одного счастье — это лежать на диване и плюшками баловаться, для другого — лазить по опасным скалам или участвовать в автомобильных гонках.
В науке тоже не приходится говорить о каком-то едином «понимании понимания». «В результате исследований … возникло почти столько же моделей и теорий, сколько было исследователей», — написал американский психолог Р. Л. Солсо. Уже очень давно люди стали задумываться: а что, собственно, происходит в голове человека, когда он понимает? С тех пор написаны целые тома объяснений, которые, в свою очередь, бывают довольно сложны для понимания.

Разобраться в феномене понимания непросто — потому, что понимание не существует в каком-то изолированном виде, оно связано со всеми — без преувеличения — другими психическими процессами. Судите сами: когда вы лучше понимаете учебный материал: когда отдохнули или когда устали? когда он интересный или когда скучный? когда вы помните, как этот урок связан с предыдущим или когда новая тема полна для вас незнакомых терминов?

На качество понимания влияет все, даже степень важности этой темы лично для вас (если выучить что-то человека еще можно принудить, то заставить понимать «из-под палки» еще никому не удавалось). Понимание связано с мышлением, с памятью, с эмоциями, с воображением… Проще назвать, с чем понимание не связано. Но такой психической области нет.

Проблема еще больше усложнится, если учитывать, что понимание «вообще» — это не то же самое, что понимание словесного текста, или понимание чертежа, или понимание человеческих отношений. Один человек быстро схватывает словесные объяснения, другому надо обязательно нарисовать схему, третий хорошо понимает алгебру, но не разбирается в музыке… (Стоп, а можно ли вообще говорить о понимании музыки? Может быть, ее надо просто чувствовать? Но чем же тогда занимается целая наука — музыковедение?)

А если человек в ответ на мамины обиды говорит: «Я все понял», но продолжает бросать конфетные бумажки на пол — это понимание или нет? Может быть, понимание речи и понимание ситуаций или поступков — совсем разные вещи?

И как вообще «зарегистрировать» факт понимания? Каждый по своему опыту хорошо знает, как часто он «понимает, но не может сказать» — это значит, что субъективное (внутреннее) понимание уже достигнуто, но объективного (внешнего) выражения оно еще не нашло. Но как это проверить? А вдруг человеку только кажется, что он понял?

Кстати. Что представляет собой понимание у животных? Собаки хорошо понимают не только команды, но и интонации своего хозяина. И даже больше. Моя собака, например, прекрасно знает, что ей нельзя валяться на кровати, но когда дома никого нет, она всегда именно это и делает. Как только кто-то приходит, славный песик, не дожидаясь ни слов, ни интонаций, ни даже взгляда, немедленно забивается в угол, униженно виляет хвостом и виновато щурится.

Значит ли это, что животные способны понимать суть своих поступков и даже за них извиняться? Неужели они понимают, что такое «попросить прощения»?

Можно ли как-то различить полное НЕ понимание и НЕДО понимание? (Ведь если такое слово в языке есть, значит, за ним что-то стоит?) Бывает ли ПЕРЕ понимание? Например, режиссер говорит: «Я предлагаю новое понимание „Ромео и Джульетты“: герои не погибнут, а финале отправятся в морской круиз». Такая интерпретация всем известного сюжета, конечно, является новой, но вот понимание ли это? Где проходит граница между «оригинальным пониманием» и «произвольным истолкованием»?

Где «живет» понимание? Понятно, что в мозге, но где именно? Ученые, изучавшие различные нарушения речи, давно выяснили, что бывает 1) непонимание слов, 2) непонимание конструкции предложения и 3) непонимание смысла в целом. И за каждый «вид» непонимания отвечает отдельный участок мозга. Значит, понимание — это сумма отдельных мелких «пониманий»?

Вопросов столько, что не перечислишь.

И все же сегодня о понимании известно многое. Все ученые (ну, почти все) согласны в том, что для понимания требуются две главные вещи: во-первых, правильно извлечь информацию из того, что вы видите, слышите, воспринимаете на ощупь и т.д., во-вторых, привлечь различные знания, которыми вы владеете. Причем оторвать одно от другого невозможно, иначе понимание не состоится.
Вот пример. Рассмотрите животное. Рассмотрите внимательно, чтобы правильно извлечь информацию из того, что вы видите, и определите (назовите) это животное.

Если ваше восприятие было правильным (ученые говорят — адекватным), то вы заметили присоски, как у осьминога, хобот, как у слона, полоски, как у тигра, уши, как у зайца, хвост, как у лисы. Но НАЗВАТЬ это животное вы скорее всего не сможете. Оно придумано специально для этой странички, в природе такого не существует.

Как вы это поняли? Очень просто: вы сначала заметили различные детали, а потом соотнесли то, что вы видите, со своими знаниями.

А вот пятно сбоку вам понять скорее всего не удалось. Вы так и подумали: «Темное пятно сбоку». Это не второй хвост (хвост не бывает таким круглым и широким), это не нога (нет пальцев), это вообще не похоже ни на какую часть тела никакого животного. В общем, вы так и не поняли, зачем здесь это пятно. Не поняли именно потому, что вам не с чем было это соотнести.
Конечно, если человеку поставят задачу во что бы то ни стало осмыслить, он справится. Вот бессмысленное на первый взгляд предложение: «Зеленая идея яростно спит». Но уже на «второй взгляд» вполне можно представить, что девушка по имени Идея спит беспокойно, разметавшись, ворочаясь, сбивая одеяло — в общем, яростно.

В одном эксперименте участникам предложили осмыслить предложение «Петр живет в спичечном коробке». Так вот, только 2 % отказались это сделать, решив, что такая бессмыслица осознанию не поддается. Остальные 98% разделились на две примерно равные группы: первая пошла по пути, условно говоря, «Петра», а вторая — «спичечного коробка». Первые придумали, что имя «Петр» принадлежит кузнечику, майскому жуку, даже таракану (А что? — «Победитель тараканьих бегов Петр живет в комфортабельном спичечном коробке».) Вторые переосмыслили «спичечный коробок»: если в языке для маленькой, узкой и тесной комнаты существуют такие названия, как «конура» или «клетушка», то почему бы не быть и еще одной метафоре? «Мои друзья в основном небогаты. Петр живет в спичечном коробке, Василий — в конуре, один Иван во дворце».)

Итак, что же происходит в промежутке между тем, как вы что-то услышали, и тем, что вы что-то поняли? Разберемся, из чего «состоит» процесс понимания.

1. Вначале воспринимаются сигналы, которые поступают от говорящего. В первую очередь это звуки его голоса. Вот говорящий произнес [щ], вот [а], вот [с]. (Конечно, все происходит в одну секунду — и произнесение, и мгновенное восприятие, но, поскольку мы взялись детально разобраться в самом процессе понимания, приходится «прокручивать пленку» в замедленном режиме.) Кроме звуков, слушатель обязательно отмечает интонацию, с которой они были произнесены: вопросительную («Щас?») удивленного негодования («Ща-ас?!»), неуверенности, обдумывания («Щас-с-с…»), радостной готовности («Щас!») или иронического отказа («Ща-ас»). Учитывается мимика (например, высоко поднятые брови), жесты говорящего, его поза — в общем, любые сигналы, которые говорящий вам вольно или невольно посылает.
2. Дальше подключается знание языка. На первом этапе это было необязательно: воспринимая иностранную речь, мы вполне в состоянии «регистрировать» какие-то сочетания звуков, замечать паузы, улавливать интонацию. Но на втором этапе нам нужно все воспринятое с чем-то соотнести. Для этого нужно ЗНАТЬ ЯЗЫК во всех его аспектах и на всех уровнях: знать фонетику, лексику и грамматику (морфологию и синтаксис). Иностранец, который изучал русский язык только по книжкам и не знаком с фонетикой устной речи, скорее всего не поймет этого «Щас», потому что «не узнает» в нем известного ему правильного «сейчас».

3. Однако знания языка тоже мало. Чтобы правильно понять сообщение, нужны еще знания о самом говорящем. В частности, от этого будет зависеть, поверите вы информации или нет. Вот несколько лет назад многие вкладывали деньги в проект, который назывался «МММ», поверив устроителям, что «у МММ нет проблем». Однако потом проблемы появились, и немалые. После того как эта финансовая пирамида рухнула, вряд ли кто-нибудь, находясь в здравом уме и твердой памяти, рискнет еще раз поверить ее соблазнительным призывам. Зато другая фирма, про которую пока ничего плохого не известно, имеет все шансы. Знания о том, кто посылает вам сообщение, о его мотивах, интересах, репутации и т.п. как бы «накладываются» на само сообщение и помогают вам прочитывать его правильно «по-настоящему», а не только правильно «с точки зрения языка».
4. Наряду со знанием о говорящем для понимания необходимо знание ситуации. Одно и то же высказывание в разных ситуациях (еще говорят: в разных контекстах) будет восприниматься совсем по-разному. Одно дело, если вы утром, собравшись в школу, коротко бросаете: «Ну, я пошел», и совсем другое — если вы скажете то же самое, разбудив родителей в 3 часа ночи. Просьба соседа по парте «Дай ручку» покажется вам совершенно естественной, если на ваших глазах его ручка вдруг перестала писать, и ту же просьбу вы «не поймете», если у вашего соседа три запасные ручки на парте, пять (вы точно знаете) в портфеле и еще одна за ухом. Просто представьте себе такую ситуацию, и вы согласитесь, что понять элементарную на первый взгляд просьбу «Дай ручку» будет не так-то просто.

Вы, конечно, поняли, что сосед просит не карандаш и не ластик, вы поняли языковое значение просьбы, но вот понять, зачем у вас просят ручку, если свои некуда девать, почти невозможно.

5. Последний вид знаний, которые совершенно необходимы для понимания, — это знания о предмете речи. Пока мы общаемся на бытовые темы, это кажется не очень существенным. Но вот, предположим, вас спрашивают: «Что вы думаете о падении редуцированных?» Вы, скорее всего, ничего не думаете, потому что не знаете, что это такое и когда они упали (а может, продолжают падать?).

Такой предмет речи, как «история древнерусского языка», для многих, прямо скажем, не слишком актуален.

Довольно часто один и тот же предмет речи может иметь как общее, так и специальное содержание. Каждый не прочь поговорить о здоровье или о финансах, но не каждый возьмется читать статью под названием «Особенности метаболизма в условиях дефицита АТФ» или «Динамика ставки рефинансирования при гиперинфляции».

Пока мы общаемся на общую тему, нам все понятно. Но как только собеседник уходит в обсуждение каких-то специальных (неизвестных нам) ее аспектов, мы понимать перестаем. Поэтому так важно, чтобы слушающий имел представление об обсуждаемой теме, знал факты и события, о которых говорится. Только тогда он будет способен понять, о чем идет речь.

В заключение скажем, что процесс понимания вовсе не является таким простым, упорядоченным и схематичным, как может показаться после приведенных здесь объяснений. Какие-то этапы могут выпадать, другие «сворачиваться», третьи — получать особую важность. Это зависит от многочисленных условий и разнообразных аспектов речевых ситуаций, в которых мы оказываемся.

Для слова «понять» в русском языке существует впечатляющее количество синонимов: дойти, уяснить, уразуметь, осмыслить, постигнуть и постичь, познать, разгадать, сообразить, разобраться, взять в толк. Среди них много разговорных и даже просторечных: раскусить, раскумекать, расчухать, допереть, дотумкать. И все время появляются новые, например, современное словечко въехать.

Дата добавления: 2015-07-20