Региональные мутации

Через четыре года после выхода в свет монографии А. П. Быстрова Г. Ф. Дебец
опубликовал работу с потрясающим выводом. Массивные в древности кости
черепа утончаются (грацилизация), причем это происходит не постепенно, а
рывками, и не глобально, а по широтным зонам[14]. Так, в субтропической
зоне грацилизация черепа произошла в VI тыс. до н.э., а в лесной зоне
умеренного климата - в I тыс. до н.э. С этими датами Г. Ф. Дебец
сопоставляет даты перехода от охотничьего хозяйства к земледелию, указывая
при этом, что "возможно предположение, что переход к земледелию привел к
изменению в строении черепа". Впрочем, в равной степени возможно и то, что
изменившийся человек обрел новое занятие. Зато вполне справедливо другое
его соображение: "...ни сравнительная анатомия, ни этнография не дают нам
права считать, что в рамках вида Homo sapiens грацильные формы являются
более совершенными". Правильно! Однако хорошо известно, что модификация
одного признака сказывается не только на анатомии человека, но и на его
поведении. Г. Ф. Дебец приходит к выводу, "что дело идет об изменениях,
имеющих биологическую сущность". Следовательно, в условиях исторического
бытия в человеческих сообществах продолжают протекать биологические
процессы, стимулирующие даже изменения скелета. Но тогда должны быть и
вариации меньшего диапазона, отражающиеся на физиологии и поведении. Их
вскрыть труднее, однако предположение об их наличии, теперь имеющее
прецедент, позволяет нам начать поиски фактора человеческой деятельности,
действующего наряду с хорошо известным социальным. Может быть, это
внутривидовая эволюция, принявшая под воздействием общественного начала
своеобразную форму - распространение вида за пределы первоначального
ареала? А может быть, и нечто новое, еще подлежащее изучению? Посмотрим.

Основной материал для эволюционной теории дает палеонтология, но надо
помнить, что летопись ее неполна и вопрос о происхождении и вымирании видов
до сих пор составляет предмет полемики. Особенную трудность представляет
неточность хронологии, причем допуск при датировке появления или
исчезновения видов превышает иногда миллионы лет. Аналогичные трудности мы
встречаем и при изучении некоторых соматических подразделений вида Homo
sapiens, а именно образование рас первого порядка: европеоидной,
монголоидной, австралоидной и негроидной; следовательно, чисто
биологический подход к проблеме, даже при ограничении во времени, не дает
нам никаких преимуществ. Кроме того, надо отметить, что расовая
принадлежность никак не связана с теми повышенными способностями к
адаптации, которые позволили человеку изменить лик планеты; и наконец,
большие расы являются настолько неопределенными общностями, что в
антропологии бытуют различные их классификации по некоторым внешним
признакам: пигментация кожи, строение черепа и т.п. Самое же главное, что
подавляющее большинство особей имеет в качестве предков представителей
разных рас, если не первого, то второго порядка, а следовательно, реально
существующие и непосредственно наблюдаемые сообщества людей всегда
гетерогенны. А ведь именно они, известные нам как народности или этносы,
являются коллективными формами существования вида Homo sapiens,
взаимодействующими с ландшафтами населяемых ими регионов, т.е.
элементарными экологическими внутривидовыми таксонами.

Дата добавления: 2015-07-20